1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

Своеобразной рабочей армией к осени становится Красная гвардия. В своё время она возникла на базе рабочей милиции, рабочих дружин по охране предприятий, руководимых фабрично-заводскими комитетами[408]. Особенно активно формирование Красной гвардии развернулось после поражения выступления генерала И. Н. Корнилова. Именно на это время приходится возникновение 70 % всех существовавших на момент октябрьских событий центров Красной гвардии[409]. Характерно, что обе столицы можно назвать среди тех городов, где мероприятия, направленные на формирование Красной гвардии, разворачивались наиболее успешно, что имело существенное значение в политической борьбе тех месяцев[410]. В Москве накануне решающих событий в красногвардейских отрядах насчитывалось около 10 тыс. человек, а в ходе борьбы за установление Советской власти численность бойцов увеличилась до 30 тыс. Как показали подсчёты советских историков, всего в ЦПР накануне Октября 1917 года отряды Красной гвардии имелись на 142 предприятиях в 102 городах и рабочих посёлках. В Петрограде накануне восстания насчитывалось не менее 20 тыс. красногвардейцев. Продолжался приток рабочих в Красную гвардию и в момент начала революции, в результате чего численность отрядов Красной гвардии в столице достигла 40 тыс. человек[411]. По свидетельству М. Лурье, непосредственно в дни восстания отряды Красной гвардии руководились специально созданными Штабами, координирующими свою деятельность с Советами и ВРК[412]. В целом по стране, как полагал Минц, в отрядах Красной гвардии перед Октябрём состояло 75 тыс., а в дни ожесточённой борьбы за власть – уже 200 тыс. человек[413].

Летом – осенью 1917 года началось складывание целостной системы органов рабочей самоорганизации: через фабрично-заводские комитеты в сфере производства, через рабочую кооперацию в сфере обмена, через производственные союзы в сфере распределения рабочее всё активнее вмешивались в развитие революционных процессов. Так, по мнению некоторых современных историков, нарастала ткань новых общественных отношений[414]. Советы в нарождавшейся системе рабочих организаций выполняли функцию своеобразной политической надстройки, особых предгосударственных структур, из которых вскоре и вырастет новое, революционное государство. По существу Советы в условиях кризиса 1917 года сыграли туже институциональную роль, что и Земские соборы XVII века, возродившие единую общенациональную власть снизу[415].

В октябрьские дни вклад рабочих организаций в победу революции даже по признанию таких непримиримых противников большевизма, как П. Гарви, был «несомненным и существенным»[416]. Именно опираясь на идущую снизу созидательную энергию рабочих, большевики сумели превратиться в ведущую политическую силу в стране. «Мы были вынесены этой громадной волной», – призвал впоследствии Бухарин, обобщая опыт взаимоотношений между рабочим классом и большевистской партией в октябрьские дни[417]. Пережив свой триумф в Октябре 1917 года, рабочие организации постепенно начинают терять свою роль «вершителей судеб». Это и понятно – стабилизация государства, восстановление нарушенного равновесия между властью и обществом означали неминуемое снижение веса гражданских институтов, которые теперь должны были возвращать государству потерянные ими в условиях распада и хаоса властные прерогативы.

Однако и после победы большевиков рабочие организации продолжали влиять на ситуацию в стране, на выбор путей её развития. Это проявилось, в частности, в периоды первого и второго кризисов Советского правительства. Первых кризис был связан с требованием рабочих организаций сформировать единое социалистическое правительство. Основным проводником этого требования становится руководящий орган профсоюза железнодорожников – Викжель, но его позиция в целом находила поддержку даже тех рабочих организаций, которые шли за большевиками и полностью стояли на позициях Советской власти[418]. И хотя правые социалисты, в конце концов, не пожелали войти в правительство, большинство портфелей в котором принадлежало бы сторонникам Ленина, рабочие своим упорством и чёткой политической линией содействовали формированию единой правительственной коалиции социалистов. Союзниками большевиков в ней становятся левые эсеры. Второй кризис Советского правительства был связан с той борьбой, которая развернулась в российском обществе вокруг Учредительного собрания. Многие рабочие организации готовы были оказать ему поддержку лишь при том условии, что оно не станет противопоставлять себя Советской власти и поддержит все решения, которые принимались на Втором Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов[419]. Можно утверждать, что подобная позиция большинства рабочих, а также слабая популярность в их рядах правосоциалистических партий[420] стали решающим фактором победы «второй социалистической революции», как иногда называли разгон большевиками и левыми эсерами Учредительного собрания современники.