Последняя из рода Дариан. Наказание

Глава 19 (3)

Сглотнув тугой ком, я поспешила покинуть заброшенную лабораторию. Перекинула волосы через плечо, на ходу начала заплетать в косу. Мысленно взмолилась, чтобы принц не смотрел. Обернулась, чтобы проверить. Смотрел!

Что я наделала?!

Меня подгоняло вперед чувство неловкости, смятение, полное непонимание. Как, почему? Пришлось приложить немало усилий, чтобы не побежать, идти ровно, гордо подняв голову. Нужно с достоинством встречать последствия своих поступков. По-хорошему следовало бы вернуться и прояснить ситуацию, вот только я сама сейчас ничего не понимала.

Вскоре здание академии осталось позади. Я даже не обратила внимание на помывальную, где мы недавно сражались с водой, и за считанные минуты добралась до своей комнаты. Устало опустилась на кровать.

Мне потребовалось время. Осознать, принять. Нет, не хочу! На глаза попался платок. Я подхватила его, поспешила к двери, собираясь разузнать особенности укусившего меня паучка, но вернулась, чтобы проверить свое отражение.

Бледная, с тенями под глазами, но опрятная, сухая, чистая. Зачем Шай так поступал? Почему в очередной раз позаботился о моем внешнем виде?

Оставив эти вопросы без ответов, я решительно направилась в столовую. Она встретила меня гулом голосов, взрывами смеха, мельтешением цветов студенческих форм. Зеленые, бордовые, голубые, бежевые. Показалось, что при моем появление стало немного тише, однако я не придала этому особого значения, нашла свою цель и поспешила к ней.

— Что знаешь о нем?

Я развязала и положила возле подноса Зианы создание с потухшим кристаллом. Вроде бы похожих она растеряла по коридору, когда мы столкнулись.

— Нашелся! — просияла девушка вместо ответа. Подхватила паучка на ладонь, смахнула взявшиеся непонятно откуда слезы. — Но где, как? Нашелся, нашелся.

— Мое место в другой стороне, — возник рядом Георд и с видом завоевателя девичьих сердец оперся на стол. — Зачем тебе эта неудачница, идем со мной.

Я в непонимании покачала головой, посмотрела на природницу, которая проверяла целостность найденыша и явно не услышала слов боевика.

— Так он твой?

— Да. Где ты его взяла? Я его обыскалась.

Значит, дикий сад ни в чем не виноват? Укусил меня не его обитатель, а все сумасшествие — не глумление над новой смотрительницей рощи. Рогзи плешивые, я выплеснула свою злость при общении с деревом.

— Какого он должен быть цвета?

— Розовый, — ответила Зиана и, поспешно спрятав паучка, прищурилась: — Откуда он у тебя? Украла, пока я собирала остальных?

— Эй-эй, умерь пыл, рыжая, — встал между нами Георд. — Никому твое мелкое отребье не сдалось.

— Это редкий вид пауков-носителей. Не смей называть моих подопечных отребьем, они… они живые и очень ранимые. С ними надо бережно относиться, иначе… — голос Зианы надломился под насмешливым взглядом боевика.

Она часто заморгала, опустила голову и шмыгнула носом. Начала собирать вещи.

— Погоди, куда ты? — встала я у нее на пути.

— Мне надо, — толкнула плечом меня колдунья и устремилась прочь из столовой.

— Кто тебя вмешиваться просил? — посмотрела я на довольного своей выходкой боевика и поспешила за Зианой.

Она выбежала в коридор, понеслась вперед, скрылась за поворотом. Пришлось догонять. На короткий миг показалось, что я потеряла девушку, но та быстро нашлась под лестницей главного холла.

— Эй, — позвала я, — не обращай на дураков внимания.

Природница шмыгнула носом, прижала к груди коробочку, погладила ее. Стало неловко. Я обернулась, провела взглядом студентов, потопталась на месте. Вот что мне делать? Шойн с самого детства учил, что слезы — это позорно и недостойно.

— Давай без них, не надо, — поежилась я от нового всхлипа.

Что мне делать? Не могу ведь проигнорировать ее состояние и сказать, чтобы перестала жалеть себя и рассказывала все о своем пауке. Не ответит. Как поступить, чтобы успокоилась? Я поморщилась, словно от зубной боли, протянула Зиане платок, в который заворачивала ее зверька.

— Спасибо, — громко шмыгнула носом она и тихо зарыдала, пряча лицо в ладонях.

Рыжие кудряшки закрыли ее плотной стеной. Плечи начали подрагивать. Борясь с желанием уйти и вернуться, когда бессмысленная трата энергии на выделение влаги из глаз закончится, я положила ладонь ей на макушку, с чувством неловкости похлопала-погладила.

— Эй… эй, слышишь?

Она вытерла слезы, подняла голову. Щеки мокрые, ресницы слиплись, но глаза почему-то лучились, в них не было горя.

— Спасибо, что вернула. Я очень переживала за паучка.

— Эм.

— Они совсем маленькие еще, — открыла Зиана коробочку, показывая шевелящихся там созданий с яркими кристаллами-тельцами, и сразу захлопнула. — Им нужно особое питание, комфортные условия. Я целую ночь не спала, искала седьмую. Извелась вся. Спасибо, что принесла, Ами, но… — природница посмотрела на свои руки, стиснула челюсти так, что заходили желваки, — что ты с ним сделала?

— Я?

— Кристалл разряжен, он не шевелится. У меня не получается его разбудить, хотя в целом состояние стабильное. Что ты с ним сделала, признавайся. Била, бросала, громко кричала рядом? Я все пойму. Мне нужно знать, чтобы правильно вылечить и восстановить седьмую.

За ее спокойствием крылась сдерживаемое негодование, зачатки злости. Она напоминала кошку, готовую оторвать голову за свое не менее опасное дитя, которому всего лишь повредили лапку.

— Вообще-то твой паук укусил меня.

— Но седьмая слишком мала для укуса. Только если… Ох!