Братство меча. Книги 1-3

— Спасибо, — эльфийка и бровью не повела, словно не поняв шутки. — Ставь в угол и садись за стол, нечего жаться к подоконнику. Вчера утром ты таким пугливым не был.

— Да я и сегодня вечером не особо пугливый.

Хорт с радостью избавился от начавшего надоедать ему веника и уселся на скамью напротив эльфийки. Энар исподлобья глянула на парня. В сумраке ее огромные глаза отливали зеленым светом, как у кошки.

— А теперь, может, расскажешь сразу и честно, что тебе от меня понадобилось? Или будешь продолжать мозги пудрить?

— Я все сказал еще вчера. Ты мне очень нравишься, и я по-прежнему надеюсь, что это чувство окажется взаимным.

— Врешь. Или просто меня не понимаешь. Повторяю еще раз, четко и ясно: ЧТО ТЕБЕ ОТ МЕНЯ НУЖНО?

— Не веришь в любовь с первого взгляда?

— Отчего же? Верю. Только вы, люди, про нее вспоминаете, когда, высунув язык, бежите за очередной смазливой мордашкой. Себя я к таким не отношу и не верю, что на белом свете отыщется дурак, которого угораздит втюриться в нелюдь. Хоть с первого взгляда, хоть со второго, хоть с десятого. К тому же, — помолчав, добавила Энар, — ты все равно не в моем вкусе.

— Тогда скажи, какой он, твой идеал. Я приложу все усилия, чтобы быть на него похожим.

— Хромой старик. Одноглазый, беззубый и со сломанным носом, — эльфийка насмешливо прищурилась. — Ну, когда начнешь перевоплощаться? Интересно будет взглянуть на процесс.

— Лет этак через пятьдесят. Если не веришь, давай вместе подождем и удостоверимся.

— Больно надо. Пятьдесят лет — срок не велик, но тратить понапрасну время все равно не хочется. Лучше скажи, где это тебе лицо разукрасили? Еще утром, помнится, все в порядке было.

Хорт поморщился и потер щеку. Там багровело напоминание о Хвосте дракона — самом увесистом бревне из всех, что имелись на цепах.

— Что, сильно заметно?

— Пока не особо, но отекать уже начало. Пододвинься-ка поближе…

Эльфийка протянула руку и коснулась щеки парня. Ее пальцы были холодными, как лед, но прежде, чем Хорт успел удивиться этому, холод исчез, и по телу начало разливаться тепло, прогоняя прочь ноющую боль от заработанных за сегодняшний день ушибов. Странное действо продолжалось меньше минуты, потом Энар убрала руку.

— Вот так гораздо лучше, — усмехнулась она. — Полагаю, твои подружки из Каер Анагуа не будут в обиде.

— Нет у меня там подружек.

— Точно? Значит, ты сам пользуешься благовонными маслами? Это уже интересно.

— Какими еще маслами?

— Теми, которыми пропах насквозь. Роза и сандаловое дерево, насколько я понимаю.

— Хватит придумывать, — возмутился Хорт, а про себя подумал — ну и язва. И угораздило же его связаться! Да и Маришка тоже хороша. Не иначе, льет на себя по полчашки духов за раз.

— Я не придумываю. От тебя за версту ими несет. Узнаю творение Зарины — ее адские смеси меня с закономерным постоянством с ног сшибают.

— Неужели ты всегда так издеваешься над собеседниками? Если да, то не удивляюсь, что тебя Бранвин невзлюбил.

— Нет, — эльфийка весело осклабилась. — Не всегда, а только тогда, когда мне дают к этому повод, начиная нести всякую чушь. Бранвин же, как и весь остальной Совет Старейшин, ненавидит «чернолесскую тварь» всеми фибрами души независимо от того, говорит она или скромно молчит. Поэтому не стоит их сюда приплетать.

— О чем же тогда ты хочешь говорить, чтобы это не было чушью?

Энар окинула парня задумчивым взглядом.

— Сколько раз через цепы без помарок пройдешь? — вдруг спросила она ни с того, ни с сего. — Хотя бы на самой малой скорости?

— Сколько раз? — недоверчиво переспросил Хорт, гадая, смеяться ему или лучше не стоит. — Да через них вообще нельзя пройти. По-моему, они здесь просто ради издевательства стоят.

— Иными словами, ни разу? Но ведь ты, если мне память не изменяет, восьмого года обучения будешь. Чем же Велегода все это время с вами занимался? На солнышке загорал?

— Он учил нас сражаться.

— Сражаться, говоришь? — эльфийка зевнула, как-то сразу потеряв к разговору интерес. — Замечательно. Надо будет пожелать ему успеха в этом нелегком деле. А теперь все-таки ступай отсюда. Моя бессонница закончилась, и я собираюсь подремать до рассвета.

Ничего не попишешь, это был откровенный разворот на сто восемьдесят градусов, и никаких возражений не предполагалось. Хорт выдавил из себя вымученную улыбку и зарекся когда-либо снова идти на поводу у Сыча.

— Тогда спокойной ночи, малышка. Мы ведь увидимся завтра, верно?

— Надеюсь, что нет, — честно призналась Инари. — Но и тебе тоже спокойной ночи… Волк, — добавила она после недолгого молчания, чувствуя, как начинает медленно выплывать из мира сновидений, вытягиваемая неким посторонним шумом в крохотную каморку, совсем не похожую на скудно обставленные, но просторные комнаты ведьмацкого замка.