Тайный Санта. Зануда в подарок

Глава 10

Антон. 28 декабря

Как по волшебству Золушка превращается в принцессу. Снова ищу глаза там, где их априори нет. Яркое красное платье и так привлекает внимание, а с такими формами и подавно.

К моему счастью, или, наоборот, к несчастью, мест в кафе нет, кроме как с нашей штатной ведьмой. Она во всеоружии собирает сплетни, что успела пропустить. Между прочим, должен отдать ей должное — документацию она сдала в срок, я же считал это практически невозможным. Похоже, пора задуматься, может, для неё, вообще нет ничего невозможного? Я же как-то оказался в её постели. Необъяснимо, но факт.

— Чувствуйте себя как дома, Антон Павлович, — с ухмылкой.

Обычно в компании со мной люди стесняются или делают всё возможное, чтобы уйти как можно быстрее, но в этом случае стесняюсь я. Её поведение выгоняет моё сознание из принятых мною рамок, одновременно загоняя всё моё нутро в жалкий тёмный уголок.

— Кофе себе сами закажете? — снова делает глоток. — Или вас угостить? — откидывается на мягкую спинку диванчика, давая полноценный обзор на свой глубочайший внутренний мир.

Залипаю на декольте. Вот что со мной не так? Что я никогда не видел, что ли? Пфф… а тут каких только нет, на вкус и цвет, но нет же, таращусь на ядовитые.

— Ваш кофе, — отвлекает меня официант.

— Я не заказывал, — просыпаюсь от гипноза.

— Угощаю, — ковыряется в салате, который ей, видимо, тоже только что принесли.

— Может, поведаете историю? — облокачиваю на стол, поддаюсь вперёд и стараюсь смотреть только в глаза, не опускать глаз.

— Расскажу вам сказку, как дед на…

— И поставил в уголок, чтоб никто не уволок, — перебиваю её. — Я тоже не пальцем деланный.

— Ну, значит, у вас это несемейное, — лыбиться. — На генетическом уровне не передаётся.

— Светлана Геннадьевна, — выдыхаю, сдерживая все эмоции внутри. — Чтобы вы там не придумали, — повышаю голос, чем привлекаю окружающих. — Уверен, всё было не так.

— Хорошо, Антон Павлович, как вам угодно, — с иронией. — Просто научитесь доделывать начатое до конца, — приподнимает бровь. — А, впрочем, — наклоняется ко мне ближе. — Рада, что меня это больше не коснётся.

Она встаёт, и, виляя своими булками, покидает кафе. Я ещё несколько минут смотрю на дверь, размышляя о её словах. Мог ли я, действительно так обложатся? Или эта фурия всё придумала и пытается выставить меня дураком?

Светлана. 28–29 декабря

С высоко поднятой головой и от бедра выхожу из кафе, поднимаюсь в офис и утыкаюсь в очередные бумаги. Нужно закрыть документацию за первую половину января, так как будет много выходных, а сдать нужно всё вовремя.

Из-за большого объёма работы задерживаюсь на работе и выхожу последняя из офиса, точнее, я так думала. Ведь в холле натыкаюсь на Чехонте. Вот за что? Где я так согрешила? Ну в жизни, конечно, всякое бывало, и уж главбуха точно ждёт отдельный котёл в жарком местечке, но вот это несчастье точно не должно было свалиться мне на голову.

— Всего доброго, Антон Павлович, — с дежурной улыбкой прощаюсь с мужчиной, направляясь к двери.

Боже, завтра последний день, когда я смогу лицезреть его недовольное лицо и симпатичный зад. По последнему, возможно, даже буду скучать.

— И вам Светлана Геннадьевна, — хмыкает. — Больше не теряйте свои органы, — с довольной ухмылкой.

Ой, это ты зря! Даже лев боится свою львицу, а уж павлину я точно пёрышки поотрываю.

— Спасибо, что вернули, — торможу возле стеклянной двери. — Но, храбрость стоило оставить. Вдруг следующий раз Гудвин не будет так милосерден, — не свожу с него взгляд.

— Ну, я хотя бы лев, — хмыкает. — Вам стоит напомнить, кто просил мозг? — практически смеётся.

— Нет, — мотаю головой. — Я прекрасно помню. Это были вы, — киваю в подтверждении своих слов. — На корпоративе.

Смотрю, как покраснело его лицо, как забегали глаза и как он потерялся. Не дожидаюсь возвращения душного аналитика, выхожу из здания и сажусь в такси.

Снежинки медленно кружатся в воздухе и падают, перемещая в чудесную сказку. Везде мигают гирлянды, вывески и прочая атрибутика Нового года. Если к этому приплюсовать утёртый нос Антона, настроение резко подскакивает вверх.

После потопа начала ценить обычное спокойное утро, а если учесть, что это последний рабочий день в этом году — утро автоматически становится феноменальным.

Сегодня мой выбор пал на чёрные классические брюки, слегка зауженные снизу и белую свободную рубашку с пышными рукавами и вырезом апаш[1].

Сейчас выражение «на работу как на праздник» обрело настоящий смысл. Снегопад, что идёт с ночи, прибавляет пару положительных эмоций. Настоящая зима не может не радовать. Помню, был год, снега совсем не было, как и новогоднего настроения, никакого праздника не хотелось, а сейчас… Несите мне килограмма три мандаринок!

На работе как штык — вовремя, даже заранее. Следующая в отдел входит Дарина, и только нашей скромницы Марины нет, что с шефом загуляла?

Не успела я представить это во всех красках. Как заходит наше чудо, вот только совсем на себя непохожа.

— Марина, ты ли это? — спрашиваю очевидные вещи. — Неужели эти перемены — благотворное влияние нашего Максима Валерьевича? — точно принц приложил руку к образу нашей Золушки.

Девчонка, что и так была мрачнее тучи, падает на стол, закрывшись руками, срывается на истерику.

Вот те раз! А что я не так сказала-то? Вроде всё в рамках приличия.

— Мариш, ты чего?! — подбегает подружка, пытается успокоить, а заодно и понять, что произошло, но всё чётно, Марина только сильнее начинает хлюпать.

— Тааак, понятно, — протягиваю и поворачиваю замок на двери, предотвращаю незваных гостей в нашем царстве.

Знаю я одно средство. С этими мужиками с катушек слетишь, если всё в себе держать будешь!

— Сейчас будем приводить в чувства, — направляюсь в сторону кабинета. — Где-то у меня завалялись шоколадные конфеты и неплохое горячительное. Лучше этого средства нет от разбитого сердца, уж поверьте, девочки.

Маринка поднимает лицо, глаза ещё красные, но слёзы уже высохли.

— Ну вот, хватит реветь. Подумаешь, Краснов! — отмахиваюсь, наполняя стаканчики. — Не последний мужик на земле, между прочим, — хмыкаю. Знаю, о чём говорю. — Так что за нас, за женщин! Именно на наших плечах всё и держится в этом мире.

Опустошаю содержимое, откусываю конфетку и выдыхаю как дракон. Может и правда что-то змеиное во мне есть? Смотрю на Марину, что морщится, будто уголь проглотила.

— Конфетку съешь, — пододвигаю коробку конфет.

Когда ты главбух у тебя всегда есть сладенькое и горькая!

— Спасибо, — пользуется моим советом. Щёки её начали краснеть, то ли от стыда, то ли от тепла, разливающегося по организму.

— Простите за истерику, — вздыхает и достаёт небольшое зеркало, рассматривая свой потёкший макияж.

Девчонка окончательно успокаивается, и я возвращаюсь к делам, предварительно открыв дверь. Последний Рабочий день пророчит много бумажной волокиты.

Вся работа делается галопом по Европам, а ещё и настроение новогоднее накладывает свой отпечаток, окончательно отбивая желание работать.

Но несмотря на трудности, заканчиваю всё на час раньше, чем планировалось и довольная, прощаясь со всеми, собираюсь домой.

— Отлично отметить праздники, — обращаюсь к большому скоплению людей в холле.

Выхожу на улицу, вдыхаю полной грудью зимний воздух и в предвкушение разворачиваюсь в сторону ресторана, вот только впечатываюсь в Антона.

— Нигде от вас спасения нет! — бурчу. — Заноза!

— Наконец-то я уезжаю, — цыкает. — Отдохнёте! — корчит физиономию. — Хотя отдых больше мне нужен! — хмыкает. — Вы же настоящая язва! Гадюка, воплоти! Да к вам не один нормальный мужик в сознание и здоровой памяти не подойдёт! Ведьма! — кидает напоследок.

— Ну, куда мне до вас, — ухмыляюсь, хотя на душе кошки немного скребутся. Получилось у этого зануды меня задеть, но этого он никогда не узнает. — Счастливо долететь, — подмигиваю и ухожу в сторону ресторана, только я уже не голодна.