Конт

Виктория молчала. Как мать она понимала Рэя, относящегося к конту как к ребенку, но если она хочет править, нельзя проявлять слабину.

— Двое суток без еды в холодной, штраф три золотых и сбрить бороду.

— А бороду зачем? — удивленно спросил капитан. Тур, внимательно прислушивающийся к разговору, тоже вопросительно поднял брови.

— Она тебя старит.

— Это жестоко, — по — стариковски прокряхтел Рэй, поднимаясь с пола и оглаживая бороду. — Кир Алан, а может, трое суток ареста, и бороду оставим? Я же без бороды, как голый. Унизительно это.

— Рэй, я ведь могу придумать более унизительное наказание…

— Куда уж более?

— О! Привязать тебя у позорного столба и дать твоим воинам гнилые овощи, чтобы они в меткости потренировались. Или заставить орать «Я старый глупый пень и больше никогда не буду обманывать кира Алана», или вместо тюрьмы отправить на сутки в яму с помоями, или…

— Я понял! — Рэй поднял вверх руки. — Я сбрею бороду!

Виктория про себя улыбнулась, прекрасно понимая, что ей еще не раз придется столкнуться с желанием Рэя защитить воспитанника, но больше она ему спускать не собиралась.

— Рэй, ты ведь понимаешь, что в следующий раз я расценю такой поступок как предательство и повешу тебя на замковых воротах? — Капитан вздрогнул, на мгновение встретившись с контом взглядом. Очень холодным и жестким взглядом. — А теперь рассказывай, как ушел Алвис.

— Мы с Туром знали, что удержать Длань в плену невозможно. Парень сталкивался с Алвисом, когда был маркизом, а я тоже много слышал об умениях служителя Вадия. Мы думали кинуть его в холодную, пока вы не очнетесь. Я надеялся, что вы попробуете с ним договориться и дадите ему шанс. Когда в ваших должниках ходит сам Рука, это дает кое — какие преимущества. Вот и взял себе маску злого капитана, а вам оставил роль спасителя. И попросил Ольта присмотреть за вами. Но я и подумать не мог, что вы сделаете этот шанс настолько малым. Это ведь вы не закрыли цепь на ключ, а лишь соединили звенья дужками замка?

— Судя по тому, что Алвиса в подвале нет, он сумел воспользоваться даже этим призрачным шансом, — криво усмехнулся Алан.

Классический прием плохой и хороший полицейский. А Рэй не такой простачек, каким хочет казаться. Все его, казалось бы, эмоциональные спонтанные поступки тщательно выверены и продуманы. Какие еще секреты хранит этот богатырь с простодушным лицом?

Виктория слушала рассказ Рэя с восхищением. Такой наглости от брата Искореняющего даже она не ожидала. Конечно, Рэй сам всего этого не видел, но сопоставив факты и знания о Длани он сделал, скорее всего, верные выводы. Когда конт ушел, Алвис без особого труда разъединил цепь, ограничивающую ручные кандалы, после чего стащил с глаз повязку и вытащил кляп. Потом он, банально, вывернул левый большой палец из сустава и освободил руки. Тут и подоспел Ольт. Мальчишка не сдержал интереса, увидев, как конт вышел из тюрьмы и что — то забросил в кусты. Первоначально раб собирался отдать находку Рэю, но затем решил, что просто замок испортился, и кир Алан выбросил ненужный ключ. Ольт попытался забыть о ключе, однако через несколько часов любопытство пересилило. В свое время любознательный паренек облазил Кровь и прекрасно знал, где в стене находятся отдушины, ведущие в камеры. А еще он слышал разговор конта и стражника, и понимал, что плотник не может заинтересовать такого важного человека, как кир Алан, а кроме этого он знал, что никаких игушей в Крови нет, потому что сам подметал полы в тюрьме после нападения Ястреба на замок. И все камеры были свободны. А значит, таинственный узник сидит в холодной. Он подкрался к отдушине и шепотом спросил «Кто там?», не рассчитывая на ответ. Просто чтобы убедиться, что там никого нет. Но там кто — то был. И этот кто — то пообещал мальчишке — рабу десять золотых за любую обувь. «Здесь очень холодно, — жалостливо сообщил голос. — Ничего больше не надо, просто приоткрой дверь и брось в щель, — шептал он. — А потом вернись к отдушине, и я тебе расскажу, где лежат деньги. А завтра, после того как найдешь золото, приноси одеяло, и я дам тебе еще десять золотых». Ольт долго сомневался в честности голоса, но затем решил, что ничего не случится, если он попробует. За десять золотых можно было безбедно жить несколько лет и, может быть, ему удастся выкупить свою свободу. Он стащил лапти у кого — то из рабов и, дождавшись, когда стражник отвлечется, юркнул в подвал. Ольт открыл дверь и, не удержавшись, заглянул внутрь, а дальше он ничего не помнит.

Так как только четверо знали, кто же на самом деле заперт в холодной, никто не удивился, когда брат Искореняющий вышел из подвала, пряча руки в широких рукавах сутаны. Он сообщил удивленному стражнику, что наставлял на путь истины дебошира — плотника, после чего мелкими шажками направился к воротам в сопровождении Ольта. Воина на воротах поразила лишь обувь ксена. На нем были потертые лапти, и они при ходьбе позвякивали.

— Алвис не смог снять с ног кандалы, — усмехнулся Алан. — А его сутана висела в соседней камере. Спрятать под нею цепи и травмированную руку было легко. Что произошло дальше?

— Тур видел, как Длань покидает Кровь, но счел правильным не вмешиваться. Когда я вернулся, посадил Ольта под замок. Дарен попытался его освободить, за что был наказан братом Туридом. Я сказал ксену, что Ольт выпустил пленника — игуша. А еще, — Рэй выложил на стол клочок желтоватой бумаги, — это Алвис вам оставил.

Виктория поднесла бумагу к свече.

«Кир Алан, я вас прощаю. Сберегите мои вещи».

— Каков наглец! — Конт широко улыбнулся и тотчас нахмурился. — Рэй, приведи Ольта и Дарена.

Конт смотрел на сына, и под его тяжелым взглядом мальчик все сильнее вжимал голову в плечи.

— Дарен, — грустно произнес Алан. — Ты помнишь, я говорил тебе об ответственности за своих людей? — Паренек кивнул, не поднимая глаз. — Я говорил, что проступок твоего слуги — это твой проступок. Что отвечать за него придется тебе. Ты помнишь об этом?

— Да, кир Алан, — едва слышно ответил Дарен, а Ольт шмыгнул носом.

— Ольт совершил предательство по отношению ко мне и к тебе. Он не подумал о последствиях, поступил эмоционально и глупо. Он выпустил из тюрьмы нашего врага, когда тот пообещал ему десять золотых. А в следующий раз он подольет тебе яд за меньшую сумму. Тебе нужен такой слуга? — Дар молчал. — Если бы он был взрослым, я бы приказал его повесить. Ты это понимаешь? — Мальчик кивнул. — В чем ты ошибся?

— Я слишком ему доверился, подумал, что мы друзья. Что он не будет иметь от меня тайн, относился к нему как к другу, а не как к слуге, я забыл, что у владетеля не бывает друзей. Я не замечал, что он не слушает меня.

— Ты не прав, даже у короля могут быть друзья, но людям, облеченным властью, приходится более тщательно следить за своим окружением. Я хочу, чтобы этот случай был последним в твоей жизни, и чтобы ты больше никогда не повторял своих ошибок. Ты должен быть строгим, но справедливым со своими людьми. Помни, предательство слуги ложится позором на плечи его хозяина. Розги.

Виктория повернулась к Рэю. На лице богатыря жалость боролась со справедливостью.

— Розги, — кивнул он, соглашаясь с приговором конта.

Виктория перевела взгляд на Тура. Герцог хмуро смотрел на Ольта, но по его лицу невозможно было прочесть, о чем он думает.

— Тур?

Секретарь вздрогнул и кивнул, а потом чуть — чуть приподнял уголки губ, означая улыбку и, подойдя к Дарену, тронул его за плечо. Когда будущий виконт поднял голову, бывший маркиз задрал рубаху и показал шрам на боку.

— Кнут. Отец удаил один газ за шлугу, убешавшего на ечку без спгоса. А я не снал. Шгам это штобы не жабыть. Двоянин долшен снать, што делают его люти.

— Кир Дарен, вам ясно, за что я вас наказываю?

У Виктории сердце заходилось в немом крике, но она старательно давила в себе эмоции. Этому мальчику придется выживать среди гадюк, и если он сейчас не научится правильно подбирать себе окружение, если не научится твердости и ответственности, то за его жизнь никто и сломанной подковы не даст. Такие как Ольт будут всегда верховодить, и в итоге будущий конт Валлид имеет все шансы стать чьей — нибудь марионеткой. Дарен благодарно посмотрел на Тура и кивнул.

— Я все понял, кир Алан, — твердо ответил он.

— Какое наказание ты определишь для Ольта?

— Пусть его отправят в Роган. И пусть все знают, что он продал своего… друга.

— Да будет так. Это справедливо.

Ольт плакал, вытирая нос рукавом рубашки.

Конт потер глаза, откладывая в сторону исписанные листы бумаги. Неужели закончил? «Воинский устав». Конечно, придется его дополнять и менять, после того как Рэй отсидит двое суток ареста, они еще обсудят детали. Но скелет Виктория набросала. Она задумчиво повертела в руку перо. Хотелось еще написать «Закон», регулирующий рабовладение, но скоро рассвет и впереди испытания воинов. Не мешало бы немного поспать. Хоть пару часов. Конт затушил свечи и растянулся здесь же, в кабинете, на длинном, покрытом шкурой сундуке. Последней мыслью было: «Нужно поставить в кабинете кровать». Об Олике, которая ждала конта в его спальне он даже не вспомнил.