Кровавая стая

Глава 20

Пятый день после разгрома.

Остаток прошлого дня смешался в голове у Кэт в одну не прекращающуюся череду событий. Самым знаменательным, конечно же, стало возвращение к своим. Они с Реми шли четыре часа через дикий и нехоженый лес, пока наконец на них не наткнулся поисковый отряд. Когда поисковики нашли их, оба откровенно были плохи — уставшие, тяжело раненные и голодные. В таком состоянии они больше походили на пару призраков, погибших под колесами броневика. Естественно, что опознали их не сразу.

Несколько винтовок нацелились им в головы, а затем... кто-то догадался пропустить вперед Ларса Берила. И это был, пожалуй, первый случай, когда капитан седьмого взвода чуть ли не плакал от радости.

Дальше все уже было как в тумане: первая помощь, тяжелое напряженное молчание всю дорогу до базы, а затем срочный осмотр в медблоке и заселение в отдельную маленькую палату. Небольшая аккуратная комнатушка три на три метра, была гибридом спальной комнаты и магазина электроники. Внутри была размещена небольшая медицинская кровать, прикроватный столик с гостевым стулом, и из обычных вещей больше ничего. Вся остальная площадь комнаты была буквально заставлена различным медицинским оборудованием. Тут находилась практически операционная в миниатюре, только не было хирургического стола и оборудования для анестезии. Все было чистенькое и аккуратное, словно первоклассник на торжественной линейке.

Давненько Кэт не лежала в медицинском блоке, вот и отвыкла от того, как тут все. Да, периодические ее сюда заносило — либо забрать кого-то из своих, либо подлатать что-то не слишком серьезное. А вот сейчас она, пожалуй, впервые зависла тут на длительный срок. Шутка ли, Вален после первого беглого осмотра выставила предварительные сроки восстановления в неделю, но уже на втором изменила сроки на десять дней. Кэт ее в чем-то понимала. Марта была, по заверениям многих, лучшей ученицей мамы. Что уж греха таить, если соавтором половиной последних работ Элоизы Йест значилась некая Марта-Шарлотта Вален, магистр медицины, по версии самой Ведьмы — полная тезка и тоже врач.

За первые несколько часов у Кэт в палате успели побывать практически все близкие и не очень друзья, пара знакомых и оба деда, каждый по два раза. Они что-то говорили, кто-то даже притащил корзину настоящих апельсинов. Вот только такое внимание бесило. Но гости словно не понимали того факта, что ей стыдно оставаться в живых, когда все ее подчиненные лежат черт знает где. Единственным, кто хоть как-то ее сейчас понимал, был Реми. Но его в срочном порядке оперировали.

Восьмой день после разгрома.

Вален явно что-то заметила в поведении Кэт, так что скорректировала курс препаратов. Депрессия и апатия на третий день пребывания в лазарете сменилась жаждой действия. Хотелось хоть чем-то заняться, занять голову и руки. Кэт была бы не прочь чтобы рвануть на фронт в составе передового отряда, разнести пару дотов или дзотов, выжечь колонну вражеской техники. Найти и добить парзанцев. Каждого ублюдка она бы с радостью отправила на тот свет, но только пришедший в гости Старый расстроил новостями.

База, на которой держали Киску, была спешно брошена. Эвакуация была проведена просто идеально, лагерь не просто опустел. Не-е-ет. «Парзанские огневики» отработали все по высшему классу: все ценное вывезли, остальное облили горючкой и подожгли. А еще не забыли поставить по десятку мин на каждом выходе. Как говорил дед: «Не осталось ничего, кроме пятен смазки, да матерных надписей на стенах».

Уговаривать старую подругу семьи на раннюю выписку не было смысла, так что Кэт в маниакальной фазе откровенно заскучала. Она пробовала что-то читать, но текст в голове не задерживался. Это было какое-то мистическо-детективное чтиво про волшебника-маньяка и пару героических детективов. Критики писали про «многообещающую трилогию начинающего автора», но Кэт не дошла дальше третьей главы. Кино на планшете она не досмотрела и до середины. Музыка надоела, а тишина бесила.

В голову начали лезть разные мысли, такие, которые не хотелось произносить вслух, потому как последствия их будут сравнимы с попаданием ракеты в бочку ассенизаторской машины. Капитан не хотела об этом думать, но, словно маньяк, раз за разом прокручивала события прошедшего дня. Вновь и вновь она погружалась в воспоминания, где возвращалась к смерти Кроули.

Осложнялось все еще и тем, что сейчас в организм девушки усилиями автоматики были закачаны литры различных медицинских жидкостей. Что-то было знакомым, что-то абсолютно новым. Ведьма всадила ей почти конскую дозу обезболивающего, чтобы унять боль в ребрах. Раствор отлично работал, но голова в некоторые моменты соображала туго. Мысли порой путались. Проводить сложную аналитическую работу под наркотиками — так себе задачка, но Кэт не отчаивалась.

Она пошла на десятый круг воспоминаний — закрыла глаза и принялась «смотреть кино». Внезапная идея заставила девушку чуть ли не подскочить.

«Так стоп, Ева, — позвала Киска голос в голове, — есть вопрос».

«Внимательно слушаю», — голос появился практически сразу.

«Ты фиксировала события вчерашнего дня»? — спросила девушка с надеждой.

«К сожалению, в силу отсутствия технической возможности, мой носитель был уничтожен, а тело пилота не оборудовано специфическими модулями и блоками для проведения фиксации», — с извинением в голосе проговорил искин.

«Как ты тогда смогла понять в воде, что мне нужна помощь»?

«Блок управления доспехом, который вживляется в мозговые и спинно-мозговые отделы, способен считывать интенсивность основных показателей жизнедеятельности. Моя математическая модель определяет наиболее близкий сценарий и запускает выполнение требуемых алгоритмов, — пояснила Ева, а затем продолжила, — Кроме того, в данный момент у меня нет данных о том, чтобы кто-то владел технологией считывания мыслей и воспоминаний, способной фиксировать воспоминания».

«Поняла, — надежда на помощь окончательно испарилась, — чем тогда ты можешь помочь»?

«Сожалею, но в текущем вашем состоянии я способна на фиксацию ваших выводов и их критический анализ», — ответил искин с нотками вины в голосе.

«Ладно», — я попробую все вспомнить сама, но ты будь наготове.

«Хорошо», — подтвердил голос и затих.

Людоед стоял в десятке шагов дальше от воды у самой границы с лесом и держал пару на прицеле. Вид у него был самый что ни на есть потрепанный, но лицо ничего не выражало кроме предвкушения убийства. Киска осторожно перенесла вес на ногу и приготовилась к броску. Полковник это заметил. Пистолет повернулся в сторону стоящего на четвереньках Реми.

— Хоть одно движение, и я всажу вашему дружку пулю в пах. Убить не убью, но спасибо он вам точно не скажет.

— Я стою

— Вижу. Вот только миром мы точно не разойдемся.

Выстрел. Кэт собиралась броситься, но Кроули быстро перевел оружие на нее. Лицо его было было красным от гнева.

— Вы мне обошлись в два взвода отличных бойцов и один весьма редкий вертолет, госпожа капитан. Я бы сказал, что против вас не имею ничего личного, а ваша смерть — только вопрос выживания, но совру. Это вопрос моего авторитета, никто не должен думать, что со мной так можно. Иначе не будет такой шикарной дисциплины.

— Какие у вас высокие отношения с подчиненными.

— Ха. Будто у вас в «Корпусе» по-другому. «Лучшая бронированная пехота на материке». А хотите знать, сколько стоило подкупить одного вашего старшего офицера? Цифры не запредельные...

«Перед смертью полковник уверял, что у него есть агент у нас в роте, — подумала Кэт, а затем продолжила, — Декланд у нас на тот момент уже был мертв. Полковнику не могли об этом факте не сказать. Кроме того, он упомянул про старшего офицера».

Капитан на мгновение перестала думать и чуть приподняла изголовье кушетки. Лежать и смотреть в потолок не хотелось, уж лучше посидеть и понаблюдать за аппаратами, к которым ее подключили. Сердце отбивало нормальный синусоидальный ритм. Чуть медленнее нормы, но она под «тормозами». Систолическое, диастолическое давление тоже в нормальном диапазоне. Уровень насыщенности крови кислородом практически идеальный.

«Он мог оговориться, или неправильно сказать. Полковник Кроули не является урожденным сандарцем и может не владеть языком в достаточной мере», — Ева уловила паузу в размышлениях и тут же принялась ее критиковать.

«Не думаю, — после небольшой заминки на разглядывание лампочек Кэт продолжила, — он отлично разговаривал для иностранца. Не думаю, что это — ошибка».

«В током случае, возможно, имела место вербальная манипуляция», — тут же продолжилось оппонирование.

«Поясни»?

«Полковник Кроули, по моей оценке, высокофункциональный психопат с ярко выраженной садистической патологиейв. Данное утверждение могло быть яркой вербальной манипуляцией с целью выведения вас из состояния психического равновесия», — утверждение Евы звучало вполне убедительно.

«Слушай, — наркотики явно плохо действовали на внимание Кэт, так что она отвлеклась, — а почему ты со мной вдруг на „вы“? После всего пережитого мы с тобой практически подруги».

«Принято», — прозвучал машинный голос.

«Ладно... так надо собраться. Продолжаем. Он сказал, что подкупить офицера не было дорого, о чем это говорит? Человек не боится расстрела за предательство, и берет не самые большие деньги».

«Агент либо завербован по причине его явной симпатиям к идеям, либо находился в отчаянном состоянии», — предположила Ева.

«Первый вариант — полная чушь. Так что тут должны быть замешаны не только деньги, а что-то еще. Семья, угрозы, репутация», — объяснила Кэт и задумалась.

Тут она мысленно выходила на развилку десятка дорог. Не было в Роте ни одного человека, которого нельзя было бы на чем-то подловить. «Шестой корпус» — не институт благородных девиц, а солидная военная корпорация. Кроули мог сколько угодно иронизировать над титулом «лучшей бронированной пехоты на материке», но это было так. В плане войны они — лучшие из наемников, доступных на рынке. Обычные, скучные люди в такую специальность не идут. Эта работа для тех, кто повидал в жизни всякое дерьмо и смог сохранить думающую голову хотя бы с подобием здравого рассудка.

Они — профессиональные убийцы, которые выживали в любых, даже самых диких условиях. Они изворачивались, обманывали и обыгрывали почти всех, с кем приходилось сталкиваться. Каждый офицер здесь — закаленный ветеран с кучей таких историй, от которых кровь застынет в жилах. А значит найти предателя будет ой как не просто, если вообще возможно.

Девятый день после разгрома

Старый осмотрел рапорт внучки еще раз. Шесть листов бумаги были плотно заполнены текстом и изложением всего, через что ей прошлось пройти за те пять дней, после того как он ошибся. Максим прикрыл глаза и уперся подбородком в руки, сложенные домиком. Голова полнилась мыслями.