Римские каникулы

Драко открывает глаза, стряхивая с себя липкие остатки сна. Его правая рука затекла, но пошевелить ей он не решается. Прижавшись к его боку и зарывшись носом в ключицу, спит Гермиона. Ее волосы укрывают их обоих до самой талии. И это не аккуратные пружинки, которые он привык видеть за последнее время, а непослушная грива, к которой он вечно цеплялся во время учебы. Сейчас кажется милым, что во взрослой, сильно изменившейся девушке осталось что-то от прошлого. Их общего прошлого, пусть оно и не расцвечено красками дружбы или чего-то большего.

В открытое окно проникает порыв прохладного ветра. В последнее время природа все чаще умывает город непродолжительными дождями, напоминая о конечности летнего зноя. Драко тянет одеяло выше, стараясь подольше сохранить тепло их уютного мирка. Но…

— Я очень рад за вас, — Блейз даже не стучит, просто распахивает дверь. — Однако если вы не забыли, у нас есть дела.

Гермиона пытается спрятаться, щекоча дыханием.

— Дай нам пару минут, — Драко дожидается ухода друга, прежде чем встать и отправиться на поиски своей одежды. — Он прав. Нам нужно по крайней мере поесть. Я принесу тебе что-нибудь из одежды.

Когда он возвращается, с перекинутым через руку нарядом, Гермиона уже сидит на краю кровати в его футболке, пытаясь распутать волосы пальцами. При учете того, что ее палочка лежит на тумбочке, это выглядит забавно.

— Ты волшебница, Гермиона Грейнджер.

Ее смех похож на перезвон колокольчиков. Она подхватывает древко, но, вместо того, чтобы произнести заклинание, как он ожидает, просто фиксирует им пучок. Любуясь, Драко смотрит, как свободный голубой сарафан окутывает ее фигуру поверх предмета его гардероба.

— Ты ведь вернешь ее мне? Когда-нибудь?

— Неа, — Гермиона босиком идет к двери. — На мне она смотрится лучше.

Эта футболка невероятно ему идет, но язык не поворачивается оспорить ее мнение.

Кухня встречает их пустым столом, хотя в воздухе чувствуется запах очередного кулинарного шедевра.

— Все готово. Но сначала я бы хотел, чтобы мы пришли к какому-то решению. — Через дверцу духовки и правда можно увидеть очертания формы для пирога. — У нас мало времени, и нападение произошло совсем рядом с домом.

— Откуда ты знаешь? — Драко удивлен осведомленностью друга.

— Я же аврор. На платье было кофейное пятно. В переулке стакан. А бариста сказал, что ты заходила где-то за час до моего прихода домой, — оказывается, Блейз не терял времени зря. — Гермиона, я знаю, что ты против, но я за то, чтобы использовать твоих знакомых.

— Это опасно.

Ее голос звучит не так уверенно, как прежде. Это дает шанс.

— Дело скоро закроют. И мало того, что Стефан уйдет безнаказанным, он будет охотиться именно на тебя. Вчерашнее — явное доказательство этого, — Драко старается не давить. А лишь озвучивать факты. — Нам его не поймать. Кровососы отказались помогать. Я согласен с Блейзом, это единственный вариант.

Она смотрит в пол. Проходит пару шагов, садясь на диван, и закусывает губу. Несколько минут в комнате царит тишина.

— Ты или я?

* * *

Несмотря на то, что они используют медальон Драко, и то, что она никак не принимает участие в его активации, сейчас именно Гермиона стоит под раскидистым дубом в полном одиночестве, гадая о том, где она. По неясным причинам Орден выбрал именно ее на роль связного.

— Здесь кто-то есть? — она обходит вокруг дерева дважды, прежде чем решается спросить.

— Конечно, — голос звучит сверху. — Тебя ждут.

Совсем рядом бесшумно приземляется желтое пятно. Хрупкая девушка, в почти детском платье в цветочек. На вид ей от тринадцати до пятнадцати лет. Светлая тонкая кожа словно отражает солнечный свет. Волосы не имеют цвета. Они не платиновые, как у Малфоя, и не седые, скорее, вовсе без пигмента. В противовес всей остальной внешности черные, словно лишенные зрачков глаза смотрят так словно видели приход тысячелетия. Когда незнакомка отворачивается, давая знак следовать за собой, Гермионе удается разглядеть на шее, под собранными в хвост волосами, грубый шрам в форме изображенной на медальоне руны.

Они идут сквозь оливковую рощу к небольшому строению, напоминающему разрушенную башню. У ее подножия девушка останавливается, взмахивает рукой и протягивает бокал вина.

— Тебе не помешает.

Очень хочется отказаться, но это невежливо.

— Цена смерти Стефана из ковена Басараб — жизнь.

Гермиона давится напитком.

— Мы должны кого-то убить?

Ее жизнь не стоит такой жертвы.

— Нет. Ты должна сохранить жизнь, — незнакомка понимающе улыбается, но ее глаза по-прежнему холодные. — Последний Малфой. Он должен жить.

«Драко? При чем здесь он?»

— Я заключаю сделку лишь с тобой, Гермиона Грейнджер.

Она не привратник, а ассасин.

— Кто ты? Где остальной Орден?

Девушка смеется, но в ее смехе нет веселья.

— Ты можешь звать меня Вал. Если уж тебе так нужно имя. Что до Ордена, его нет. И не было никогда.

«Упоминания о ней старше первых норманнских набегов.»

— Вал, — имя горчит на языке, — что требуется от меня?

— Уйти со мной. Сейчас. Стефан одержим, он найдет тебя, где бы ты не была. И убьет всех, кто встанет на его пути, — длинный коготь неприятно колет в центр груди. — Ты моя приманка. И гарантия выполнения условия.

— Я даже не могу сообщить им, что Орден взял заказ?

«Как будто у меня вообще есть выбор. Вал права. Сейчас мне лучше остаться одной.»

— Ты можешь послать патронус. Но не говори ничего конкретного.

Развернувшись вампирша скрывается в проломе стены. Но ощущение стеклянного колпака над головой только усиливается.

* * *

«Мисс Самопожертвование. Вся в своего шрамоголового дружка. Ведь предполагал же, что этим кончится.»

Драко мечется по спальне, хватаясь за каждую вещь и швыряя ее обратно. Выдра растворилась всего пять минут назад, передав сухое сообщение с просьбой не волноваться, а ему уже не хватало воздуха.

Медальон не реагировал. Чары поиска молчали. Блейз аппарировал в Аврорат, но вряд ли это что-то даст.

«Я должен ее найти. И собственноручно убить. А потом воскресить и убить еще раз.»

Он сел на кровать, уронив лицо в ладони. «С чего же начать?»

* * *

С трепетом Гермиона снова смотрит на огни Рима. Прошел уже месяц после того, как она, обхватив рукой медальон, исчезла из квартирки Блейза. За это время она успела побывать в Румынии, которую видела лишь из окна такси и номера отеля. Стефан неотрывно следовал за ними, отставая всего на несколько часов. Оказалось, вампиры гораздо лучше волшебников социализированы в мире маглов. Они летают на самолетах, водят машины, занимают высокие должности в компаниях, поют и снимаются в кино.

— Он здесь. Крутится возле вашего дома. Но, как я и ожидала, не трогает твоих напарников. — Туман в центре комнаты сгущается, превращаясь в изящную блондинку. — Я планирую покончить со всем этим сегодня. Использую твою кровь, чтобы заманить его в промзону. Но она должна быть свежей, так что ты идешь со мной.

Даже если бы и хотела, у Гермионы нет возможности отказаться. Нить Непреложного обета мягко светится на ее запястье, прямо над серебряной змейкой.

Двумя часами позже они сидят на ящиках с винодельческим оборудованием в ожидании сигнала чар.

— Ты так и не сказала мне, почему Драко — цена за твои услуги? — Гермиона спрыгивает на пол, разминая затекшие ноги.

— А разве сходство не очевидно? — Вал втягивает щеки, напрягает челюсть и прищуривает глаза.

— Ты Малфой?

— Арман мой, — вампирша задумывается, — прапраправнук. Так что у меня шкурный интерес.

— Так же как когда ты уберегла Люциуса от тюрьмы?

— Дважды.

«Так вот кто вытащил его во второй раз.»

Вдалеке слышится грохот, и небольшой кристалл пульсирует, сообщая о нарушении периметра.

— Стефан голоден и непредсказуем. Не вмешивайся и не снимай щитовые чары.

Но это не кровожадное чудовище, которое они ждут.

— Ты? — голос Вал полон затаенной теплоты.

— Кири? — Драко нервно улыбается. Но его лицо вытягивается, когда он видит ее. — Гермиона? Что происходит?

Только нечеловеческая реакция прародительницы спасает его от мгновенной смерти. Металлический прут рассекает место, где секунду назад колыхались платиновые пряди.

Клубок из бессмертных тел перемещается слишком быстро, чтобы можно было хоть что-то понять. Периодически слышится почти животный рык вперемешку со звуками ударов. Все должно было быть совершенно не так. План продуман до последней детали, но появление Драко пускает его под откос.

Гермиона даже не может сойти с места, чтобы посмотреть, что с ним. Она выпускает заклинания, надеясь хотя бы частично оградить место падения защитными заклинаниями. Остается только надеяться, что последний Малфой не пострадает. Иначе как преданная возлюбленная она последует в могилу за ним.

— Где он? — неожиданно выныривает из темноты Вал. — Стефан?

— Не знаю. Мне отсюда ничего не видно.

Замкнутое пространство, которое должно было спасти ее, теперь мешает обзору. Взмах бледной руки гасит защитное поле, удерживающее Гермиону на месте.

— Найди Драко.

Но уже слишком поздно. Единственное, что удерживает его тело в вертикальном положении, окровавленная когтистая рука, пробившая грудную клетку насквозь. Обезумевший вампир упивается предсмертными хрипами, смотря Гермионе прямо в глаза. Но хотя она чувствует его взгляд, ее собственный прикован к закрывающимся от боли серебряным озерам.

По барабанным перепонкам ударяет звук, напоминающий крик банши. Вал бросается вперед, унося Стефана за собой.

Ноги подводят Гермиону и, пытаясь добраться до Драко, она валится на пол, но продолжает ползти. Кажется, кровью покрыто все вокруг: стены, ящики, даже ее одежда. Она укладывает его голову на свои колени, шепча все исцеляющие заклинания, которые знает. Но это не помогает. Холодная от кровопотери рука ложится поверх ее собственной, останавливая. Он пытается что-то сказать, но вместо этого на губах лишь появляются красные пузыри.

— Дрейго, — Вал перебирает светлые, похожие на ее собственные, пряди, второй рукой держа оторванную голову с вырванной челюстью. — Зачем ты пришел?

— Обрати. — Гермиона чувствует, как жизнь медленно утекает из его тела. — Прошу тебя.

— Ты все равно умрешь.

Она права. Но Гермионе все равно. Она хочет, чтобы он жил. Вечно.

— Знаю.

Смотреть на это почти больно. Вал-Кири разрывает зубами собственное запястье, заливая темную вязкую жидкость в приоткрытый рот Драко. Магия окутывает их, скрывая от ее взора. Слышится лишь едва различимый шепот, но понять, заклинания это или просьбы не уходить, сложно.

В глазах темнеет. Последнее, что Гермиона успевает увидеть, медленно затягивающийся провал в бледной груди.

* * *

Ему требуется около пяти лет, чтобы научиться контролировать себя. Кири не оставляет Драко все это время, отойдя от дел. Она раскрывает ему все тайны, которые узнала за более чем тысячу лет, снова становясь его другом, которого он думал, что потерял во вспышке драконьей оспы. Изредка он пишет письма родителям, уверяя, что все в порядке, но он не может сейчас приехать. Звонит Блейзу, узнавая последние волшебные новости. За это время он так и не объяснился лишь с одним человеком.