Собрание сочинений. Том 3. Жак. Мопра. Орас

XCI

От Жака — Сильвии

Я приеду, но очень прошу предупредить за несколько дней о моем прибытии, так как не хочу никого застать врасплох. Для меня было бы ужасно увидеть на лице Фернанды выражение стыда или ужаса. Скажи ей, чтоб она, если понадобится, принудила себя к притворству, но не дала бы мне заметить то, что происходит; по-прежнему уверяй ее, что я ничего не подозреваю, и убеждай ее поддерживать во мне доверие. Нет, я еще не чувствую себя достаточно сильным, чтобы стать свидетелем их любви, — я не принадлежу к философам-стоикам, и, несмотря на мои седины, во мне еще клокочет огненная душа. Ты очень жестоко поступаешь со мной, Сильвия: я был почти погребен в могиле, а ты призываешь меня в мир живых, для того чтобы я промучился там еще несколько дней и вновь убедился, что мне необходимо навсегда покинуть этот мир. Пусть так: Фернанда страдает, я нужен ей, говоришь ты. Сомневаюсь в этом, но чувствую, что не умру спокойно, если не постараюсь смягчить ее горе. Оно будет последним — больше ей уж нечего терять. Лишившись детей, избавившись от мужа, она впредь может всецело и без страха предаться любви. Тесная близость между нами, которую ты еще считаешь возможной, — просто романтическая мечта: даже если я забуду свои обиды, разве сами-то любовники забудут зло, которое они мне причинили? А ведь несносно смотреть на человека, которого мы сделали несчастным, — так же неприятно глядеть на труп убитого нами врага.

Я приеду через два дня после этого письма. Итак, опять я увижу свой злополучный дом. Я понял, что случилось: мой сын умер.