Драконье гнездо

12

Мне казалось, пойдём так: уиверн — впереди, с моим блоком вирт-связи в руках, я и Мисти — за ним. Но Дрейвен сказал:

— Глупо. Я могу высвистывать пространство, если примерно представляю, где что находится. Но эта дорога мне неизвестна. Только направление. Смысл — свистеть? И ещё. Мы не знаем, что ждёт впереди. Оповещать о себе свистом? Опять-таки глупо.

Пришлось признать его правоту.

— Тогда как? — поинтересовалась я. — Как мы пойдём?

— Возьми меня за руку. Я пойду по следам вирт-связи, а ты будешь поправлять меня, если на дороге встретится какое-либо препятствие.

— Ладно. А как же Мисти?

— Давай его сюда. — Дрейвен нащупал кота на моих руках и посадил его на своё плечо. Кот повозился, устраиваясь на широком плече поудобней, а уиверн улыбнулся — вроде ему, а на деле — куда-то в пространство.

Освобождённая от довольно тяжёлой кошачьей туши, я нерешительно взяла уиверна за руку. Суховатые пальцы осторожно сжались вокруг моей ладони. Что это он?.. Секунды ходьбы спустя до меня дошло: он боится меня так же, как я боюсь его!.. Я попробовала заглянуть в его лицо — в странной надежде понять, чего он-то боится. Уже не боится. Слушает дорогу. Спокойный до непроницаемости. Глаза машинально открыты и, судя по векам, двигаются по направлению в ту сторону, которую он прослушивает.

Дорога исчезала уже в нескольких шагах от нас. Впечатление такое, словно идёшь в громадном здании, купол которого еле-еле пропускает свет. Видишь только сильно притушёванные сумраком очертания лица, часть дороги под ногами, да и то глаза режет от неопределённого освещения. И тишина, из-за которой порой чудится в безграничном от темноты пространстве эхо переговаривающихся голосов…

Мои ботинки, казалось, гремели по песку и мелкому мусору, в то время как Дрейвен в наспех сооружённых «тапках» двигался совершенно бесшумно, в чём довелось убедиться, когда иной раз невольно останавливалась, тоже вслушиваясь в странную, кладбищенскую тишину вокруг. С сомнением поглядывая на его ноги, я уже была готова предложить ему пошарить по пустым домам, чтобы раздобыть ему нормальную обувку, но Адэр ждал, может, нашей помощи где-то недалеко. Так что пришлось промолчать. Выбор между спасением Адэра (а я уже понимала, что у него дело плохо) и босыми ногами Дрейвена был очевиден. Кто такой Дрейвен? И кто такой Адэр.

И дом, мимо которого шли. Он ощущался молчаливой громадой, темной, такой же слепой, как уиверн, только ещё и неживой… Окна виднелись редко — где выбитые, где изредка мелькающие сумрачным бликом. Тяжёлая коробка с внутренними пустотами.

Внезапно Дрейвен застыл. Насторожиться — что случилось? — я не успела, только свободная рука оказалась на рукояти пулемёта, да увидела, как уиверн опустил незрячие глаза и чуть повернул голову ко мне. Негромко:

— Ты сейчас смотрела на меня?

— Ну… — смутилась я. И уже сердито сказала: — Да, смотрела. И что?

— Я думал — показалось. Иногда чувствую взгляды. — Он снова поднял голову, и я вздрогнула от короткого резкого свиста.

— Ты что? Ты же не хотел!

— Справа — дом, длинный. Нам наискось за этот дом. Проверил дорогу. Впереди пусто. Лианна, хотел бы тебя попросить. Только не отказывайся. Расскажи мне о Драконьем гнезде. Может, представляя рассказанное, я начну вспоминать. А если и не вспоминать, так, может, хоть легче потом будет ориентироваться в этом… Гнезде.

Дрейвен, честно говоря, несколько озадачил меня. Как рассказать о громадном доме, который являет собой целый мир с самым разнообразным населением? Пока я собиралась с мыслями, уиверн добавил:

— Ты назвала себя его хозяйкой. Ты выросла в этом доме?

— Нет. Я стала наследницей по завещанию его старой хозяйки, даг Куианны. Она выбрала меня… — Я закусила губу, стараясь придумать, как выбраться из неловкого положения. — Выбрала среди остальных наследников.

— Хм… Интересно. А я? Кем был я по отношению к этой даг Куианне?

— Её внук, — прямо сказала я. — Твои родители давным-давно погибли в космической катастрофе. А ты слишком долго не давал о себе знать. Даг Куианна поняла, что скоро умрёт, и спешно нашла меня.

— То есть я прямой наследник? — Странно, но в его голосе послышалась усмешка.

— Был, — спокойно сказала я. Играть в недомолвки не собиралась, пусть он и задавал неудобные вопросы. — Теперь это мой дом.

На короткое движение его ладони я снова заглянула в его лицо. Но, оказывается, он просто пожал плечами.

— Так ты расскажешь о Драконьем гнезде?

— Очень красивый дом, — невольно улыбаясь при воспоминании, сказала я. — Один из самых старинных на Уиверне. Двенадцать этажей. Бесконечные переходы-коридоры. Необычные комнаты с необычным интерьером. Под старину. Даже лифт — и тот под старину. Ходишь по этому дому, как по музею, — и однажды вдруг понимаешь, что этот дом уже не музей, а самое родное на свете место.

— Ты любишь Драконье гнездо, — заметил Дрейвен.

— Обжила — конечно, люблю.

— А до того как мне пропасть, я бывал в этом доме?

— Да. У тебя там даже свои комнаты есть.

— А ты? До завещания бывала в Драконьем гнезде?

Странный, настойчивый интерес. Или это тоже входит в попытку вспомнить?

— Нет, не бывала.

— Тогда я не понимаю, как я мог тебя обидеть, — задумчиво сказал он.

Вот в чём дело… Моё дыхание зачастило. И вскоре даже от него, слепого, не удалось скрыть, как дрожу, словно в сильном ознобе. Изумлённый, он склонил голову, будто прислушиваясь, заговорил:

— Если воспоминания настолько…

— Нет. Я скажу… — с трудом давя внезапно рвущийся крик, сквозь зубы сказала я. — Ты обидел меня в день смерти даг Куианны. Ты вернулся вдруг и узнал про завещание… что даг Куианна вписала в завещание меня… Ты… Ты набросился на меня и… и…

Он даже вздрогнул, когда до него дошло.

— Я… что сделал?!

Его видимое потрясение смягчило мою истерику, но не дало возможности прекратить её телу. Меня трясло так, что не сразу заметила: он меня обнимает и качается вместе со мной, лишь бы я успокоилась. Слёз нет. Выплакала раньше… А когда заметила, что Дрейвен успокаивает, было плевать. Здесь, в кромешной темноте, в его руках стало даже спокойней. Так что собралась и взяла себя в железный кулак. Успокоилась — он почувствовал сразу. Его пальцы явно вопросительно скользнули по моему лицу. Застыли на скулах, вздрагивая. От этого лёгкого, проверяющего прикосновения — мурашки по телу.

— Не плакала, но сильно расстроилась.

— Вердикт правильный, — сказала я, с трудом расслабляя сжавшееся горло. — Пусти.

— Подожди немного.

Лбом в его грудь, руки перед собой скрестила. Пусть знает, что даже утешающего не подпущу близко к себе. Хотя куда уж ближе… Вздохнула, сглотнула — горло уже не так зажато. Подняла голову на шевеление сверху, с плеча уиверна. Глаза в глаза с зелёными, кошачьими. Мисти вгляделся и тихо замурлыкал. Вот уж после чего полегчало сразу. От него — сочувствие приму безоговорочно.

— Пошли.

Дом и правда казался бесконечным. Зато через несколько десятков шагов мимо него я успокоилась полностью. Шла рядом с уиверном, думала о прошлом, думала о том, как Дрейвен теперь будет вести себя со мной, зная о странице из своего прошлого — хотя бы с моих слов. И время от времени тихо предупреждала:

— Слева ящик… Впереди — куча кирпичей… Обойти слева. Дальше — ровно.

— Ты очень сильно переживаешь, — вскоре снова заговорил он. — Но сейчас ведь главное, что ты хозяйка Драконьего гнезда. Ты счастлива?

— Почти. Повезло, что помогали. Я бы не стала хозяйкой дома, если бы не старик Грир и Брилл — бывший секретарь даг Куианны. А уж без помощи начальника службы безопасности мне бы пришлось совсем худо. Адэр здорово помог мне. Адэр Кейдн.

— Адэр… Ты называешь его запросто? По имени?

— Между нами дружеские отношения. Я многим ему обязана, — чопорно сказала я.

— А как он относится ко мне? Он помнит меня? Сумеет опознать?

Понимать я понимала, что он пытается отвлечь меня от тяжёлых мыслей, но что-то благодарности не чувствовала. Слишком много негатива всколыхнули воспоминания.

— Адэр хорошо относится к тебе. Он рассказывал, что ты часто приходил к охранникам на тренировки и дрался с ним самим в спарринге. Но опознать тебя сможет и Монти Альпин — один из твоих кузенов. Монти нам здорово помог, когда выяснилось, что Кера становится закрытой планетой.

— Вот как? Ты и про кузена говоришь очень просто. С ним у тебя тоже дружеские отношения?

— Монти ввёл меня в светское общество на Уиверне. Без его связей и знакомств я бы чувствовала себя там очень неуютно.

— Тебе многие помогали, — бесстрастно заметил он.

Не знаю, что именно он имел в виду. Может, это была констатация факта, может, попытка подтолкнуть к каким-то объяснениям, но, впервые задумавшись об этом, сказала:

— Им всем было выгодно, чтобы в доме хозяйкой стала я. Когда другие родичи даг Куианны узнали, что старая леди обошла их вниманием в своём завещании, они воспользовались моим… тогдашним состоянием и начали увольнять старых слуг. Многие просто внаглую начали пользоваться преимуществами, которое даёт даже простое проживание в таком доме. Сотрудничество, как говорится, оказалось взаимовыгодным: из слуг я не выгоняла никого, потому что мне легче было войти в курс дела с теми, кто издавна знал дом и семью. Меня не учили, а только подсказывали. И эта учёба оказалась лучшим, что могло быть в моём положении. Я знала, на кого могу опереться. Они знали, что их место стабильно. Мне там… хорошо.

Кажется, некоторое время он переваривал информацию, поэтому шли молча. Но нисколько не удивилась, когда он снова спросил:

— А как пропал я? Понимаю, что вопрос странный…

— Тебя отследили до ангаров, принадлежащих Драконьему гнезду. Ты самостоятельно выбрал нужный катер до орбиты, где пересел на личное судно. Дальнейший путь оказался неизвестным.

— А как узнали, что я на Кере?

— Даг-ин Рэдманд подсказал. У него есть отслеживающая служба, которая ищет клиентов по всему Содружеству. Тебя засекли на верхних ярусах — всего раз. Этого было достаточно, чтобы собраться сюда.

— А кто это — даг-ин Рэдманд?

— Юрист, который ведёт дела Драконьего гнезда.

— Ты говорила — я нужен, чтобы решить дело рода Драконье гнездо. Но не сказала, что именно от меня ожидается.

Я остановилась. О ребёнке говорить не хочу. Брендон мой и только мой. Отдавать его на каких-нибудь сомнительных юридических условиях, которые могут возникнуть на Уиверне, этому уиверну не могу. Душа плачет, и сердце протестует. Что придумать?

— Если бы ты был тем Дрейвеном, который всё помнит, я бы сказала, — высокомерно ответила я. — Но ты другой. И ещё неизвестно, будешь ли именно ты, по уивернским законам, выполнять родовые обязанности, как это требуется.

— Ничего не понял, — признался Дрейвен, тоже подумав. — Хочешь сказать: если ко мне вернётся память, я могу сделать нечто? А если буду беспамятным — у меня всё под вопросом?

— Да. Примерно так. Наверное.

Мне показалось, я успела заметить странный блеск в его глазах. Мы стояли близко к углу дома, вдоль которого шли. Он помедлил. Еле слышно хмыкнул.