Товарищ Торин

Глава 25. Церемония

Интересы (материальные и духовные), а не идеи непосредственно господствуют над деятельностью людей.

Макс Вебер

Погода выдалась словно на заказ. Солнечный летний вечер сочетался с приятным северо-западным ветерком, несущим с собою прохладу. Было не жарко, но в то же время не холодно. Не душно и при этом не слишком ветрено. Небо выглядело ясным, без единого намёка на дождь. Идеальные условия, чтобы хорошо провести время на одном из больших стадионов, наблюдая за представлением, которое разыгрывали десятки тысяч великолепных актёров со всего мира.

На зрелища власть не скупилась, всячески ублажая взгляды и эмоции зрителей. Костюмированные шествия и акробатические шоу сменялись танцами с песнями. Разыгрывались небольшие комедийные пьески, затем с серьёзными лицами мог спеть какой-нибудь хор эльфов с пищащими голосками, вызвав ещё больше хохота. Орки устраивали потешные бои, с упоением валяясь в пыли и грязище, гномьи мастера демонстрировали новые машины и чудеса техники. В небе проплывали воздушные шары и огромные дирижабли, за которыми тянулись целые гирлянды разноцветных знамён. Роскошные девушки разных рас с едва прикрытыми грудями соревновались между собой в красоте на радость мужчинам. Дрессированные мамонты поражали воображение никогда не видевших подобных зверей обывателей.

В краткие промежутки между выступлениями громогласно объявлялось о достижениях лихнистов за последние годы. Мол, было посеяно и собрано столько-то зерна, поголовье скота выросло в сто пятьсот раз, население тоже значительно увеличилось, количество преступлений, наоборот, сократилось, а всё потому, что товарищ Торин весь такой молодец, сильный лидер и всё в том же духе. Реформировал сельское хозяйство и производство, восстановил после войны города, построил Торинград, провёл первые в истории Межрасовые игры. Конечно, консолидация общества тоже сыграла в невероятных успехах лихнизма важную роль, но товарищ Торин всё-таки это стержень, вокруг которого крутится всё остальное. Слушали такие восхваления обычно вполуха, уже нутром чуя, когда надо хлопать, чтобы не показаться неблагодарным или того хуже инакомыслящим.

Не забыли организаторы и про животики зрителей. Хорошенькие женщины беспрерывно разносили по рядам вино, пиво, брагу, кулёчки с жареными семечками, сушёную рыбку, колбаски, крендельки и иные вкусные булочки. Подросткам с детишками перепали экзотичные сладости и леденцы. Даже орки оказались довольны, обгладывая куриные ножки в хрустящей панировке и пачкая всё вокруг жиром.

«Мы это заслужили», — считали довольные работяги. «Хлеба и зрелищ народу», — с пониманием кивали многочисленные чиновники, удивляясь лишь тому, что на условном хлебушке оказалось так много столь же условного масла.

Все стадионы были забиты сегодня до отказу, но на широких проспектах тоже устроили пиршество, чтобы каждый причастился к общему празднику. Несколько миллионов человек, гномов, эльфов и орков оказались участниками самого масштабного сборища за всю историю мира. Никогда прежде в одном месте не собиралось столько народу, никогда ранее представители разумных рас не были столь сплочены и дружелюбны друг к другу. Больше никто не переживал, что останется обделённым, все были твёрдо уверены в завтрашнем дне. Все доверяли власти и прославляли идеологию, сделавшую возможным, казалось бы, невозможное.

Одна за другой проходили по широким проспектам и стадионам процессии участников Межрасовых игр. Полюбившиеся многим игроки улыбались и махали руками толпе. Обожаемых чемпионов встречами такими оглушительными овациями, что начинал вибрировать воздух. Зрители и участники мероприятия чувствовали огромный душевный подъём, смаковали каждое мгновение праздника, понимая, что скоро придётся надолго вернуться к рутине. К ежедневной тяжёлой работе. К давно опостылевшей жене или мужу. К бесконечным проблемам, решение которых приносит лишь новые трудности…

Но заботы навалятся завтра, а сегодня весь белый свет гулял в Торинграде. Сегодня народ ощущал себя словно в сказке. Сегодня был праздник духа и тела.

В кои-то веки хотелось жить здесь и сейчас.

Когда Маврик поднимался на помост, то чувствовал себя настоящим императором, купающимся в ослепительных лучах славы. Ему аплодировали, словно герою, совершившему на днях подвиг. Оно и понятно, на центральном стадионе чествовали только самых выдающихся представителей разных рас.

Легендарный комментатор матчей по трудознамени объявил Маврика Деятелем — именно так, с большой буквы — одним из главных созидателей прекрасного города, приютившего на недолгое, но яркое время миллионы товарищей.

На помосте уже стоял другой выдающийся труженик — тот, кого называли ни много ни мало Творцом. Маврик знал, что в отличие от него, гном действительно заслуживал столь почётного звания, ибо именно этот гений от начала до конца спроектировал новый город. Маврик лишь помог воплотить часть масштабного замысла. Не сказать, что то была малая часть, но всё же он являлся в первую очередь ответственным администратором и исполнителем, и уж точно его заслуги даже рядом не стояли с Творцом, вложившим в Торинград душу.

Впрочем, угрызения совести сразу оставили Маврика, когда он увидел, кого выделили среди эльфов и орков. От ярости он даже крепко сжал пухлые холёные кулачки, настолько несправедливой показалась ему идея разделить честь с подобным отребьем. Однозначно, от этих двух типов его отделяла такая же гигантская пропасть, как его самого от Творца! Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. А ведь эльфы предупреждали его, чтобы он не переживал из-за выбора других представителей: критерием отбора являлось сочетание узнаваемости и уважения публики к какой-либо личности, а вовсе не заслуги оной перед лихнизмом. Если у него и Творца среди озвученных качеств превалировало уважение, то эльфа и орка явно выбирали, руководствуясь исключительно узнаваемостью. Иного объяснения просто быть не могло!

Ухмыляясь Маврику, на помост поднялся исхудавший, но целый и невредимый Брехлисиус. Последний эльф, которого Маврик ожидал увидеть не то что на церемонии награждения, но вообще в Торинграде. До него, как и до многих других представителей высшей власти, дошли тревожные слухи о восстании в северных лагерях. Саботировавшие приказ об амнистии надзиратели спровоцировали бунт, оказавшийся в условиях концентрации всего населения далеко на юге довольно успешным. Каким образом Брехлисиусу удалось не просто выжить в развернувшимся на севере хаосе, но ещё и добраться к завершению Межрасовых игр в центральный город лихнистов, Маврик не знал и не имел на сей счёт даже малейших догадок. Чудеса, да и только!

Выбор орка хотя и расстроил Маврика, но по крайней мере, не удивил.

Бугайлов. Найдётся ли во всём городе хоть один товарищ, ни разу не слышавший этого странного имени? Звезда «Секир-Башки» — команды, занявшей почётное второе место на турнире по трудознамени. Никто не ожидал от зеленокожих такого успеха. Последний матч навсегда войдёт в историю, как ожесточённая битва до самой последней минуты почти равных по силе соперников. Накал страстей оказался таков, что снова не обошлось без массовых драк на трибунах, несмотря на все предпринятые меры предосторожности. Орки и гномы… Наверное, не существовало на свете более непримиримых противников. Творец нахмурился, глядя на здоровенного орка, но Бугайлов лишь хлопал глазами, осматривая окружающих с ничего не понимающим видом. Бежать никуда ведь не надо, ага?

Вокруг помоста занимали свои места эльфы в роскошных разукрашенных мантиях. Маврик знал, что это присягнувшие на верность товарищу Торину чародеи, долгое время выдававшие себя за чиновников, охранителей под прикрытием и других ипостасей слуг режима. Введение окружающих в заблуждение было необходимо для безопасности колдунов и самих окружающих, но сейчас магам предстояло расстаться со своей маскировкой ради умопомрачительного волшебного шоу во время речи Вождя. Маврику даже доверительно показали часть грядущего представления, выглядела эта демонстрация и в самом деле эпично. С помощью иллюзий чародеи ежесекундно буквально воссоздавали в небе над стадионом увеличенное изображение происходящего на помосте, чтобы каждый в Торинграде мог стать свидетелем награждения лучших из лучших. Ну, или известнейших из известных, если называть вещи своими именами.

На остальных стадионах предполагалась похожая церемония, но в чуть меньшем масштабе. Если на центральной арене собрались вместе все расы, то на других площадках каждый союз и республика чествовали своих героев уже по отдельности. Маврик знал, что на одном из соседних стадионов почётная награда ожидает его отца, а на другом Ламелию, которая, как и он, сделала на подготовке к Межрасовым играм большую карьеру. У эльфов, гномов и орков имелись свои популярные личности, которых, по мнению товарища Торина, всенепременно следовало наградить одновременно с остальными участниками и организаторами Межрасовых игр. Маврик считал эту задумку немного странной, но кто он такой, чтобы перечить старшим товарищам? Если начальство считает, что надо именно так, значит, это правильно — те, кто думает как-то иначе, до высоких должностей никогда не дослуживаются.

Эльфийские чародеи обещали помочь синхронизировать церемонию, выделив на каждый стадион группу магов. Маврику и его отцу дали почти идентичные указания: будь расслаблен, не зажимайся, не нервничай. Ты здесь не для дачи отчёта или иной выслуги. Ты здесь, чтобы наглядно продемонстрировать обывателям, каких высот можно достичь, если ответственно выполнять данные тебе поручения. Старшие товарищи не по силам заданий не дают, а за старания вознаграждают сверх всякой меры. Так что наслаждайся мгновением, упивайся удачей и славой. Напрягаться будешь потом, уже в новой должности.

Усладив в достаточной степени слух овациями, Маврик осмотрел сектор, отведённый зрителям из Союза Человеческих Королевств. Представители его расы выглядели крайне довольными и выражали своё бурное одобрение каждой реплике Уткара, слегка шепелявым голосом восхвалявшего организаторов за великолепный турнир по трудознамени.

После инцидента во время первой встречи команд людей и орков, когда охранители буквально выволокли Уткара со стадиона, комментатор стал главным объектом всеобщего внимания. Даже те, кого никогда прежде совершенно не волновало никое драное трудознамя, осуждали столь грубое и прямолинейное вмешательство охранителей в досуг граждан. Народ должен иметь возможность выпустить пар, разве не для этого в конце концов придумали спорт? Граждане как бы кричали: оставьте нам уголочек свободы, вы, сторожевые псы, готовые вцепиться в глотку за любую неверную мысль!

Как ни пытались власти сгладить углы, общественный резонанс лишь усиливался. Уткар стал символом, мучеником, жертвой собак, которых все боялись и ненавидели. Каждый понимал, что если беда случилась со столь известной личностью за столь безобидную выходку, то среднестатистическому товарищу лучше вообще никогда не открывать рот. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас — нет, эту горькую истину в тоталитарном обществе все и так знали, но на фоне праздника и расслабленности осознание своей хрупкости пугало вдвойне.