Девушка Мороз

11. Запах страсти

Подоконник. Сижу, широко раздвинув ноги и обнимая ими мужской торс. С меня летит единственная часть одежды, которая давно перестала быть нужной. Хочу ещё. Макс, будто бы читая мои мысли, подхватывает меня на руки и с силой прижимает к стене слева. Больно ударяюсь головой, зубы клацают друг о друга, рефлекторно прикусываю его губу, ощущая во рту металлический привкус, сверху, не выдержав напряжения, на мою многострадальную голову обрушивается картина с лебедями, висящая на этой стене со времён Царя Гороха, разгневанно фыркаю, не выпуская при этом из своего плена рот Максима. Тот, поняв, что выбрал, очевидно, неудачную локацию, подхватил меня снова, увлекая за собой, пока я ещё живая. Кровать, по какой-то причине, он упорно игнорировал, и на затворках затуманенного сознания я догадалась, куда он меня тащит. Добравшись до туалетного столика, одним легким движением руки Чарушин сгрёб всё его содержимое на пол, и послышался характерный звук бьющегося стекла.

— Твою мать! Мои Byredo[1]! — сокрушенно воскликнула, отрываясь от таких сводящих с ума губ, и с сожалением глядя на разбитый флакон парфюма, из которого тонкой струйкой вытекала жидкость. Страсть — страстью, конечно, но мы тут не в романтической мелодраме, а эти духи не три копейки стоят.

— Куплю новые, — наотмашь пробормотал Макс, тяжело дыша и стискивая меня в своих стальных объятиях, заставляя меня громко пискнуть. По комнате начал расползаться яркий и чистый запах розы, заставляя рецепторы пробуждаться, делая все чувства и ощущения острее. — Всё что хочешь куплю, моя сладкая, — продолжал бормотать Макс, стягивая с себя футболку и разводя мои бёдра неприлично широко.

Горячую влажную плоть лизнул холодный воздух, просачивающийся через незакрытую балконную дверь. Собственно, он же помогал не задохнуться и не сойти с ума от резкого запаха апельсинового цвета и фиалки, присоединившегося к невинной розочке. Максим несколько секунд безумным взглядом осматривал меня в самом сокровенном месте, после чего наклонился и с наслаждением и удовлетворённым рыком впился губами в мою пульсирующую истекающую плоть.

— Оу, хрен с ним, с духами, я тебя прощаю, — пробормотала сквозь хриплые стоны, ощущая такой острый и болезненный прилив возбуждения, что стало трудно дышать.

Откинулась немного назад, упираясь спиной в прохладную поверхность зеркала, и прикрыла глаза. Ловкий острый язык делал такие невообразимые вещи, что я стала сомневаться в том, а занималась ли я раньше вообще сексом, или это что вообще было? Нет, я всегда раньше думала и знала, что оральный секс — это приятно. А оказалось не так. Это не приятно, это крышесносно! Все мои бабочки и нервные окончания сейчас сконцентрировались на одном конкретном месте, которое буквально горело от желания и сочилось так, что я всерьёз начала задумываться, нормально ли это? Яркие, буйные смешавшиеся запахи создавали иллюзию того, что мы находимся не в обычной питерской двушке, а где-то в тропиках, на необитаемом острове. Поздравляю, Ася, кажется, вы сошли с ума.

— Я больше не могу, — пропищала, задыхаясь, чувствуя, что мышцы начинают сокращаться сильнее в предоргазменном состоянии.

С силой оттолкнула Макса, не желая чтобы всё так быстро закончилось, после чего соскользнула со столешницы и развернулась спиной, облокачиваясь о поверхность ладонями и призывно, словно Мартовская кошка, оттопыривая зад.

— Бл*дь, я тебя обожаю, — с каким-то отчаянием в голосе просипел Чарушин, стягивая с себя брюки с нижним бельём и давая чувствительной коже на ягодицах ощутить степень его возбуждения.

Всё моё тело покрылось крупными мурашками, меня буквально затрясло от предвкушения, а этот засранец будто издевался, не спеша размазывая своей горячей крупной головкой влагу по моим складочкам. Не выдержав напряжения, резко вильнула пятой точкой и сама насадилась на его твёрдый и толстый ствол, громко ахнув от прошибающего удовольствия с тонкой примесью боли. Вроде как и не в первый раз впускаю в себя этого «титана», но привыкнуть к размерам пока так и не получается. Максим крепко, по-хозяйски, стиснул ладонями мои бёдра и резкими короткими толчками начал насаживать меня на себя, заставляя практически визжать и трястись, как тряпичную куклу. Надолго растянуть удовольствие так и не вышло, сил терпеть больше не осталось, да я и не смогла бы. При очередном мощном ударе моей попы о его каменный пах, я не выдерживаю и с хриплым стоном рассыпаюсь в его руках, содрогаясь и тяжело дыша, пропуская через ноздри пьянящий ядовитый аромат своего парфюма. Вскоре движения Чарушина стали быстрее и жестче. Ощутив, как внутри меня что-то растёт и увеличивается в размерах, я резко отстранилась, падая на колени и обхватывая губами горячую блестящую пульсирующую головку, чувствуя, как по моему горлу растекается тёплая вязкая жидкость с еле заметным солоноватым привкусом. Не спеша отстранилась, поднимая на Макса затуманенный взгляд, и слизывая с губ остатки его семени. И то, что я прочитала в его глазах, заставило мою самооценку взлететь до критической отметки. На его лице отчетливо прорисовывался шок, удивление, восторг и безоговорочное обожание.

— Пошли в душ, — негромко произнесла, вставая на ноги и оставляя на его губах невесомый поцелуй.

В ответ послышалось что-то среднее между невнятным рыком и мяуканием, затем последовал утвердительный кивок головой. Сволочь, какой же он…Невозможный. И я обязательно снова буду злиться и ненавидеть его и себя, но это попозже. Ни о чём не думая, вышла в коридор и подпрыгнула на месте, обнаружив там Динку, снимающую сапоги. Инстинктивно прикрыла все стратегически важные места, сомневаюсь, что у неё под одеждой что-то не так, как у меня, но всё равно неловко. Подруга вздёрнула брови, еле сдерживая улыбку, и перевела взгляд мне за спину, всё — таки прыская себе в кулак.

— Десять тысяч потрачены, так что извините. И чем у вас тут так воняет?