Каратели

- Это мы с тобой отмороженные! И от нас знаешь, что ожидать! А они безумно изворотливы, с виду правильные цивильные, а внутри гнилье. Сожрут и не подавятся. Выплюнут твои кишки собакам на съедение. Насрут на благие дела, которые ты совершал ради округа, поэтому по-дружески предупреждаю… - палец братья убрали от моего сердца, вместо этого сжали лапищей плечо до боли, едва не до костей. – Часики тик-так бегут, утекают секундочки.

- Пусть твой шеф рискнет здоровьем. – бычок затушил об урну, смазывая пеплом поверхность. Наглядно показал, как могу размазать по стенкам. Медленно с наслаждением до такого состояния, что от них не останется и следа.

- Всех не потянешь. Ты же не настолько наивный?

- Конечно, нет. Но, если сдохну, парочку шефов утащу за собой в могилку. Но это так, на всякий случай, передай мой ответ на пламенный привет.

Позже обсудили местные тусовки, закончили курить - распространять гниль по помещению, купаться в вони. Вернулись к своим делам: братья вероятнее всего на очередную стрелку, я - к обеспокоенной Люде. Та испуганно шарахалась по бутику, уже одетая, с пакетами одежды.

- Гектор, я волновалась! – набросилась, повисла на шее и прижалась к груди, слушая тихий стук сердца. Ухом прижалась, на что у меня вырвался лишь усталый вздох. Нет сил сопротивляться, нет сил отталкивать, высосали энергию.

Диана утверждала, что я разорвал ей внутренности, а у меня ощущение наоборот - это она мне взорвала всё внутри. Не заметно тонкими пальцами пробралась сквозь грудную клетку и ребра, как сквозь перистое облако, без особых преград. Сломала ребра, порвала легкие и ухватила сердце, а потом спокойно вытащила его одной рукой. Сердце не бьется, ребро прорвало легкое, и каждый вздох боль. Вздох-боль. Вздох-боль. Вздох-боль! И всё болит и затрахался биться головой об стену, а опустить руки не могу. Не могу и не хочу.

Едва вернулся домой, снял обувь, не раздевшись, первым делом пошел к Диане в комнату. И не знал, что сказать, как действовать. Думаешь сделать одно, а она реагировала неожиданно. А она ведь назло, специально? Это специально? Дразнила? Валялась животом на кровати, локтями упиралась в матрас, ладонью поддерживала щеку, пальцем теребила непослушный седой волос. Футболка на бедрах задернулась до неприличия. Если чуть наклониться, то откроется вид на белье и ягодицы. До моего появления Диана одной ногой покачивала вверх-вниз, а сейчас создала видимость глухой и обездвиженной ледяной глыбы. Читала книжку, а я будто бы пустое место, не стоящее внимания.

Она ведь это специально? Специально принимала эротичные позы, знала, стерва, что заводит? Хотя в случае с Дианой не уверен, что она осознанно пыталась меня соблазнить. Поганка слышала и прекрасно чувствовала меня, ведь ногой перестала бултыхать в воздухе, а в остальном - претворилась замороженной статуей. Или намекала, чтобы ушел, оставил ее и одиночество вдвоем?

***

POV Диана

Вот и расставили приоритеты. Завтрак провели в убогом молчании, не глядя друг на друга, даже в глаза тяжело смотреть. И немного стыдно. Это же насколько разозлил, думала в прямом смысле кипяток и пар повалят из ушей. В обед забежала Лена покормить домашнюю зверушку, я отказалась, возникло вновь желание изморить себя голодом. 

Я сидела на прочной цепи, ела, мылась и ходила в туалет по расписанию Гектора. Грязное чувство унижения от этих мыслей я держала внутри, запаковала в коробочку и больше открывать не собиралась. Молить не стану, достаточно. Уже высказалась, дважды попросила отпустить. Гектор не понимал, не менялись привычные схемы в его голове.

Половину дня ходила вокруг кровати по ковру туда-сюда, как сторожевая псина, но занималась не охраной комнаты, а размышляла над дальнейшими действиями. Каждый час в плену, возможно, приближал поимку Артема, но ранее друг вроде не отличался тупостью и надеюсь сейчас не рискнет пробраться в дом Гектора.

В очередной раз облазила тумбочку на предмет полезных вещей, единственное показалось необходимым -  сережки. Острые и длинные. Их оставила в открытом ящике на самом видном месте.

Вечером вернулся хозяин псинки. Я демонстративно лежала с книжкой (позаимствовала у Лены на обеде) и смотрела на страницы перед собой, а видела черное расплывчатое пятно. Когда зашел Гектор позорно поняла - книгу держала кверху ногами и не читала. Всё время думала о нашем разговоре.

Скалу в виде Карателя проигнорировала.

Что-то мелькнуло сбоку, вовремя поставила книжку ребром, блокируя бросок.

- Что это? – оглядела первую прилетевшую в бедро спортивную большую сумку. Потом вторую.

- Твои хотелки - дамские причиндалы и одежда. Что успел!

Посмотрела внимательно на сумки, будто пытаясь сквозь материал увидеть содержимое, а потом на Гектора.

- С утра ты меня совсем не слышал?

- Того, что сделал – не исправить. Жалеть о содеянном - только время тратить. Я не знаю, верны твои выводы или нет. Возможно, я действительно в какой-то мере отношусь к тебе, как к Клеймённой, но я не злюсь на тебя! Скорее на ситуацию, по правилам которой приходится постоянно действовать.  Была бы ты обычная, был бы я обычный...

Мысль не закончил, оставил недосказанность в воздухе. Ее можно было пощупать, твердая и всегда стояла между нами, как заслон, через который не пробраться.

Нет понимания в его лице, все та же бескомпромиссность, тоже ровное лицо, ни капли сожаления. Может быть, было бы хорошо, если бы действительно увидел мой труп и понял последствия своих действий.

Гектор замер возле кровати в ожидании реакции на покупки или сказанные слова, я же скрестила ноги в позе лотоса, и разглядывала Карателя. С улицы не разделся, в теплой куртке, мокрой от снега.

Действительно решил выполнить мои хотелки? Сначала охранял сон, теперь покупал вещи.

Зачем ворошить потухшие угли? У меня больше ни одной искры надежды, что когда-то была. Огромная! Пылающий костер надежды! Там в людском мире перед взрывом. А теперь я смотрела на Гектора и ни одной искры надежды. Мертво. Бой давно проигран.

- Я не понимаю, зачем это? – указала на две сумки и улыбнулась.

Говорил, что сложно увидеть улыбку - да пожалуйста, фальшивых могла изобразить миллион. Пальцем пренебрежительно потыкала сумку, и не дождавшись ответа, расстегнула молнию. Мое девичье сердце растаяло, потекло от вида разноцветных, шелковых тканей. Меня покупали. Я назвала цену – а Гектор пытался купить через мои хотелки.

Не потрогала нежный материал первой попавшейся шелковой ночнушки, хотя жутко хотелось примерить!!! Наоборот застегнула молнию со своеобразным звуком чирк, который прочертил звуковую линию между нами.

- Я это все равно не надену! – Гектор прокомментировал мое действие-отказ от покупок. – Так что можешь сжечь, если хочешь. А есть еще вариант причины грубого моего отношения, потому что ты – вредная и тебя порой хочется убить. Характер отвратительный!!!

С последними словами ушел раздеваться. Он бы хлопнул дверью, если бы она не валялась по середине комнаты, сорванная с петель. Поэтому ограничился прыжком на неровную поверхность резной двери, отчего та жалобно задребезжала, а после спрыгнул в коридор на две ноги.

Много эмоций было отчетливо написано на его раздраженном лице, когда через пол часа пригласил кушать. Сидели за столом в темноте, свет выключили, смотрели телевизор. Я рассматривала тени на стене и напряженную спину Гектора.

Каратель после изнурительного дня.

Наверное, ему тяжело, устал, ведь большая ответственность висит на Гекторе. Он выглядел старше своих лет, его старили морщины-смешинки возле глаз и на лбу, когда хмурился.  Возникало почти непреодолимое желание дотянуться до его напряженных плеч и снять усталость. Прижать его голову к груди и погладить по макушке, заправить за уши густые непокорные волосы. Унять его тревоги.

Мне хотелось защитить Гектора? Вот дура-то! К чему это всё приведет?  К тупику, к кирпичу, об который однажды разбила в кровь голову и сердце.

Вынужденную тишину разбавляли слова диктора, рассказывающего о состоянии округа и о росте преступности. Сегодня я получила более полную информацию о людях и вдруг прошибло озарение – укол совести, что ли? Кто виновник всего человеческого ада, кто виноват в смертях, кто виноват в войне? Кто виноват во всем этом? Мой папа.

Папа…

Что это слово значило для меня? Две повторяющиеся буквы из алфавита и всё.

И знаю, что из-за слова «папа» кишки в ту ночь свернулись внутри, затянулись в узел. Стыд за отца начал прогрызать почетное место внутри.

***

Перед сном Гектор поднял валявшуюся дверь, утащил ее в коридор, где поставил к стене. Меня же после ванной комнаты приковал наручником к кровати, взял подушку и улегся спать на ковре.

Впервые сказал после нашего обоюдного молчания:

- Здесь сквозняк. Надеюсь заболею и тебе придется ухаживать за мной… 

Закусив губу, скрыла улыбку и пододвинулась поближе к краю кровати к его половине, максимум на цепь, чтобы рассмотреть смутный силуэт лежащего на полу Гектора.

Упертый баран! Знает, что я и он - вместе невозможны. Противоестественны. А всё равно идет напролом, игнорируя сопротивление.