Сказки странного города

Маргарита

Утро воскресенья оказалось на удивление теплым. Ветер, бушевавший три последних дня, наконец, утих, а солнце было таким слепяще ярким, будто ноябрь уступил этот день марту или даже апрелю.

Неожиданно для всех во дворе проснулась бабочка. Она выпорхнула из-за скамейки, немного покружилась в воздухе и уселась на Агатину куртку, аккурат на цветок, вышитый на груди разноцветными нитками. Девочка от восхищения забыла, как дышать.

– Алекс, Рита, смотрите! – прошептала она, осторожно указывая на крылатую гостью. – Чудо, правда?

Алекс улыбнулся и кивнул.

Чудо, самое настоящее. Но не бабочка, а то, что ребенок, который ночью бился в припадке неизвестной болезни, теперь бодр, весел и скачет по влажному асфальту, как ни в чем не бывало.

Сегодня Агата проснулась раньше всех. Ее совершенно не удивило, что вместе с ней в кровати находится незнакомая тетя, которая прижимает ее к себе, как мягкую игрушку. Когда Алекс, проведший остаток ночи на диване в кухне, заглянул в спальню, он обнаружил, что Рита и Агата лежат на подушке лицом к лицу и о чем-то тихонько шепчутся. При этом маленькая соседка невозмутимо накручивает на пальцы темные локоны девушки, а та покорно терпит это самоуправство, хотя обычно категорически запрещает кому-либо трогать свои волосы.

За завтраком Агата зачем-то уселась Рите на колени, а собираясь на улицу, потребовала, чтобы та заплела ей косу.

– Так что же с ней случилось ночью? – спросил Алекс у подруги, усаживаясь на согретую солнцем скамейку.

– Энергетическое голодание, – ответила Маргарита, опускаясь рядом. – С детьми такое бывает. Особенно с брошенными.

– Агата не брошенная. У нее есть мать.

Девушка хмыкнула.

– Тут я бы с тобой поспорила. Знаешь ли ты, мой добрый наивный друг, что каждому ребенку очень важны тактильные ощущения? Ну, чтобы его обнимали, гладили по голове, целовали в щечки, держали за руку?

– Что-то такое слышал.

– Есть мнение, будто бы прикосновения дают детям чувство защищенности. Мир ведь такой большой, а они такие маленькие. Малышам нужно чувствовать – они здесь не одни. Рядом есть взрослый человек – мама или папа – который их любит и поддерживает. При этом мама и папа, прикасаясь к малышу, не только выражают свою любовь, но и передают часть собственной энергии, которая питает его биополе. Оно ведь поначалу такое же тонкое и слабое, как и физическое тело. Дети, которые растут в любви, меньше болеют и капризничают, лучше соображают, спокойнее переносят невзгоды и, как следствие, вырастают здоровыми личностями. Родители дают им ментальную защиту, понимаешь? У брошенных же детей с ментальной защитой проблемы. Если ребенок живет в семье, но не получает нужной порции любви и прикосновении, он все равно одинокий, Ал. Как чахлое деревце в пустыне. Сможет растение стать сильным и крепким, если его не поливает дождь и не питает почва? Скорее всего, нет. С людьми то же самое. Без должного развития биополя не будет и нормального физического развития. Любой мало-мальски зубастый микроб сможет вызвать серьезную болезнь, а крошечная неприятность превратится в потрясение.

– Это я понимаю, – кивнул Алекс. – Но что же все-таки было с Агатой? Сомневаюсь, что на недостаток родительского внимания у ребенка должна быть именно такая реакция.

– Агата – особый случай, – Рита откинулась на спинку скамейки и перевела взгляд на играющую девочку. – Она… как бы это сказать… очень восприимчивая. Внешние энергии проходят через нее более сильным потоком, чем через прочих детей. Мать она почти не видит, а без мощной материнской подпитки девочка просто не может с ними справиться.

– Агата колдунья? – тихо уточнил парень. – Ты это имеешь в виду?

– Да, – просто ответила Маргарита. – Колдунья. Только маленькая. Магию чувствует, но не понимает, что с ней делать. Сколько ей лет?

– Шесть.

– Совсем крошка, – покачала головой девушка. – Была бы старше, научилась бы черпать защиту из внешних источников. Это не сложно, она бы сообразила, как это происходит. А так… Естественной защиты у нее почти нет, поэтому двойного воздействия – природного и магического – биополе попросту не выдерживает. Как следствие, образуются дыры, и ухудшается общее самочувствие.

– Раньше с ней такого не случалось.

– Потому что ее подпитывал ты, – улыбнулась Маргарита.

– Я тоже колдун?

– Нет, – засмеялась ведьма. – Ты – сказочник.

Алекс улыбнулся в ответ. Сегодня они с Ритой обсуждали эту тему почти до рассвета.

– Каждый человек приходит в наш мир с удивительной способностью – изменять окружающую реальность, – говорила ему подруга. – Это не так уж сложно, Ал. Нужно всего лишь сильное искреннее желание и уверенность в собственных силах. Пока человек мал, он не испытывает с этим особых проблем. Его желания просты, воплотить их в жизнь не так уж сложно. Поэтому в детстве всякому из нас мир кажется волшебным и восхитительным. Однако потом, с возрастом, появляются условности: люди, объясняющие, что чудес не бывает, а желания и стремления надо держать в узде, препятствия, которые мы сами себе выдумываем, дела и заботы, не оставляющие времени на волшебство… Люди перестают верить, что могут изменить мир, и он становится статичным. А ведь стоит захотеть чего-то всем сердцем, как Вселенная немедленно начинает в этом помогать. Те же, кому удается пронести через годы детскую искренность и веру в чудо, становятся сказочниками – самыми удивительными чародеями на свете. Они – любимцы Вселенной, и она, как любящая мама, выполняет их желания. Захотел сказочник, чтобы в февральском лесу распустились подснежники, тут же настанет оттепель, и из-под снега покажутся цветы. Захотел, чтобы в близлежащей реке появились говорящие лягушки, пожалуйста – иди на берег и общайся. Главное, захотеть искренне, тогда все непременно исполнится.

– А если сказочник пожелает мирового господства? – усмехнулся Алекс. – Вселенная ему поможет и в этом?

– Вселенная не дура, – покачала головой Маргарита. – Говорю же, она как мать. Милые прихоти исполняет, а за шалости и проказы может сурово наказать. Например, перестанет выполнять желания.

– Это как оставить без сладкого? Или запретить смотреть мультфильмы в течение недели?

– Вроде того. К тому же, сфера влияния сказочника имеет границы. Обычно она не выходит за пределы города или села, в котором он живет. Но уж там-то творится настоящее волшебство. К тому же, эти ребята способны разглядеть то, что не видно другим. Нет таких чар, которыми их можно было бы околдовать, они видят все, как есть. Помнишь Марка с его дрессированными йорками?

– Конечно.

– Ты ведь тогда был прав, Ал. Эти собаки не те, за кого мы их принимаем. Охотник укутал их такой пеленой заклятий, что даже я не смогу с первого раза рассмотреть их адские морды. Ты же сразу заподозрил неладное. Увидел странности в поведении, сделал верные предположения. Между тем, если ты уверишь себя, что адские волкодавы Марка на самом деле не волкодавы, а крошечные терьерчики, они станут такими на самом деле. Сам же Марк будет мнить себя старым циркачом, дрессирующим безобидных песиков.

– А Ник? – в горле Алекса пересохло. – Он правда дракон?

– Правда, – кивнула Маргарита. – И будет им до тех пор, пока ты в это веришь.

– А многоцветики? Они действительно существуют?

– Многоцветики?..

– Ну… – парень смутился. – Это ромашки, исполняющие желания.

– Если ты захотел, чтобы они появились, значит, теперь эти цветы тоже есть.

– А еще призраки, озерные духи, фиолетовые вороны…

Рита снова кивнула.

– Этот город выполнит любую твою фантазию, Ал, – произнесла она. – Если ты посчитаешь, что нам нужны русалки, лешие и водяные, поверь, они у нас будут. При этом мы, жители города, окажемся уверены, что эти ребята существовали рядом с нами всегда. Если же ты вдруг решишь, что ничего это на самом деле нет, волшебство развеется, мы станем обычными людьми и даже не вспомним, что когда-то были колдунами, лешими и русалками.

Парень покачал головой.

– С ума сойти…

– Быть сказочником – большая ответственность, Ал, – серьезно сказала Рита. – Знаешь, мне бы не хотелось однажды утром проснуться не главной городской ведьмой, а простым торговым менеджером. Нику, к слову, тоже нравится быть драконом, а Эмилю – что его картины могут оживать. Мы все зависим от твоей фантазии и восприятия мира. Именно поэтому я не хотела раньше времени говорить о твоих способностях. Чтобы понять и принять такую информацию нужно быть к ней готовым. Кроме того, у палки, как обычно, есть и второй конец. Если ты «заиграешься» в чудеса, и их станет так много, что на них обратят внимание обычные люди, Вселенная тоже тебя накажет. Ты не только лишишься возможности создавать волшебство, но и тронешься рассудком.

– Что же плохого в том, если каждый будет иметь возможность прикоснуться к чуду? – пробормотал Алекс.

– Если чудо будет доступно каждому, оно станет обыденным, – ответила Маргарита. – Это как праздники – их не должно быть много, иначе они потеряют свое очарование и перестанут вызывать положительные эмоции. Так же и с волшебством. Люди не должны сталкиваться с ним каждый день. Трех-четырех раз в жизни вполне достаточно. Радость, удивление, восторг, которые они при этом испытают, дадут городу такую мощную подпитку, что волшебства в конечном итоге хватит на всех. В мире должна быть гармония, Алекс. Равновесие, понимаешь? Если оно пропадет, последствия будут совсем не радостными. Не могу сказать, что именно ожидает нас в этом случае, но точно ничего хорошего.

Несколько минут Алекс молча обдумывал ее слова.

– Марк недавно сказал мне, будто волшебство вокруг нас было всегда, – тихо произнес он. – Я же стал замечать его лишь недавно.

– Ты замечал его и раньше, но думал, что это твои фантазии, – улыбнулась Рита. – Однако теперь фантазии обрели форму. Для сказочника это нормально, Алекс.

Парень фыркнул.

– Рита, если я выдумал местные чудеса, выходит, ты – тоже плод моего воображения?

– Возможно, – развела руками девушка. – Ну, так что ж? Я ничего против этого не имею.

– Слушай, – взгляд Алекса стал задумчивым. – Получается, мы с тобой не просто так подружились? Ты за мной присматриваешь, да? И Ник, и Марк, и все остальные…

– Я – да, присматриваю, – кивнула Маргарита. – Я, если что, здесь присматриваю за всеми. Это моя работа – следить, чтобы магический фон в городе оставался в нормальном состоянии. Остальным же просто нравится с тобой общаться. Мне, к слову, тоже нравится. Мы все тебя обожаем, Алекс. Честно. Нам с тобой очень повезло.

Она выглядела очень уставшей, но улыбалась так искренне, что парень улыбнулся в ответ. Когда Рита отправилась спать, он поймал себя на мысли, что совсем не удивлен и ничуть не расстроен. Информация была во всех смыслах потрясающей, но она наконец-то расставила все на свои места. Конечно, ему еще предстоит ее хорошенько осмыслить. Тем не менее, быть сказочником гораздо лучше, чем сумасшедшим. Можно расслабиться и жить дальше.

Детский смех раздавался в сонном пустом дворе, как звон серебряного колокольчика.