Избранные труды. Норвежское общество

I. «Эдда»

Героический эпос, миф и ритуал

1 Ошибочно думать, что героический эпос скандинавов исчерпывается песнями «Эдды». В изданную А. Хойслером и В. Ранишем «Eddica minora» (Dichtungen cddischcr Art aus den Fornaldarsögur und anderen Prosawerken / Zusammengestellt und eingeleitet von A. Heusler, W. Ranisch. Darmstadt, 1974) вошло 25 «эддичес-ких» фрагментов, обнаруженных помимо «Эдды», и это еще не все!

2 Тацит. Германия, 2; ср.: Анналы, ÏÏÏ, 88 (о воспевании варварами освободителя Германии Арминия).

-'См. возражения К. фон Зе (See К. von. Germanische Heldensage, Frankfurt a/M., 1971; Idem. Kontinuitätstheorie und Sakraltheorie in der Germanenforschung. Frankfurt a/M., 1972).

4Cp. военную организацию викингов, которую частично удается реконструировать по письменным памятникам и по новым археологическим находкам лагерей викингов в Дании (Гуревич А.Я. Походы викингов. Μ., 1966, с. 66 и след.).

5 Мелетинский Е.М. «Эдда» и ранние формы эпоса. Μ., 1968, с. 300 и след.

6 В «Песни о нибелунгах» эта ссора переосмысляется в категориях вассальной зависимости: Зигфрид — вассал Гунтера.

7 Это толкование разделяет Г. Тёрвил-Питр (Turville-Petre E.O.G. Myth and Religion of the North. London, 1964, p. 201), но отвергает У. Дронке (Dronke U. The Poetic Edda. Oxford, 1969, vol. 1, p. 36).

SB противоположность Ф.Р. Шрёдеру, К. фон Зе полагает, что в скандинавской версии произошла «последующая мифологизация» героического сказания (See К. von. Germanische Heldensage, S. 34 f., 59).

9 Ср.: Тацит. Германия, 43: о жрецах лугиев, одетых в женское платье и служащих богам, которых можно сопоставить с Кастором и Поллуксом.

10 Ср. превращение омелы в копье в мифе об убийстве Бальдра. Второй член имени Старкад, видимо, Хёд, — так звали невольного убийцу Бальдра.

“Согласно Дюмезилю, в идеологии, общей всем индоевропейским мифологиям, могут быть вычленены три функции, осуществление коих гарантирует ус-тойчивостьсоциального целого: 1) религиозно-политическая власть, 2) военная защита и 3) обеспечение материального благополучия. Каждой из этих функций соответствуют определенные божества: Митра-Варуна, Индра и Насатья в Индии; Юпитер, Марс, Квирин в Риме; Один, Тор, Фрейя у германцев-скандинавов. 12 Turville-Petre E.O.G. Op. cit., ρ. 209.

О природе героического в поэзии германских народов

1 Bowra С. Μ. Heroic Poetry. London, 1952, ρ. 71 f.

2 Vries J. de. Altnordische Literaturgeschichte. 2. Aull. Berlin, 1964, Bd. 1, S. 66. ’Сказанное требует ограничений. Ибо в той мере, в какой в героическую поэзию проникает христианское влияние, ее характер меняется. Подобно иным персонажам эпической поэзии раннего Средневековья, Беовульф в одиночку свершает свои подвиги, но он преследует при этом общее благо: побивает Гренделя и его мать, чтобы освободить датчан от страшного бедствия; с драконом он сражается опять-таки с целью избавить свой народ от опасности. Подвиги его при всей фантастичности целесообразны. Но англосаксонский эпос несет ясный отпечаток воздействия христианства. Фигурирующая в нем судьба во многом слилась уже с божественным провидением, сам Грендель оказывается потомком Каина и близок к дьяволу. В богатыре Беовульфе исследователи находят черты идеального «справедливого короля», отвечающего социальным теориям той эпохи. Упоминаемый поэмой певец повествует в пиршественном зале о сотворении Богом Земли.

4 Schneider Н. Germanische Heldensage. Berlin; Leipzig, 1928, Bd. 1, S. 14.

5 В истолковании этого места песни переводчики и комментаторы далеки от единства. По мнению одних, Гуннар клянется, что поедет в гости (например: Edda, übertragen von Felix Genzmer. Bd. 1. Heldendichtung. «Thule. Altnordische Dichtung und Prosa» (4. Auf].). Düsseldorf; Köln, 1975, Bd. 1. S. 47 f.); по мнению других, Гуннар пророчествует о том, что его сокровища погибнут в случае, если он не возвратится из гуннской державы (см.: Dronke U. The Poetic Edda; Heroic Poems. Oxford, 1969, vol. 1, ρ. 5, 25); противоречивой кажется трактовка Г. Нек-келя (Neckel G. Beiträge zur Eddaforschung. Darmstadt, 1908, S. 130, 144). Я придерживаюсь первой точки зрения. Гуннар не думает об отдаленных последствиях предстоящей поездки; произнеся самозаклятье, он всецело поглощен настоящим моментом и не может ответить на брошенный Атли вызов как-либо иначе. О сокровищах же своих братья позаботились перед отъездом, утопив их в Рейне.

6 Если согласиться с толкованием К. Гоцман, что Атли, обещая Гуннару богатства в случае его приезда, побуждает бургундского короля тем самым вступить в вассальную зависимость от него, то наиболее естественным выглядел бы решительный отказ Гуннара принять это унизительное предложение; тем непонятнее его решение ехать к Атли. См.: Gottynann C.L. Das alte Atlilied. Untersuchung der Gestaltungsprinzipien seiner Handlungsstruktur. Diss. Heidelberg. 1973, S. 33 f., 39 f. Эта исследовательница, сталкиваясь на каждом шагу с алогизмами и противоречиями в «Песни об Атли», предпринимает упорные, но малоубедительные старания их обойти или подобрать рациональные объяснения для поступков эддических героев. В особенности стремится она вскрыть чуть ли не за каждым их деянием юридические основания и глубокий политический расчет.

7 Авторы «Младшей Эдды» и «Саги о Вёльсунгах» следуют версии «Речей Атли», видимо, более понятной для них. В «Песни о нибелунгах» вновь возобновляется тема «Песни об Атли». Здесь Хаген предполагает смерть Гунтера как условие выдачи юз ад а; однако поскольку Хаген из брата Гунтера превращен в его старшего вассала, этот мотив не вполне развит и подан противоречиво, ведь в противном случае Хаген, требуя убийства своего короля, превратился бы в изменника, а это явно не входит в намерения автора «Песни о нибелунгах».

* Neckel G. Op. cit., S. 155.

9 Dronke U. Op. cit., vol. 1, p. 15.

10Kuhn H. Über nordische und deutsche Szenenregie in der Nibelungendichtung. — In: Edda, Skalden, Saga. Festschrift Felix Genzmer. Heidelberg, 1952, S. 302.

11 Almqvist B. The Viking Ale and the Rhine Gold: Some notes on an Irish-Scottish folklegend and a Germanic heroctale motif. — Arv, 1965, vol. 21, p. 125.

12 Eis G. Die Hortforderung. - Germanisch-romanische Monatsschrift. N. F., 1957, Bd. 7, H. 3.

13 Curtius E.R. Europäische Literatur und lateinisches Mittelalter. 8. Aufl. Bern; München, 1973, S. 426 f.

14 Gottzmann C.L. Op. cit., S. 88 f., 110.

15 В русском переводе сказано: «судьбе покорясь», но при этом утрачивается оттенок активности Гудрун в формировании собственной участи, активности, очевидно подчеркиваемой этими словами.

16 Heusler А. Die altgermanischc Dichtung. 2. Auf!. Darmstadt, 1957, S. 164; Idem. Kleine Schriften. Berlin, 1969, Bd. 1, S. 170, 174; Schneider H. Op. cit., Bd. 1, S. 32. I75ee K. von. Germanische Heldensage, S. 168 f.

1,4 В «Речах Хамдира» это убийство мотивировано лишь тем, что Хамдир и Сёр-ли не поняли, «как может нога // ноге быть в помощь, // и руки друг другу // как пособят?»: кроме того, их, видимо, обидели слова Эрпа, который заподозрил их в трусости. В «Младшей Эдде» мы уже находим попытку дать рациональное объяснение происшедшего: «Они (Хамдир и Сёрли) были так сердиты на свою мать за то, что она провожала их с речами, полными ненависти, что им хотелось бы причинить ей наибольшее зло, и они убили Эрпа, потому что она любила его сильнее всех» («Младшая Эдда», с. 78).

19 В датских легендах, которые изложены Саксоном Грамматиком, как и в песнях, использованных датским историком, встречаются и измена сестры брату, которого по ее наущению убивает ее муж, и братоубийство, и кровосмесительство, и умерщвление дружинником своего господина.

20 Graus F. Über die sogenannte germanische Treue. — Historica, Praha, 1959, vol. 1.

21 Григорий Турский (H. F., Ill, 8), рассказывая о смерти Ирминфрида (Гермен-фреда), ограничивается сообщением о том, что неведомо кто столкнул его с городской стены, как передавали, по наущению Теодориха. Это все, что известно историку VI в., или то, о чем Григорий Турский как историк, а не собиратель преданий, счел нужным упомянуть. Об этой легенде см. также: Meissner R. Iringes Weg. - Zeitschrift Für deutsches Altertum und deutsche Literatur, 1919, Bd. 56; See K. von. Germanische Heldensage, S. 168 f.

22Schneider H. Germanische Heldensage. Berlin; Leipzig, 1934, Bd. 11, 2. Abt., S. 140, 146 f.

23 В первой, наиболее ранней песни об Атли Гудрун, умертвив сыновей и мужа, спалив усадьбу со всеми домочадцами, видимо, уничтожает и себя. В других песнях этот финал был изменен, появляются повествования о дальнейших перипетиях ее жизни. См.: Becker J. Die Atli-Lieder der Edda. Halle a/S., 1907, S. 83 f. Schneider H. Germanische Heldensage, 1928, Bd. 1, S. 197.

Хойслер А. Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах. Μ., 1960, с. 59, 86.

25 Hufler О. Deutsche Heldensage. — In: Zur germanischdeutschen Heldensage / Hrsg, von K. Hauck. Darmstadt, 1965, S. 69.

26 В «Речах Атли», по-видимому, еще сохранились следы ритуала: сыновья Гудрун, услышав от нее о намерении умертвить их, отвечают матери: «Принеси детей в жертву (blót), коль желаешь» (Ат, 78).

27О ритуальной основе волшебной сказки см.: Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.1 1946. Ср.: Phillpotts В. Elder Edda and Ancient Scandinavian Drama. Cambridge, 1920; Danielli Μ. Initiation Ceremonial from Norse Literature. -Folk-Lore, 1945, vol. LVI; Hyman S.E. The Ritual View of Myth and Mythic. — Journal of American Folklore, 1955, vol. 68, № 270.

28 Grönbech W. Kultur und Religion der Germanen. Darmstadt, 1961, Bd. 1. S. 40.

Герой и мир вещей

1 А. Вольф видит здесь в Гудрун .роковое существо, перерастающее человеческие масштабы (Wolf А. Gestaltungskernc und Gcstaltungswcisen in der altgermanischen Hcldendichtung. München, 1965, S. 27). E.M. Мелетинский истолковывает жалобы в песнях о Гудрун как заплачки или причитания, имеющие фольклорные истоки (Мелетинский Е.М. «Эдда» и ранние формы эпоса. Μ., 1968, с. 316-326).

2 Здесь, как и в некоторых других поэтических текстах, слово bók, мн. ч. bœkr — это простыни или покрывала, вышитые узорами или сценами, которые можно «читать». Затем bók приобретает значение «книга». «Чтение» изобразительного текста в культуре древних скандинавов — явление, хорошо известное. Рисунки на камнях с руническими надписями составляли часть единого послания. Наиболее ранние скальдические песни - это стихи, в которых пересказываются сцены на щитах.

3 Клейнер Ю.А. Речи Хамдира 16; Беовульф, 225-227 а. — В кн.: VII Всесоюзная конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии: Тезисы докладов. Л.; Μ., 1976, ч. 2, с. 68 и след.

4 Из прозаического вступления к «Подстрекательству Гудрун» явствует, что советник Ёрмунрекка подговорил Рандвера, сына конунга, овладеть Сванхильд, женой Ёрмунрекка, после чего донес об этом конунгу, который велел повесить своего сына и погубить жену.

5 Этой существенной подробности нет в русском переводе.

6 Комментаторами высказывалось предположение, что в следующей сцене Ёр-мунрекк вознамеривался поступить с Сёрли и Хамдиром точно так же, повесив их, и тем самым принести в жертву Одину (Dronke U. Op. cit., vol. I, p. 234).

7 Русский перевод этой строфы (как и немецкий перевод Ф. Генцмера) — «не взялся за меч, // вином возбужденный» - внушает сомнения: может создаться впечатление, будто Ёрмунрекк не в состоянии сражаться, так как пьян. Но здесь употреблен глагол bödvask, означающий «приходить в боевое неистовство».

8 Отмечая наглядность изображения сцен в героических песнях, А.Хойслер сравнивает поведение Ёрмунрекка с поведением Вёлюнда: сидя у очага, он считает золотые кольца и, недосчитавшись одного, думает, что в дом возвратилась валькирия, его возлюбленная, которая и взяла кольцо («Песнь о Вёлюнде», 10). См.: Heusler А. Die altgermanische Dichtung. 2. Auti., S. 168.

9 Wolf A. Gestaltungskerne und Gestaltungsweisen.., S. 28.

1,1 Высказывалось предположение, что термин «aringreypr», примененный в строфе 1 к скамьям, а в строфе 3 к шлемам, нужно толковать как «увенчанный изображением орла».

11 Когда наступит срок для последней битвы асов против чудовищ, враги асов — «люди Муспелля» - приплывут с востока в ладье, которой будет править Локи («Прорицание вёльвы», 51).

12 Представление о глубокой противоположности этих миров можно обнаружить и в «Песни о нибелунгах» (здесь Дунай служит границей между ними, и переправа через него равносильна переходу в царство смерти).