Начать войну

— Ты хочешь меня убить?

Алина не знала ответа и снова опустила руку в разрезе — удар лишь мимолетно задел Дарклинга, распоров рукав рубашки. Презрительно усмехнувшись, он шагнул ближе. Алина осторожно отступила в избу.

— Почему ты не используешь разрез?

Дарклинг вошел вслед за ней, и Алина предостерегающе подняла руки. Она впервые заметила темные круги под его глазами.

— Почему ты не нападаешь?

— Я нападаю.

— Но не стремишься убить. Мы оба знаем, что тебе достанет силы воли.

Алина замахнулась для удара, но Дарклинг ловко перехватил кулак и прижал Алину к стене.

— Довольно, — холодно произнес он, но Алина увидела в нем нечто темное, готовое вот-вот прорваться на поверхность. «Довольно» — не просто приказ прекратить борьбу. Несколько напряженных мгновений Алина смотрела ему в глаза, прежде чем рассеять свет.

Дарклинг с настороженностью поглядел на ее руку, опасаясь, что это уловка: однажды она уже воспользовалась его уязвимостью.

— Не уезжай в Равку — этого будет достаточно.

Алина намеренно обвела взглядом его губы, горло. Дарклинг резко выдохнул.

— Я устал, Алина.

— Все устали.

Одной рукой Дарклинг обхватил ее за талию и прижал к себе. Щеки Алины порозовели, но вовсе не от смущения — она давно уже не была робкой девушкой. Дарклинг завел запястье над ее головой.

— Скажи, что возьмешь мою фамилию.

Алина нахмурилась.

— Нет.

Свободной рукой Дарклинг неторопливо расстегнул застежки ее плаща, и тот упал у их ног.

— Тогда скажи, почему я должен остаться.

Не прерывая зрительного контакта, Алина вклинила колено между его ног.

— Потому что я хорошо попрошу.

— Не знал, что ты на это способна.

— Я способная ученица.

Алина с удовлетворением ощутила, как бешено стучит его сердце: приятно было знать, что она могла поставить его на колени не только силой. Она намеренно коснулась коленом внутреннего шва штанов. Дарклинг прикусил губу и положил руку ей на бедро, мучительно медленно вырисовывая круги. Его близость туманила разум, и Алине пришлось сделать медленный вдох, чтобы совсем не потерять голову.

— Ты этого хочешь, — произнес Дарклинг, и в его тоне проскользнуло еле заметное удивление.

— Я хочу, чтобы ты держался подальше от Равки.

— И все?

Нет, не все. Она всегда втайне жаждала даров, которые он предлагал, просто не хотела себе в этом признаться. Но теперь, когда она потеряла Мала, Николая, так много дорогих людей, принять тьму стало легче. Алина не могла потерять и его, своего монстра. И когда Дарклинг прижал палец к пульсу на ее запястье, она осознала, что частичка ее никогда не хотела расставаться с ним. Но сдаться Алина собиралась на своих условиях.

— Ты получишь либо Равку, либо меня. Выбирай…

В ту же секунду Дарклинг впился горячим требовательным поцелуем в ее губы. Отпустив запястье, он собственнически зарылся одной рукой ей в волосы, притягивая ближе. Через связывающие их узы Алина ощутила его гнев, разочарование, отчаяние, голод. Решение. Когда-то давно эти эмоции ее бы испугали, но теперь лишь подстегнули.

Алина оперлась на стену и закинула ногу ему на бедро. Сквозь одежду она ощутила его возбуждение и выгнула спину, заставив Дарклинга застонать. Он принялся лихорадочно целовать ее, словно боялся не успеть утолить свой голод. Алина ахнула, когда он подхватил ее под бедра, и инстинктивно скрестила ноги за его спиной. Дарклинг жарко поцеловал ее горло.

— Ты… — хрипло прорычал он на ухо, прикусывая мочку, — сделала меня таким слабым.

— Хорошо.

Дарклинг больно дернул ее за волосы, и Алина ощутила его гнев пополам с похотью. Он укусил ее за горло и тут же зализал место укуса. Алину окатила волна наслаждения вместе с раздражением: конечно, он не мог не оставить на ней метку. Интересно, он специально решил оставить засосы там, где когда-то висели рога?

Не теряя времени, Дарклинг переместился на кровать и, усадив Алину к себе на колени, взял ее лицо в ладони. Внезапно реальность того, что вот-вот должно произойти, поразила ее. Мгновение они просто смотрели друг на друга, тяжело дыша. Дарклинг выглядел таким же удивленным, как и она.

— Поцелуй меня.

Алина ухмыльнулась, пытаясь немного успокоится. Она сама не знала, чего хотела больше: сорвать с себя одежду или броситься прочь.

— Попроси вежливо.

— Иногда я ненавижу тебя за это.

— За то, что заставила просить?

— За то, что заставила желать.

Глядя ей в глаза, он начал расстегивать пуговицы рубашки. Алина дрожащими пальцами вцепилась в простыни и выпалила:

— Все, что тебе нужно сделать, — сказать «пожалуйста».

Дарклинг слабо улыбнулся.

— Я бы предпочел услышать это от тебя.

С губ Алины сорвался нервный смех, и она уставилась на свои руки, сжимающие простынь. Она не знала, как себя вести, когда он смотрел на нее так, будто она была чудом.

— Сколько у тебя было любовников, Алина? — спокойно спросил Дарклинг, неторопливо расправляясь с пуговицами.

— Не волнуйся, у меня достаточно опыта.

Дарклинг напрягся.

— Итак…

Алина нахмурилась.

— Да…

Не дав ей договорить, Дарклинг припал к ее губам голодным поцелуем. Сквозь дымку удовольствия Алина различила звук отрываемых пуговиц и рвущейся ткани.

— Ты…

— Позже, — прошипел Дарклинг. Сорвав обрывки рубашки, он приспустил бретельки нательной сорочки.

«Слишком быстро», — встревоженно шепнул внутренний голос, но стоило Дарклингу снова ее поцеловать, как все сомнения вылетели у Алины из головы. Его прикосновения жгли, как клеймо. Алина сама не заметила, как зарылась в его волосы, притягивая ближе.

— Сними это, — глухо пробормотал Дарклинг, вылизывая ей шею.

— Или ты и ее порвешь?

— Алина.

— Сам сними.

Алина улыбнулась в поцелуй, когда Дарклинг разорвал сорочку и холодный воздух лизнул кожу. Дарклинг накрыл ладонью ее грудь, дразня большим пальцем твердый сосок.

— Я не позволю тебе от этого отмахнуться, — прохрипел он.

Алина пропустила сквозь пальцы темную прядь волос.

—…Хорошо.

Его медленные ласки кружили голову. Внизу живота нарастало напряжение, и Алина решила пойти на уступку.

— И я хочу, чтобы ты произнесла мое имя.

— Александр.

Его губы дразняще сомкнулись на соске, сводя с ума движениями языка.

— Подожди.

— Почему?

— Я хочу, чтобы все было по-честному. Разденься.

Не говоря ни слова, Дарклинг стянул рубашку и отбросил ее на пол. Тело у него было худощавое и жилистое. Наверное, ему хотелось, чтобы она сомлела от вожделения, вместо этого Алина принялась беззастенчиво разглядывать его шрамы. Судя по напряженным мышцам, он едва сдерживал себя. Алина медленно поцеловала каждую рану от пули, каждый след от ожога. По груди тянулся длинный узкий фиолетовый шрам от клинка. Она провела по нему сначала пальцами, потом — языком. Дарклинг резко выдохнул и сжал ее плечо, оглаживая неровный шрам от укуса ничегойи. Таким извращенным способом они принадлежали друг другу.

— Ложись, — хрипло велел он.

Алины ухмыльнулась.

— Мне думать о Равке?

Вздохнув, Дарклинг стремительным движением опрокинул Алину на кровать и навис сверху, глядя на нее так, будто не узнавал.

— Что?

— Я все еще жду, что ты сбежишь, — обеспокоенно признался он.

Алина рассмеялась.

— Это мысль приходила мне в голову.

— Только приходила? — уточнил Дарклинг, и в его голосе послышалось что-то настолько уязвимое и человеческое, что Алина смягчилась.

— Я остаюсь.

Нечто человеческое мелькнуло и исчезло, Дарклинг снова стал собой и довольно кивнул. Если бы не снедающее ее желание, Алина его ударила бы. Он без предупреждения подтащил Алину к краю кровати и отработанным движением стянул с нее юбку. Алина приподнялась на локтях и наблюдала за его действиями: расправившись с нижним бельем, Дарклинг встал перед ней на колени. Алина встретилась с ним взглядом, и ее пронзил жар.

— Алина.

— Да?

— Ты не будешь думать о Равке, — пообещал Дарклинг, затем раздвинул ей колени и поцеловал между ног.

Прикрыв глаза, Алина откинула голову и зарылась рукой в его волосы. Она больше не могла противиться охватившему ее удовольствию. Медленно и сладко лаская ее, Дарклинг легонько сжал грудь, а затем слепо зашарил по матрасу. Алина с удивлением поняла, что он искал ее руку, и вложила свою ладонь в его. Дарклинг тут же переплел их пальцы.

— Александр… — простонала Алина, когда его язык надавил на особенно чувствительную точку.

Дарклинг выдохнул, отстранился.

— Ты хочешь меня, Алина?

Черт бы его побрал. Он и так прекрасно знал, что она хотела его.

— Хорошо.

Дарклинг приподнял бровь.

— Хорошо?

— Хорошо, — сквозь зубы повторила Алина.

Дарклинг поднес соединенные ладони к губам и нежно поцеловал ее пальцы, после чего другой рукой взялся за завязки штанов. Алина отодвинулась подальше, уступая ему место, и как только Дарклинг полностью обнажился, то присоединился к ней. Он устроился между ее ног и прижал сплетенные руки к изголовью кровати: почему-то этот жест показался интимнее, чем все остальное. Не сводя с Алины глаз, Дарклинг вошел в нее.

Медленные, размеренные толчки никак не вязались с прежним пылом. Алина скрестила ноги у него за спиной, подстраиваясь под неспешный ритм. Нетерпение Дарклинга выдавало лишь сбивчивое дыхание и сила, с которой он сжимал ее пальцы. Их тела двигались в унисон, словно они уже отдавались друг другу тысячи раз. И только когда Алина на пике наслаждения прошептала его имя, Дарклинг позволил себе потерять контроль и спустя несколько отчаянных быстрых толчков присоединился к ней.

Через несколько часов Алину разбудили настойчивые поцелуи в плечо. Она не открыла глаз, но Дарклинг, должно быть, понял, что она не спит. «Еще», — прошептал он.

Вздохнув, Алина оседлала его.

* * *

Дарклинг остался.

Но они оба понимали, что тихая обыденная жизнь не удовлетворит его амбиции. Это было лишь отвлечением от войны, к которой им предстояло вернуться. Впрочем, это было приятное отвлечение, и Дарклинг намеревался воспользоваться подвернувшейся возможностью в своих интересах.

Существовало много способов, чтобы вернуть Алину на трон Равки, рядом с ним. И ради этого он был готов кормить кур, чинить сани или проигрывать в шахматы, пока Алина не признает его правоту. До тех пор он будет потакать своей слабости.

Два года они провели в жалкой избе, прежде чем Дарклингу удалось уговорить Алину переехать в соседний фьерданский городок — Ледсен. Она не поверила, когда он сказал, что ему не хватает общения, но все-таки собрала пожитки и скотину. Чего Дарклинг желал по-настоящему, так это новостей об Ос Альте, Новоравке. О том, что он оставил позади и собирался вернуть.

Их новые соседи решили, что они муж и жена, и, к его удивлению, Алина не стала их поправлять. Дарклингу пришлось примерить ненавистную личину отказника, чтобы влиться в общество: подружиться с охотником Кнутом и бывшим наемником Олле, а по вечерам ходить в таверну и слушать, как эти никчемные люди проклинают свою страну и боятся себе подобных.

Хорошо, что игра не продлится долго. Пройдет совсем немного времени, прежде чем их настигнет кара. Они оставались в Ледсене еще пару лет, и Алина в конце концов прекратила красить волосы. Иногда Дарклинг разглядывал спящую Алину, и его грудь сжимало странное, полузабытое чувство.