Клан. Искры под снегом

***

Инициатива Ви окончательно сорвала у Баррета все предохранители. Звериное начало затопило разум одним стремлением: овладеть, взять, присвоить. Слиться со своей парой в одно целое. Поцелуи были прекрасны, но этого ему слишком мало. Привычная сдержанность полетела ко всем болотным тварям. На краю сознания мелькнуло омерзительное воспоминание о собственном отце. Этот урод тоже не сдерживался.

Человеческая ипостась со всей ненавистью и яростью обрушилась на иную, подавляя и сковывая Зверя стальными тросами воли. Ничего не понимающий, дезориентированный Зверь сначала рвался, потом забился в тёмный пустой уголок души. И скулил, как тот щенок, которого Баррет хотел бы забыть. Или пристрелить из «Волчьего Креста». Потому что забыть невозможно.

- Росс, я сделала что-то не так?

Ви заметила, как его лицо искажается болью, уловила отголоски его внутренней борьбы, но ничего не поняла и приняла на свой счёт.

Баррет сжал хрупкие, почти детские ладошки. Поднёс к губам, лаская дыханием. Коснулся лбом её лба, глядя в самые любимые в мире глаза-озёра.

- Ви, я же не каменный, не железный. Никогда не срывался, никого не брал силой, даже когда чёрным сопляком был. А сейчас, седой пёс, еле держусь, так хочу тебя. Зверь сдурел. И я сам... сдурел совсем. Почти сорвался.

- Может, я сама этого хочу? Сорвись уже наконец, - Виана доверчиво прижалась к нему грудью, глядя в глаза. - Отпусти Зверя.

В этот момент Ви осознала, что имела в виду Химера. Никто не убьёт Элмера в её голове, кроме неё самой. И этого мужчины, которому она верила. Виана вспомнила, как во сне её кошмар рвал волк. Безжалостно, в клочья.

Он чувствовал на губах её прерывистое дыхание и манящий запах. Её сердце трепетало, как пойманная птичка в руках. Но не от ужаса перед двуликим монстром, а от смеси смущения, любопытства и желания.

- Отпусти Зверя, - повторила Ви, ласково гладя кончиками пальцев его лицо. Совсем, как он недавно ласкал и гладил её. - Я знаю и чувствую, он не причинит мне вреда. И верю ему.

Зеленые человеческие глаза резко пожелтели, зрачки вытянулись. Зверь рванулся из пут воли, снова заполняя тело и сознание. Желания обеих ипостасей совпали, а предмет желаний был слишком близко. Этот поцелуй был совершенно другим - неистовым, атакующим, звериным, сжигающим дотла напалмом первобытной страсти. Острый коготь распорол форму Ви от шеи до бёдер, обнажая тело. Дыхание девушки участилось, пульс зашкалил, отдаваясь в висках. Словно под гипнозом, она смотрела, как пришедшая в негодность форма летит на пол. Следом полетела одежда оборотня. Обнаженный Баррет окинул её голодным обжигающим взглядом и снова сжал накопитель.

В шаге от них соткалось ложе из звёздной экзоматерии, напоминающей россыпь снежных блёсток или далекую туманность. Сколько Силы он потратил, чтобы создать такое, для неё... Пусть так, пусть здесь. Не в заплёванной курилке или комнате пыток - среди звёзд и космической пыли, в мерцании светил, под вечным куполом неба. Баррет в свете звёзд казался высшим существом, сотканным из мощи и стальной воли, свитым из тренированных мышц, крепких жил и стремительных хищных движений. Если тело Химеры просто волновало, одновременно и смущая, и притягивая взгляд, то вид Баррета без одежды откровенно возбуждал. Жутковатые шрамы лишь подчеркивали его дикую, животную притягательность. Виана и близко не представляла, что такое возбуждение. Как все внутри скручивается в мучительно-сладкий узел, а в промежности растекается горячий влажный ток. Девушка вновь ощутила, как слабеют и подгибаются колени. Баррет крепко, но бережно прижал её к своему телу, покрывая поцелуями лицо, шею, плечи. Она чувствовала кожей, что каждый поцелуй приближает срыв. И всем существом хотела, чтоб он сорвался.

Он ощутил отклик по запаху, взгляду, дыханию. Её реснички так мило и трепетно дрожали, наивно пытаясь скрыть от него слабость, смущение и расцветающее желание.

Сейчас он сам боялся. Намного сильнее, чем Ви. Боялся оттолкнуть, испугать, ранить это маленькое чудо. Боялся увидеть в любимых глазах боль, страх, отвращение, равнодушие или кукольно-рабскую покорность. А больше всего - стать вровень с отцом. Настолько упасть, чтоб иметь с этим насильником, мерзавцем и садистом хоть что-то общее. Ублюдок подох во время ковровой бомбардировки с полвека назад. Баррет через кровь чувствовал его агонию. Как напалм и термитная смесь превращает шкуру в живой факел, выжигает глаза и легкие. Как растрескивается камень, плавится стекло, горит сталь и собственный скелет. Холодная расчетливая месть может быть очень горячей, если не жалеть боеприпасов. От селения оборотней не осталось ничего, кроме дымящегося пятна выжженной земли. Но это не принесло ни счастья, ни покоя. Никакая месть не изменит обстоятельств его грязного рождения, звериной сути и поганой крови. Только его воля, собственный выбор и... любовь? Виана смотрела на него с таким теплом, восхищением, доверием и чистым ласковым светом. Целовала неумело, но так искренне, нежно, всем сердцем, что все внутри переворачивалось. Прошлое сгорало и осыпалось пеплом, оставляя звёздное, кристальное, белоснежное настоящее.

- Моя девочка... Любимая... Моя... Я знаю, что не достоин тебя, но отпустить уже не смогу.

- И не надо, - девушка несмело обвила руками его шею, прижимаясь ближе горячим податливым телом.

Не желая больше ждать ни секунды, Баррет опрокинул её на ложе, опустился рядом и притянул к себе, чтобы снова слиться в поцелуе. Ладони огладили лопатки, сползли вниз по спине, обвели соблазнительные округлости и изгибы. Осторожно, чтобы не потревожить шрамы. Но встретили только гладкую бархатистую кожу, тронутую лишь мурашками удовольствия. Не поверив собственным рукам, Баррет пригляделся и принюхался. Рубцы и следы переломов пахли по-другому, иначе, чем здоровые ткани, с отголосками боли. Но Ви пахла только собой, с вкраплениями озона и звонких льдинок. Магия Химеры.

Ни единого шрама, кроме метки, не осталось. Виана больше не стеснялась своего тела, не сжималась в комочек, с удовольствием принимала ласки и наслаждалась ими. Пока робко, неуверенно, но искренне. Уже за это он был всей душой благодарен бывшей жене. Для самого Баррета шрамы не имели никакого значения, никак её не портили. Но было важно, чтобы любимой было хорошо. Пусть думает, что он ничего не заметил.

- Ты прекрасна... как сладкий сон...

Обе ипостаси снова слились в единое целое в одном стремлении. Заласкать, укрыть собой от всех бед, доставить наслаждение, подарить новые воспоминания и впечатления, новый чувственный опыт. Обезболить душу. Стереть с её тела, из сердца и памяти все, что было прежде. Ничего не было. Чутьё Зверя шептало, что Ви неопытна и невинна, как дитя. А волчье чутьё не обманывает и не ошибается. Маленький чистый ангел среди зверья и в лапах матёрого зверя. Зверь урчал и почти мурлыкал от нежности к своей половинке. Баррет и не предполагал, что эта клыкастая зараза может так урчать.

Тёплые мужские губы проложили дорожку дразнящих, будоражащих поцелуев вниз по шее, где горела метка и тоненькой ниточкой бился пульс. Горячий язык дерзко очертил метку, ключицы, нырнул в ложбинку между грудей. По телу Ви прокатилась сладкая дрожь и пьянящий жар. С таким же сладким стоном она выгнулась навстречу. Баррет неторопливо обвёл языком напряжённый сосок и чувствительную розовую ареолу, согревая горячим дыханием. Ласково сжал упругую бусинку губами, дразня кончиком языка. Большая, тёплая, немного шершавая ладонь накрыта соседний холмик, слегка сжав сосок между пальцами. Руки боевика, привычные к оружию и загрубевшие кожей, касались её с глубокой, невиданной прежде согревающей нежностью. Внизу живота и между ног разгорался пожар. Мучительное и сладкое пламя желания. Виана вздрогнула от непривычных ощущений, но не отстранилась.

- Не распробовал, вишенка или земляничка, - Баррет нежно прикусил сосок, вырывая из её груди приглушённый стон. - По инструкции положено продублировать эксперимент.

- Какой... эксперимент? - мысли девушки окончательно расплавились.

- Вот такой, - оборотень склонился к другой груди, даря ей свою законную долю ласки.

Небольшая, но высокая и упругая грудь Ви в его больших и сильных руках казалась совершенством. А сама Ви - просто созданной для него. Чувственная, отзывчивая. Он открыто смаковал её запах, стоны и вкус пробудившихся желаний. Покрывал поцелуями каждую клеточку кожи, постепенно опускаясь все ниже, к самому сокровенному.

Ви слишком поздно поняла, что он хочет сделать, и не успела сжать призывно разведённые ноги. Она вздрогнула всем телом, когда мужские губы скользнули по внутренней стороне бедра и коснулись её там, где все ныло, пульсировало и горело.

- Не надо, - выдавила девушка, распахнув глаза и судорожно глотая воздух.

Такая ласка, тем более - от Наместника, стала для неё настоящим шоком. Баррет усмехнулся, раздвинув пальцами влажные лепестки. Розовые, гладкие, упругие и невероятно нежные, прячущие от него ещё одну жемчужину. От дразнящих круговых движений пальцем вокруг пульсирующего бугорка Ви выгнулась, до крика и сладкой судороги.

- А тело говорит, надо.

- Я... никогда... грех...

- Я тоже ещё никогда, - внутрь проник палец, прострелив тело новой огненной молнией острого удовольствия. - И грех беру на себя. Это будет лучший, самый сладкий из моих грехов.

Баррет нежно прошёлся языком по атласным лепесткам, раскрывая её лаской, как хрупкий цветок. Он чувствовал её тело всем своим двуликим существом. Отпущенные на волю инстинкты лучше знали, как доставить максимальное удовольствие.

Бесстыдные губы, пальцы и горячий язык оборотня скользили по коже, исследуя складочки, изгибы, вершины и впадины. Чертили на теле Ви огненные узоры и влажные метки, ещё жарче распаляя внутри сладкий пожар. Медленные, тягучие поглаживания сменялись быстрыми, игривыми движениями. Его руки и губы были везде, изучали её тело, опутывали хмельной паутиной своих ласк, доводя до безумия, пока не останется ни одной мысли. Находили такие точки и волшебные местечки, что реальность взрывалась и рассыпалась яркими искрами. Зверь, опьяненный близостью и дурманящим запахом пары, урчал и ластился. Ощутив совсем дерзкое проникновение языком, Ви всхлипнула и выгнулась дугой, поджимая пальцы на ногах. Не выдерживая такого накала, она попробовала вывернуться, но кто бы ей позволил. Всю нижнюю часть тела пронизывало разрядами, пока не накрыло резким спазмом острого удовольствия. До вспышки в глазах и судорог пальцев ног. Звездный купол над головой дрожал и кружился, губы судорожно, рывками глотали воздух. Жемчужные волосы Вианы разметались и спутались, кожа влажно блестела. Она бы кричала, если бы могла, но сил хватало только на жалкие стоны. Тело отказывалось подчиняться ей, но покорялось Волкодаву, его рукам и губам, подобно тонкому прибору или личному оружию. Настраивалось на него, как приёмник на самую важную и единственную частоту. Но она ещё никогда не ощущала себя свободнее.

Сжатая пружина растекалась внизу живота волнами неги. Ви ещё до конца не верилось, что все происходит с ней и на самом деле, а не во сне и с кем-то другим. Разве может сам Баррет дарить ей такие невообразимые ласки, так трогать её тело и шептать такие слова? Может, это вообще иллюзия, созданная Химерой. Но слишком приятная иллюзия, чтобы ей сопротивляться. Это было неизмеримо больше, чем Виана могла даже помыслить. И слишком мало. С этим мужчиной хотелось... всего. Ощутить его в себе, идти с ним до конца. До самых высоких звёзд. В бесконечность.