Плохие люди

* * *

Суи подходил к воротам, а сердце колотилось все сильнее и сильнее. Высоченные, в три сажени стены из тесаного камня подавляли, заставляли чувствовать себя крошечным никчемным муравьишкой у подножья вечности. Башни же, казалось, и вовсе скребли небо по мягкому животу. Бертран задумался, не цепляются ли облака за шпили? Тут же споткнулся, упал. Окружающие заржали, тыкая пальцами.

— Гля, ну ты, гля, совсем деревня! Тебя как из амбара выпустили?

— И смотри, сразу в дерьмо сунулся! К родному!

— Щас полежит, начнет брюкву сажать! Не поднимаясь!

Суи закопошился, подскочил, снова чуть не упал, побежал, лавируя меж телег. Лицо и уши горели от стыда. Он во что-то врезался с разбегу, грудь ожгло болью, а задницу — булыжной твердью.

— И куда это мы так несемся? — спросили сверху. — Украл чего? Признавайся сразу, мы сами накажем!

— А? Что? Кто украл? — ничего не понял Бертран.

— Ты, кто ж еще! — стражник, пожилой усатый дядька в ржавом гамбезоне с многочисленными прорехами, ухватил лежащего Суи за плечо, вздернул наверх. Опытным ухом оценил звук, с которым пустой мешок хлопнул по тощей спине.

— Я не крал! — поперхнулся от обиды Бертран.

— Вижу! — хохотнул усач. — Тупой ты для такого! А ну кыш отсюда!

Добротный пинок пришелся в многострадальную задницу. Бертран пролетел пару саженей, снова шлепнулся на мостовую.

— Кыш! Кыш! А то за цагру возьмусь!

Что такое «цагра» узнавать не хотелось категорически [сие — тяжелый арбалет, если кто не помнит первые книги]. Поэтому Суи быстрой ящерицей, на четырех костях, юркнул в ближайшую подворотню. И только там, когда сумел перевести дух и вытереть пот, он понял, что стражник-то, на самом деле — благодетель! Пнуть-то, пнул, и пребольно! Зато в Таилис прямо таки внесло! И даже без положенной мзды.

Почесав ушибленные места, Бертран хмыкнул, лихо плюнул на ближайшую стену, полюбовавшись, как плевок разбился о кладку. И двинулся на поиски приключений. В городе он, в конце-концов, или где⁈