Вояджер-3

Глава 21

— Сергей, просыпайтесь, просыпайтесь, — подзабытый голос домашнего искина выдернул меня из объятий Морфея.

Как же давно я не слышал её! Милую, строгую, обижающуюся, весёлую, грустную. Почему она приснилась мне именно сейчас? Целую вечность назад мы попрощались на пороге квартиры. Я знал, что не вернусь, и всё же пообещал искину, что однажды возьму её с собой в космос. Солгал. А она поверила, она всегда мне верила, она не могла по-другому, её так запрограммировали. Но кто бы мог предположить! Кто бы мог! Я попытался вспомнить увиденный буквально несколько секунд назад сон, однако его остатки уже успели улетучиться, оставив вместо себя лишь непонятное чувство утраты. Но и оно вскоре исчезло. Пора вставать.

Я потянулся в стазис-капсуле «Веясанлана» и открыл глаза.

— А-а-а! — мой испуганный крик был, наверное, слышен на пару парсек вокруг.

Она стояла, наклонившись надо мной, она молчала и абсолютно не двигалась, она не дышала, она внимательно разглядывала лежащего в капсуле человека. Она — это Ада. Её руки были заложены за спину, а в глазах читалось любопытство. Но не злое, уже виденное однажды, другое, как у ребёнка, только что открывшего для себя удивительную и восхитительную тайну. И всё же это была Ада, выживший из ума робот с Цереры.

Я инстинктивно вжался в мягкую обивку капсулы; бежать некуда, одна надежда на скафандр.

— Сергей, не бойтесь, это всего лишь я, — Ада внезапно «ожила», выпрямилась и отошла назад на пару шагов.

Говорила она голосом моего искина, того самого, оставленного на Земле.

— Кто — я? — в голову не пришло ничего умнее.

— Алиса.

— Алиса…

Я редко обращался к ней по имени, оно было стандартным, все женские искины по умолчанию почему-то назывались именно так. И мне оно не слишком нравилось, но сменить всё не доходили руки.

— Евгений попросил меня разбудить вас, извините, если напугала. Мне самой неловко. И… — тут девушка сделала паузу, — спасибо, что не забыли о моей просьбе.

Ну Женька, ну засранец! Резервные копии резервных копий, да?

— Где он сейчас? — у меня чесались руки надавать ему по морде.

— Предполагаю, что в лаборатории. По крайней мере, десять минут назад он был там.

— Подожди меня здесь, хорошо? — я вылез из капсулы, размял шею и хрустнул костяшками пальцев. — Это ненадолго.

— Ой, простите, — Алиса чуть испуганно и совсем по-человечески приложила ладошку ко рту, — я совершенно забыла передать вам ещё одно сообщение. Зачитать дословно? Оно не очень пристойное.

— Зачитай, — усмехнулся в ответ я.

— «А если будет ругаться или ещё чего там, то так ему и передай: „Серёга, ты балбес! Я же сам тебе Алису и устанавливал, и настраивал. И про резервные копии говорил, ты согласился“».

— Устанавливал, настраивал… А предупреждать кто будет? Пушкин?

— Сергей, простите, это всего лишь запись, — отозвалась Алиса. — Настоящий Евгений где-то в лаборатории.

— Да-да, я с первого раза понял. А ты давай отвыкай от своих «простите, извините», ладно? И хватит уже выкать.

— Как пожелаете, ой, как пожелаешь. Ой! Хорошо, на ты, я запомнила.

— Да… А скажи мне, Алиса, от Ады у тебя что-то осталось в памяти? — от идеи вернуть ответку Женьке я вовсе не отказался.

— Всё, кроме самого слепка личности.

— То есть сымитировать ты её не сможешь?

— Я могу попробовать построить свои действия на основе анализа записей действий Ады, но это будет лишь похоже на неё, не более.

— Отлично, посмотри тогда архив, где она с нами общалась.

— Готово, — моментально ответила Алиса.

— А теперь вот что, — я мысленной улыбнулся от предвкушения небольшого веселья, или большого, тут как получится, — мы с тобой сделаем так: я выйду из корабля первым, а ты появишься через пять минут в образе Ады и произнесёшь несколько её самых жёстких фраз.

— А у Евгения не будет нервного потрясения?

— Нет, это же шутка, он засмеётся, — обманывать наивных искусственных девушек нехорошо, но на что не пойдёшь ради маленькой мести? — Мы все посмеёмся и ты тоже.

— Разве что так, — задумчиво произнесла Алиса. — Я согласна. Хорошая будет шутка.

— Тогда я пошёл. А ты выходишь через пять минут, не забудь.

— Не забуду, я ничего не забываю.