Три ключа

— Второго? Вы уверены, что их двое?

— Может и трое. Может и больше. Но вряд ли. Нужен член Ордена, чтобы украсть хронику, но должен быть и тот, кто будет претворять в жизнь планы. Достаточно сильный, опытный маг или колдун. Не ординарная и изобретательная личность. А больше двух их не может быть потому, что и двое могут ошибиться, трое же допустят оплошность наверняка. То, что Тибо застал оборотней можно расценивать как роковую случайность, но можно, как и недоработку с их стороны. Теперь они знают, что мы ищем след. Они будут осторожны. С чего начнешь Тибо?

— С того, на чем закончил. Отправлюсь в Прагу. Меня ждут.

— Ярослав Дворжак? Отлично. Старый упырь не любит риск, но исключать его нельзя. Кстати, по поводу твоих помощников. Смертного можешь оставить при себе. Я читал твой отчет, парень не глупый. Можем принять в Орден. Что до ведьмы… Я тебе уже говорил Тибо. Она не может быть союзником, верным делу Ордена и Света. Да и может напомнить тебе, сколько проблем, на которые я закрывал глаза, она тебе доставила?

— Я найду второго, Великий Магистр, обещаю.

На месте, где сидел Тибо, висел огненный шарик.

Прага встретила их солнечным весенним утром. Мартовское солнце ярко озаряло и кресты средневековых соборов и крыши домов начала века, и панорамные стекла новых элитных построек. Город уже жил в своем ритме. Кто-то ждал автобус, другие исчезали в метро, третьи предпочитали пешую прогулку, а кто-то вообще не спешил, предпочитая начать день со свежего кофе. Через не завешанные окна ресторанчиков уже была видна суета персонала, готовящегося к очередному трудному, но денежному дню. Пивная Мекка Европы, тут уж ничего не попишешь. Хотя день конечно не то время, когда нужно любоваться Прагой. Днем ни за что не ощутить ее дух. Дух, которого нет ни в одном городе мира. Чувствовать Прагу нужно, когда прячется солнце. Настоящая Прага видна лишь при свете луны. Она по праву носит звание самого мистического города Европы. Гуляя по Праге ночью, взирая на громады готических строений, невольно вздрагивая от вида горгулий на стенах Пражского града, словно оживающих в тусклом лунном свете, можно поверить и в ведьм, и в вампиров, и в магию.

Кирилл ни разу не был в Праге, самой западной точкой его странствий был Калининград. И теперь, конечно, он чувствовал себя ребенком, которого первый раз катают в автобусе. Восторг, единственное слово, которым можно описать всю гамму его чувств. Побродить бы здесь, пивка попить…

— Был бы ты здесь во время Австрийское правление, вообще бы с ума сошел. Город был фактически вторым центром империи. Если бы не война… Франц Иосиф, маразматичная развалюха. А я говорила ему, что поход на поводу у Вилли хорошим не закончится.

— Ты отговаривала Франца Иосифа от союза с Вильгельмом?

— Я даже заставила его с Александром встретится. Но каждый из двух гордецов старался другого задавить, подчинить. В итоге закончилось все как у мужиков в кабаке. Бранью и оскорблениями. Ну так обоим и откликнулось… Так, слушай меня внимательно. Вампиры ко всем относятся весьма презрительно, твари считают себя древнейшим видом и высокомерны до безобразия. На вас они вообще смотрят как на промысловую скотину. Очень жестокие и хитрые. Сострадание, милосердие и дружба для вампира пустой звук. Только холодный расчет и вековой голод движут этими ужасными созданиями. А Дворжак выделяется даже среди своего племени. Очень древний и очень сильный.

— Он мог управлять оборотнями?

— При желании думаю, он может управлять стаей.

— Надо было захватить осиновый кол.

— Кстати да. Забудь все, что ты почерпнул из «Дракулы», «Блейда» и прочей чепухи. Осиновый кол поможет вампиру только разогреть жаровню, перед тем как сожрать тебя. Чесноком он приправит соус, которым заправит твою тушку, а крест он может быть, воткнет в твою безымянную могилу, если окажешься очень вкусным. А залитые солнцем пляжи Монако, полнятся вампирскими задницами. Против вампиров спасет только серебро и огонь. Серебро губительно для тварей. Серебряный меч срубает упырю голову, и та больше не отрастает, серебряная пуля разрывает его изнутри. Но не обольщайся. Вампиры не человечески быстры, а сильны так, что без труда поднимет танк. К тому же вампир может стать невидим для глаз как смертного, так и мага послабее. Я уже не говорю о том, что достаточно одного взгляда вампира в глаза человека, и он сам вскроет себе брюхо ножом, напевая при этом какую-нибудь веселую песенку. Так что старайся его не злить.

— Боишься? Разве великая ведьма с ним не совладает?

— Великая ведьма может и совладает, но надо ли ей это? — Диана говорила с каменным лицом.

— Что-то мне захотелось дождаться Тибо.

Ведьма расхохоталась.

— Успокойся Кирюша, мама не даст тебя в обиду!

— Нет, я определенно не люблю ведьм.

Кирилл зашагал вперед, спиной чувствуя усмехающееся лицо колдуньи.

Дальнейший путь до искомой точки занял около пятнадцати минут, которые протекали в беседе о правде и лжи в Пражских городских легендах. Фактический монолог ведьмы был прерван возникшим в поле зрения одноэтажным каменным особняком начала прошлого века. На двери чуть выше витража с изображением средневековых рыцарей, красовалась латунная табличка: «Ярослав Дворжак. Адвокат по семейный вопросам. Время приема с 9.00 до 18.00».

— Адвокат по семейным вопросам? Серьезно? Помогу вам разделить имущество и кровь. Ой, кров, извините.

— Среди адвокатов очень вампиров. — Диана не реагировала на шутку. От ее веселости не осталось следа. — А еще нотариусы, судьи. Видимо такие профессии привлекают пунктуальных и до фанатизма любящих порядок вампиров. Еще раз. Старайся молчать и не вступать с ним в диалог. И упаси тебя Бог, долго смотреть ему в глаза. Это для вампиров сильнейший соблазн. Он залезет тебе в голову за мгновение. Знаешь, а иди-ка ты попей пива, как хотел. Освобожусь и наберу тебя.

— Ну уж нет. Где я еще увижу живого вурдалака? Погнали. — Кирилл толкнул витражную дверь.

В светлой приемной, полной цветов и кстати зеркал, за столом одной известной шведской марки сидела миловидная женщина чуть за пятьдесят и ела круассан, запивая ароматным кофе. На стенах красовались грамоты и дипломы, а в углу на входе стояла большая вешалка, которая, судя по дизайну, была ровесником дома.

— Доброе утро! Что угодно? — спросила секретарша по-чешски.

— Доброе пани! Мы хотим видеть мэтра Дворжака.

— Вам назначено?

— Боюсь нет, но передайте, что встречи ищет Диана де Бельфор.

— Сию минуту.

Женщина подняла трубку и произнесла несколько фраз.

— Прошу, вас ожидают.

Явно не таким должно быть жилище вампира, если этот вампир хочет соответствовать всем обывательским клише. Где гроб? Где висящие на потолке летучие мыши? Портреты древних вельмож в доспехах и обязательно со зловещими лицами? В подвальном помещении было достаточно светло, работал кондиционер, а обои, украшенные французскими королевскими лилиями, были нежно-розового цвета. Из средневековья в кабинете был разве что готический доспех, установить древность которого на глаз, не представлялось возможным. Хозяин сидел за массивным письменным столом, обложенный бумагами. На столе стоял большой монитор яблочной фирмы. Вампир, одетый в белую рубашку с небрежно закатанными рукавами, встал, приветствуя гостей. Лицо его, если не знать истинную его сущность, было обычным лицом среднестатистического европейца, с рыжими волосами, аккуратно выбритое, с серыми и довольно озорными глазами.

— Мадемуазель де Бельфор, Вы услада для моих глаз! — Дворжак говорил по-французски. — Как и в нашу первую встречу. Я польщен Вашим визитом. — вампир прикоснулся губами к руке Дианы.

— Благодарю пан Дворжак и прошу Вас перейти на русский, язык, понятный моему спутнику.

— Русский? Прошу вас, присаживайтесь. — Вампир перевел взгляд на Кирилла. — Во времена царя Иоанна Грозного, я имел честь служить в опричном войске. Прекрасное и сытое время, скажу я Вам.

Кирилл не ответил адвокату, тщательно стараясь не задерживать на нем взгляд.

— Что же привело ко мне, в столь ранний час, многоуважаемую во всех кругах колдунью и ее смертного друга?

— Известно ли Вам, достопочтенный пан, о последних событиях, случившихся в Москве?

— Выборы в городскую думу? Подорожание на рынке вторичного жилья? Конкретнее мадам, если можно. Я знаете-ли в последнее время аполитичен.

«Издевается козлина» — подумал Кирилл и тут же осекся. А что, если упырь, как и Диана читает мысли?

— Не совсем. В Москве был убит смертный, член Ордена и помощник Николаса. Убит оборотнями, в чем и есть суть дела. Вы же знаете, что это тяжелейшее преступление. Мы, если хотите пришли к Вам за консультацией. Кто, по-Вашему, мог заставить оборотней пойти на такой опасный шаг?

Вампир не изменился в лице. Либо не знал, либо отлично скрывал эмоции, что не удивительно при таком-то возрасте.

— Оборотни… Милые пушистики. — Вампир улыбнулся обычной человеческой улыбкой. Никаких тебе клыков. — Дорогая Диана! Вариантов тут множество. Если Вы пришли ко мне пытаясь понять мою причастность, разочарую Вас. Это не мои методы. Я предпочитаю действовать лично. К тому же слишком опасно, а я знаете-ли, очень люблю жизнь. Самый очевидный вариант, что собачки так соскучились по свежему мясу, что голод застлал разум. А о личности убитого им было не известно. Роковая случайность так сказать.

— Исключено. — Кирилл подал голос. — Они напали в человеческом облике, избили его, но убивать не собирались, во всяком случае не сразу. Им что-то было нужно.

— Вот как… Тогда вторая версия. Это кто-то из молодых вампиров балует. А может быть среди вампиров появился новый борец за справедливость. Мне это не известно. Но на вашем месте я бы искал в этом направлении.

— Борец за справедливость? — Диана повысила тон.

— Именно. Вы поймите мадемуазель, я законопослушный вампир, я принимаю правила. Но я и не принимаю их, простите за каламбур. Они навязаны нам силой, мы обязаны следовать им под страхом смерти, не по зову сердца. Я честно следую закону. Последний раз я питался кровью психопата, который отправил на тот свет всю свою семью. Я не в обиде, но где романтика, где прелесть игры? Я хочу коснутся шеи прекрасной юной девушки, малого, сладкого дитя или же крепкого, и я уверен, всецело положительного молодого человека. — Дворжак с улыбкой посмотрел на Кирилла. — Такие как мы Диана, ограничены в нашем естественном праве, праве сильного. Праве распоряжаться жизнями более слабого вида по своему усмотрению.

— У нас нет ничего общего Дворжак. — Диана начинала заметно нервничать. — Вы меня не знаете, и слава Богу, но я знаю и Вас и вашу мерзкую породу. Вам не ведомо милосердие и добро. Не ведомо прекрасное. Дай вам свободу и кровь польется рекой.

— Естественно, я не знаю о Вас все. У каждого свои тайны. Но не все из них можно утаить. Нельзя, например, утаить огорчение от мысли о древней ведьме, ставшей подстилкой убившего так много ее сестер.

— Хочешь поговорить по-другому, мерзкий кровосос? — ведьма вспыхнула.