Мой Истинный Альфа

Глава 27. Сагарт

Тьма застила всё кругом. Но мне, к счастью, не нужен был свет, чтобы продолжать хозяйничать в темноте. А к несчастью, он был также не нужен тем, кто наверняка уже открыл охоту на каждого, укрывшегося в этом доме, который я тщетно пытался кое-как прикрыть.

Начитав несколько заклинаний, я выложил сухими веточками буковицы окружность в нескольких метрах от строения. Затем подпалил щепки можжевельника и обтянул дымом внутреннее пространство круга. Конечно, всех этих усилий было откровенно мало. Насколько бы крепкий защитный купол я ни выстроил, пять-семь волколаков растерзают его за пару минут. А если нагрянет вся Белая Стая целиком…

Об этом лучше было не думать. Я постарался уничтожить максимум запахов, в ближайшем радиусе, но никак не смог бы почистить тот шлейф, который притащил с собой Марлок. Он фактически проложил прямой путь к этому месту. Даже если искать будут не нас с Машей, а его, получат настоящий джек-пот. А Марлока точно станут искать.

Меньше всего Дилара будет интересовать Рина, за которую вообще не стоило беспокоиться — каким-то образом Белому беглецу удалось практически обнулить её дух. Сделать это можно было всего одним способом — поставив на ней волколачью метку. В практическом смысле она мало отличалась от меток, которые ставят собаки. Так что я не стал предлагать такой способ укрытия Маше — с её закидонами она бы не поняла, что я, во-первых, не шучу, во-вторых, это для её же блага. Ещё бы за извращенца вдобавок приняла.

Мне оставалось уповать только на неспешность Дилара, которой тот обычно отличался. Может, он не станет торопиться. Как всегда, двести раз подумает, покумекает… А когда начнёт предпринимать первые шаги, его разведчики не так уж быстро разыщут мой приют. Хотя сейчас его было бы вернее назвать ясельной группой детского сада. Обеим девахам — по восемнадцать, Марлоку — не больше двадцати пяти. Дети… Настоящие дети, не понимающие в какую кашу угодили.

Конечно, никто из этих детей не был виноват в случившемся. Каждый стал заложником обстоятельств. И каждому нужна была помощь. Вот только милосердие едва ли приводит к чему-то хорошему. Наоборот. Милосердие — практически всегда становится медвежьей услугой самому себе. И я знал, что, помогая бедолагам, обрекаю себя на дополнительные хлопоты, если не сказать — на очень серьёзные проблемы.

— Сава…

Обернувшись на голос, я увидел Машу. Она стояла на полуразрушенном крыльце, обутая в мои болотные сапоги. Её силуэт немного напоминал стог сена на ножках, поскольку на плечах Маши громоздился овечий тулуп, доходивший ей почти до колен. Можно было бы сказать, что это выглядело мило, если бы в самом деле это не выглядело опасно. Во многих смыслах.

— Иди в дом, — сказал я и отвернулся.

Послушала ли меня Маша? Разумеется, нет. Казалось, она прямо-таки из кожи вон лезет, чтобы лишний раз побесить меня.

Пигалица, шлёпая по лужам, притопала ко мне и сунула свой любопытный нос в пучок из трав, который я перевязывал бечёвкой.

— Это что, мне букет? — сверкнула она хитрыми зелёными огоньками.

— Нет. Это поганый веник. Которым я тебя сейчас загоню обратно в кровать.

Наскоро соорудив амулет, я шепнул заговор в сухие травинки и повесил душистый пучок на забор. Если я правильно уловил направление ветра, то аромат трав должен немного рассеять и сместить имеющийся здесь след, тогда волколаки обойдут селение стороной и нагрянут в соседнее.

Маша внимательно таращилась на меня и следила за каждым моим действием. Естественно, и на вопросы оказалась скора:

— А ты ещё типа колдун? — она шмыгнула носом.

— Нет. Я не колдун. К сожалению. У меня нет собственной магии. Да и знаний немного. Кое-чему пришлось научиться, чтобы компенсировать этот пробел.

— Пробел? А у остальных, значит, магия есть?

— Не у всех. Но у многих. Особенно, у чистокровных.

— А ты нечистокровный?

— А не видно? — я уставился на неё обоими глазами.

— Честно говоря, не очень, — Маша вновь зашмыгала носом. — Как увидеть-то?

— Ничего странного не замечаешь? — я указал двумя пальцами себе в лицо.

— Разноцветные глаза?.. — наконец-то, докумекала моя дурёха. — Я думала, это типа… ну… мутация…

— Она и есть.

Я снова занялся амулетом, уже четвёртым по счёту. Перебирал и складывал в нужной пропорции травы, не обращая никакого внимания на девчонку. Но уходить она не торопилась.

— Может, тебе чем-нибудь помочь? Только не говори, что я тебе очень помогу, если свалю обратно в дом.

— А ты быстро учишься, — заметил я.

Маша презрительно фыркнула:

— Я там чувствую себя лишней. И мне скучно. Ты ушёл, а Ринка с Макаром не отлипают друг от друга. Как-то даже неловко за ними подглядывать.

— Так не подглядывай. Ложись и спи.

— Я устала спать.

Сокрушённо вздохнув, я всё-таки повернулся к ней.

— Хочешь помочь?

— Угу, — она преданно закивала головой.

— Тогда разложи вот эти веточки, — я показал на мешок, где лежала сушёная полынь, — на четыре равные кучки.

— А потом?

— А потом — суп с котом.

— Бу-бу-бу! — перекривляла Маша.

Но всё-таки взялась выполнять поручение. Аккуратно выкладывая травы на бревне, она, кажется, только и пыталась улучить момент, чтобы завести новый разговор. По вполне понятным причинам, разговаривать с ней я не горел желанием.

Надолго Машиного молчания не хватило:

— А всё-таки повезло Ринке и Макару… — мечтательно пропела она. — Я так за них рада!..

— Рада? — от злости у меня даже скулы свело. — Ты что, совсем не понимаешь?

— А чё тут понимать? Ты, между прочим, тоже мог бы порадоваться. Ну, хоть чуть-чуть. Это ж только вдуматься просто! Прям как в сказке! Простая девушка и волкалак нашли друг друга в этом огромном мире… — в упоении она закатила глаза. — И полюбили друг друга навеки вечные!..

— Вот именно! — рявкнул я, отчего Маша слегка подпрыгнула. — Рина — обычная девушка! Она сегодня любит, а назавтра — передумала! А Марлоку теперь за ней таскаться! Он и в Стаю вернуться не сможет, и жизни ему без Рины не будет, потому он не может теперь без неё долго находиться!

— А в Стаю почему ему нельзя?.. — бледнея и выпучивая на меня глазёнки, спросила Маша. — Мож, Рина бы сама за ним туда пошла.

— Потому что в Стае могут находиться только волколаки. И человечке так не место.

— Дурацкие правила…

— Обычные правила. Стая живёт по своим законам. И люди при всём желании не смогут их выполнять. Стая — это единый организм. И если, к своему несчастью, волколак отзывается на чей-то Истинный Зов, это почти всегда — трагедия. И ничего хорошего не предвещает.

— Ты так говоришь, как будто бы сам об этом что-то знаешь, — Маша обидчиво надула щёки и поглядела на меня исподлобья.

Я вдохнул. Сейчас было не время и не место болтать о таких глупостях. Над нами нависла проблема куда хуже неизведанных волколачьих инстинктов, о которых моё племя знала немногое, а ещё меньше — любило распространяться.

В нашем сознании Истинный Зов нисколько не походил на романтические басни людей о великой любви. Все знали, сколько крови проливалось по одной лишь прихоти Луны…

— У тебя что, тоже был этот Зов? — не утерпела Маша и всё-таки спросила в лоб. — Ну, расскажи, Сав.

И снова я вздохнул. Сел на бревно, взял одну из получившихся стопок полыни, добавил туда вереска и руты, обернул бечёвкой.

— Исия, — сказал я после долгого молчания. — Её звали Исия.

— Она тоже была обычной девушкой? — Маша разместилась на том же бревне и с интересом рассматривала мой профиль.

— Нет. Бывают всё-таки не настолько трагические случаи. Она была волколицей. И даже более того — из моего же Клана. А самое удивительное — у нас это было взаимно.

— Ух ты! — восхитилась девчонка. — Круто! А ты заладил «трагедия, трагедия»!..

— Да, это трагедия, — спокойно, но жёстко ответил я. — Потому что так, как у меня, происходит, крайне-крайне редко. Но даже при таком раскладе всё, конечно, заканчивается очень печально.

— Исия умерла?

— Убили.

— М-да… Я должна была догадаться, — проворчала Маша себе под нос. — В твоих историях вечно кого-нибудь убивают.

Я никак не прокомментировал, а она внезапно погрустнела.

— Сав, мне жаль… Правда, жаль. Ну… Извини, — Маша подёргала меня за рукав куртки, испугавшись моей отстранённости. — Я не хотела тебя расстраивать. Сава…

Я молча занялся новым амулетом. Внезапно Машина ладонь остановила мои пальцы. Я посмотрел на неё.

— Теперь я понимаю, почему ты такой вредный, — сказала она. — Но бабушка Зоя мне говорила, что время лечит. Так что и тебе обязательно полегчает. Со временем.

«Ничего время не лечит, — подумалось мне. — Оно только добавляет проблем». Однако вслух я предпочёл промолчать.

Маша придвинулась ко мне вплотную и поднырнула под мою руку, прижалась, обняла, стиснула в объятьях. Конечно же, я не мог её оттолкнуть. И даже понимая полную нелепость происходящего, мне расхотелось снова выстраивать между нами дистанцию.

— А ты мне расскажешь, что это за венички? — попросила Маша.

— Расскажу.

— А магии какой-нибудь научишь?

— Магии — нет. Но заговорам научить могу.

— Хорошо, — Маша потёрлась щекой о мою грудь. — Какой же ты всё-таки тёплый… Хорошо быть волколаком.

Я промолчал.

— Сав, а тебя ещё чего-нибудь сладенькое есть? Ну, кроме сахара. А то мы его уже съели…

Вот тут я откровенно напрягся.

— И давно у тебя тяга к сладкому?

— Не знаю… Обычно как-то равнодушна… — ответила Маша неторопливо. — Но уже неделю где-то в меня прям бес вселился. Могу хоть только шоколадками и конфетами одними питаться. Странно, конечно…

Ничего странного. Как раз это было вполне ожидаемо и логично. Повышенная восприимчивость к глюкозе. Агрессивная реакция собак. Бессонница. Эмоциональная нестабильность. Не сходилось лишь то, что вчера ночью у озера так ничего и не произошло. Вот это было странным…

— Сав?..

— Да?..

— А долго тебе тут ещё возиться? А то я замерзаю, а без тебя идти обратно не хочу.

Невольно я улыбнулся одним уголком рта. Потом быстро покончил с развешиванием заговорённых амулетов, и мы с моей дурындой пошли в дом.