Последняя надежда Пандоры

ГЛАВА 25

Арман и Элена, поговорив, поняли, что их чувства еще не угасли, и я наблюдала, как изо дня в день, огонек их любви, превращается в жаркое пламя. Я была очень за них рада, потому что эти двое заслуживали счастье. Мое же сердце тосковало по мужу, я не знала где он, с кем и что делает. Мне хотелось рассказать ему всю правду, что я узнала, сказать, что я не предавала его, что все это безумная игра, в которую нас затянули Свет и Тьма. Теперь мне было понятно, что все это время во всех мирах поэтому и шли воины, плелись интриги, заговоры, все это было для того, чтобы заманить души людей на сторону тьмы, так шла битва добра и зла, и будет идти вечно. Я надеялась на то, что нам удастся свергнуть Матвея и отправить туда, где ему и место — в ад, чтобы люди на Земле и Пандоре сами вершили свою судьбу и сами выбирали сторону.

Мы все сидели на своей поляне, которая стала для нас какой-то родной. Арман и Элена как два голубка ворковали и обнимались, пытаясь наверстать упущенные годы. Объясняла дочери, как управлять голубым пламенем, весь секрет заключался в том, что нужно в этот момент всей душой на что-то надеяться, это чувство самое могущественное из всех, что были дарованы человеку.

Только оно заставляло душу двигаться вперед, несмотря на горе, печать, предательства и испытания. Этот свет в сердце умеет согревать нас, когда мы одиноки, позволяет видеть выход из трудной ситуации, и только благодаря ему мы не сдаемся.

Посмотрела на своего сына Деймона и улыбнулась, а он, сияя своими зелеными глазами, подмигнул мне. «Подумать только, мой маленький сыночек, превратился в настоящего мужчину, не только внешне. Он храбрый, обладает огромной силой, в нем есть все задатки лидера, и в тоже время он добрый и ласковый, жизнерадостный и веселый, у него все качества настоящего воина Света», — подумала я, с восхищением смотря на него.

Даже в нашей семье был какой-то баланс: двое детей принадлежали тьме, а двое свету, и лишь одна была прорицательницей и не относилась ни к тем, ни к другим. «Совпадение или все в мире имеет свое равновесие», — мелькнула мысль.

— Я придумал, мы покинем остров, выманим Матвея, похитим его и привезем сюда, здесь он должен лишиться силы, и я смогу его одолеть, — радостно сообщил Деймон.

— Ужасный план! — закатив глаза, заявила Надежда. — Стоит нам покинуть Бермут, и тут же прорицатели сообщат Матвею, что появился новый воин света, и он тебя сразу же найдет, придет с армией, и нам придется сражаться, а это только усилит его, потому что нам нельзя поступать так, как Тьма, нам надо найти способ, как поступил бы Свет!

— Но тогда зачем мне дана такая сила? Если я не могу вступить в бой? — возмутился Деймон.

— Когда же до тебя дойдет, что ответ на этот вопрос мы найти не можем, если бы поняли, давно был бы у нас план, — возмущаясь ответила Надежда.

— Так-так! Вот это сюрприз, вы только посмотрите, вся семья в сборе, — услышала я голос Александра у себя за спиной и почувствовала, что сердце мое замерло от ужаса.

«Как он нас нашел?», — прошептал мой внутренний голос.

Повернулась и встретилась с алыми глазами сына, на его лице застыла ухмылка, а в руках пылал огонь.

— Как ты нас нашел? — спросил Деймон, опередив меня.

— Проследил за милордом Арманом, так и думал, что он приведет меня к тебе, но долго не мог понять куда он делся в лесу, пока случайно не прошел через проход, — ответил Александр, — я пришел за леди Милой, и если окажете сопротивление, я убью вас всех.

Я заметила, как Арман и Элена побледнели от ужаса, осознавая, что на острове их силы не действуют. Только Надежда и Деймон были спокойны.

— Только тронь ее! — прорычал Деймон, напомнив мне своим жестким взглядом Бальтазара.

— Брат! Смотрю, ты тоже повзрослел, вот только я первенец, и я сильнее тебя, не советую связываться! — самодовольно сказал Александр.

— Ты один, а нас двое, — ответила Надежда, вставая рядом с Деймоном.

«Надеюсь, они не собираются драться», — ужаснулась я, представив, как они покалечат друг друга.

— Тише! Не надо! Я пойду с Александром, мое сердце не выдержит, если вы убьете друг друга, — сказала я, смотря на своих детей.

— Мама, не бойся, мы не убьем брата, а только надаем ему как следует, за все, что он сделал, — грозно ответил Деймон, загораживая меня.

— Ну, это мы еще посмотрим, — рассмеялся Александр и бросил в Деймона огненный шар.

Яркий свет закрыл моего младшего сына, и пламя растворилось, даже не прикоснувшись к его телу.

— Отличная попытка, — с ухмылкой ответил Деймон, — лови!

Поток белого света откинул Александра, и он упал на землю, но быстро вскочил на ноги.

— Ты меня разозлил, брат! — прошипел он и начал атаковать.

Они бились не на жизнь, а на смерть, и мое сердце замерло, когда в их руках заблестели мечи.

«Господи! Защити! Это не выносимо, смотреть как двое дорогих мне человека вот-вот совершат непоправимое», — молилась я.

Мои сыновья были настоящими воинами и искусно сражались, у меня создалось впечатление, что у них это в крови, что эти навыки им достались от отца, вот только души у них были разные. Но я любила своих детей одинаково, не смотря на их недостатки или достоинства, наверное, так всегда поступает сердце настоящей матери, оно не делится на части, а становится просто больше, наполняясь любовью к каждому своему чаду.

— Деймон! Не увлекайся! Помни, ненависть порождает только ненависть! — подсказывала Надежда.

Что-то от ее слов переменилось в моем младшем сыне, он отбил удар Александра, а потом со всей силы направил свой свет в грудь брата. Александр покачнулся и упал на колени, он невидящими глазами смотрел куда-то в пространство, а Деймон его не отпускал.

— Деймон! — закричала я с отчаянием. — Что ты наделал? Ты же обещал не убивать!

— Я и не убил, я просто наполнил его светом, чтобы он сам с собой боролся, — прошептал Деймон и тоже упал на одно колено.

— Что с ними? — ужаснулась я.

— Деймон потратил почти всю свою энергию, отдав ее брату, — ответила Надежда.

Посмотрела на Александра, его глаза стали менять цвет, краснота растворялась. Он зажмурился, словно от боли, и я заметила, как из его сердца вышел черный дым и рассеялся. И я встретила его черные, как сама тьма глаза, он смотрел с сожалением на меня.

— Прости! — прошептал он и потерял сознание. Следом упал без чувств и Деймон.

Надежда помогла перенести с помощью телепортации обоих братьев в дом, и, уложив их на кровати, мы ждали и молились. То, что произошло, не выходило из моей головы.

Только на следующий день первым очнулся Деймон. Я подбежала к нему и крепко обняла.

— Слава Богу! Ты жив! — прошептала я, вздохнув с облегчением.

— А ты сомневалась? — обижено ответил Деймон. — Я же говорил, что сильный!

— Ага, и глупый! — закатив глаза, добавила Надежда. — Ты зачем потратил все силы, а если бы умер?

— Хотел попробовать кое-что, твои слова там, на поле боя, заставили меня по-другому взглянуть на происходящее, — улыбнувшись, ответил Деймон.

— О чем ты? — не поняла я.

— Если мне нельзя сражаться со злом, я могу просто подарить ему свой свет и доброту, прикоснувшись к сердцу, тогда получается я не нарушаю правила игры. И я попробовал, только чтобы удержать в его душе свет, мне пришлось приложить все свои усилия, и не знаю, хватило ли этого времени, чтобы уничтожить тьму внутри него, — ответил мой сын.

— Да ты гений! — обрадовалась Надежда и обняла брата. — Осталось дождаться, когда наш зануда и властелин мира проснется!

— Лучше и не скажешь, — рассмеялся Арман.

А я всей душой надеялась, что Деймону удалось изменить брата. Через несколько часов пришел в себя и Александр. Он потер свою грудь, словно она у него болела, а потом внимательно посмотрел на нас.

— Как ты себя чувствуешь, сынок? — ласково спросила я, садясь к нему на постель.

Он опустил глаза и отвернулся от меня.

— Душа болит от сожаления, мне так плохо! Я не хотел обидеть тебя, мама! — прошептал он.

Почувствовала, как слезы покатились по моим щекам, и я обняла Александра, а он прижался ко мне, как в детстве. Я погладила его по голове и поцеловала.

— Я прощаю тебя, — прошептала я ему на ухо, от чего он сильнее сдавил меня в своих объятиях.

Руки у него были настолько крепкие, что мне воздуха перестало хватать, но я была счастлива, что он больше не демон.

— Как ты это сделал? Как разорвал связь между мной и Матвеем? — спросил Александр смотря на Деймона.

— Просто выбил из тебя все зло, — рассмеялся мой младший сын.

Арман не смог сдержать смешок.

— Ему нельзя покидать остров, иначе Матвей снова вдохнет в его сердце тьму, и он расскажет где был и что видел, поэтому, извини, но ты будешь нашим пленником. Нам рисковать нельзя! — сказала строго Элена.

И я была с ней полностью согласна, поэтому Надежде и Деймону было поручено ни на шаг не отпускать от себя Александра. И на его руку одели блокирующий браслет. Но я видела, что он и сам не хотел никуда уходить.

— А ты бы смог так сделать с Матвеем? — спросил задумчиво Арман.

— Думаю, да, только для этого мне нужно к нему прикоснуться, — ответил Деймон.

— А этого он тебе не позволит и начнет с тобой бой, тебе придется сражаться, а война как тебе известно ослабит тебя, и он победит, потому что нарушится равновесие, — ответила Надежда.

— Если вы убьете Матвея, он за собой утянет все души, в которых есть его кристаллы, — ответил Александр, посмотрев на нас.

— Что? — ужаснулась я.

— Он связал нас всех ради этого, если воин света его убьет, и тьма окажется снова в аду, у него останется приз — все души Пандоры, и только немногие, у кого чистая душа, останутся живы, — продолжил Александр, — он всегда на шаг впереди вас!

— О, Господи! Что же нам теперь делать? Деймон, ты сможешь точно так же освободить всех остальных? — с надеждой спросила я.

— Я бы очень хотел, но ты сама видела, мне еле хватило сил, чтобы с братом справиться, — с грустью ответил Деймон.

Схватилась за голову, задача была непосильной, и хотелось опустить руки. Чтобы мы не придумывали, все вело к гибели людей на Пандоре. А этого я допустить не могла. Я молилась, чтобы мне подали еще какой-нибудь знак, но ничего не происходило. А потом мне приснился сон, я была с Бальтазаром, была счастлива, но вдруг его глаза изменились, и он подвел меня к Матвею, вручая, как приз. Дьявол улыбнулся и наклонился меня поцеловать. Проснулась посреди ночи, и не могла отдышаться, страх, что Матвей завладеет моей душой вселял в мое сердце ужас.