Темное влечение

о том, что когда-нибудь Дэн его заберет.

Кэсси прикусила губу и закончила красить вокруг основательно заляпанной съемной отделки

двери. Потом тыльной стороной ладони вытерла лоб. Одним из условий ее пребывания в

коттедже стал ремонт. Единственный плюс состоял в том, что комнаты оказались довольно

маленькими. Поэтому за три дня Кэсси управилась с потолком и стенами в гостевой комнате, и

теперь занималась прихожей.

Это не означало, что брат не мог себе позволить нанять маляров. Идея принадлежала ей

самой. Кэсси не желала быть объектом благотворительности. Она будет работать ради

возможности здесь жить. Девушка направилась к выходу, чтобы вымыть кисти, и по дороге

заглянула в кладовку. Где и обнаружила, что запасы еды подходят к концу. Хочет она того или

нет, а придется набраться смелости и утром съездить в город.

Проходя мимо двери, где ее поцеловал Хэл, Кэсси в очередной раз вспомнила красавца-

горца, которого никак не могла выбросить из головы. Она решила, что подождет еще одну ночь, а потом позвонит ему. Если продержится так долго.

Ледяная водопроводная вода снаружи — ощущение воистину незабываемое. Полностью

промыть кисти, прежде чем занести их в дом оказалось делом нелегким. А еще кучу малярных

принадлежностей приходилось сушить на кухне, ведь на улице для этого слишком холодно.

Где-то около четырех солнце уже скрылось за горами, и воцарился сумрак. Кэсси поспешила

вернуться в дом и протянула руки к пламени в камине. Внезапно Герцог вскочил и помчался на

кухню. Кэсси обернулась и через стеклянную дверь увидела Хэла. Она сглотнула, желудок при

виде его сжался. Как вышло, что с их последней встречи он стал еще привлекательнее?

Так и не сумев ответить на этот вопрос, Кэсси прошла через гостиную и, открыв дверь,

впустила гостя. Герцог потребовал от того внимания, и Кэсси, с удовольствием предоставив им

возможность пообщаться, воспользовалась случаем, чтобы на досуге внимательно приглядеться

к шотландцу. Похоже, свою черную гриву он подравнял. Во всяком случае, на этот раз смоляные

пряди не были убраны назад.

На миг Кэсси представила себе Хэла древним горцем — с мечом в руке, длинные волосы

обрамляют красивое лицо с правильными, почти скульптурными чертами.

Хэл выпрямился, отодвинув Герцога, и улыбнулся ей.

— Привет.

— Привет, — произнесла Кэсси и встала так, чтобы между ними оказался кухонный остров

[1]. И как она могла упустить из виду его потрясающий акцент?

— Какими судьбами?

— Надо ли об этом спрашивать?

Она пожала плечами и отвела взгляд, опустив глаза к рабочему столу.

— Я не видела тебя три дня.

— Да, — негромко ответил Хэл, и уголок его широкого рта с тонко очерченными губами

приподнялся в улыбке. — Надо было уладить кое-какие дела.

— А тот человек, которого мы нашли?

— Живет с нами и приходит в норму. Память так и не восстановилась. Пока зовем его

Тристан.

— Хорошее имя.

Он напряженно вглядывался в ее лицо глазами оттенка лунного света.

— Я хотел прийти раньше.

— Сейчас ты здесь.

Хэл нахмурился, глядя куда-то в сторону.

— Не знаю, что в тебе такого, но не могу выбросить тебя из головы.

— А это плохо? — спросила Кэсси с усмешкой.

Он вновь поймал ее взгляд.

— Нет. Просто... странно.

— Прозвучало так, словно ты никогда прежде не испытывал ничего подобного к женщине.

— Так и есть. Уже долгие... годы.

Кэсси хотела рассмеяться в ответ, но эти удивительно красивые бледно-голубые глаза сияли

такой искренностью. Трудно поверить, но и понять невозможно.

— Я многого не могу тебе рассказать, Кэсси, как бы мне того ни хотелось. Сможешь ли ты

это принять?

— Ты женат?

Он покачал головой.

— Совершил преступление?

На этот раз Хэл улыбнулся, однако снова отрицательно качнул головой.

Кэсси сходила с ума даже от звука его голоса, было бы глупо позволить этому мужчине войти

в ее жизнь, стать еще важнее и ближе. Но отказав, Кэсси собственными руками ввергнет себя в

ту глубокую черную бездну отчаяния, которая почти поглотила ее в Аризоне, когда девушка

вмиг осталась без работы, а затем и без денег.

Они опять смотрели друг на друга. В глазах Хэла Кэсси не увидела и тени сомнений. Этот

взгляд таил дикую первобытную страсть и… что-то еще. Если бы только Кэсси осмелилась

принять это нечто. Если бы решилась открыть сердце Хэлу…

— Тогда я согласна, — прошептала она, наконец.

Вначале нерешительная, его улыбка вскоре стала широкой и радостной, в уголках глаз

появились морщинки.

— Знаю, я о многом прошу, но не могу отвернуться от того, что возникло между нами. Ты

ведь тоже это чувствуешь, правда?

— Да. — Почему же ее голос охрип, а дыхание сделалось неровным?

Хэл стоял на другом конце кухни, но между ними словно протянулись невидимые связующие

нити. Горец медленно обошел кухонный островок, будто ожидал, что Кэсси в любой момент

может пуститься в бегство. Но, учитывая, как колотилось в груди ее сердце, и как с его

приближением наливалась жаром плоть, едва ли она смогла бы даже пошевелиться.

Какая-то часть разума призывала все же бежать прочь, инстинктивно сознавая, что, какие бы

секреты Хэл ни хранил, они, возможно, несут опасность. Но Кэсси не в состоянии была

отвергнуть их взаимное притяжение, отказаться от этого мужчины. Казалось, она ждала встречи

с ним всю жизнь. И вот он здесь. Высокий, темный, греховно красивый. Именно от таких

парней мама всегда предупреждала держаться подальше. Однако именно в них влюбляется

большинство женщин.

Кэсси сглотнула, когда Хэл подошел ближе. Стоит поднять руку, и она коснется его

мускулистой груди.

— Кто ты? — шепнула она.

— Человек, который сделает что угодно ради еще одного поцелуя.

— Всего лишь ради поцелуя?

— Нет. Я желаю всего. Но приму то, что ты захочешь мне дать.

Когда Хэл склонился к ней, мир перестал существовать. Темная прядь упала на лицо Кэсси и

слегка щекотала щеку. Бледно-голубые глаза горца опутали ее сетями, заманили в ловушку.

Захватили. И тогда он коснулся ее губ, глубоко вздохнул и прижал Кэсси к себе, к твердому как

скала телу, потом снова завладел ее ртом. Поцелуй оказался неистовым, диким и полным того

же страстного желания, которым было исполнено ее собственное сердце. Кэсси открылась Хэлу, всему, что он дарил. Никогда еще не испытывала она столь восхитительных ощущений. И всего

лишь от поцелуя. Хэл прикоснулся к ее сердцу, к душе. К самому существу девушки. И она

желала, чтобы это длилось вечно. Хэл углубил поцелуй, и Кэсси погрузила пальцы в его волосы.

Встала на цыпочки, чтобы прижаться еще ближе. В ответ в горле мужчины родился низкий

стон. В животе у Кэсси что-то затрепетало. Впервые со дня приезда в Шотландию ей стало

тепло. Кожа словно пылала, в ушах стучала кровь.

Хэлу каким-то образом удалось увлечь ее в гостиную, к камину. Кэсси настолько поглотил

поцелуй, что все прочее утратило значение. Она провела ладонями по груди мужчины и стянула

с его плеч плотную кожаную куртку. Хэл разомкнул объятия, и куртка упала на пол. Тогда

девушка взялась за край свитера, но тут Хэл, приподняв ее толстовку и футболку, коснулся

обнаженного живота. Одним резким движением он стянул одежду Кэсси через голову и

отбросил прочь. Их губы снова встретились, словно не могли оставаться порознь. Поцелуй был

лихорадочным и всепоглощающим, отчаянным и безумным. У Кэсси перехватило дыхание, но

душа была полна их ласками до краев. Они сплелись в объятиях, изо всех сил пытаясь

прижаться друг к другу как можно ближе. В следующее мгновение девушка поняла, что уже

лежит на ковре, и над нею склонился Хэл.

— Кэсси, — пробормотал он и снова поцеловал ее.

Потом уселся сверху и выпрямился, снимая свитер. Кэсси прикусила губу, с трепетом

любуясь этим мужским совершенством. Взгляду открылась его обнаженная грудь. Татуировка с

изображением дракона поражала воображение. Она тянулась через всю грудную клетку, голова

располагалась у правого плеча Хэла, а хвост скрывался за поясом джинсов. Кэсси дала волю

рукам и ласкала его, гладила живот, талию, плечи. Подняв взгляд, она увидела, что Хэл

наблюдает за ней потемневшими от страсти глазами.

Издав низкий стон, он обхватил ее затылок, еще раз поцеловал и опустил на пол. Кэсси

прильнула к нему, Хэл перекатился и оказался на спине. Девушка прижала ладонь к груди

любовника, наслаждаясь прикосновением его кожи. Один легкий рывок — и он избавил ее от

бюстгальтера. Никогда еще Кэсси так не стремилась освободиться от одежды.

Переплетаясь руками, они целовались и снимали все, что еще оставалось. Пока наконец не

оказались обнаженными, плоть к плоти. Кэсси вздохнула и прикрыла глаза, позволив себе

почувствовать каждый дюйм тела Хэла.

Он снова перекатил ее на спину, опираясь на локоть, другая рука успокаивающе скользила по

ее телу к бедрам, потом, медленно лаская, снова поднималась вверх, пока не обхватила грудь.

Он потер большим пальцем сосок, и девушка вскрикнула. Потом напряжено ждала

продолжения. И Хэл касался ее. Везде. Губами, руками, всем телом. Каждое поглаживание, ощущение его языка на коже возбуждало все сильнее.

Она задыхалась и дрожала, страстно желая большего. Кэсси хотелось дотронуться до Хэла, пробежаться пальцами по всему этому великолепию, от широких плеч до узких бедер, где

заканчивался хвост татуировки — дракона. Однако у Хэла были на этот счет свои соображения.

И девушка могла лишь беспомощно лежать, наслаждаясь острейшим удовольствием.

Когда рука Хэла скользнула между ними и раздвинула завитки у лона, Кэсси лишь сильнее

развела ноги. Она жаждала его так сильно, что не в силах была этого отрицать, как не смогла бы

объяснить и свой голод. Хэл погрузил внутрь пальцы, потом нашел клитор и потер маленький

узелок. Губами обхватил сосок и принялся дразнить кончик языком. Для Кэсси это было уже

слишком.

Тело девушки почти болезненно напряглось, нервы натянулись до предела, еще немного — и

она просто взорвется. Слишком давно Кэсси не испытывала сексуального облегчения, страсть и

восторг оказались слишком сильны, чтобы удержать наступление оргазма. Когда перед глазами

вспыхнули звезды, и ее накрыла и смела волна блаженства, с губ сорвалось имя Хэла. Отчего-то

Кэсси была уверена — эта чудесная, восхитительная ночь станет лишь началом.

1. Кухонный остров — независимая часть кухни, которая располагается отдельно от