Точка Бифуркации III

Глава 8

— Зачем она вам, господин? — удивилась демоница, обычно не задававшая лишних вопросов.

— Надо. — бросил я, не желая приучать её обсуждать мои приказы.

Кали послушно кивнула головой и перенесла меня в больницу, куда днём ранее притащила спасённую нами девчонку. Пока я находился в одной из туалетных кабинок, демоница летала по больнице в поисках нашей цели. Мной же было предусмотрительно принято решение от этого аттракциона отказаться — не самое приятное это занятие, несмотря на то, что за прошедшие годы я уже немало привык к подобным перемещениям.

Через пять минут я стоял напротив койки в обычной больничной палате на одного человека. К девушке, лежавшей на ней, были подсоединены какие-то приборы, а сама она, вся бледная и с несколькими ссадинами на лице, лежала перед нами с закрытыми глазами.

— Она выживет?

— Я не лекарь, господин. — приближаясь к койке произнесла демоница. — Но вид у неё плачевный. А ещё она не спит, а находится в коме.

— И как ты это поняла?

— Вижу. — кивнула перед собой Кали так, будто девчонка находится перед ней, а не на кровати. — Мне кажется, что даже если она очнётся, прежним человеком ей уже не быть.

— После того, что с ней произошло, никто бы прежним не остался. — резонно заметил я.

Ублюдки, надругавшиеся над телом бедняжки, не ограничивались одним лишь сексуальным насилием. И мне было искренне жаль, что им досталась лёгкая и быстрая смерть из-за того, что я не сдержался. Они её не заслужили.

— Я имела ввиду, что она помутнела рассудком. Ей лучше умереть.

Со злостью оглядев демоницу, я сплюнул и от бессилия сжал кулаки. Сострадание и эмпатия для бесовки были крайне нехарактерными качествами, и в такие секунды это дико раздражало. Впрочем, ждать от существа её порядка и происхождения обратного, было бы верхом наивности.

— Добрее надо быть, Кали. Добрее. — бросил я, всё же не выдержав.

— Доброта делает нас слабыми и уязвимыми.

— Поэтому, по-настоящему добрым может себе позволить быть только очень сильный. Оскотиниться много труда не надо.

— Как скажете, господин.

— Уноси меня отсюда.