Я стираю свою тень — 6

— Второй выстрел снарядом с манифестом о новом миропорядке. — Приказал военный.

Второй выстрел по корвету засыпал его листовками, в которых доходчиво объяснялось почему теперь Франция становится главной мировой державой и что стоит сделать главам государств, чтобы не вызвать недовольство нового лидера. Я представил себе изумление английских моряков, которые слышали звук выстрела, но так и не увидели его источника. А оборудование корабля смогло зафиксировать только кратковременную тепловую аномалию и больше ничего.

Я вернул «бабку» на место, открыв зрителям самоходку с дымящимся стволом. Публика захлопала в ладоши, радуясь удачной демонстрации оборудования. А мне хотелось провалиться сквозь землю. Не хотел, чтобы мое имя, пусть и фальшивое, ассоциировалось только с войной.

— Давай следующую цель. — Военный потер руки в предвкушении зрелища. — Что-нибудь перехватили уже? — Поинтересовался он у связистов.

— Да, об инциденте уже известно.

— Ладно, ждем реакцию.

Я сделал вид, что выбрал координаты американской военной базы. Она располагалась в Германии, чтобы одним выстрелом убить двух зайцев. Напугать и американцев и немцев, и заодно выставить ультиматум о закрытии американских баз в Европе. «Бабка» снова скрыла половину самоходки. Вид на базу на этот раз был не из зенита, а из перспективы градусов в шестьдесят с расстояния в пятьсот метров, чтобы она полностью вошла в экран. Стрелок доложил:

— Вижу группу военных на плацу, человек двести. Идет построение. Какую цель выбрать, штаб или их.

Военный за моей спиной ответил не сразу. Видимо хотел поразить обе цели.

— А, стреляй по военным на плацу. Пусть разметает янки по округе. Не все им с «Рипера» безнаказанно стрелять.

— Понял. Готов к выстрелу.

— Производите.

Я закрыл глаза. Хоть мне и не нравились американские солдаты, но любая подлая смерть не нравилась мне еще больше. Глухой выстрел передался телу через пол.

— Второй заряд с манифестом. — Приказал военный.

— Готов к выстрелу.

— Производите.

Я открыл глаза. От плаца в сторону ветер уносил серое облачко дыма. Люди разбегались от темной воронки в сторону, но очень многие лежали. Самоходка вынырнула из портала. Ее опять встретили аплодисментами. Ни дать, ни взять, люди пришли поглазеть на смерть, как во времена древних амфитеатров и сражающихся на них рабов. Да, уж, человеческая природа слаба. Как только поверили в свою безнаказанность, так сразу чужая жизнь перестала представлять ценность. Она была ценна только, когда с противником был паритет, и ты сам мог распрощаться с ней.

— Кто там у нас следующий? — Довольно усмехнулся военный, руководящий всем представлением.

— Полярная база русских. — Напомнил я и сжал кулаки.

Нет, стрельбы по нашей базе я допустить никак не мог. Надо было срочно что-то придумать.

— Может, прервемся на кофебрейк? — Предложил я.

— Какой кофебрейк, это война друг мой, отдыхать некогда. Начинай.

Тут я не владел ситуацией. Чтобы я не нажал, оборудование все равно бы произвело заранее запрограммированные манипуляции. Устроить диверсию, потерять жену, сына, вероятно и Михаила с Амели. Но как мне жить и смотреть в глаза нашим военным, в смерти которых я повинен. А я буду повинен, как ни крути, и с этим мне придется жить.

— Мне что-то нехорошо. — Я взялся за грудь. — Вчера осколок попал мне в грудь в том здании, обстрелянном англичанами.

— Фаркат, сейчас не время обращать внимание на всякие мелочи. Вы нужны нам здесь. Вызовите врача, пусть принесет ему таблеток. — Приказал он.

Я мог бы вырубить его, но бежать из ангара было некуда. Он был закрыт бронированной дверью. И пусть я почти бессмертен, благодаря браслету, что мне это даст. Корабль заменит меня, представив миру другого ученого, о котором до сего момента никто не знал.

— Да, мне что-нибудь обезболивающее и грамм сто коньяка. — Попросил я.

Я решил, что топливо не будет лишним, потому что до конца не мог быть уверен, что перенесу уготованное испытание. «Бабка» начала движение в сторону самоходки. На экране появился «трилистник» российской базы.

— Вижу цель. Выбираю здание штаба. — Доложил стрелок.

— Огонь по готовности. — Приказал военный.

— Послушайте, не делайте этого. — Я вскочил и обхватил военного, раздающего приказы, сзади. Вынул из его кобуры пистолет и приставил к голове. — Я убью его, если вы откроете огонь.

— Открывайте огонь, пистолет не заряжен. — Военный рассмеялся и захрипел, когда я прижал его глотку посильнее. — Отпусти, идиот, пацифист чертов.

Я кинул взгляд на экран за мгновение до выстрела. Почему-то вместо российской базы появилось статичное изображение закрытого портала. Выстрел и взрыв снаряда слились в один. Разлетевшиеся осколки прошили «капитанский мостик» над моей головой, но чудом никого не задели. По ушам ударило так сильно, что я выпустил военного и схватился руками за голову. Ангар наполнился дымом, криками и воплями. Часть оборудования портала разнесло на куски. Сразу начался пожар. Все, кто находились внутри комнаты оператора устройства искривления пространства, просто попрыгали вниз и бросились к единственному выходу, который был закрыт.

Я не понял, что произошло. Почему портал закрылся в тот момент, когда мне это было нужнее всего. Неужели он умел воспринимать телепатические команды? Даже для продвинутой цивилизации такой вариант был слишком фантастическим. Не могло такого быть, кто «громче» думает, тот и управляет устройством. Если это действительно случилось по моей вине, то существовал шанс выставить себя перед кораблем в роли человека, который сделал это нечаянно. Я на самом деле ничего не сделал, кроме как пытался взять в заложники какого-то военного, но об этом корабль мог и не знать.

Помещение быстро наполнялось удушливым дымом. Топливо из баков самоходки растеклось горящей лужей по полу. От нее занялись стулья, на которых сидели гости и различное оборудование.

— Боекомплект может сдетонировать! — Выкрикнул кто-то, усилив панику.

Я спрыгнул на пол и чуть не поскользнулся на крови, которая была везде. Обезумевшие люди ломились в закрытую дверь и кричали. Всех нас ждала скорая смерть от удушья или взрыва боеприпасов самоходного орудия. Да, демонстрация получилась что надо. А может быть, она так и была задумана изначально. Вряд ли моему человеческому разуму постижим ход мыслей искусственного интеллекта чужой цивилизации. Что если он нашел более достойного работника, готового на любые мерзости?

Я тоже кинулся к выходу, посчитав, что мне удастся при помощи силовых модификаций открыть дверь. Грубо расталкивая, буквально расшвыривая людей, я пробрался к ней и понял, что у меня вряд ли получится. Я чуть не лишился ноги, пытаясь ударами сломать замки. Дверь даже не шелохнулась. На меня стала налегать обезумевшая толпа, грозя похоронить под собой. Я выбрался из нее и снова поднялся на мостик устройства искривления пространства. Самоходка начинала гореть изнутри. Пламя вырывалось из развороченной взрывом передней части корпуса. У нас оставались минуты. Я был уверен, что давление взрыва в закрытом помещении никому не оставило бы шансов остаться в живых.

Пульт устройства работал. Я подергал рычажками, понажимал кнопки, думая только о том, как бы спасти людей. Неожиданно задняя «бабка» начала движение. На экране появилось изображение военной базы, но уже не российской. Следующая в списке должна была быть японская и, судя по гористой местности и обширному водному пространству рядом, это она и была. Портал наехал на гаубицу до половины и замер. Дым от нее уже не шел в помещение, но взрыв боекомплекта от пожара все так же представлял опасность.

Должна была существовать функция движения портала дальше. В моих мысленных записях никакой информации об этом не было. Тогда я принялся нажимать все, что ни попадалось под руку. И мне удалось найти графическое отображение на экране схемы перемещения портала. Я притронулся к экрану. Место на прямой изображающей линию перемещения «бабки» изменило цвет под моим пальцем. Мелькнула мысль, а что, корабль игнорирует управление устройством или просто отключился от него, решив, что свою роль оно уже выполнило. По идее, ИИ корабля должен был дать мне по рукам за самодеятельность.

Как бы там ни было, времени размышлять не оставалось. Я повел пальцем по прямой и, о чудо, портал отозвался движением. Он начал налезать на самоходку, как удав на кролика. С обратной стороны подвижной части оборудования ничего не появилось. Портал проглотил самоходку полностью. Я переключил экран на изображение с камеры на внешней стороне портала. Горящая гаубица летела вниз и, упав на землю, озарилась огненным облаком взрыва. Одной проблемой в ангаре стало меньше. Правда, этого никто не заметил. Пожар, перекинувшийся на оборудование, разгорался.

Ситуация стала чуть лучше. Нам больше не грозила мгновенная смерть. Похоже, тот, кто отвечал за открытие двери погиб. А снаружи никто не догадывался, что творится внутри. Почему здесь не сработала система пожаротушения, или военные были настолько уверены в неуязвимости своего бронированного объекта? Мне пришлось снять с себя рубашку и приложить ее к лицу, чтобы не дышать гарью. Глаза слезились, в горле першило, а голова начинала кружиться.

Я вернул на экран картинку движения портала. Сдвинул его до упора, а потом снова начал движение. Переключился на изображение с внешней камеры. Передо мной с большой высоты показалась база шведских ВВС. Она мне была неинтересна. Я снова отогнал портал на место и начал движение на сближение. В этот раз камеры показали израильскую штаб-квартиру. Она была слишком далеко. В третий раз я вернул портал на место и начал движение на сближение. В этот раз камеры показали пальмовые заросли почти от уровня земли. Темнокожие партизаны в нарядных одеждах с Калашниковыми за спиной танцевали народные танцы вокруг костра.

Это был наш последний и единственный шанс спастись от удушья. Я закричал во все горло:

— Народ! Люди! Отставить панику! Я знаю, как отсюда выйти! Идите ко мне, я проведу вас в безопасное место! — Оно могло оказаться не намного безопаснее, чем ангар, но иного выбора у нас не оставалось.

Меня не услышали. Тогда я слез вниз, нашел возле убитого военного автомат и сделал несколько выстрелов вверх. Только тогда на меня обратили внимание.

— Отсюда есть выход! — Выкрикнул я. — Идите за мной! — Хотелось добавить «евреи», чтобы вышло по-библейски, но сдержался.

Своим примером показал, что надо идти к устройству искривления пространства. Люди заинтересовались и пошли за мной. Вокруг горело, и дышать становилось все невыносимее. Кто-то уже падал и его подхватывали на руки. А кого и оставляли лежать. Соображать в таких условиях, а тем более проявлять заботу о других, становилось чрезвычайно сложно.

— Идите сквозь эту стену, она вас пропустит. — Пояснил я первым подошедшим к порталу.

Они сделали это с опаской, и мне были понятны их чувства. Трое вошли в портал и исчезли. Остальные, увидев это, ринулись в него смелее. Снова создалась давка. Мне пришлось грубо орудовать, чтобы люди не затоптали друг друга. Никто уже не смотрел на то, женщина ты или мужчина, каждый хотел спастись в первых рядах, не обращая внимания на упавших.