Тайна детской скрипки

Глава 48

Мела метель, капель звенела

И осень с летом пролетела,

Наша любовь не охладела,

Какая б злая воля ни задела.

Прикосновение губ и рук

Любовь рисует друг на друге,

А страхов всех огонь тревожный

Она сметает вмиг: оно ничтожно.

Не сбежишь от любви, не уйдёшь,

И в разлуке она не пройдёт,

Всё простит, снова примет в свой круг

Через слёзы и радость. Она — вечный друг.

И в будни через сотни встречных,

Их голосов, лиц, слов беспечных

Никто нам так не будет дорог,

Даже если вдруг нас и поссорят.

Настанет утро озарения,

Навстречу побежим спасению,

Туда, где снова друг для друга

Жизнь рисовать любовью будем.

Не сбежишь от любви, не уйдёшь,

И в разлуке она не пройдёт,

Всё простит, снова примет в свой круг

Через слёзы и радость. Она — вечный друг.

Пётр допел и отложил гитару. Сидя на стуле тем утром перед любимой в их спальне, он сразу, как проснулись, спел для неё свою новую песню. Восхищённый взгляд Ионы застыл на нём, а молчание обоих затянулось. Они смотрели друг на друга, ласкаясь невидимой нитью их крепкой любви. Такого чудесного дня, казалось, не было ещё никогда...

-Это я сочинил тебе, - кивнул наконец-то Пётр и сел рядом с любимой на краю постели.

-Когда же ты успел? - улыбалась она с восторгом, и он повалил её на кровать, начав покрывать поцелуями:

-Между делом... Желая вновь и вновь показать тебе,... что ты одна у меня, как дорога, как нужна.

-Петенька,... милый мой, - наслаждалась она и дарила ответные поцелуи. - Как же я, встретив тебя, счастье обрела?

-А я?! - сделал удивлённый вид милый, и оба засмеялись, крепко обнявшись и вновь целуясь.

Постучавший к ним в дверь тесть заставил прислушаться:

-Голубки наши, Вы просунулись?! Здесь вдруг приглашение на бал сегодняшний пришло... Королевский... Во дворце!

Взглянув друг на друга, оба сменились в лице. Тревога поселилась в глазах, и Пётр поднялся, скорее принявшись одеваться:

-Здесь что-то не чисто.

-Я боюсь, - встревожилась Иона. - Так всё внезапно.

Она надела пеньюар и села в кресло у столика:

-Тебя отнимут у меня?

Пётр сел рядом, но промолчал, что заставляло душу сжиматься в душащей тревоге:

-Тебя хотят отнять, - кивала Иона.

-Я не позволю, - молвил ей любимый. - Не знаю, пока, как, но,... если понадобится, придётся придумать план побега. В этом смогут помочь только мои родители.

-Если они узнают, что происходило всё это время, может обидятся, - сказала Иона, но Пётр нежно улыбнулся:

-Ничего... Они знают, что я никогда не беспокою, особенно когда опасность есть какая и для них. По пути на бал заедем к ним.

-Может не стоит отправляться на сей бал? - сомневалась в хорошем исходе дела милая, но Пётр вздохнул и встал:

-Примем всё сразу, все удары. Нам нечего опасаться.

-Ты сам не уверен в этом, я же вижу. Ведь ты виноват перед законом, как боится и Генерал-губернатор. Ты применял пытки при допросах, что король запрещал, - хотела отговорить его любимая, но всё было бесполезно.

Пётр не хотел ничего слышать и менять. Позволять же ему уезжать одному Иона тоже не стала... Собравшись вместе к балу, они прибыли сначала к родителям Петра, но те, как сообщил слуга, уже были во дворце.

С возросшей тревогой Иона смотрела на любимого всю дорогу. Пётр молча глядел в окно, будто не хотел замечать её переживаний. Время пролетело беспощадно, и они уже были в зале дворца, где все приглашённые то увлечённо беседовали, то танцевали или угощались напитками и закусками, которые разносили богато одетые слуги.

Будто искал кого глазами, Пётр шёл с любимой под руку по краю зала. Отыскав родителей, дождавшись, когда те обратят на них внимание, он сделал знак рукой, чтобы выйти поговорить.

Проводив любимого к одной из дверей, ведущей из зала, Иона поняла, что он хочет оставить её одну:

-Я боюсь.

-Здесь присутствуют многие наши знакомые и даже друзья, - указал Пётр взглядом на беседующих в стороне с Разумовским Никитина и Марию. - Побудь с ними, а я пока всё расскажу родителям. Их всё равно будут допрашивать, если дело далеко зайдёт. Они должны знать правду.

-Только вернись сразу ко мне, - с мольбой в глазах просила Иона, и милый, одарив её ручку ласковым поцелуем, ушёл из зала...