Дикая связь

Затем я вижу, как черный дым закручивается вокруг его руки, скользит вверх к шее, затем обвивается вокруг нее, пока он не отпускает меня, цепляясь за дым, как будто так сможет остановить дар Нокса от перекрытия дыхательных путей.

Когда парень опускается на колени, я делаю шаг назад и оказываюсь прижатой к своему Связному.

Это плохо.

Вся комната молчит, слышна только тихая музыка из колонок, а затем Нокс обходит меня и приседает над студентом, его глаза – черные пустоты, так похожие на мои собственные.

Он использует свой профессорский голос, этот спокойный и профессиональный тон, который кричит о дисциплине. — Брэнсон, пусть это будет для тебя уроком, что ты никогда не должен провоцировать монстров. Мисс Фоллоуз просто пытается работать. У тебя нет причин приставать к ней, и если я узнаю, что ты снова был здесь, я сделаю гораздо больше, чем просто придушу тебя.

Брэнсон кивает, слегка покачивая головой, когда его щеки становятся пурпурными, а затем дым исчезает, и глаза Нокса возвращаются к своему обычному темно-синему оттенку.

Я отхожу от них обоих, ставлю поднос на захламленный стол и начинаю наводить порядок. Я буду притворяться, заставлять вести себя так, будто это пустяк, и надеюсь, что остальные посетители кафе сделают то же самое.

Когда я начинаю вытирать стол, я слышу звон колокольчика над дверью, когда Брэнсон уходит, а затем, медленно, люди возвращаются к своему кофе, бормоча друг другу о Ноксе Дрейвене и его Связной.

Я делаю глубокий вдох, прежде чем вернуться на кухню, полностью готовая к тому, что Глория уволит меня на месте за то, что я привнесла эту драму в ее бизнес.

Уверена, Нокс уже там, и ему предстоит разговор всей его жизни.

— …и из всех способов разрядить обстановку ты выбрал использование своего дара? Действительно, это был твой единственный вариант? Я видела, как ты бьешь, и ты должен был просто вырубить этого маленького засранца.

Ладно, Глория знает, в чем дело. Она стала нравится мне чуть больше.

Я ставлю поднос у раковины, начинаю загружать промышленную посудомоечную машину и ополаскивать тарелки по ходу дела. Она поворачивается ко мне и говорит: — Ты хорошо с этим справилась. Ты отлично выполняешь свою работу, не высовывайся, и скоро все забудут, кто ты такая.

Я сглатываю и киваю, а затем пригибаю голову и возвращаюсь к задаче, стоящей передо мной. — Спасибо, так и сделаю.

Я заканчиваю смену, оттирая каждую поверхность, которая попадается мне на пути, и доводя пол до блеска. Я чувствую себя очень хорошо, когда выхожу оттуда в фартуке и со всеми трудовыми документами в руках, потому что эта работа – моя.

Уже достаточно поздно, солнце садится, цвет заката на небе невероятно красив, и я отвлекаюсь на секунду, делая фото на свой телефон, поэтому не замечаю Нокса, выходящего передо мной, пока не становится слишком поздно, и я не врезаюсь прямо в него.

— Уф, Господи, прости… ох. Что ты здесь делаешь? — пробормотала я, наклоняясь, чтобы поднять свой телефон с того места, куда я его уронила.

Он с усмешкой смотрит на меня и выкидывает руку на почти пустую улицу. — Убеждаюсь, что на тебя не набросятся и ты не потеряешь контроль над собой снова, очевидно.

Я оглядываю улицу, но ни Хеллкэта, ни мотоцикла Гейба не видно, так что, думаю, меня сейчас не спасут. Лучше поступить правильно, чтобы потом мне не бросили это в лицо, хотя путь вежливости – полный отстой. — Спасибо, что помог мне. Ты не должен был, но я ценю это.

Он издал жестокий смешок. — Я не помогал тебе, я мешал Норту закрыть кампус из-за беспорядков, которые ты бы устроила, если бы потеряла контроль, Яд.

Яд, монстр, я действительно собираю целую кучу новых имен с тех пор, как начала учиться в Дрейвене.

Я закатываю на него глаза. — Как будто твои кошмарные создания не могут устроить бардак, не вешай это на меня.

Он наклоняется ко мне, чтобы прошептать: — Все здесь точно знают, что я могу сделать. В том кафе не было ни одного мужчины, женщины или ребенка, который бы не знал, кто я такой. Ты – загадка, аномалия, слух о воплощенном безумии. Если бы ты подтвердила все их страхи, то потребовалось бы больше, чем ТакTим, чтобы навести порядок.

Я действительно не хочу стоять здесь и слушать эту чушь. С его узами, тянущимися к моим, все это выглядит так, будто он выпытывает информацию, пытаясь заставить меня оступиться и рассказать ему что-то жизненно важное.

Хуже всего то, что… Я хочу этого. Я хочу рассказать ему о каждом человеке, против которого когда-либо использовала свою силу, просто чтобы доказать ему, что поступила правильно, когда пустилась в бега и держалась подальше от этого места.

— Я никогда не встречал человека, чьи глаза стали бы черными, во всяком случае, за пределами нашей семьи. Это было наше проклятие. Интересно, чье проклятие ты держишь в руках, Яд?

Проклятие? Это кажется слишком мистическим и магическим для меня. Неважно, что я могу буквально манипулировать душами внутри живых существ, я не верю в проклятия.

Это детская чушь, в которую люди играют, чтобы подвергать людей остракизму и злодейству.

— Ну… спасибо, что вмешался и спас меня, даже если это было только для Норта. Мне нужна эта работа, и было бы отстойно потерять ее еще до того, как у меня появился шанс поработать.

Нокс игнорирует меня, подходит к стоящему у обочины Bentley и открывает водительскую дверь. — Садись. Я уже сказал Ардерну, что мы едем домой.

Господи, ну и дела. Возможно, у нас даже не будет поместья, куда можно вернуться, если Атлас пронюхает об этом, но я сажусь с ним в машину и крепко сжимаю губы, даже когда его узы скользят по моей коже, словно острая ласка.

Я ничего ему не скажу.

Мой телефон пикает, и я проверяю его, чтобы найти сообщение от Атласа.

Если он прикоснется к тебе, он труп.

Я выдыхаю и позволяю своей голове упасть обратно на сиденье с ударом. В воздухе вокруг моих рук возникает движение, и я смотрю вниз, чтобы увидеть маленькое существо из дыма, сидящее у меня на коленях. Оно не должно выглядеть так мило, как выглядит, но я всегда питала слабость к доберманам, и щенок, свернувшийся калачиком, чертовски очарователен.

Разве это плохо, что я считаю его очаровательным?

— Эта тварь собирается меня укусить, поглотить или что-то в этом роде?

Нокс игнорирует меня, а потом говорит: — Скажи Бэссинджеру, что он может отказаться от роли спасителя. Ты не сказала «нет» и не использовала свой дар, чтобы избавиться от меня. Он больше не сможет ничего сказать по этому поводу, потому что ты не была какой-то маленькой бездарной Связной, не так ли, Яд?

О Боже, я лучше открою дверь машины и брошусь во встречный поток, чем буду сидеть здесь и вести с ним этот разговор.

Подождите.

— Твои маленькие существа – шпионы? Ух ты. Тогда отвали от меня, маленький кретин! — Я пытаюсь стряхнуть дымное существо со своих коленей, но мой палец проходит сквозь него, дым расходится, а затем снова собирается вместе, как будто ничего не произошло.

Нокс игнорирует меня, но когда он переключает передачу, существо скользит по машине, а затем прячется под его ухом, пока его не скрывают волосы. Это просто чертовски очаровательно, и я не могу в это поверить. У человека, который ненавидит меня и мучает на каждом шагу, в волосах прячется маленький дымный друг.

Мне хочется хихикать.

Но я не могу, так как он выплеснет на меня еще больше огня и испортит весь мой чертов день.

Когда мы подъезжаем к поместью и открываем дверь гаража, мы видим, что остальные мои Связные стоят там, и очень горячо спорят, и прекращают только тогда, когда замечают машину.

Глава 7

Как только двигатель заглох, Атлас направился к машине, остановившись только тогда, когда Грифон оказался перед ним. Я вижу, как шевелятся его губы, но ни один звук не доносится до меня через машину.

Нокс бормочет мне: — Больше проблем, чем ты стоишь, Яд.

Я не пытаюсь ответить ему, нет смысла, потому что он не умеет слушать, но когда мои глаза ловят взгляд Норта, смотрящего на меня через тонированное окно, я сглатываю. У него убийственный вид, и я понятия не имею, что я могла сделать, чтобы он так на меня смотрел.

Я не поджарила парня, который меня схватил, это все Нокс.

Гейб открывает дверь моей машины и вытаскивает меня из машины за то время, которое мне понадобилось, чтобы расстегнуть ремень безопасности. Выражение лица Нокса меняется с тихо кипящего недовольства, которое было у него за рулем, на откровенно злобную усмешку, которую я привыкла видеть на нем за обеденным столом.

— Просто держись позади меня и не психуй, — пробормотал Гейб, и я на секунду оскорбилась, прежде чем поняла, что за последнюю неделю он дважды видел, как я плачу из-за пустяков, и это его способ ненавязчиво напомнить мне держать себя в руках.

Правильно.

«Не переживай из-за этого дерьма, Оли. Не смотри на то, что твои Связные ссорятся из-за тебя, потому что двое из них тебя ненавидят, двоим ты нравишься, а пятый постоянно меняет мнение».

«Не думай об этом».

Гейб качается на ногах, как будто готовится сместиться и броситься в самую гущу ссоры, и, конечно, Атлас и Нокс наносят друг другу словесные удары.

— Бэссинджер, либо учись делиться, либо…

— Не разговаривай со мной, мать твою, или я…

— Убьешь меня? Я дрожу, честное слово, ты так меня пугаешь, — прорычал Нокс в ответ, и да, возможно, мне не стоит быть рядом с этим.

Я делаю еще один шаг в сторону от Гейба и прочищаю горло. — Мне нужно выбраться отсюда. Я не могу быть здесь из-за этого. Если они действительно подерутся, я потеряю контроль.

Я не обращаюсь ни к кому конкретно, но Норт слышит меня громко и четко, делает шаг ко мне и берет мой локоть крепкими, но нежными пальцами, притягивая к себе. — Закрой глаза.

Он не дает мне времени возразить или хотя бы последовать его требованию, прежде чем его рука убирается с моей руки, и дым взрывается вокруг нас, всепоглощающий, пока даже с открытыми глазами я ничего не вижу. Я не осознаю, что тянусь к чему-то, пока рука не хватает мою из воздуха, наши пальцы переплетаются и крепко держат друг друга.

Я даже не знаю, чья это рука.

— Чертовы Дрейвены! Ты не можешь использовать свой дар каждый раз, когда твой брат облажается, иначе я начну использовать свой, — рычит Атлас, и я даже не могу определить, с какого направления идет звук, дым искажает все.

К черту.

Я призываю свой дар, достаточно, чтобы мои глаза засветились, и непроглядная тьма вокруг нас исчезла из моего зрения.

Норт крепко обхватил их всех длинными, чувственными черными спиралями, более темными и прочными, чем все остальное вокруг нас. Грифон не сопротивляется и не выглядит обеспокоенным, но Атлас борется с ним, яростно и решительно требуя освобождения.

Глаза Нокса черные, и он выглядит таким же взбешенным, как и Атлас, но не борется с этим. Нет, его взгляд устремлен на меня, и он снова проклинает меня.

Это уже надоело.