Дева Небесная

***

Валентину снился сон. Он ничего не видел, не слышал и не чувствовал. Темнота молчала, стирая ощущения. Внезапно вернулась боль: она началась со знакомой ломоты в висках, потом перекинулась на все тело. Ему казалось, что его разбирают на части. Каждая клетка тела оказалась охвачена пожаром. Его раздирали на частицы: он услышал протяжный сигнал, безнадежно потеряв себя в окружающем пространстве, которое почему-то нужно было защищать, жизненно необходимо. Его не стало, но он различал сигналы синими огоньками, в хаотичном движении по базе. В каких-то местах они горели костром: он понял, что там находятся основные генераторы, вот космолеты, слабые сосредоточения – там были люди, а там роботы, вот клоны, – он растерялся, не понимая, что делать и нужно ли что-то делать в этом хаосе сигналов. Он не видел света, чувствуя себя потерянной песчинкой, – Диане не нравилось это ощущение. Чувствовать брата, как себя. Ощущать себя им, а для него это работало не так.

Один из столбов горел слишком вяло и сигнал казался нетвердым на его взгляд, – он потянулся к нему, – и скорость его растворения увеличилась. Он чувствовал себя чужим, как если бы ошибся дверью и пришел в чужой дом без спроса. Пространство защищало себя от его вторжения, – он постарался представить матрицу. Не выходило: мозг отказывался визуализировать. Он заметил, что пространство не стабильно, а сам он распадается на части, пытаясь закрыть собой дыру в инварианте.

– Уходи.

– Ты не слышишь, как оно зовет меня? Зовет так же, как тогда. Мне придется уйти. Я должен уйти и не вернуться.

– Я ушла, а ты останешься, – ему казалось, что он разговаривал сам с собой. Такое уже случалось на практике. Ему отчаянно нужна была вербализация, в отличие от сестры, легко абстрагирующейся от реальности. Валентин осознавал, что он застрял на входе в собственный Архитектор разума. Времени оставалось все меньше до активации Кары Небесной.

– Ты ей не нужна.

– Тебя я не отдам. Хватит, мое решение окончательное.

– Они не сохранят мне жизнь.

– Ты сохранишь ее нам обоим, – сестра начала тихонько уступать его мягкому давлению. Синее пламя стабилизировалось, прекратив растворяться, – спутник Кары Небесной активировался.

Он проснулся в лаборатории, привычно переведя взгляд на показания приборов. Ему ничего не было понятно из постоянно меняющихся цифр. Кроме того, что коллеги матери решили сделать из него лабораторную крысу. Видимо, их страх перед императорской семьей был сильно преувеличен, Моро же были слишком заняты поисками, – он успел передать свои координаты, но судя по отсутствию штурмовой группы, на Стане все еще продолжались бои. Аномальное давление извне на его Архитектор разума ощутимо ослабло, – Валентин начал понимать, что у него получилось. С этого момента Кара Небесная начнет его ликвидацию. Времени оставалось очень мало, а его существование оскверняет небеса и канон.

***

– Мы благодарны Корпусу за вмешательство в ходе операции на Стане, – куратор вранского отделения Палаты Контроля, просматривал данные об анализе состояния Валентина Моро: как они выяснили, на него не действовали наркотические вещества. Юноша также страдал странной формой аллергии на определенный сплав золота и мака, достаточно сильной, чтобы вызвать потерю сознания. В целом здоровье Моро оказалось очень крепким, намного лучше среднестатистического ребенка древней расы. Профессиональный спорт, кроме как уже всем известных переломов позвоночника, травм не нанес. Показатели интеллекта также соответствовали развитой особи, существенно опережая сверстников. Однако сказать с уверенностью, что он – клон Тьяго Моро или тьягит, пока было нельзя.

Вызов командующего Корпуса не стал для него неожиданностью: все знали, что он испытывает слабость к Моро. Однако приказ Военного министерства касался только оказания поддержки Врана в стабилизации ситуации на Стане и выдворении пиратов за пределы системы. Они также успешно протестировали возможность введения небольшого военного контингента из Альянса мимо “Кары Небесной”. Теперь необходимо было остудить пыл генерала Внешних Рубежей, влезшего не в свое дело:

– Генерал, не понимаю причину Вашего вызова. Как я понимаю, Вы не совершили переход, – он взглянул на проекцию золотого Ястреба, выведенную Архитектором разума. Не осуществив переход, генерал существовал только в виртуальности. Все знали, что генерал отбывал наказание за непослушание и слишком прямой характер.

– Мои люди ждут, когда Вы передадите тела Аймат и Дианы Моро для транспортировки на Аласию, – чиновник отчетливо услышал угрозу в голосе командующего Корпуса: его десигнат полыхнул особенно ярко.

– У Вас есть приказ?

– Устное распоряжение, – ничуть не смутился генерал.

– Командующий издевается? Сейчас идет боевая операция: Вран не стабилен.

– Скоро туннель закроется: мы оба это знаем. Вы смоделировали колебания для переброски войск Альянса на вранскую декаду. Премьер-министр сильно разозлил Вран и атаковал “Шляд”. Погибла Гранд Принцесса. Корпус уже отправил рапорт в Военное министерство о злоупотреблении власти наместником.

– Вы угрожаете Палате Контроля, генерал? Вы так хотите забрать тело своей сестры, чего опасаетесь? – чиновник прекрасно понимал, как императорская семья Альянса не хотела, чтобы кто-то копался в их делах. Однако сейчас им представился шанс. – Как только нам поступит приказ, мы сразу же организуем транспорт, соблюдая все положенные процедуры, – чиновник вежливо кивнул проекции, представляя бешенство собеседника. Это генерал еще не знал, что у них находился его вполне живой племянник, с помощью которого можно было достигнуть очень многого при условии продолжения исследований. Генерал не стал угрожать ему в ответ, резко отключившись. Переговоры между сторонами зашли в тупик, благодаря тщательно культивируемой бюрократии Альянса.

***

Контингент Корпуса отдыхал на базе. Фрайбургская база воплотила взвод Ястребов для операции на Стане. Они прорвали оборону мятежников, и теперь ждали дальнейших указаний. Стан трансформировался в плацдарм для укрепления Альянса на системе-отщепенце. Вранским Ястребам это сильно не нравилось, но они помнили устав Корпуса: при миссии на родной планете, контингент имел возможность отказаться от ее выполнения. Это не тот случай. Они отдыхали и стерегли два гроба, имеющих значение для каждого во Вране и за его пределами, в Альянсе.

Сейчас Корпус резался в карты, пока тела освидетельствовала Палата Контроля: они аккуратно извлекли чипы из погибших и готовились просматривать записи. Учитывая происхождение жертв Мятежа, дело было деликатным.

– Слушай, ты все время выигрываешь! – возмутился Ястреб, глядя в глаза своему сослуживцу. – Ты выиграл все мои премиальные за выездную миссию! Ты жульничаешь, а ну давай моей колодой.

– Не волнуйся, ты уже третий, у кого он выиграл за эту проклятую миссию.

– Почему проклятую? – поинтересовался темнокожий счастливчик, послушно меняя колоду на предложенную.

– Махун меня дери, когда я транспортирую тела посла миссии Доброй воли и девочку, которой бы еще жить и жить. Обе застрелены со спины. Моро взбесятся конкретно. Жесть вообще, какого хрена их понесло снова в этот храм, мы же почти их спасли. Ты же девчонку и вытащил, – продолжил мысль командир взвода Ястребов, лихорадочно прикидывая карты собеседника.

– Это да. Еще и Палата Контроля под мандатом премьер-министра нос сунула. Жди беды, – подал голос по виду самый младший из Ястребов.

Картежник ничего не ответил, сосредоточившись на игре, он с трудом подавлял желание захватить эту никчемную базу, полную расщепителей и прочего прекрасного вооружения, которое можно было направить на Палату Контроля. Мятеж действительно финансировался пиратами, которых прикормил Альянс. Вран требовалось возвращать в Альянс ускоренно, используя любые методы. Палата Контроля аргументировала необходимость вторжения перед Парламентом Альянса, с молчаливого согласия Жонда Врана, – как ему объяснили во время совещания в Военном министерстве, – у него темнело в глазах от злости при мысли об этих подлых манипуляциях.

Роботы принесли им стандартный пехотный паек. В этот раз с ними пришел клон, обратившийся к Корпусу бесцветным голосом:

– Просим тактика взвода Ястребов проследовать к куратору вранского подразделения Палаты Контроля.

– Иди, – кивнул темнокожему игроку командир взвода. Тот сунул батончик в карман и легко поднялся с места, готовый проследовать за клоном для предоставления отчета по тактике Корпуса в ходе миссии.

Коридоры базы выстраивались в кратчайший путь до ставки Палаты контроля, с которой Адиль только что разговаривал через свой десигнат Архитектора разума. Вдруг клон запнулся и поменял настройки пути, – генерал Внешних рубежей уловил едва заметное колебание команды паука и немного удивился: у роботов и клонов отсутствовала свобода воли. Однако они хотели, чтобы он что-то увидел.

Им навстречу шли трое служащих Палаты Контроля в своей багряной форме, взявшие в идеальный треугольник ребенка. Сперва он подумал, что это Диана Моро, потом вспомнил о гробе, затем снова о резервном копировании и запутался. Ребенок не был связан, но шел, ссутулившись и запинаясь через шаг. Конвоиры терпеливо подстраивались под его нетвердую поступь: если бы по базе гулял ветер, он бы его сдул, настолько ребенок был худ, – Адиль разозлился, видя такое отношение к ребенку своей сестры, но на его лице ничего не отразилось. Генерал был почти уверен в его происхождении, несмотря на то, что видел детей больше десяти лет назад. Он мог только смутно порадоваться, что воспоминания его пока не подводили. Остаток пути до злополучного кабинета прошел без происшествий.

***

Валентин отчаянно не понимал происходящего: он никогда в жизни не видел такой концентрации военных. Где-то в глубине сознания, он усмехнулся сам над собой: в этой комфортной и спокойной жизни, которую ему обеспечили, не видел. Последний месяц показывал, что нет ничего временнее постоянного.

Роботы пытались ему что-то объяснить, но их всеобщего было недостаточно, как и его знания машинных кодов. Его мозги тоже не вызывали у него особого доверия, как и люди в красной форме, которые все время его сопровождали на тесты и освидетельствования. До его плеча робко дотронулись хоботком: это пришел его маленький робот. Валентин мягко перекатился с кушетки на ноги, удивленный переданными сигналами. Юноша подобрался и сел на корточки перед ним, попросив повторить сообщение.

Спустя мгновение два робота и один клон уже пытались угнаться за внезапно ожившим Моро. Они едва успевали отстроить маршрут для Валентина к блоку, куда он шел. База мелко дрожала на едва уловимой частоте. Сигнальные огни замигали красным.

Адиль увидел странную группу: ребенка, двух обслуживающих роботов и знакомого клона. Ребенок остановился, сжав кулаки и расставив ноги, всем видом показывая, что не уйдет.