Ненужная война

Глава 6

— Сюзерен, — Мариша была крайне молчаливой весь день. По сути, тот разговор о Послании был единственным, в котором она участвовала.

— Слушаю.

— Почему… почему ты меня не убил?

— Меня тоже интересует ответ на этот вопрос, — подала голос Сильфида, подкидывая веток в костер.

— Я уже говорил — я не убийца, а вор. Да и вообще, какая разница почему? Живи да радуйся, что встречаешь очередной закат. Можешь запомнить его и праздновать как второй День Рождения, к примеру.

— То есть, как я понимаю, есть еще одна причина? — не унималась лучница, заставив меня раздраженно цокнуть.

— Разумеется, есть.

— И какая же?

— Не хочешь рассказывать? Почему?

«Вряд ли им понравится, что основная причина с ними никак не связана»

— Тебе не все ли равно? Ты им нужен, так что стерпят.

«Я, может, и вор, но не сволочь»

— При чем здесь сволочизм? Тебя сделали лидером вашего трио, однако ты постоянно корчишь спину из-за обязанностей и ни разу не воспользовался своими правами. Я не понимаю этот момент.

«И что же ты имеешь в виду под правами?»

— Да то самое, хотя бы!

«Ты опять свою шарманку завел?»

— Максим? — окликнула Сильфида зависшего меня.

— Не важно. Ей не пришлось терять жизнь, а тебе — сестру. Радуйтесь, что так получилось.

— На твоем месте я бы с мечницей все же сошелся. Посмотри на нее, ее чувство вины сейчас сожрет и не подавится.

«И ты предлагаешь воспользоваться этим и переспать с ней»

— Верно. Да вам обоим это на пользу пойдет!

Я украдкой взглянул на Маришу и убедился, что Оружие право. Отсутствующий взгляд девушки был прикован к костру, а мысли явно были где-то далеко. Наверняка занимается самокопанием.

«Может, тренировка ее встряхнет? Она же, как-никак воин»

— Раньше ты как-то не хотел ей себя доверять.

«То было раньше. Ей нужно встряхнуться, отвлечься»

— Забавно, что ты решил проявить к ней подобную заботу, учитывая, что раньше несколько недолюбливал.

«Я им обоим не доверяю, это так. Но о любви здесь речи не идет»

— Спроси хоть что у нее за меч. Если не гномья закалка, то лучше не стоит.

«Почему?»

— Перережу.

Вспомнился бой с Борландом, как я крошил ему рукавицу. Действительно, мое Оружие вполне способно разрезать сталь, несмотря на не слишком притязательный вид.

— Мар, не хочешь отвлечься? — обратился я к девушке. Та оторвала взгляд от костра, в глаза вернулась осмысленность. — Мой стаж тренировок всего три месяца, сама понимаешь, это слишком мало, чтобы говорить о хоть сколько-нибудь успешной самообороне.

— Ты ранил Разрушителя, — не согласилась со мной Сильфида. — Очень немногие могут этим похвастаться.

— А потом он меня едва не убил. У них одинаковое оружие. Мне пригодится навыки самообороны против мечей.

Мариша встала и, отойдя немного от костра, встала в боевую позицию, обнажив оружие.

— Я постараюсь его не повредить, но обещать не могу, сам понимаешь.

«Хорошо. На всякий случай, не дай мне ее убить. А то у нее лицо такое, словно сама на тебя напороться хочет»

— Жажда наказания. Она считает себя проступившейся, но не получившей за это. Так что твои опасения вполне обоснованы.

— В основе владения мечом лежат по большей части рубящие и колющие удары, — начала мечница. — Так же имеет значение какой именно хват у меча — одноручный или двуручный. Одноручный хват позволяет пользоваться кинжалом или щитом, но двуручный позволяет лучше управлять оружием.

Девушка взяла меч в две руки. Одну она положила у самой гарды, тогда как вторую едва ли не на самый край эфеса.

— Самый сильный удар у меча — на самом его конце. Подобный хват помогает еще больше усилить этот удар, — она в замедленном темпе продемонстрировала удар по вероятному противнику, показав преимущество двуручного хвата. Действительно, если руку у гарды использовать как центр тяжести, а второй потянуть на себя перед самым ударом, то импульс станет несколько выше, а значит, опаснее. — Это самые основы. Будешь сражаться?

Ножницы прыгнули в руки.

— Попробуем. Но без фанатизма. Мы друг друга не убить пытаемся.

***

То, что Мариша станет мне поддаваться, было ожидаемо — тот самый момент с комфортом, в котором она не имеет права меня переплюнуть, но ее действия были… разочаровывающими. Я ожидал, что она просто не даст мне себя ранить, как в том случае с волосами, но вместо этого она давала себя победить.

— Борланд не станет меня жалеть! — заорал я на нее, не выдержав. — Прекрати мне поддаваться! По крайней мере, так сильно!

Мариша кивнула, но ее взгляд нисколько не изменился — такой же пустой и безжизненный. Атакуя меня едва ли в половину доступной ей скорости, уворачивалась она лишь от слишком уж очевидных ударов, мне стоило неимоверных усилий не портить ей ее доспех.

— Соберись! Ты меня учишь или поддаешься?

В конце концов, все закончилось тем, что «пропустив» мою подсечку, она упала на спину, где я ее уже ждал, приложив Кинжал ей к горлу. И в этот момент наши глаза встретились.

«Нет, я понимаю, жажда наказания, как ты говорил, но это…»

— Для нее смерть — лишь один из способов наказания.

«Не слишком ли… радикально?»

— Она так не считает. Так что советую тебе воспользоваться моим советом, пока она не совершила какую-нибудь глупость.

Девушка с Оружием у горла по-прежнему смотрела на меня своими красивыми глазами цвета осенних кленовых листьев.

— Это же не выход, ты понимаешь? — спросил я ее тихо.

— Я нарушила клятву, — так же тихо ответила она мне. — Ты должен.

— Неужели ты так сильно хочешь умереть? Как же святость эльфийской жизни?

— Порушенная честь требует крови. Только так можно смыть тот позор, которым я себя запятнала.

— Я тебя простил, я позволил тебе жить. Что тебе еще нужно?

— Не считаешь свою формулировку несколько… высокомерной?

Вместо ответа Мариша откинула голову, обнажая красивую шею с бьющейся жилкой сонной артерии. И, не смотря на абсурдность ситуации, мне внезапно захотелось ее в эту шею поцеловать.

— Максим? Что там у вас происходит? — Сильфида окликнула нас, сгоняя с меня непонятное наваждение.

— Все в порядке, — я убрал Оружие на запястья и помог мечнице встать. — Просто тренировка никак не удается.

— Не удается, говоришь… — лучница посмотрела на свою опустившую голову сестру. — Мы можем ненадолго отлучиться?

— Если тебе удастся привести ее в чувство — то пожалуйста.

Сестры ушли в тень, оставив меня наедине с костром.

— Серьезно, лучше сделай так, как я тебе говорю, пока она сама с собой что-то не сделала.

«Ты понимаешь, что так я могу сделать еще хуже?»

— Каким образом? Она считает себя обесчещенной из-за нападения на тебя! Да переспав с ней ты ей услугу окажешь!

«И она будет считать себя обесчещенной уже из-за того, что ей передо мной ноги раздвинуть пришлось. И вот тогда она действительно или мне горло перережет, или сама на свой меч кинется»

— Она знала на что шла, когда клялась тебе. Ее тело принадлежит тебе с самого начала, просто напоминаю.

«Это вовсе не означает, что я должен был ее сношать при каждом удобном случае»

— При каждом удобном, возможно, и нет, но ты же к ней даже не прикоснулся ни разу! Ты своими правами в отношении нее вообще не пользуешься!

«Она тебе кто, рабыня?»

— Поклявшаяся. Сам для себя это прими — ты имеешь на это право. И Земную мораль оставь уже на Земле.

Затрещали кусты — девушки возвращались.

«Я еще жив и хоть как-то уважаем ими именно из-за того, что пользуюсь своей Земной моралью»

— Ой ли. Ты жив сейчас лишь благодаря великому чуду и тотальной везучести.

Сестры вернулись к свету костра. И, судя по их лицам, ни одна из них не довольна разговором.

— Максим, я возьму ее долг на себя, — сказала Сильфида не терпящим возражения голосом.

— Долг? Ты о чем?

— За нарушенную клятву ты должен ее убить, но не убиваешь. Значит, она должна тебе жизнь, но, будучи поклявшейся тебе, ее жизнь уже принадлежит тебе. Поэтому, чтобы она могла вернуть тебе этот долг, я возьму его на себя.

Черт бы вас побрал с вашей честью, долгами и прочим! Зачем все так усложнять?

— Ты, разумеется, можешь этому воспротивиться, но сразу скажу, что тогда Мар не сможет тебе его вернуть. И чем это закончится, думаю, ты догадываешься сам.

— Когда до вас дойдет, что мы все в одной лодке, а?

— Лодке? — растерянно переспросила лучница.

— Мы втроем занимаемся тем, что пытаемся спасти ваш мир. Скажи мне, принцесса, у нас есть время на глупые разговоры?

— Это не глупый разговор! Это важно!

— У вас война! — я все же не выдержал и повысил голос. — Война, черт бы вас побрал! Вы что, прямо посреди сражения останавливаетесь, чтобы выяснить кто там и кому сколько раз должен?

— Н-нет, но…

— Здесь — то же самое! Та же война, просто передышка! Прекратите заниматься чепухой, наконец!

— Это не чепуха! Это важно!

— Скажи мне, принцесса, — я встал и подошел к ней вплотную. — А что случится, если, к примеру, я начну спасать твою жизнь раз за разом? Два раза, три, четыре… Что я должен буду сделать в конце? Бросить тебя на смерть?

Растерянная Сильфида несколько раз открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и не нашлась с ответом.

— Вот то-то и оно. Так что прекрати заниматься чепухой.

— А что тогда делать… мне? — спросила Мариша.

— Жить дальше, помогать мне спасать твой дом.

— Но… честь…

— АААА! — я заорал от злости. Достало! — Как ты там сказала? Порушенная честь требует крови? Раздевайся!

— О, ты все же решился?

«Заткнись!»

Мариша, не говоря ни слова, отстегнула с себя доспехи, стащила поддоспешник, сняла футболку…

— Максим, что ты собираешься… — растерянно пробормотала Сильфида.

— Достаточно! — я взял Маришу за руку и отвел к дереву, поставив обнаженной спиной к себе. С правого рукава выползла нить. — Подними руки и считай!

— Что считать? — спросила девушка, выполнив требование. Но, вместо ответа я, зайдя чуть в бок, со всей дури хлестанул по ничем не защищенной коже, оставив на ней тонкую темно-розовую полосу.

— Не слышу! — заорал я.

— Один! — голос слегка дрогнул, но, в целом, больше она ничем не выдала то, что ей больно.

— Максим, перестань! — взмолилась Сильфида.

— Не лезь, принцесса! — я выставил Кинжал в ее сторону и вновь хлестанул по спине Мариши.

— Два! — в этот раз голос дрогнул куда сильнее.

— Максим, это не смешно!

— А я что, смеюсь, по-твоему? — спросил я ее злобно, вновь занося руку.

— Три! — голос Мар стал тонким, высоким, словно она вот-вот заплачет. Зашевелилась уснувшая совесть.

Сильфида сняла с плеча лук…

— Ты должен это прекратить!

…который я тут же рывком отобрал второй нитью.

— Не мешай мне, принцесса! — рявкнул я на Сильфиду, разгоняя над головой нить.

— Четы-ыре! — слезы в голосе теперь были слышны отчетливо.

— Верни мне лук! — принцесса, уже не на шутку злая, достала из-за пояса кинжал.

— Забирай! — я бросил его выше уровня головы принцессы. Пытаясь его поймать, она отвернулась и потеряла меня из виду. Казалось бы, сам Бог велел воспользоваться ситуацией, но вместо этого я снова замахнулся, раскручивая нить.