Господа Смуглеры...

Глава 8. Амазонка

С Барби мы познакомились вполне обычно — в кабаке. Место было пафосное, для высшего офицерского состава. Правда, после нашего знакомства сарайку пришлось перестраивать, но мы в этом совершенно не виноваты. Все вопросы к милой девушке: бывшей десантнице, бывшему командиру штурмовой группы специального назначения, бывшему личному ликвидатору по тайным приказам космофлота и прочее-прочее. К Барби, одним словом.

Дело в том, что маму Конопушки пригласили отметить какую-то очередную годовщину с вручением медалей, раздачей очередных званий и прочим барабанным боем, до которого так падки военные в любые времена. Госпожа Шторм оставила девочку у нас и договорилась, что ближе к полуночи мы заедем и за ней. Так и сделали.

Кто же знал, что именно в это время милашку Барби будут выпроваживать по причине слишком буйного завершения карьеры. Девушка с утра получила выходное пособие, а сейчас заглянула на огонек попрощаться с боевыми друзьями. И нечаянно наступила на лицо одному из кураторов, кто обычно околачивался в штабах и посылал десантуру на разные неприятности без какого-либо прикрытия. Вот Барби и уронила немножко бедолагу, проходя мимо, а потом еще и попрыгала сверху от всей своей широкой души. Одним словом, когда мы припарковались у входа, в фойе уже вовсю шла битва между десантниками, а так же охраной забегаловки. Штабных уже затоптали и они в веселье принять участие не смогли.

Шкипер увидел знакомое лицо и попытался пробиться на помощь госпоже Шторм, чем совершил стратегическую ошибку. Потому как Барби только что доломала остатки стула о ближайшую голову и ей срочно потребовалось что-нибудь для отражения вражеской атаки. Массивный зубастый ящер для этих целей подошел нельзя как лучше. Подцепив его за хвост гренадерского размера девица закричала: «Наших бьют!» и пошла в контрнаступление.

Кэпу потом пришлось вставлять половину зубов и вправлять перекошенную рожу обратно в нормальное состояние. Но зато было о чем вспомнить. Руины кабака потом неделю мелькали во всех новостных каналах, как и постные рожи страховщиков, оплативших банкет. Вояки за погром платить отказались, спешно умотав на какие-то внезапные маневры.

Позже еще оказалось, что Конопушка так же знает этого терминатора в юбке и периодически гуляет с ней в парке. Поэтому Барби сначала проставилась капитану за бурное знакомство, а потом просто стала заглядывать в гости по дружбе. Очень уж ей наша настойка понравилась, которую гнали после каждой удачно закрытой сделки по возвращению домой.

И все было бы хорошо, но фантастические фигуристые размеры поразили в самое сердце двух наших бравых бузотеров: Счастливчика Боба и Томми. И хотя оба имели вполне себе очевидные цели без будущих серьезных отношений, оружейник и горилла сдуру решили устроить соревнование и даже объявили тотализатор: кто первым добьется сердца красотки. Томми за намек про межвидовое скрещивание зарядил старпому в ухо, а Боб и вовсе объявил, что женятся обычно лишь идиоты, а он человек свободных нравов и не может оставить безутешными всех проституток от нас и до Альфа-Кита, куда никак не доходят руки в гости смотаться. Но поставить звездочку на капоте и подарить жаркую ночь любви — это они оба способны хоть сейчас.

Экипаж сначала хихикал, отпускал разного рода скабрезные шутки, а потом забеспокоился. Потому как цену ремонта кабака все помнили из газет, а разъяренная Барби вполне была способна так же разобрать и несчастную «Антилопу». Что могло в итоге выйти нам боком.

Подождав пару недель, шкиперу надоело наблюдать эти странные тараканьи пляски и он взял быка за рога. Отловив всю троицу в кают-компании, ящер взгромоздился с лапами на скрипнувший стол и объявил:

— Вы это, самцы и самки гуманоидные, определяйтесь побыстрее. Потому что пока у двоих обалдуев течка и мозги все из-за отлившей крови скукожились, я не могу в рейс уйти. Один до сих пор бортовое оружие до ума довести не может. Второй вместо жратвы тридцать ящиков со взрывчаткой приволок, никак избавиться от нее не можем. Еще день-другой и кому-то очень не поздоровится…

— Да мы! — начали было хором несостоявшиеся любовники, но точку неожиданно поставила сама Барби.

— Эх, шкипер, что же ты такой шикарный приработок поломал! — Девушка погладила пару огромных букетов, что сжимала в своих накачанных руках и вздохнула. — Эти пупсики мне каждое утро цветы дарили! А я после обеда продавала их за полцены обратно в лавку. И так по кругу…

Судя по звенящей тишине, тотализатор тихо скончался, вместе с так и не состоявшимися планами на бурное развитие отношений. Боб с Томми переглянулись и признали поражение.

Больше всех удивился наш господин гешефтер. Он как раз доедал в тот момент кашу и чуть не подавился очередной ложкой.

— Цветы по кругу? Однако! Почему мне в голову такое не пришло?.. Умная женщина, большая редкость в нашем вертепе. Надо будет запомнить.

После столь необычно закончившийся любовной эпопеи Барби еще пару раз забегала в гости, а потом исчезла. Мы продали партию местных кроликов под видом экологического оружия, провернули еще несколько сделок — и так закрутились, что вопрос Изи поставил в тупик всю команду разом:

— Кстати, а где наш ценитель тормозухи тройной очистки? Где эта мудрая не по годам девушка, что сумела вычистить кошельки не у самых пустоголовых самцов в этом экипаже? Где она, я вас, поцов, спрашиваю?

Действительно, мы уже три раза отмечали победу нашего коллективного хитрого разума над тусклой таможенной действительностью, а милой дамы под два метра ростом почему-то за столом не было. Непорядок.

Поиски ответа затянулись почти на месяц. Пришлось подключить сначала госпожу Шторм, потом разных людей, которым мы когда-то оказывали мелкие и крупные услуги. В итоге мама Конопушки заехала вечером «на огонек» и приволокла несколько мятых листов.

— Вот. Заучить и потом уничтожить. В единственном экземпляре. И если где всплывет, то девочка сиротой останется. Потому что похоронят меня вместе с вами, в одной железной банке.

Оказывается, та самая штабная скотина не успокоилась после памятного празднования и затаила злобу. После чего сфабриковала дело об измене и законопатила Барби в такие дали, откуда добыть человека целиком и полностью не представляется возможным. Для обычных способов, разумеется. О чем и рассказала Шторм, показывая избранные места на добытых с превеликим трудом распечатках.

— Проблема в том, что по основному делу аппеляцию уже приняли и формально к нашей малютке претензий у государства нет. Но по закону любой осужденный за измену по совокупности статей остается пожизненно в том самом месте, куда его сослали. Чтобы проштрафимшимся крючкотворам глаза не мозолил. И если попытаться по стандартным процедурам Барби оттуда выписать, ей тут же еще чего нарисуют. Потому как традиции такие.

— А если она каким-нибудь чудом окажется дома, тогда как? — поинтересовался задумчивый господин гешефтер.

— А будет как со Счастливчиком. Когда тебе грехи списали и ты сумел из мест отдаленных удрать, то правосудию до тебя дела нет. Живешь и не отсвечиваешь — и ладно. Формально у государства к тебе вопросов больше нет. Проблема лишь в том, как оттуда выбраться.

Это да. Одно дело — когда ты на поселении в какой-нибудь глуши. Там или пираты где объявятся, или контрабандисты точку оборудуют. Да на крайний случай можно даже из барахла собрать что-то летающее, врубить движки и залечь в гибернацию. Через миллион лет куда-нибудь да вывезет.

С тюрьмами для особо опасных преступников намного сложнее. Там вечная нехватка рабочих бесплатных рук, поэтому за контингентом следят строго и просто так в обратный путь не отправят. Даже вперед ногами. Скорее на удобрения для теплиц пустят.

Поэтому нам нужно было как следует помозговать насчет чуда. Тем более, что госпожа Шторм добавила дегтя и в так не очень радостную картину:

— Кстати, там еще шевеление нехорошее началось. Вокруг этого штабного урода. Похоже, не понравилось ему, что аппеляция прошла. Как бы еще чего не учудил…