Поцелуйный обряд

— Ты что! Не трогай, — сказал Ваня заходя в комнату.

Настя вздрогнула от неожиданности.

— Он будет злиться? — спросила Настя, поспешно пытаясь вернуть всё на свои места.

— Кто? Ясик? Нет конечно, — ответил Ваня и разложил всё как было, — просто это не красиво рыться в чужих вещах, тебя мама не учила?

— Это он просто для себя?

— Для курсовой наверно, — Ваня замер и тяжело вздохнул, — курсовая…

Настя обняла его за шею.

— Ну что ты, Ваня, всё будет хорошо. Если это не твоё, почему бы не бросить? Дай себе год на размышления, попробуй что-то новое, так и найдёшь занятие по душе, — сказала Настя, поглаживая его по голове.

— Да если бы всё так просто было: что я родителям скажу? А военкомату?

Настя пожала плечами и отпустила его.

— Как это мило, — сказала Ксюша, стоя в дверях.

Они вышли из комнаты и услышали, как хлопнула входная дверь. Ваня поспешил прикрыть дверь в комнату и направился в прихожую.

— Ну что, мой сладкий, ты купил, то что я просил? — послышался звонкий голос Вани.

— Да, всё кроме рамки, сам потом сходишь, выберешь, какая будет лучше, — ответил Ясон.

Настя оцепенела. «Этого не может быть.»

— Пойдём, — тихо позвала Ксюша, подхватывая её за руку.

— Ксюш… — не успела объясниться Настя, как они уже стояли в прихожей.

Рядом с Ваней стоял человек, с которым она встретилась сегодня в книжном магазине и ночью под своим окном. Она не могла пошевелиться и сделать вдох. Ей казалось, что даже сердце остановилось на несколько секунд, а потом начало биться чаще. Она боялась сделать лишнее движение, поэтому просто смотрела в чистые голубые глаза и ждала, что будет дальше.

— У нас гости, — сказал Ваня забирая из руки друга пакет со свёрнутым большим листом бумаги и уходя в гостиную.

Ясон впервые посмотрел на Настю и тоже на секунду замер. Он по-прежнему улыбнулся и подошёл ближе.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, — сказал Ясон.

— Вы знакомы? — удивилась Ксюша, посматривая то на Ясона, то на Настю.

— Меня зовут Ясон, — он протянул руку.

— Настя.

Кисть девушки слегка дрожала, пока не коснулась его тёплой мягкой руки.

— Теперь знакомы, — обратился он к Ксюше.

— Это наша общая подруга и одноклассница, — подытожила она.

— Я возьму у тебя несколько книжек потяжелее? — крикнул Ваня из комнаты.

— Да, бери, — ответил Ясон и снова посмотрел на Настю, — рад знакомству.

Они втроём прошли в гостиную, где Ваня уже раскладывал белый лист А3 на журнальном столе и разглаживал его с помощью книжек. Рядом на диване лежали новые карандаши и чёрные гелевые ручки, разные линейки, транспортир, готовальня. Ваня принялся рассматривать их и проверять. Настя подсела к Ване и наблюдала за процессом, Ясон опустился в кресло, а Ксюша встала передними и загадочно прищурилась.

— Раз теперь мы все в сборе, господа, хочу предложить вам досуг на сегодняшний вечер, — начала Ксюша.

Все внимательно смотрели на неё.

— Предлагаю всем вместе сходить в какой-нибудь музей, — она обратилась к Ясону, — ты бы провёл для нас небольшую экскурсию.

— Сегодня… — задумался он, — давайте, я не против, если вам будет интересно, я всегда к вашим услугам.

Ксюша умоляюще посмотрела на остальных. Настя понимала, что весь вечер с ним будет для неё наслаждением и наказанием одновременно. Ей хотелось узнать его поближе, но больше всего она не хотела, чтобы он знал о ней больше. Она посмотрела на Ваню и поняла, что его необходимо вывести куда-то в компании друзей, иначе он окончательно похоронит себя здесь.

— Я согласна, — бодро заявила она, повернулась к Ване и начала трясти его за плечо, — Ванюш, соглашайся, мой хороший.

Ксюша присела перед ним и положила голову ему на колени

— Ну пожаааалуйста, — она смотрела на него серыми глазками, часто моргая и хлопая тонкими ресничками.

— Вы серьёзно… — опешил Ваня.

Ясон посмеивался в стороне.

— Даю тебе минуту, если не соглашаешься, я к ним присоединяюсь, — заявил он.

— Всё-всё! Ладно, пойдёмте, — сдался Ваня.

— Ну вот и договорились, — заликовала Ксюша.

В 7 часов вечера на улице уже начинало темнеть. Настя сидела в гостиной, освещённой одной лишь настенной лампой, глядя в одну точку на столе и перемещая массивный золотой перстень вдоль среднего пальца. Она уже много раз перебрала в голове, как они встретятся у памятника Пушкину, пойдут внутрь Михайловского дворца, будут ходить по этажам, разглядывая картины и рассуждая об искусстве. Она боялась показаться глупой по сравнению с ним, незнающей самых элементарных вещей. Ей казалось, что она опять оцепенеет, как только увидит его и не сможет проронить ни слова. Она долго ломала голову, собирая образ: ей хотелось выглядеть скромно и красиво. Её выбор пал на безрукавное тёмно-рыжее платье с вязаными вставками, к нему она подобрала перстень и серьги-кольца. Длинные шёлковые волосы были собраны в пышный пучок из которого выбились две ещё вьющиеся пряди.

Тело частично перестало её слушаться, она нервно вздрагивала при движениях, дышать было тяжело. От чего это? От того, что она боялась разочаровать его? Или от того, что он ей просто понравился? Или причина была в том, что она нашла в его глазах то, чего ей так не хватало?

Настя осталась на своём месте, когда услышала, что пришёл отец. Сердце вздрогнуло, не хотелось наткнуться на серьёзный и личный разговор перед такой важной и без того нервной встречей. Но где-то глубоко она понимала, что именно такой разговор ей сейчас и нужен…

— Ты чего в темноте сидишь? — спросил Владимир и включил свет.

Настя зажмурилась, но продолжила сидеть, боясь случайно пошевелиться и выдать свою тревогу.

— Собралась куда-то, — говорил он задумчиво, будто сам с собой, — заплелась, накрасилась, а сидит без лица. Что случилось?

Он присел рядом с ней и с надеждой заглянул в глаза. Настя заставила себя посмотреть на него: уставшее лицо, но такое спокойное. Она помнила его именно таким. Отец всегда много работал и не мог уделять ей много времени, хотя, наверное, очень хотел.

— Пап…

— М?

В горле встал ком, она не могла заставить себя заговорить и неосознанно закрыла рот рукой, стараясь выровнять дыхание.

— Ничего… — единственное, что она смогла сказать.

— Ну как ничего, — он терпеливо выдохнул, — очень даже чего. Такая красивая и такая печальная.

— Наверно красоту придумали, чтобы маскировать внутренние недостатки, — почти шёпотом, глядя в сторону ответила Настя.

— Нет, их так не скроешь, они всё равно выйдут наружу рано или поздно.

— Что с этим делать?

— Надо смириться, — мужчина взял её за руку, — принять себя такой какая ты есть, со всеми недостатками и пороками.

— А если я не хочу такой быть?

— Это замечательное стремление. Но помни, что ты обычный грешный человек, которому это не по силам.

Настя удивлённо посмотрела на отца.

— Я знаю, что тебе не нравится это слышать. Гордость — опасное животное. Змей. Убей его пока он над тобой не посмеялся. Помни, что невозможное человеку- возможно Богу.

— За что же Ему любить нас, если мы ничего не можем сделать?

— Я тоже постоянно думаю об это. Наверно ни за что. Просто так. Он не такой как мы.

«Он лучше нас.»

— Но ведь есть же что-то, что я могу для Него сделать? — с надеждой спросила она.

— Для начала будь благодарной. И не теряй веру.

— Спасибо, пап, — сказала она и слегка отвернула голову в сторону, скрывая наливающиеся слезами глаза.

На душе стало спокойнее. Она впервые за последние два года так обращалась к нему. Девушка положила голову на плечо отцу, они недолго сидели молча.

— Ко скольки тебе? — спросил отец.

Настя глянула на часы.

— Ой, надо бежать, — она поспешила одеваться.

— Далеко собрались?

— В Русский музей.

— А ну это близко совсем, успеешь, — он сделал небольшую паузу и хитро добавил, — красивый хоть?

Настя замерла от удивления.

— Пап! — нахмурилась она.

— Что? Просто интересно.

Краснея, Настя быстро надела любимые ботфорты, которые прибавили ей несколько сантиметров к росту, пальто и поспешила на встречу. На улице стемнело, начали разжигаться фонари. Проходя мимо Спаса-на-Крови, она остановилась и благоговейно взглянула на высоту храма, где виднелись купольные кресты. «Благодарю Тебя, Господи.»

У памятника Пушкину её уже ждали три знакомые фигуры. Ваня стоял в стороне, прижавшись спиной к постаменту. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— То есть ты хочешь сказать, что музей, основанный Николаем, названный в честь Александра и расположенный во дворце какого-то Михаила это вполне логичная цепочка? — эмоционально вопрошала Ксюша.

— Простите, я опоздала, — сказала Настя.

— Нет, ты как раз вовремя, — ответил Ясон и обратился к Ксюше, — да, но конечно всё могло быть намного проще. Ну что идём внутрь?

Михайловский дворец- двухэтажное здание, растянутое в длину и украшенное множеством белых колон и узких округлых окон. Оно симметрично и отличается чёткостью своей формы и скульптурными украшениями. Парадный вход дворца подсвечивался жёлтыми прожекторами, приглашая всех желающих.

После покупки билетов ребята поднялись на первый этаж, где перед ними открылся Парадный вестибюль. Поднимаясь по широкой лестнице, они рассматривали барельефы, украшающие высокий потолок, который выглядел, как отдельное пространство по сравнению с белым коридором второго этажа, расположенным по периметру зала и ограждённым гладкими колонами. Все замолчали, затаив дыхание, и только Ясон казался равнодушным к изящному залу. Он бывал здесь много раз и чувствовал себя как дома. Настя с Ксюшей шли рядом и ощущали себя барышнями из 19 века, их охватил лёгкий трепет перед тем, что может сделать человек. Ваня шёл немного позади, недалеко от Ясона, и думал о том, как это здание проектировалось с нуля. Хотя его не особо впечатлил внешний облик дворца, внутреннее убранство поразило до глубины души: он пытался разглядеть детали барельефов, но ему не позволяла острота зрения.

— Кто архитектор? — коротко спросил он.

— Карл Росси, итальянец, — ответил Ясон, — дворец построен в стиле ампир, то есть подчеркивает власть империи, её мощь и воинскую славу.

— Разве дворец сам по себе не подразумевает, что его владелец имеет власть и много денег?

— Безусловно, но архитектор может вложить в свой проект любую мысль, которую посчитает нужной, просто правильно используя детали, цвета, материалы.

Для Вани это был дремучий лес, в котором можно заблудиться. Он не понимал, что считать деталью, и кто определяет, что она значит.

— Смотри какой красавчик, — возмутилась Ксюша подходя к бюсту императора Александра III, — только вот борода мне не нравится.

Она не была фанаткой музеев и не понимала людей, которые долго стоят и рассматривают экспонаты, поэтому пыталась развеселить себя и остальных.

— Чем тебе борода помешала? — усмехнулась Настя.