Драконье гнездо

17

К кабине лётчика подбежали двое, коротко спросили:

— Ну?

— ВП триста двадцать, — ответил тот.

Вспомнив, что на полицейской вертолётной площадке красовались именно эти буквы и цифры, сообразила: лётчика спрашивали, где сейчас Монти Альпин. Двое побежали на противоположный край крыши, где стоял более мощный вертолёт, чем тот, на котором мы прилетели. Пытаясь понять ситуацию, решила: вирт-связь для уточнения данных использовать боялись, поскольку пространство Керы прослушивается полицией. Но теперь вертолёт взлетел — и уиверны в нём явно для того, чтобы попробовать поискать Монти. Или я неправильно поняла? Плевать. С текущим бы разобраться.

Спрыгнув на поверхность крыши с подножки вертолёта, чуть не упала. Ноги, ослабевшие от нечаянного отдыха, предательски подкосились. Но повернулась и дождалась, когда тоже спрыгнувший Руди стащит с вертолёта тело Адэра. Правда, лётчик всё же смягчился — ради соотечественника, естественно. И помог вытащить Адэра из салона, аккуратно уложить наземь. Высокомерно глядя на меня (я мгновенно проснулась и тоже дёрнула подбородком вверх), кивнул.

Вертолёт улетел.

Я огляделась. От круглой башни неподалёку к нам торопились пока ещё невнятные фигуры. Где-то пятеро. Любопытно, есть ли среди них уиверны? Как нас встретят? Как ничтожных людишек? Как мутантов?.. Как будто всё понимая, Мисти осторожно высунул башку из-под полурасстёгнутой куртки насторожённого Руди и поблёскивал на идущих к нам подозрительными глазищами. Я машинально опустила руку, пальцами касаясь набедренной кобуры. Если хоть ещё один уиверн скажет мне слово поперёк…

Три уиверна, двое — люди. Уивернов узнала по привычно длинным волосам.

Сердце заколотилось, когда четверо остановились чуть поодаль, а вперёд, ко мне, шагнул высокий плечистый уиверн с седыми волосами. И так смотрит свысока, а если ещё и скажет что… Не старый. Ровесник Дрейвену — лет сорок, если не больше. Седые волосы старят. Или маскируют?

— Дама Лианна, — поклонился уиверн. — Моё имя Фарлей. Я управляющий домом даг-ин Альпина на Кере. Хозяин поручил мне разместить гостей, если они прибудут без него. Позвольте препроводить вас в апартаменты.

По внешнему виду больше похож на телохранителя, нежели на управляющего. Во всяком случае, я уловила мгновение, когда он скользнул цепким взглядом по моей руке на набедренной кобуре.

Знаю, что так нельзя, но я устала, нормально смотреть уже не могла. Веки казались вспухшими и тяжёлыми. Поэтому мой взгляд исподлобья наверняка выглядел диковатым. Но заставила себя ответить:

— Даг-ин Фарлей, мне бы хотелось, чтобы мои спутники находились в комнатах недалеко от моей.

— Пожелание дамы, — снова склонился управляющий домом. И кивнул своим помощникам, стоявшим чуть позади него.

Двое быстро подошли к Адэру. Один, с походной аптечкой, присел перед ним, быстро проверил глаза и оглянулся на меня:

— Что с ним?

— Оса-мутант отложила в нём личинки. Организм от личинок очищен. Противоядие и средство от интоксикации введены.

Адэра быстро переложили на принесённые с собой носилки и унесли почти бегом. Я оглянулась на Руди.

— Пошли.

Пришлось взять себя не в руки — в кулаки. Качалась я — качалось вокруг меня пространство. Дойти бы до кровати и свалиться. Ну, и вымыться, конечно, тоже бы не мешало. А есть хочется-а… Я не выдержала, криво ухмыльнулась: любопытно, кто за меня сейчас — Бог или дьяволы? Смогу ли отдохнуть? Или через минуты опять начнётся что-нибудь такое… Так, а сколько у меня осталось в пулемёте зарядов? И для огнестрела, и для лучевого обстрела, если вдруг что?

Башня стояла — во-он она. И неожиданно оказалась рядом. Нос к носу со мной. Кажется, я отключилась, пока шла к ней. Тёмный провал. Фарлей открыл передо мной дверь. Чуть не споткнулась. Логово Монти. Убийцы моих телохранителей — так сказал Адэр… Я перешагнула порог. И того самого Монти, который внезапно бросился к нам на выручку и спасал всех подряд, не выбирая, кто здесь нормальный, а кто мутант. Хотя выбор у него был. Надо бы подумать над тем, что произошло. Дрейвен мёртв. Теперь уже окончательно. Зачем Монти бросился за ним? Удостовериться?.. Мысли ворочались тяжёлыми валунами, думать не хотелось — хотелось спать.

Дрейвен мёртв… И никто больше не стоит за моей спиной — привычной защитой. Теперь смотреть в его глаза буду, лишь видя сына… Странно это — чувствовать пустоту за спиной. Необычно.

Чуть не вздрогнула, когда над ухом Фарлей сказал:

— Даг-ин Альпин предупредил, что вас будет двое.

Я поняла его недосказанность: а приехали трое. Адэра всё равно примут — уиверн. Поэтому спокойно сказала:

— Руди и я. Мы должны быть рядом.

Ни чёрточкой в лице не шевельнул. Лишь склонил голову.

— Хорошо.

Ничего себе квартирка у Монти. Я даже проснулась, когда с крыши мы попали на широкую лестницу. Спустились к небольшому залу, от которого нас сразу провели в просторный светлый коридор.

— Ваши комнаты, дама Лианна. — Фарлей открыл дверь слева. — Ваша, Руди. — Открыл дверь напротив.

Неплохое разделение — мне комнаты, для Руди — небольшая комнатушка, как успела мельком заглянуть. Интересно ещё, когда это управляющий успел приготовить для нас место отдыха. Сориентировался на ходу? Один из молчаливых сопровождающих кивнул Руди на комнату и прошёл вместе с ним вовнутрь. Уже оттуда я услышала почти безразличный голос:

— Здесь душевая. Здесь — стол с обедом. Здесь вы можете отдохнуть. Пока умываетесь, я принесу вам одежду ваших размеров и корм для животного.

Если бы не присутствие Фарлея, я бы передёрнула плечами. Как там себя чувствует Руди при таком внимании к его скромной персоне?

— Прошу вас, — приглашающе предложил Фарлей, убедившись, что я слышала всё и теперь не стану беспокоиться за своего спутника.

В моих комнатах тоже всё оказалось приготовленным к приёму гостьи. Как и у Руди. Фарлей мгновенно провёл «экскурсию» по помещениям и удалился, пообещав и мне прислать сменную одежду. Не совсем изысканно я поблагодарила его и осталась одна. Подскочила к столу, сунула в рот первый попавшийся кусок чего-то съедобного и сразу пошла в душевую. Только было сняла куртку, как спину морозом обдало! Ничего особенного, но показалось вдруг, что вот-вот кто-то войдёт. Фарлей обещал принести чистую одежду — напомнила я себе. Всего лишь. Зайдут — выйдут… Но постояла немного, обернулась к двери в душевую и, рассмотрев, как она закрывается, заклинила её какой-то щёткой с длинной ручкой.

Паранойя. После недавних суток убеганий и психованных ожиданий, когда тебя убьют или съедят. Психолог учил не подпитывать такие состояния. Сюда бы его, на моё место. И пусть не подпитывает. А я запрусь.

Под душем простояла недолго. Вытерлась оставленным громадным полотенцем — не стала пускать в ход направленный воздух, чтобы высушиться. Закуталась в это же полотенце, протянула руку к щётке, чтобы выйти. И поняла, что не могу. Выйти не могу. Слишком уязвимой себя чувствовала в полотенце. Ругаясь про себя последней дурой-неврастеничкой, напялила грязную одежду, уже было брошенную как ненужную. И только после этого, вяло посмеиваясь, но продолжая держать пальцы на спусковом крючке пулемёта, вышла.

В комнатах никого. Я подошла к двери, вспомнила, вернулась. Фарлей выполнил обещание: новая одежда аккуратной стопкой лежала на столике возле кровати. Значит, пока я была в душевой… Я выдохнула раз, выдохнула ещё, чтобы успокоиться. Снова приблизилась к двери. Внимательно осмотрела. Никаких замков, щеколд. Ничего, чтобы запереться. Не-ет… Я так не могу.

Открыв дверь, я выскользнула в коридор и тихонько постучала в комнату Руди. Тихо. Зайти без приглашения? Нерешительно оглядевшись по обе стороны коридора, я толкнула дверь и вошла.

Тихо и пусто. С трудом удерживаясь от идиотского смешка, я негромко сказала:

— Руди, это я, Лианна. Пошли ко мне. Я одна боюсь.

Дверца встроенного шкафа приоткрылась, и Руди с котом на руках поспешно зашагал ко мне. Судя по всему, он оказался параноиком не меньше моего.

Шипя друг на друга: «Тихо!» и фыркая, чтобы не ржать в полный голос, мы подтащили к двери уже в моей комнате небольшой, но солидный комод. Поставили на него опустевшую посуду (ели на ходу, давясь от жадности, — деловые!) таким образом: если кто-то захочет проникнуть к нам, на пол, освобождённый в этом месте от ковра, полетят стеклянные стаканы. Звону от них больше. Да и учли мы, что, будучи гостями, лучше слишком больших разрушений после себя не оставлять.

Потом встали вокруг стола и, с беспокойством поглядывая на дверь за комодом, уничтожили всё, что ещё влезло в желудки. Мисти жрать начал ещё раньше, прямо на столе, тоже то и дело оглядываясь на дверь, у которой мы сначала копошились. Кажется, наш психоз передался и ему. Руди сказал, что кошачий корм кот отказался есть наотрез… Потом перетаскали все мягкие вещи, какие нашли, ближе к моей кровати. Наконец, легли, оба — не раздеваясь, в обнимку с оружием. Я — на кровать, Руди — на пол, в груду покрывал и накидок со стульев и кресел.

Едва моя голова опустилась на подушку, меня слегка повело, перед глазами поехало. Головокружение. Перебегали. Что-то тяжёлое — услышала я сквозь дремоту — протопало от моих ног и свалилось горячей спиной к моему животу. Обняв Мисти, я вспомнила то, что давно хотела узнать. Уже в полусне пробормотала:

— Руди…

— М?

— А ты как мутируешь?

— Как Мисти.

Перед моими глазами появилась рука. Потом вторая, стащившая до локтя рукав куртки. Проморгавшись, я вгляделась в кожу: на ней отчётливо обозначились чешуйки. Правда, ближе к кисти они пропадали, словно расплываясь или вплавляясь в кожу.

— Страшно, да? — тихо вздохнул Руди.

— Знаешь, Руди… Когда мы отдохнём, я тебе покажу, что такое страшно.

— И что это будет?

— Дрейвен тебе никогда ничего не показывал?

— Нет.

— Он умеет выпускать когти. Я — тоже.

Над краем кровати появилась голова Руди. Он озадаченно посмотрел на меня, и я, приподнявшись на локте, пожала плечами:

— Для уивернов это нормально.

— Спасибо.

Голова исчезла, а через минуты послышалось успокоенное сопение. А я некоторое время пыталась размышлять, почему он меня поблагодарил, и пришла к выводу: я его успокоила. И уснула. Так крепко, что ничего мне не снилось, а если и снилось, то не запомнилось. Нет, вру. Запомнился один эпизод, промелькнувший, как лёгкая тень. Мне почудилось, что мёртвый Дрейвен, на вид поразительно живой, всё с той же чёрной лентой на незрячих глазах, появился в нашей комнате, что он подошёл почти к самой кровати и Мисти вопросительно мыркнул, завидев своего друга, а уиверн прошептал:

— Тихо, Мисти. Тихо.

Кажется, Дрейвен присел на корточки и осторожно потрогал лицо Руди, словно проверяя, кто здесь лежит, но тот спал крепче моего и только пробормотал что-то. А потом Дрейвен стоял перед кроватью, просто смотрел на меня. Смотрел странно, будто видел, и я никак не могла объяснить себе во сне этой странности, только раз мелькнуло слово «эмпат», которое объясняло, что он меня не видит, а чувствует. А потом появился Монти. Он подошёл к кузену, взял его за рукав и увёл, а я снова провалилась в сон.