По следам запретных гримуаров

Глава тридцатая

Вот и настал день первого экзамена. Собрались возле аудитории дожидаясь наставницу. Студентов первокурсников было тьма тьмущая. Кто-то читал конспекты, кто-то бубнил себе под нос, повторяя материал.

Мы с Эльзой тоже решили не отставать от остальных и так же пролистывали свои записи по теории бытовой магии. Все подняли голову, когда послышался стук каблучков в коридоре. Как и ожидалось от наставницы она вошла в составе других преподавателей по бытовой магии у первокурсников.

Ввалившись в аудиторию, словно стадо лошадей, замерли, растекаясь в стороны ближе к стенам. Эта комната была огромной и круглой, размером ничуть не уступая Колизею. Пройдя в центр этого помещения, наставница предложила всем поскорее занять места и приступать к экзамену. Каждый из этой троицы встал в проходе, между рядами, там, где находились ступеньки. Видимо с трёх разных сторон было удобнее охватить взглядом всю площадь и прекрасно видеть, чем занят каждый адепт.

Прозвенел сигнал, и все склонились к своим листам, лежащим прямо перед нами. Сосредоточенно вчитывалась в вопросы теста. Мне они казались на удивление слишком простыми. Закончила в числе первого потока студентов. Мы с Эльзой и другими знакомыми девушками решили посетить столовую и перекусить, пока ещё оставалось время до начала практического экзамена поэтому же предмету. Пока мы обедали в столовой появлялись всё новые и новые адепты.

Практический экзамен по бытовой магии проходил в нашей постоянной аудитории для практических занятий. Там разместилась наша группа, вернее я была прикреплена к ней исходя из моего индивидуального расписания. Эльза сдавала практическую часть со своей группой адептов с факультета целительства. Всё та же комиссия из трёх наставников, как и на теоретической части. Мы, вытянув из магической шляпы круглые пластины с номерами расселись на свои места готовиться. Как позже оказалось, номера определяли лишь очерёдность среди адептов. Мне достался пятый номер. Нервничала жутко, всё-таки это вам не обычный экзамен в универе, а магический. А с моей удачей могу легко завалить.

Словно в подтверждение моих слов, дверь в аудиторию открылась и вошёл ректор. Адепты занервничали. Не обращая на них внимания, пройдя за спинами наставников, остановился у окна, присел на подоконник, сцепив пальцы в замок положил их на колени, застыв в ожидании начала экзамена. Осторожно перевела свой взгляд от разглядывания стола на ректора и меня, словно током ударило. Он не отрываясь смотрел прямо на меня. Захотелось слиться с этой партой, как делает это хамелеон. Старалась смотреть только на наставников, сидящих за столом и внимательно следящих за каждым словом из заклинания, произносимого им для данного ему задания. Чтобы отвлечься стала гадать, какое именно задание ждёт меня.

Настала моя очередь предстать пред светлы очи экзаменационной комиссии.

Передо мной из воздуха материализовался подсвечник с несколькими свечами. Меня передёрнуло. Почему именно задание с огнём я его контролирую, но только если рядом будут держать наготове вёдра с водой.

"Так, отставить мандраж, сосредотачиваемся на задании и приступаем", ― подбадривала саму себя мысленно

Произнесла заклинание и подожгла ближайшую ко мне свечу.

Направила огоньки пламени на следующую, но вот дёрнул меня чёрт взглянуть в сторону окна и увидеть искреннюю, но такую мимолётную улыбку Валдара, как рука дрогнула, а со стороны адептов раздались шепотки. Резко вернула взгляд на свой инвентарь и только успела усмирить пламя, которое норовило сорваться с последней свечи прямиком на стол.

― Зачёт, ― прогремел баритон ректора по всей аудитории.

Развернулась и поскорее вернулась на парту. Пялясь на оценку в зачётке. Там стоял высший бал, хотя, отвлёкшись могла бы его лишиться, если бы не успела исправить ситуацию за считаные секунды. Взяла сумку, в которую предварительно закинула зачётку, стараясь ступать бесшумно, покинула аудиторию.

На следующем практическом экзамене всё повторилось.

В голову закралась шальная мысль, что делает он это специально, как говориться держит адептов в тонусе, заставляя их нервничать от одного своего присутствия. Выходит и я не стала исключением, жаль. И всё-таки странная у меня реакция на нашего ректора. Списав всё на нервное напряжение, направилась в свою комнату в общежитии, решив поговорить об этом со своей соседкой по комнате Эльзой.

Сидя на кроватях друг на против друга с чашками крепкого ароматного фруктового чая, слушала рассуждения своей соседки относительно факта появления ректора именно на сдаче мной экзаменов. Просто поспрашивав первокурсников других факультетов пришли именно к такому заключению. Меня это скажем так слегка нервировало, но не могу же я сказать ректору, "а не могли бы вы выйти, ваше присутствие меня отвлекает", ― смех, да и только.

В конце концов Эльза пришла к выводу, что я влюблена в ректора, от того и такая странная реакция на его присутствие рядом.

Я рассмеялась, ответив, что такое в принципе не возможно. Так как мне уже нравиться кое-кто другой.

Сказать-то я сказала, но припоминая все предыдущие события с его участием, поняла, что возможно Эльза совершенно права. Только вот, что с того, если я ни за что в жизни не признаюсь Валдару в своих чувствах. Решила собрать всю волю в кулак и с серьёзным настроем в конце следующей недели шла сдавать самооборону, а днём позднее и медитацию или иначе взаимодействие со стихиями.

Старалась быть собранной и сосредоточенной, но стоило лишь бросить украдкой взгляд на Валдара, как моё самообладание давало трещину.

Взаимодействие со стихиями прошло с горем по полам. Едва смогла договориться с огнём и приручить его, а вот вода не хотела слушаться так и норовя меня окатить с головы до ног, едва справилась, а всему виной его бархатный баритон, который проникал в сознание, когда он выводил из транса очередного адепта, а я слушала и несознательно ослабляла контроль над очередной стихией. Отвешивая себе визуальный подзатыльник в мгновение ока возвращала контроль над ситуацией.

Когда экзамен наконец закончился, спать хотелось безумно.

Адепты пятикурсники стали покидать аудиторию, я уже хотела проскользнуть следом за ними, когда меня остановил голос ректора:

― А вас адептка Нёргорн, попрошу остаться

"Вот же повезло", ― возмутилась про себя.

― Виктория, что происходит. Ты едва не завалила почти половину практических экзаменов? ― отчитывает меня ректор.

А я стою перед ним опустив голову, после только что закончившегося последнего экзамена, и так скверно на душе, но не от того, что едва — едва сдала все практические части экзаменов, а от осознания того, что он мне нравится, а вот я для него всего лишь несмышлёная адептка-первокурсница и ничего более.

Всеми силами пытаюсь сдерживать предательски рвущиеся из глаз слёзы. Так бы и рванула сейчас прочь из кабинета и вволю наревелась бы в общаге, но этот настырный василиск не отпускает, требуя ответа на свои вопросы.

― Вы бледная Виктория, вам нездоровиться?

― Конечно, я безнадёжно больна тобой, но тебе даже со своими способностями менталиста, этого никогда не узнать. Так не думать, не думать, ― повторяю, как мантру, в надежде, что поможет.

Видимо помогло, потому что меня встряхивают за плечи сильные руки Валдара, раз-другой.

Вздрогнула от его окрика:

― Не закрывайся от меня!

Одна слезинка, две и вот уже ручейки слёз стекают по щекам, а я, закусив губу пытаюсь не зареветь в голос.

Видимо его тоже проняло. Осторожно, словно хрупкий стеклянный сосуд притянул меня к себе и легонько поглаживая по голове, приговаривал:

― Ну, чего же ты плачешь, воробушек? Устала? Болит, что-нибудь? Так ты скажи, может полегчает.

От такой нежности со стороны с виду сурового и серьёзного мужчины, разрыдалась в голос, обняла руками за талию, сжимая полы его жилетки на пояснице.

В голове сплошная каша. Мелькали различные отрывки из детства: друзья, родители. Сердце рвалось домой и от этого бардака в моей душе, почувствовала, как стихии стали медленно выходить из-под моего контроля: Ветер ― распахнул окна в аудитории; огонь ― ласкал своим огненным язычком шторы; цветы ― стали распускаться сами по себе, а вода из графина взмыла вверх, образуя в воздухе маленький фонтанчик.

― Тише, девочка, тише, ― слышала где-то вдалеке раскатистый баритон дорогого моему сердца василиска.

Его голос обволакивал и убаюкивал.

Стихии видимо так же очарованные его голосом, стали постепенно успокаиваться. Распахнутые окна закрыл тот самый созданный мною ветерок и затих. Цветы, так и остались в бутонах; огонь ― погас, не испортив гардин. Вода спокойно вернулась в графин.

Только я всё стояла там, обнимая Валдара, не в силах разжать руки и отпустить его.