Последняя надежда Пандоры

— Твой день рождение мы тоже не отметили, и были в тот момент в разных королевствах, да, этот год выдался тяжелый, — вздохнув, ответила я.

— Главное, что этот день наш, и никто его не отнимет, — сказал муж, — пойдем за подарком!

— И что же ты хочешь мне подарить? — с любопытством спросила я, не представляя, что он придумал.

— Наберитесь терпения, Миледи, — ответил Бальтазар и, взяв меня за руку, увел с поляны.

Мы взбирались на зеленую гору, с вершины которой весь остров был как на ладони, а на несколько километров вперед растянулся океан, охватывая со всех сторон подвешенный в воздухе остров. Дух захватывало от этого потрясающего вида.

— Как же здесь красиво! — прошептала я, чувствуя, что поток теплого воздуха окутывает меня с ног до головы.

— Это самая высокая точка этого острова, здесь скапливается невероятная энергия, переплетаясь с чем-то чужим для нашего мира, — сказал Бальтазар.

«Неужели здесь соприкасаются между собой Пандора и Земля», — прошептал мой внутренний голос.

— В детстве с Валькирией мы часто приходили сюда, и обнаружили нечто необъяснимое, — сказал мой муж, зачем-то снимая с себя серебристую рубашку.

— Что ты собираешься делать? — насторожилась я.

— Ты мне доверяешь? — спросил он серьезно.

— Да, — ответила я, без тени сомнения.

— Дай свою руку, — сказал он, протягивая мне свою.

Когда мы крепко держались за руки, Бальтазар подошел к самому краю обрыва и вытянул свободную руку в пространство.

— Подними свою вверх, — командовал он, и я послушно исполнила.

В тот же миг невидимая сила оторвала нас от земли. Рука Бальтазара запылала огнем, потому что пересекла границу с Пандорой. Ощущала, как поток невидимой энергии спускался по моей руке в этот мир, и я была словно его проводником. Красный огонь прошел барьер острова и потихоньку передвигался по телу мужа, устремившись к моей руке.

— Ты же теряешь силу на острове, как это возможно, чтобы искорка попала сюда? — удивилась я.

— Я не знаю, как это объяснить, но главное, не бросай мою руку! — проговорил Бальтазар.

Что-то невидимое устремилось на встречу красной искре, и эти две силы соприкоснулись в области наших рук, яркая вспышка чуть не ослепила мои глаза.

— Смотри, — прошептал Бальтазар, показывая на наши руки.

На наших запястьях были браслеты, и сделаны они были из шариков, оболочка состояла из голубого пламени, а внутри, словно в ловушке, мерцал красный огонь.

— Что это? — удивилась я.

— Это мой подарок тебе, не думал, что получится такой необычный, у нас с Валькирией был полностью красный, и внутри танцевало наше пламя, — ответил Бальтазар.

— Как вы узнали, что можно соединить два потока энергии и превратить в нечто красивое? — прошептала я, любуясь, как пламя пыталось вырваться из заточения.

— Отец, когда впервые привез нас на этот остров, показал эту поляну, и сказал, что она особенная, что когда-то они с мамой еще до нашего рождения попали на Бермут и тут им так понравилось, что он скрыл это место от глаз других, чтобы иметь уединение от всего мира. Они много времени проводили на вершине, любуясь видами. А когда мама умерла, подарив жизнь нам, отец потерял смысл в жизни. Мы с Валькирией втайне от него посещали Бермут, и верили, что душа мамы где-то рядом. Мы с сестрой прыгали, держась за руки, и случайно что-то оторвало нас от земли, тогда мы решили, что это мамина душа обняла нас. И мы это проделывали каждый раз, как попадали на остров. В свой восемнадцатый день рождение, когда мы обрели силу, нам очень хотелось рассказать маме, что мы стали взрослыми, и тогда мы отправились сюда, по-прежнему веря, что она нас увидит и услышит. Мы проделали с сестрой тоже, что сейчас с тобой и на наших руках появились красные браслеты, с запертой внутри силой. Мы до сих пор их храним, веря, что это подарок от мамы. С тех пор мы с Валькирией не были здесь, и на Бермут ступили, только когда ты появилась в нашем мире. Теперь-то я понимаю, что это была всего лишь детская мечта, мамина душа где-то в другом месте, а здесь просто поток необъяснимой силы.

— Спасибо! — прошептала я и прижалась к мужу, целуя его. — Это очень необычный подарок!

Мы сидели и смотрели на просторы океана, и просто молчали, наслаждаясь уединением.

— Почему ты стал жестоким? Когда я пришла на Пандору, все тебя боялись, — нарушила я тишину.

— Все, кроме тебя, — улыбнулся Бальтазар, поцеловав меня в макушку, — во-первых мы были прокляты самой Пандорой, в нас усиливалась наша темная сторона, во-вторых, во мне кипела кровь, и я хотел доказать всему королевству, что достоин править, как и мой отец, а в-третьих, я не верил в любовь, и не хотел открывать свое сердце женщинам, потому что видел, что стало с отцом, когда он лишился мамы, он просто существовал, ничего не замечая вокруг. И не хотел такой же участи. А потом появилась ты, и изменила меня, освободила от проклятья, и по-другому взглянул на мир. Меня и Валькирию растила тетя Дарина, она нам заменила мать. А теперь она ненавидит нас за то, что мы не уберегли ее внучку Алексию.

— А если бы тебе дали шанс вернуться в прошлое, ты бы изменил свою жизнь? — спросила я.

Бальтазар задумался на несколько секунд, а потом улыбнулся и посмотрел на меня с нежностью.

— Я бы ничего не менял, все наши поступки хорошие или плохие делают нас теми, кто мы сейчас, но одно, пожалуй, я бы все-таки изменил… — загадочно ответил муж.

— И что же? — сгорая от любопытства, спросила я.

— Сделал бы тебя своей женой сразу же, как только увидел, — прошептал он.

— Я ждала серьезного ответа! — рассмеялась я.

— Но это правда, — ответил муж, посмотрев в самую глубину моей души, — солнце садится, нам надо возвращаться, а потом я покину остров.

Тоска сжала мое сердце, мне не хотелось его отпускать, хотелось остановить время, и не позволять солнцу прятаться.

Мы вернулись в дом, где нас с улыбками встретили Арман и Элена. Мы так проголодались, что долго не могли оторваться от еды, чем рассмешили своих друзей.

— Арман! Прошу, позаботься о моей жене! Теперь я доверяю только тебе, — серьезно сказал Бальтазар, от чего я поперхнулась чаем, и удивленно посмотрела на мужа.

— Ты же знаешь, я сделаю все возможное, но, если Матвей придет за ней, его никто не остановит, — сказал с грустью Арман.

— Вообще-то, я сама могу о себе позаботиться, и не позволю, чтобы Матвей… — и тут я замолчала. Меня вдруг озарило, кусочки собрались перед глазами в целую картинку, и я поняла, что у меня нет другого выхода, как пойти судьбе навстречу. Все смотрели на меня с непониманием, потому что я замерла и не могла пошевелиться, осознавая в чем заключается моя миссия.

— Бальтазар! — взволновано сказала я. — Если я тебя попрошу об услуге, ты вспомнишь о ней, став демоном?

— Мила! Я не тот демон, что был раньше, я все помню, просто лишен всего хорошего, и я с радостью выполню все, что угодно, но как поступлю, когда снова буду на стороне тьмы, не знаю, могу проигнорировать твою просьбу, — вздохнув ответил муж.

— Уверена, демон сделает это с радостью, — ответила я.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Говори сейчас, а то мне уже пора уходить, иначе мою пропажу заметит Матвей, — с грустью сказал Бальтазар.

— Передай Матвею, что я согласна стать его, и….- не успела я договорить, потому что Арман поперхнулся, а Бальтазар резко вскочил, от чего стул упал с грохотом на пол. Муж посмотрел на меня как на умалишенную, а Элена побледнела.

— И что я хочу, чтобы он созвал всех жителей Пандоры через два дня, пусть они придут официально поприветствовать меня к центральному замку. Ты встретишь меня в запретном лесу, на той поляне, где мы нашли рисунок Элены и проводишь во дворец, и сам передашь меня Матвею, только так я буду уверена, что меня никто не убьет по пути, — договорила я, чувствуя дрожь во всем теле.

— Мила! Ты лишилась ума! — в один голос закричали Бальтазар и Арман.

— Нет, я просто поняла, что мне не уйти от судьбы, — ответила я, посмотрев на Элену, она тоже выглядела шокированной.

Бальтазар тяжело дышал и нервно проводил рукой по своим волосам, а потом со всей силы пнул ногой сваленный стул, от чего он совсем разлетелся на части.

— Нет! Я ни за что не отдам тебя добровольно! — прорычал муж, сверкая глазами.

— Когда ты покинешь Бермут, ты ко мне перестанешь испытывать чувства, и с легкостью сделаешь это, — прошептала я, прижавшись к Бальтазару.

— Это безумие! Я не могу… — с болью в голосе сказал мой муж.

— Ты говорил, что доверяешь мне! Я прошу поверь мне и сейчас, и не о чем не спрашивай! Я все равно не смогу дать тебе ответов!

Бальтазар взял мое лицо в свои руки и посмотрел на меня с мукой, а потом поцеловал так, словно прощался навсегда. Понимала, что наш день подошел к концу, и уже сомневалась, будем ли мы когда-нибудь еще вместе. Почувствовала, как слезы потекли по моим щекам, а сердце больно сжалось. «Прости меня! У меня нет другого выхода», — с грустью сказал мой внутренний голос.

— Я верю тебе! — прошептал Бальтазар мне на ухо и крепче обнял, а потом отстранился и ушел. Когда дверь за ним закрылась, я почувствовала себя одинокой и несчастной, ничего не видя от слез, я побежала в свою комнату и упала на кровать.

Теперь мне был понятен весь замысел этой безумной игры. «Как же ты все продумал, просчитал каждый ход до мелочей, ты настоящий стратег. Свет хотел пожертвовать одной душой, а конкретнее моей, чтобы нанести шах и мат Тьме», — думала я о Всевышнем.

Все это время он испытывал нас, выбирая достойного для этой миссии и я подошла ему. «Получается, все наши судьбы переплетены, мы встречаем людей в своей жизни не просто так, нет ничего случайного, все это запланировано Всевышним, каждый наш поступок, каждый шаг, каждое знакомство, все это продумано им, каждому он уготовил свою роль, и мы исполняем ее, даже не подозревая об этом», — подумала я. За своими мыслями не заметила, как провалилась в сон.