Орудие творца

4 глава

09:42, утро. Отделение уголовного розыска города N. Александр Максимович сидел в конференц–зале и ждал лейтенанта Егора Сапрыкина. Как обычно опаздывал. В уборную отпросился и то опаздывает. Но не прошло и года, он наконец–то вернулся. С двумя стаканами кофе и килограммом свежей выпечки, которую испекла его мама. Не настоящая мама. Егор был детдомовский, его родители погибли в автокатастрофе, когда он был еще совсем малыш. Но Егор любил и относился с уважением к Валентине Дмитриевне – своей мачехе.

Дел на сегодня было не очень много. Сходить в больницу, забрать отчёт о вскрытии у Павла Филимоновича и допросить жену Григория – Анфису. Но дела, тоже непредсказуемы, могут прибавиться в любой момент.

Выпив и докушав всё подчистую, подполковник надел своё клетчатое пальто, накинул на голову шляпу и вышел из кабинета, пролетая ветром мимо других офицеров.

Александр Максимович добрался до больницы на служебной машине спустя некоторое время, припарковался и медленно зашёл в больницу, показывая медработникам свою крутость и деловитость. В ординаторской ему сказали, что Павел Филимонович в своём кабинете, уже давно ждёт подполковника. Кивнув головой и сказав спасибо, подполковник направился в сторону кабинета доктора. Легонько стукнув по двери три раза, за дверью послышалось ясное: «Войдите». Павел Филимонович сидел на кресле и перебирал разные стопки бумаг, некоторые листы уже были разбросаны по полу, а некоторые смятые валялись в урне. Из его уст была слышна только одна фраза, «красная папка», и он его повторял его всё чаще и чаще. Затем он резко остановился, откинул от себя кресло назад, выбежал в коридор и крикнул что есть мочи:

– ЛЕНА!! ЛЕНА!! Лена, твою мать! Неси красную папку, я её у тебя вчера оставлял, – хрипло прокричал доктор на весь коридор.

Буквально через минуту, Лена была уже у двери с красной папкой в руках. Как только доктор забрал её у медсестры, он начал разговор с Александром Максимовичем:

– Красная папка, здесь просто результаты о вскрытии того мужчины. Ах, да и ещё кое–что, мы узнали кто он.

– Да, ну и кто же, – спросил Александр Максимович.

– Сейчас я, всё подробно расскажу, садитесь, пожалуйста – сказал Павел Филимонович.

Доктор положил на стол папку, открыл нужную ему страницу, и начал читать всё как есть:

– Черёмушкин Борис Викторович, 1982 года рождения. Место рождения и место проживания соседний городок. Работал там татуировщиком, в каком–то тату салоне, но спустя короткий срок времени был уволен.

– И почему же? – поинтересовался Александр Максимович.

– А всё дело в том, что он набивал людям татуировки мужских причиндалов, без согласия клиента. И вскоре за это был уволен, с огромными штрафами.

– С этим разобрались, – сказал подполковник – а, что там насчёт убийства, что–то прояснилось?

– Ах, да! Вот что выяснилось. Время смерти где–то между трёх часов ночи и шестью утра. Смерть наступила не моментально, сначала в него вкололи медленно действующий яд, который поражал ткани головного мозга, а уже затем нанесли три удара. Нос откушен, точнее, выгрызен дикими животными. А глаза были вытащены каким–то серебряным предметом, потому что в глазницах мы нашли ионы серебра при экспертизе.

– А откуда вы знаете, что нанесли именно три удара, Павел Филимонович? – с подозрением спросил Александр Максимович.

– Ну, три или четыре, какая разница, я примерно сказал, – доктор задёргался, покраснел, но продолжил – и так, на чём мы остановились! А, да, на затылке была татуировка «И я люблю тебя моя Лиза», а внизу надписи сердечко, а в сердце первая буква нашего городка «N».

Подполковнику сразу пришла в голову мысль про публичную женщину Лизу, может они как–то связаны? Нужно было вызвать её на допрос.

– На этом всё, Павел Филимонович? – спросил подполковник, вставая со стула.

– Нет, мы сделали ещё токсикологическую экспертизу, но она ещё не готова, как только всё будет сделано, я вас предупрежу.

– Хорошо доктор, спасибо, – подполковник широко улыбнулся и вышел из кабинета доктора.

Выйдя за дверь кабинета, Александр Максимович достал из кармана свою рацию и позвонил Егору:

– Сапрыкин, сходи в бордель, разузнай всё про Лизу Чеснову, а затем как всё сделаешь, приведи её в отделение на допрос, понял?

– Так точно, товарищ подполковник! – гордо сказал Егор.

– Ну, всё давай, шуруй, – сказал Александр Максимович и засунул рацию обратно в карман и пошёл прочь из больницы.

Он деловито спустился по небольшим ступенькам, которые усердно мыла маленькая уборщица, будто не обращая внимания на неё, Саша толкнул дверь и большими шагами пошёл к машине. Открыв дверь автомобиля, он живо в неё сел, пристегнулся, завёл двигатель и умчался в отделение.

Ступив на порог здания полиции, подполковника сразу поприветствовала кривой улыбкой, Люся Моранюк. Она сидела за большим письменным столом прямо при входе и всегда перебирала какие–то бумаги. Александр Максимович остановился возле её стола, постучал по нему пальцами и спросил:

– Люда, ко мне Сапрыкин Елизавету на допрос привёл?

– Какую Елизавету? – недоумённо спросила Люда.

– Какую, какую, проститутку! – громко прошипел Александр Максимович.

– Ааа, эту, привёл, минут десять назад, они в конференц–зале вас ждут.

Подполковник незаметно кивнул и прошагал в конференц–зал. Там его уже ожидали Сапрыкин и Лиза Чеснова.

Поприветствовав присутствующих, Александр Максимович сел напротив Лизы, зачесал свои волосы рукой, откинулся на спинку стула и начал задавать вопросы:

– Лиза, скажи, у тебя есть татуировка?

Она немного нагнулась к подполковнику, показывая ему свои большие груди, но он не поддавался на такие уловки и смотрел ей в серые усталые глаза, или перебирал своими глазами по её соблазнительному лицу. Но ответа Александр Максимович так и не услышал.

– Я ещё раз повторюсь Лиза, у тебя есть какая–либо татуировка? – строго спросил подполковник.

– А вам то, что с того? – щёлкая жвачкой, сказала она.

– Так есть или нет?

– Ну, есть одна на затылке, – сказала Лиза.

– Живо показывай! – выкрикнул Александр Максимович, подскочив со стула.

Лиза убрала свои, чёрные как смоль, волосы в пучок и немного нагнула голову. Подполковник встал со стула и приблизился к ней, а заодно подозвал Егора, взглянуть на татуировку. На шее была надпись « Я люблю тебя Боря», а внизу надписи сердечко, а в сердечке буква «F», первая буква соседнего города. Пока всё сходится. Александр Максимович медленно отошёл от Лизы, жестом руки приказал Егору встать обратно к двери, а сам сел обратно на стул и начал допрос:

– Лиза, скажи мне, как ты получила эту татуировку?

– Не помню уже, в каком–то тату салоне набила по дороге, – нервничая, сказала она.

– Ещё вопрос, а что за Боря упоминается в твоей татуировке, – стуча пальцами по столу, спросил подполковник.

– А вам какое дело! Боря, да и Боря я же шлюха, мало что ли у меня этих Борисов бывает!

– А не тот ли это Борис, Лиза, который из города «F» и которого недавно убили. А ещё на нём была такая же татуировка, тоже на шее. Скажи честно, ты с ним знакома?

Помолчав примерно с минуту, Лиза закрыла лицо руками и начала плакать. Не зная, от чего она плачет, полицейские решились не вмешиваться, вдруг что–то личное. Подождав некоторое время, Лиза успокоилась и подполковник спросил:

– Ты сможешь ответить на вопрос?

– Да, смогу, просто наплыло всё в один миг, – размахивая руками на себя, сказала она.

– И так, ты знакома с Борисом Черёмушкиным?

– Да… Это мой бывший муж, – сказала Лиза – я с ним прожила четыре года, да ещё три мы встречались. Он тогда ещё работал в тату салоне, когда мы сделали эти татуировки, только почему–то делал не он, а его друг, забыла, как его зовут. И вот, после этих татуировок всё и началось, он начал мне изменять, пить, употреблять наркотики и под конец он выгнал меня из моего же дома. Я пыталась с ним судиться, но ничего не вышло. Скорее всего, ничего не получилось из–за моего образования, потому что оно никакое, я ведь даже аттестат девятого класса не получила. И после развода и суда, мне пришлось заняться проституцией, чтобы хоть как–то себя обеспечить, так как на другие работы меня не брали.

– Скажи, а ты виделась с ним в последнее время?

– Ну да, видела его тут пару дней назад,– ответила Лиза – ещё спросила, что он тут делает, а он ответил, что у него личная консультация насчёт болезни с доктором.

Александр Максимович сразу подумал про Павла Филимоновича, почему он не сказал ему, что Черёмушкин приходил в больницу на консультацию.

– После этого ты его не видела? – спросил Александр Максимович.

– Нет, я думала, он направился в гостиницу здесь, либо сразу уехал в город.

Александр Максимович быстро схватил телефон со стола и стал набирать номер гостиницы. Когда он спросил, проживал ли в «Нефритовом зайце», Борис Черёмушкин, через некоторое время ему сказали, что такой человек не проживал.

Подозрения подполковника сразу упали на Вишнякова, потому что сходилось абсолютно всё. Но как, а почему? А зачем доктору надо было убивать Черёмушкина? Мысли в голове снова не давали покоя, и голова Саши будто хотела взорваться от перенапряжения.

– Елизавета, я задам тебе последний вопрос, – сказал Александр Максимович – Где ты была вчера с трёх ночи до шести утра, когда убили Черёмушкина?

– Дома, видела десятый сон.

– Хорошо, спасибо, можешь идти, – сказал подполковник, указывая рукой на дверь – если что–то случиться мы тебя предупредим.

Чеснова молча кивнула и быстро выбежала из кабинета, цокая своими каблуками. А Александр Максимович посидел некоторое время, затем медленно встал со стула и подошёл к окну, а Егор стоял в недоумении и думал, почему он её отпустил просто так?

– Товарищ подполковник, разрешите обратиться!

– Разрешаю, – выдохнув, сказал Александр Максимович.

– Почему вы отпустили Лизу, так спокойно?

– Егор, а ты сам подумай, – начал подполковник – как такая хрупкая, маленькая девушка, может проломить голову человеку. Да она бы и этот предмет поднять не смогла, которым было совершено преступление. И ещё кое–что, Павел Филимонович сам себя два раза сдал. В первый раз он сказал, что покойного ударили по голове три раза, а откуда он мог знать, что нанесли именно три удара, а не два или один. И во второй раз он сдал себя, когда сказал, что преступник вытащил глаза у трупа серебряным предметом. А где у нас находится большинство серебряных вещей? Правильно! В больнице, так как у нас нет ювелирного магазина, Вишняков смог взять эту вещь только из больницы.

– Ну, не знаю, может это тоже кто–то из больницы, но другой, – сказал Егор, почёсывая голову.

– Было бы хорошо, но сам видишь, всё ведёт к тому, что виноват в убийстве доктор… В общем, я пока не знаю Егор, я запутался. Давай до завтра я ещё подумаю, да и за день может что–нибудь выясниться.

– Как скажете товарищ подполковник!

Александр Максимович поднял взгляд на часы, время было ровно двенадцать часов. С минуты на минуту должна была прийти Анфиса на допрос. Спустя пару минут, в кабинете прозвучал звонок, Люда сказала, что к подполковнику пришла Анфиса Черенкова. Не успев положить трубку телефона, она уже стучала в дверь.