Начать войну
Читать книгу "Начать войну"
Гражданская война
Алина хорошо помнила, как впервые приехала в Ос Альту. Ее оторвали от Мала, от привычной жизни, и бросили в карету. А потом генерал на ее глазах разрубил напавшего на нее фьерданца. Двести пятьдесят лет спустя мало что изменилось: она все так же чужая, Дарклинг снова убивал ради нее, в воздухе витал дым гражданской войны, а Большой Дворец по-прежнему оставался самым уродливым зданием в мире.
Поезд остановился в двух милях от центра Ос-Альты. Солдаты в черной форме обыскивали купе и чемоданы. Алину едва не задержали для допроса («Нет, у нее нет проездных документов. Семьи в городе нет. Нет, она там не работает»), но Дарклинг вовремя вмешался в ситуацию. Помогло еще и то, что они оба великолепно говорили на фьерданском. У солдат за спиной висели винтовки, и у Алины дрожали руки, пока те не скрылись из виду.
Наконец проверяющие вернулись с документами, подтверждающими, что Алина и Александр Морозовы — фьерданцы. Им наказали оставаться за пределами Ос Альты до проверки данных ради безопасности. И сотрудничать с властями. Все это время Дарклинг сжимал ее плечи, и Алина не могла сказать, кого он пытался удержать — себя или ее?
Прежде чем отправиться на съемное жилье на окраине города, Алина покрасила волосы прямо в раковине поезда. Из отражения на нее смотрела юная девушка со старыми глазами.
* * *
Александр пристально наблюдал за Алиной. Она снова притворялась неприметной и заурядной, но внутри у нее сталь. Она изменилась, стала настоящим солдатом. Теперь Алина использовала разрез ради Равки, а не против него. Она смотрела на солдат в черном и наверняка задавалась вопросом, скольких людей ей придется убить, чтобы освободить свой дом и отомстить за родных.
Дарклинг смутно помнил ее дальнего правнука: мужчину с седыми волосами и ямочкой, которая появлялась при улыбке. Интересно, встречалась ли с ним Алина во время своего тайного пребывания в армии. Почему-то ему важно было это знать. Может, потому что горе душило Алину, словно петля. И Александр не собирался позволить ей затянуться.
Они вернут Равку. И тогда он вытащит Алину из бездны воспоминаний, шаг за шагом, пока он не останется ее единственным убежищем.
* * *
Им выделили комнату с тремя постояльцами: пожилой фьерданкой и ее сыновьями. Старший слишком долго заглядывался на Алину, но Александр готов был стерпеть, поскольку младший был болтлив, а значит, можно было выудить у него полезную информацию. Так Александр узнал о происшествии в одном из приграничных лагерей: ни один из солдат, дислоцированных близ Копингбранга не подавал рапортов на протяжении нескольких месяцев.
Дарклинг не знал, чем занимается Алина в его отсутствие. Однажды он вернулся из паба, где собирал сплетни, и застал старшего сына и жену за игрой в шахматы. Курт беспечно обещал увести ее у бесчувственного мужа.
Дарклинг уже собирался заявить о своем присутствии, когда Алина хмыкнула.
— Я не багаж. Я иду, куда хочу, и остаюсь там, где пожелаю.
Александр вдруг осознал, что она добровольно оставалась рядом с ним более сорока лет. Что он не единственный, кто мог в любое время уйти.
— А сейчас я заберу твоего короля.
* * *
Они редко оставались наедине, и в такие моменты не разговаривали, но самозабвенно занимаются любовью. Алина всегда засыпала, положив голову ему на грудь, там, где остался шрам.
Дарклингу понадобилось полгода, чтобы собрать крохи необходимой информации: бывшие члены Объединенной армии собирают сторонников. Когда он рассказал об этом Алине в один из тех интимных моментов, когда ее голова покоилась у него на груди, она только кивнула. Дарклинг не привык к ее пассивности. Когда-то давно, когда еще существовал Каньон, это могло бы стать неожиданным преимуществом, но теперь все было по-другому: Алина носила фамилию Морозова, и ее молчание оглушало.
Дни проходили, как в тумане. С каждым днем похлебка становилась все водянистей, а сквозняки в комнате — холодней. Дарклингу постоянно приходилось напоминать себе, что все эти трудности временны. Скоро у них будет хорошая еда. Скоро им не придется делить кров со старухой, болтливым мальчишкой и наглым юнцом. Скоро Алина перестанет бродить из комнаты в комнату, словно призрак. Скоро ему не придется слышать, как солдаты с винтовками на ломаном равкианском отдают приказы. Скоро у них будет все.
Через пару месяцев осторожных расспросов Дарклинг встретился в кабаке на окраине Ос Альты с отказницей Яной. Яна служила стрелком в Объединенной армии и подметила, что Дарклинг говорит на другом диалекте, нежели оккупанты. Что он колеблется, прежде чем следовать приказам солдат, и шепчет «за Равку» перед тем, как выпить кваса. Через два месяца Яна предупредила его: не стоит выходить из дома ночью. Впервые с тех пор, как он вернулся Равку, Дарклинг улыбнулся. Наконец-то пришло время их второго дебюта.
* * *
Алина играла в шахматы с Куртом, когда Александр вернулся домой. Она не знала, чем он занимался днем, пока она работала, но сегодня в нем что-то изменилось. Александр даже не нахмурился при виде Курта, и по его искрящимся глазам Алина поняла, что время пришло.
— Когда? — спросила она, делая ход конем и забирая короля Курта (он ужасно играл. То ли потому, что намеренно поддавался, то ли потому, что не видел дальше двух ходов. И то, и другое — плохо).
— Сейчас.
Алина кивнула, глядя на потертую фигурку черного короля в ладони.
— Хорошо.
Каким-то чудом ему удалось раздобыть два синих кафтана — остатки старой униформы гришей. И было в этом нечто правильное, от чего сердце болело чуточку меньше.
— Так ты меньше похожа на призрака, — сказал Александр.
Когда воздухе раздались стрельба и крики, они направились к месту сражения.
Старая текстильная фабрика не использовалась по назначению с тех пор, как Алина в последний раз была в Ос Альте. Многие объекты были перепрофилированы фьерданцами и новоравкианцами: бывшие заводы и дома печати стали местом для проведения партийных собраний и военных советов. Вот и в текстильной фабрике разместился пограничный контроль города. И прямо сейчас она находилась под обстрелом.
У повстанцев не было ни достаточно людей, ни продуманного плана: они тщетно пытались взять хорошо укрепленное здание, пока стрелки отстреливали их, как кроликов.
Алина хотела было броситься в атаку, но Александр удержал ее за руку.
— Еще рано, — отрывисто бросил он, и его шепот едва не растворился среди звуков выстрелов.
— Ты ждешь, когда их всех перебьют?
— Хочу посмотреть, есть ли среди них гриши.
— Это действительно важно?
Александр покачал головой.
— Не у повстанцев.
Алина наградила его мрачным взглядом.
— Фьерданцы сжигают гришей, или ты забыл?
Дарклинг напряженно замер.
— Нет, я не забыл.
— Тогда вперед.
Но Александр не думал отпускать, внимательно вглядываясь в ее лицо — не даст ли она слабину? Алина стиснула зубы.
— Александр, со мной все будет в порядке.
— Я никогда в этом не сомневался, — медленно выдохнул он.
— Тогда перестань держать меня за руку так, словно готовишься выдернуть чеку из гранаты.
Где-то в воздухе разорвалась бомба (или то была совместная атака инферна и шквального). Александр отпустил Алину и вдруг стремительно приник к ее губам поцелуем, но прежде чем Алина успела как-то отреагировать, он отстранился.
Алина покачала головой и призвала свет.
— За Равку.
— За Равку.
* * *
Обеим сторонам потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что на сцене появились новые участники, и они готовы танцевать. Шаг первый. Алина взмахнула рукой, и яркая вспышка прорезала фабрику. На миг все замерло, а затем крыша здания обрушилась. Шаг второй. Александр хлопнул в ладоши, и воздух сотряс оглушительный грохот, а потом все погрузилось во тьму. Послышались крики замешательства, но, к счастью, никто не стрелял. Шаг третий, заключительный. Во тьме раздался шелест кожаных крыльев, а за ним — крики. Алина заставила себя стоять на месте, хотя руки тряслись и было трудно дышать. И только когда затих последний отчаянный вопль о помощи на фьерданском, Александр дал сигнал. Алина хлопнула в ладоши, и тьму прорезали лучи света, пока не остались лишь они вдвоем, ночное небо и тридцать повстанцев, глядящих на них со смесью благоговения и ужаса. Некоторые даже попадали на колени. Алина прочистила горло. Она не оглядывалась на растерзанные трупы фьерданцев и смотрела только вперед, как солдат, как эфиреалка.
— Мы здесь ради Равки.
Женщина со снайперской винтовкой неуверенно вышла вперед. Алина заметила, что она бросила на Александра задумчивый взгляд, словно он кого-то ей напоминал.
— Я Яна Кирсанова, бывший солдат Объединенной равкианской армии, — она мельком глянула на разрушенное здание позади них и мрачно улыбнулась. — И я рада, что вы здесь не ради Фьерды.
Танец закончился, настал черед марша.
* * *
Повстанцы разбили лагерь в катакомбах под городом. Алина наморщила нос, услышав новость — она терпеть не могла подземелья. Как и в первый раз, никто не знал, что с ними делать, но их историю легко приняли на веру: Александр — незаконнорожденный внук прославленного генерала, отвоевавшего нынешние земли Новоравки; Алина — его жена, и нет, они не знали, кем были ее родители и почему она владеет даром легендарной Святой Алины. Да, ее назвали в честь святой, такое вот забавное совпадение. Они равкианцы, хотя им пришлось прятаться в Фьерде, когда враг взял Копингбранг. После пары удачных вылазок их допустили во внутренний круг, где Алина и Александр быстро завоевали доверие, и им дали руководящие должности, чтобы вернуть Равку равкианцам.
Дарклинг наблюдал, как жизнь возвращалась в глаза Алины, когда она отдавала приказы, разрабатывала программу тренировок для гришей. Кажется, она наконец развила вкус к власти, пусть и отличный от его собственного.
Яна познакомила Дарклинга с бывшим генералом Объединенной армии — своей старшей сестрой. У Полины Кирсановой не было королевских манер, и встретила она его не в саду, а на секретной базе повстанцев. Плюхнувшись на сгнивший стол, она одним глотком осушила стакан водки и взглянула на Александра холодными голубыми глазами.
— Ты — Дарклинг. Крестьяне говорят о тебе. Хочешь послушать?
— У каждой истории есть своя цель.
— Это верно, — кивнула Полина и наполнила стакан. — И это дает нам некоторые преимущества. Девушка действительно та, о ком говорят?
— Да, она Заклинательница солнца.
— Я не про это. Она правда твоя жена?
— Да, — без колебаний подтвердил Дарклинг.
Полина оценивающе разглядывала его, но Дарклингу приходилось иметь дела с куда более влиятельными женщинами.
— У нее есть семья?
— Когда-то была.
Полина сделала глоток.
— Люди шепчутся, будто она Ланцова, потомок Святой Алины, — фыркнула она. -Потерянная сирота вернулась, чтобы отвоевать трон.
Дарклинг не пропустил молчаливое предложение.
— А если это правда?
— Что ж, я бы сказала, что потерянная наследница Ланцовых лучше подходит для того, чтобы возглавить мятеж, чем шквальная в отставке.