Три ключа

— Нас трое сука, тебе отсюда живой не выйти! — Вампир уже трансформировался, но памятуя о прошлой встрече атаковать пока не спешил.

— Один, который был за дверью, уже сбежал, поджав хвост, второй предпочитает думать, что я о нем не знаю, иначе давно был бы здесь. Так что мы вдвоем. И не на долго. Увидимся в аду! — заклинание почти сошло с рук ведьмы, когда сзади раздался спокойный и кажется, знакомый голос.

— Увидитесь. Только не сразу. Потому что ты отправишься туда сейчас, а пан Дворжак думаю много позднее.

— Да ладно… — Успела тихо простонать Диана, прежде чем ее коснулся белоснежный, стремительно тянущийся через всю залу клинок. Заклинание верховных магов не оставило бы ведьме ни шанса, если бы за пол секунды до этого, она, на каких-то сумасшедших рефлексах не телепортировалась, оставив двух своих врагов лицом к лицу.

— Если начинать, то с Собора Святой Софии. — Тибо показал пальцем. — Алльфарад погиб в Константинополе, значит и хроника его находится здесь. Вряд ли там написано хоть что-то о ключе, но может она наведет нас хоть на какую-то мысль. Других вариантов у меня лично нет.

— А как может погибнуть маг? Вы ведь бессмертны. В битве с таким же магом?

— Самое частое. Хотя Альфарад погиб по-другому. В бою с ним вряд ли кто мог совладать, разве Октовиус и может Эусебиус, он закончил по-другому. Он отдал себя всего.

— Как это?

— Ты же понимаешь, что мои силы не безграничны? Каждое действие ослабляет мага. Например, телепорт отнимает очень много сил, а перенести кого-то кроме себя способны только самые могучие и опытные. Кто-то сильнее, кто-то слабее, но свой порог чувствуют все. Силу мага определяет не тяжесть того или количество заклинаний, которыми он овладел, а мощь, которую он может вложить в него, и время, которое он может его использовать. Слабый маг может победить могучего и старого, вложив в удар почти всю свою мощь, но, если атака будет отбита, он останется беззащитен. А если вложить абсолютно всю силу, ты умрешь. Альфарад защищал любимый город от полчищ турок, и отдал себя всего.

— Забавно. Самопожертвование от того, кто мог бы жить вечно. Что тут наши герои, грудью на пулеметный дот…

— Напротив, Альфарад отдавал то, отчего думаю начал уставать, вы же отдаете самое ценное и такое короткое. Пришли.

Собор Святой Софии технически давно им уже не являлся. Падение Византии ознаменовало и падение христианства в этом регионе, но даже завоеватели оценили великолепие древней святыни, и большинство греческих фресок остались невредимы. Без особых церемоний и смущения, Тибо двигался сквозь ряды молящихся на зеленом ковре турок в бывший алтарь. Там, этажом ниже, располагались кельи Ордена и архивы. Дверь, распахнул человек в робе разнорабочего, и с удивлением уставился на незваных гостей.

— Чем могу? — на турецком спросил он.

— Я Тибо Вермандуа, охотник ордена, и мне нужно в архив.

— Я знаю кто Вы господин, просто удивительно, что уже второй высокий гость посещает наш архив сегодня.

— Второй?

— Брат Ордена уже заходил не далее трех часов назад.

— Кто это был?

— Я не знаю его, но у него были сопроводительные письма от имени Магистра Октовиуса.

— Что он взял? — голос Тибо дрогнул.

— Хронику господина Альфарада.

— Твою мать! — Тибо повернулся к не понимавшему диалог спутнику. — нас опередили!

Понурые, они присели на ближайшую от входа лавку и не сговариваясь закурили. Со стороны друзья были похожи на туристов, уставших от осмотра достопримечательностей, лениво обменивавшихся впечатлениями.

— Что за проклятье? — маг тер лоб ладонью. — меня каждый раз обходят на пол шага! Я давно бы подумал, что предатель среди нас, но это невозможно. И получается, я был прав, их трое, или больше.

— Я думаю ты прав Тибо. Не в том, что их трое, в другом. Мы отчаянно гоняемся по всей Европе за вампиром, а ведь если все сложить, то не вампир нам нужен. — Кирилл смотрел на графа в упор. — Я тут что подумал… Он всегда на шаг впереди, то есть знает о наших планах. Он был знаком с Николасом, тот ему доверял и не ждал атаки. Я придерживаюсь именно такой версии, а не той, которую нам навязали. И наконец факт, которому мы не придали значения. Разве вампир, может унести серебряный меч? Сложив все за, мы понимаем, что второй это…

— Невозможно… — Тибо широко открыл глаза, но тут же отвернул от собеседника голову, потому что прямо перед ними из пустоты, нарисовалась стройная фигура в синем брючном костюме.

— Это Октовиус! — Диана была весьма напугана, Тибо про себя отметил, что и он сам скован страхом.

— Мы догадались, спасибо. Как ты поняла? — Кирилл был единственным, кто сохранял внешнее спокойствие. В силу человеческой природы, он просто не понимал весь ужас ситуации. Так во всяком случае хотели думать маг и колдунья.

— Этот козел чуть меня не убил. Я нашла Дворжака в Румынии, выследила его, попутно грохнув и владельца замка Поенарь, такого же мерзкого крововососа.

— Георге? — Тибо чуть встрепенулся.

— Да. И вот когда я прижала Дворжака, появился Октовиус и после вступительной речи пытался нашинковать меня Клинком Света. Но я, зная, что иду в логово вампиров, готова была к телепорту в любой момент. Это и спасло.

— Я не могу поверить… — в глазах потомка королей, любой мудрый человек сейчас увидел бы, как рушится мир и крошатся идеалы, ради которых он жил все свои десять веков. Маг поднял лицо к небу, и, хотя друзьям было этого не видно, они понимали, Тибо плачет.

Ведьма не плакала, но казалась не грозной колдуньей, которую Кирилл видел во время битвы с вампиром, а совсем юной девушкой, потерянной и смущенной. Между тем он отметил, что в таком облике она тоже восхитительно красива, правда тут же отогнал от себя неподобающие мысли.

— Друзья мои, Тибо! Я понимаю, поверь, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, но не время лить слезы, надо что — то делать. Без тебя мы ничего не сможем. Один ключ уже у него, второй он скоро найдет.

— Уже нашел. — глаза мага все еще были закрыты. — Я уверен, хроники и были ключом. Как меч. Видимо маги вкладывались в близкие им предметы. Меня одурачили. Меня предал человек, заменивший мне отца. Мы проиграли. Простите меня.

Лицо мага содрогнулось от звонкой и сильной пощечины.

— Ты в себе? — к Диане вернулось привычное ей холодное выражение глаз, а голос уже не дрожал. — Даже твой смертный дружок больше похож на мужчину, а ты ноешь как девка! Соберись.

— Еще раз ударишь меня женщина — видимо подействовало, маг вспыхнул, — и пожалеешь! Ты даже не представляешь себе, каково это, когда тебя предал самый близкий!

— Серьезно?

Тибо наткнулся на полный злобы и горечи взгляд подруги.

— Прости. Я не со зла. Действительно нет времени на стенания.

— Ты с нами? — Кирилл, не вставая с лавки докуривал сигарету. — Отлично, тогда к хорошим новостям. Теперь мы знаем, кто предатель и одурачить нас больше не получится. Нужно действовать, только понять бы как. Ваши предложения предводитель?

— Время у нас мало. — Маг был немного смущен проявленной слабостью. — Нужно отправляться в Шоландию, и опередить Октовиуса. Ключ Элириха скорее всего там. Найди его Диана, найди быстрее чем он найдет.

— А ты не со мной?

— Я в Ватикан. Нужно предупредить Орден и собрать отряд. Боюсь вдвоем нам Октовиуса не одолеть, будем откровенны. Постараюсь присоединиться к тебе как можно быстрее.

— А я, с тобой или с Дианой?

— Ты с билетом и пачкой денег домой. Спасибо тебе друг мой, но дальше без тебя. Мне кажется, мы встали на путь, который оканчивается смертью. Ты умный и храбрый парень, но в войне магов беспомощен и бесполезен. Я не хочу брать твою смерть на сердце.

— Тибо…

— Я все сказал.

— Диана, я не могу уйти сейчас. Я умоляю тебя, пожалуйста!

— Диана, не смей. Я запрещаю. — Маг исчез. На месте, где он стоял, загорелся круглый огонек.

Ведьма и полицейский молча смотрели друг на друга. В его глазах читалась мольба, в ее сомнения.

. — Он прав Кирилл, вероятность конца очень велика, но я даю тебе право выбора. Ты заслужил идти до конца.

— Все-таки ведьм я люблю больше белых магов. — Диана в ответ улыбнулась.

— Вперед в аэропорт?

— Ага.

Это было последнее, что услышал Кирилл, перед тем, как в глазах потемнело, а в лицо ударил ледяной ветер. Перед ним разверзлось ночное небо, тысячи звезд проносились мимо со скоростью света. Он не чувствовал своего тела, душа словно оставила его, не желая нести такую ношу сквозь тяжелые небеса. Счет времени был утрачен, когда он провалился в забытье.

— Это просто отвратительно! — Кирилла обильно рвало. — Щас сдохну!

— Сейчас уже нет. — Диана стояла брусчатке Королевской мили и спокойно наблюдала за процессом. — Был шанс, что ты уже сюда вывалишься мертвым, но нет, ты оказался крепче чем я думала. А это, обычная реакция на трансгрессию. Телепортацию то бишь. Расслабься, мы в Эдинбурге.

Кирилл вытер рот ладонью и огляделся по сторонам. Эдинбург памятник викторианской эпохе, старой доброй Европе, суровой Британии и твердому как камни самой площади шотландскому народу. Летом свет озаряет черные камни замка, напоминая о былой славе горских королей, осенью, туманы возвращают город к мрачному прошлому, скрывая былые заговоры и пролитую кровь. Шотландия не может быть безразличной. Ее либо ненавидят за серость и мрачные просторы, в которых даже построив замок, чувствуешь себя лишь гостем этой великой земли, либо обожают за то же самое. Обыватель едет в шотландию за виски и теплым свитером, но поэт едет за другим. Только прилетев в Шотландию и пустив ее в себя, можно понять, почему барды воспевали каждый камень в долине и почему горцы готовы были с радостью отдать жизнь за каждый росток на вересковом поле.

— У нас есть время на кружечку? — робко спросил он. — Я понимаю, что мгла накрывает мир, но блин, я же сюда больше не вернусь.

— Не разжалобил. Но тебе повезло. После трансгрессии мне нужно перекусить, ну а ты нахлебаешься местного пойла.

Королевская миля тянулась вперед цепью пабов и бутиков. Последние, весьма дико смотрелись в викторианских зданиях стыка веков.

— Кстати именно в Эдинбурге, Роулинг написала «Гарри Поттера». Знаешь такую книжку про волшебников? — Кирилл рассмеялся.

— Да, Джоан, это квинтэссенция жадности, легкомыслия и таланта. Надо же додуматься, опубликовать автобиографию под личиной детской книжки!

— Не понял…

— А что тут не понятного? Вся эта история, чуть завуалированная, чуть приукрашенная, ни что иное, как история детства самой Роулинг.

— Серьезно? Гермиона?

— Именно. Конечно, Хогвардс никогда не существовал. Ну в том виде, в котором это описано в книге. Был такой эксперимент в середине двадцатого века, попытались создать школу, для юных магов, но в свете описанных в книге событий, пришлось это дело свернуть. Ну и конечно не было эпической битвы мальчика со злым магом. Точнее была, но Тома Реддла просто прихлопнул Эусебиус. Когда книжка вышла, в Ордене мягко скажем удивились. Но в итоге, поняв, что все воспринято как детская сказка, Роулинг просто пожурили и заставили занести в кассу Ордена приличную сумму. Кстати, все части фильма спонсировал Ватикан. Вот так.