Братство меча. Книги 1-3

— Звучит как бред, — признался Мареев.

— Даже спорить не буду, у самого такая же мысль возникла, и не только у меня, кстати. Чех поступил по-умному — отобрал двоих, кто получше выглядел, — Никиту и Марата — и повторно загнал в поселок, уже под своим личным наблюдением.

— И что? — заинтересованный Вахлюев так сильно подался вперед, что едва не перевернул кресло, странная конструкция которого делала предмет мебели весьма неустойчивым.

— А то, что, по его словам, самым жутким зрелищем во всей картине маслом оказались сами парни. Говорит, ничего подобного даже в Чечне не видел, на что уж там обстановочка к оптимизму не располагала, а тут вообще из пустого места столько переживаний.

— А что в поселке?

— Да ничего. Дома, пустые улицы, тишина самая, что ни на есть обычная — все, как в любом другом заброшенном населенном пункте. Да что там, в других порой и хуже бывает. Взять те же лет семь назад, когда нас в Припять засылали — вот где действительно пустота на нервы давит, и то ведь ни разу никого не пробило ни на какую истерику.

— А что потом было? — Припять Вахлюева интересовала мало, зато в свежую информацию от Шебанова он вцепился словно клещ. — Как долго продлилось воздействие?

— До выхода из поселка. За его пределами все вошло в норму, правда, добровольно возвращаться за трупами все равно никто не захотел. Пришлось из-под палки, короткими перебежками, ну и так далее.

— Изумительно, — Вахлюев в предвкушении потер руки. — Это же локальное воздействие на мозг получается, причем избирательное, или… — ученый оценивающе посмотрел на неторопливо докуривающего сигарету полковника, — или на тех, у кого такой орган вообще имеется.

— В таком случае тебе там точно ничего не грозит, — не остался в долгу Шебанов. — Можешь прямиком с утречка выдвигаться на исследования. Глядишь, хоть какую-нибудь пользу отечеству принесешь. А заодно определись, что это вообще такое и чем его нейтрализовывать. Мне нужно, чтобы мои ребята работали, а не тряслись как кисельные барышни от любого шороха. Позор, да и только.

— Он займется, — оборвал излияния Шебанова Мареев, — а ты выясняй, кто в поселке побывал. Люди, которые максимум впятером, считай, что в рукопашную, смогли сладить со стаей летунов, заслуживают внимания.

— Попробую что-нибудь разузнать, — пообещал полковник, переключаясь на новый предмет размышлений. — У меня сложилось такое впечатление, что «дивизионщики» тоже не прочь разобраться, что к чему, — слишком уж их постороннее вмешательство заело, и, по-моему, у них есть какие-то наметки.

Вполне возможно, что наметки у представителей двенадцатой оперативной дивизии и вправду были, но делиться ими с посторонними они не собирались. Единственной какими-то окольными путями с дневным запозданием дошедшей до Шебанова информацией было сообщение о том, что майор Сергеенко с группой поддержки в лице четырех рядовых осчастливил своим визитом военно-исторические клубы города.

— И что эти бедняги им так полюбились? — задался риторическим вопросом Мареев, живо вспомнив, кому они сами обязаны частью имеющегося вооружения. — То обыски, теперь допросы…

— Понятия не имею, — признался Шебанов. — На мой взгляд, с тем же успехом у каких-нибудь студентов-физкультурников можно спрашивать алиби на вторую половину позавчерашнего дня. А что? Физическая подготовка имеется, ломиком в случае чего орудовать смогут — все приметы налицо. Кстати, если верить слухам, в одном из клубов у товарища майора произошло нечто непредвиденное.

— Неужели кто-то все-таки решился выставить его за дверь?

— Не совсем, хотя результат оказался схожим. Судя по расплывчатому описанию, ситуация примерно та же, что в Гостеевке — спонтанный неконтролируемый страх, причем подействовало только на «дивизионщиков», студентам — хоть бы хны. К тому же, но это уже вообще из разряда фантастики, говорят, будто у них по территории свободно разгуливают какие-то четвероногие уродцы — судя по описанию, явно наши клиенты.

— Вот это уже интереснее, — насторожился Мареев. — И где же такие студенты обретаются?

— Ты не поверишь. Если бы я верил в удачные совпадения, то назвал бы это совпадение особо удачным. Их клуб располагается в здании, которое граничит с лесом.

— С тем самым?

— А что, еще какой-то есть? То, что здесь называют парком, в расчет не беру, конечно. Заслал бы ты, что ли, туда Вахлюева с его оглоедами для сравнительного анализа, может, хоть там чего отыскать получится? Кстати, ведь в самом лесу, помнится, тоже какие-то глюки случались… Нет, зуб даю, ни черта это не совпадение.

— Зашлю непременно, только попозже — пускай пока с одним объектом толком разберутся. А студенты никуда не денутся.

— Если, конечно, лес не надумает дальше двинуться, — выдал мрачный прогноз Шебанов.

— Лес уже неделю на месте стоит. Если бы что-то должно было произойти, давно бы случилось, так что еще денек, думаю, потерпит. А пока… ты знаешь точно, где это здание расположено?

— Знаю. Со стороны, прямо противоположной той, через которую мы заходили.

— Отправь-ка туда кого-нибудь из тех, кто сейчас посвободнее и кто ситуацию оценить сможет. Пускай пока снаружи поглядят, что к чему.

Шебанов ненадолго задумался.

— Лучше, наверное, Чеха, — решил он, наконец. — Во-первых, они там все равно неподалеку крутятся. Во-вторых, если что, симптомы этой чертовщины он уже видел, отличить сумеет. А в-третьих, на него самого она, похоже, никак не подействовала, что тоже плюс. Вот пускай-ка они с Маратом и полюбуются на наших загадочных студентов.

Спустя примерно полчаса два ликвидатора прошли по обочине того, что осталось от улицы Свободы, миновали проморенные дощатые ворота, над которыми виднелась сделанная в старинном стиле вывеска «Военно-исторический клуб „Гладиатор“», спустились на два дома ниже по улице, перемахнули через покосившийся забор и, вернувшись дворами обратно, залегли в бурьяне. Через редкий штакетник, отгораживающий от дороги обветшалый дом, чей палисадник послужил им укрытием, объект слежки отлично просматривался. Вертлявый Марат, не способный, кажется, и секунды спокойно усидеть на месте, тут же подполз поближе, почти уткнувшись носом в покрытые шелушащейся синей краской перекладины.

— А неплохо пацаны устроились, — признал он, смерив взглядом частокол, огораживающий территорию клуба. — Целую крепость отгрохали. Забор свежий совсем, как бы не после взрыва и поставленный. И ставили с умом — для дела, а не для красоты.

— Не, — лениво сказал Чех, пренебрежительно глянув на двухэтажный деревянный дом, — это не крепость. Крепости — они каменные и вообще хрен возьмешь. А это так, развалюшка. Хотя забор, да, душевный.

В отличие от прочих зданий на улице Свободы, так невысоко оцененный контрактником дом не производил впечатления брошенного — из распахнутого настежь окна второго этажа доносились гудение электрических точил, жужжание дрелей и звон бьющих по железу молотков. А вскоре появились и другие признаки жизни. Через подоконник все того же расположенного на втором этаже окна перемахнул невысокий рыжеволосый парень в затертой, неопределенного серо-зеленого цвета одежде. Как тут же выяснилось, потенциальный клиент ближайшего травматологического отделения вовсе не пытался покончить жизнь самоубийством, что при падении с такой высоты вообще трудно было бы сделать. Вместо этого он ловко проскользнул по идущему вдоль всей стены карнизу шириной не больше ладони, перебрался на покатую крышу полутораэтажной пристройки и уже оттуда что-то неразборчиво крикнул, обращаясь к кому-то, кто находился во дворе. После чего, видимо получив ответ, тем же путем вернулся обратно.

— Охренеть, — кратко и емко высказался Марат. — Чего только не сделаешь, лишь бы по лестницам не бегать. Я бы своего брательника за такие фокусы прибил на месте, если бы отец меня не опередил. Сразу видно — без царя в голове ребята.

— Угу, — согласился Чех, осматривая окрестности и прикидывая, куда бы переместиться для обустройства более долгосрочного и комфортного наблюдательного пункта. — Я так кумекаю, мы здесь надолго зависнем. Надо бы… — он осекся, настороженно вскидываясь. Черт, что за разгильдяйство! Только сейчас, да и то совершенно случайно, в очередной раз окидывая взглядом заостренные колья забора, контрактник заметил, что за ними наблюдают. На крохотном пятачке свободной земли, остававшемся между деревьями и частоколом, припав на колено и настороженно сгорбившись, застыл человек. Чех не мог сказать, в какой именно момент он там появился — одно точно, когда ликвидаторы шли по дороге, его еще не было. Никакой особой маскировки у незнакомца, вроде, не имелось, и, тем не менее, каким-то образом он ухитрялся почти раствориться среди пятен света и тени, создаваемых просачивающимися сквозь древесные кроны лучами клонящегося к закату солнца. Стоило хоть немного расфокусировать взгляд, и наблюдатель исчезал, словно бы его никогда и не существовало. И этот странный постовой слишком уж пристально смотрел в сторону засевших в бурьяне ликвидаторов.

Внезапно Чех почувствовал себя очень неуютно. Он отлично понимал, что замаскирован куда лучше чужака, но, несмотря на это, контрактника не оставляло ощущение, что наблюдатель превосходно их видит.

— Глянь-ка лучше сюда, камрад, — невольно приглушая голос, сказал Чех, двинув Марата в бок локтем. — Между забором и ближайшим деревом. Как по-твоему, это тоже студент?

Однако стоило только ликвидатору обернуться, как незнакомец, подтверждая подозрения о том, что любое движение противников было ему превосходно видно, одним прыжком вскочил на ноги, оказавшись неимоверно высокого роста, и скрылся среди деревьев.

— Дьявольщина! — выдохнул Марат, запоздало хватаясь за пистолет. — А я и не заметил! Вот это маскировка!

— Меньше о заборах размышлять надо, — буркнул Чех, злясь больше на себя, чем на напарника — это ж надо было так прохлопать ушами, чтобы в каких-то десяти метрах на ровном месте человека не заметить, — и внимательнее по сторонам смотреть.

— У него мечи были, или мне приглючилось?

— Были. А еще морда рассажена по самое не балуй.

— Блин… — Марат хотел еще что-то добавить, но не успел. В воротах клуба «Гладиатор» отворилась небольшая калитка, выпуская наружу человека в камуфляже военного образца. Очень хорошо знакомого ликвидаторам человека. Страдающий провалами в памяти четвертый патрульный из Гостеевки оглянулся и торопливо направился в сторону ближайшего перекрестка.

— Так, а вот это уже верх наглости, — с каким-то зловещим удовлетворением прокомментировал Чех, радуясь появлению цели, на которой можно выместить нарастающее раздражение. — Амнезия, значит, закончилась?

— Слушай, нам же вроде было распоряжение не палиться, — торопливо напомнил Марат.

— Палево не палево, но этого склеротичного я так просто не отпущу. Ты за ним, я в обход. Быстро!

Марат выскочил на асфальт, а Чех ломанулся уже знакомыми дворами, рассчитывая перехватить патрульного на перекрестке. Результат превзошел ожидания контрактника. Перемахивая через последний забор, Чех едва не врезался в как раз завернувшего за угол солдата.