Выбор

Глава 8.Особняк

Из одного гаража на окраине Москвы доносился неимоверный грохот, слышна была барабанная дробь, временами подавала голос бас-гитара. Охранник, следивший за тем, чтобы в гаражное царство не проникали злоумышленники, неодобрительно покачал головой. Временами он подходил к гаражу и стучался, но шум не прекращался. Когда же наконец всё стихло, охранник постучал вновь.

— Андрюха! Прекращайте свою какофонию! — прокричал он, нервно разглаживая седые усы.

Из-за двери послышался невнятный ответ. Потом дверь распахнулась и из гаража вышел молодой мужчина с взъерошенной каштановой шевелюрой и лёгкой небритостью на лице. Светло-коричневые глаза светились весельем.

— Андрей, хватит на сегодня, а? — умоляюще посмотрел на него охранник.

— Дядь Лёнь, у нас выступление скоро, репетируем, — ответил Андрей, поправив чёрную футболку с пиратским знаком на груди, — ты же в курсе, что из своего гаража я сделал студию и мы здесь и репетируем, и записи делаем.

— Да я всё понимаю, Андрюх, только многим соседям не нравится такой балаган, — не унимался охранник, — жалуются на шум.

— Кому не нравится? — поразился музыкант. — Машинам? Ведь здесь только машины наши соседи, а они, как известно, равнодушны к искусству.

— Андрей, я сказал, на сегодня завязывайте и точка! — голос охранника приобрёл жёсткость.

— Да не парься ты, дядь Лёнь, — хохотнул рок-исполнитель и дружески хлопнул Леонида по плечу, — мы закончили на сегодня. Хочешь, на концерт пригласим? Группа «Созвездие». Выступаем под открытом небом в нашем городском парке.

— Да не знаю я, — отозвался Леонид, — жена не пустит.

Дружный хохот раздался из гаража. Это смеялись над последней репликой охранника музыканты группы «Созвездие».

— А что вы ржёте, мужики? — возмутился охранник. — Вот женитесь, посмотрю я на вас!

— Ладно, дядь Лёнь, расслабься. Мы на сегодня закончили, — успокоил его Андрей.

Охранник, что-то ворча, направился к посту охраны.

Андрей зашёл обратно в гараж, снял с гвоздя, вбитого в стену, чёрную косуху и заявил:

— Парни! Мы сегодня классно отыграли! Ну а про свой золотой вокал я вообще молчу. Дай Бог, так же выступим и на сцене!

Его друзья заулыбались, но потом полноватый человек, барабанщик группы, спрятал улыбку.

— Слушай, Андрюха, разговор есть серьёзный, — сказал он.

— Димыч, не начинай, — отозвался Андрей, — у меня слишком хорошее настроение, чтобы слушать ваше нытьё.

— А мы тебе тут не ныть собрались, а дело говорить, — поддержал барабанщика долговязый и лохматый Глеб, бас-гитарист, — ещё раз хотим воззвать к твоему разуму.

— Говорите прямо, чем вы не довольны? — потребовал Андрей.

— Чем мы не довольны? — возмутился юноша в очках, играющий на клавишах, — да как будто ты не знаешь!

— Действительно, Саня прав, — подхватил Дима, — почему бы тебе, Андрей, не поступиться хоть раз своими принципами? Или ты хочешь всю жизнь в гараже репетировать?

— Вы опять за своё! — хорошее настроение Андрея улетучилось, — я уже всё сказал!

— Да не горячись ты так, — уговаривал друга Глеб, поглаживая свою бас-гитару, — мы ж тебе дело предлагаем. Выслушай нас ещё раз.

— С какой стати мне слушать этот бред? — возмутился вокалист.

— А с такой, — отозвался клавишник Саня, — вчера опять звонил продюсер Александра Царёва и вновь сделал выгодное предложение. Он настаивает на совместном выступлении Царёва и нашей группы. Это наш шанс, Андрюха! Популярность Царёва зашкаливает, а мы пока ещё не раскрученная группа. Если мы будем выступать с Царёвым, дела наши пойдут в гору. Очень быстро группа «Созвездие» станет известной. Подумай, какие перспективы! У нас будет своя студия…

— Стоп! — грубо прервал восторженную речь клавишника Андрей. — Я всё это уже слышал в прошлый раз.

— Но до тебя похоже не доходит то, что мы говорим, — разозлившись процедил Дима.

— Нет! — возразил Андрей, нервно теребя и без того взъерошенные волосы. — Я ещё раз заявляю: я не буду выступать вместе с Царёвым ни за какие деньги и другие плюшки!

— Ну ты упрямый осёл! — взревел потерявший терпение Саня.

— Позволь уточнить, — сдерживая раздражение, обратился к вокалисту Глеб, — ты отказываешься выступать с Александром Царёвым только потому что этот певец отличается оригинальным сценическим образом?

— Сценическим образом! — заорал Андрей, — да он в женском платье на сцену выходит! Я даже не хочу говорить, как всё это называется!

— Ну подумаешь, имидж у человека такой, — примирительным тоном проговорил Дима.

— Ничего не подумаешь! — продолжал на повышенных тонах Андрей, — это неэстетично, безвкусно и аморально!

— Ой! Высокоморальный ты наш! — съязвил гитарист. — Ты свои-то грехи видишь? Алкоголик и дебошир хренов!

— Я? Я дебошир?! — с остервенением кричал Андрей.

— А то нет! — вставил Саня, — кто на фестивале в Питере затеял драку с музыкантами другой группы?

— Они оскорбляли девушку в моём присутствии, не мог же я не среагировать, — парировал Андрей.

— И как выяснилось не зря оскорбляли. — напомнил Глеб.

— Ну да… — не много замялся вокалист, — я же не знал, что она бывшая подружка гитариста и распространяла жуткие сплетни про них.

— Не знал он! — возмутился Дима, — и не разобравшись кинулся на их вокалиста с кулаками. В итоге чувак выступал в тёмных очках, чтобы никто не видел плоды закулисных разборок, а нас вообще не допустили на сцену. Герой, блин!

— Ладно я признаю свою вину, — немного успокоившись сказал Андрей, — но своего отношения к Царёву я не поменяю. Пусть выступает в чём хочет, это его право, но петь я с ним не буду. Я нормальный мужик. И это тоже моё право и мой выбор. Мужчина должен выглядеть, как мужчина, а женщина, как женщина. Я имею право так считать.

— Кто тебе только вдолбил в голову такой консерватизм, — закатил глаза Дима.

— Никто мне ничего не вдалбливал. Просто это норма, она в нас заложена. Но у кого-то что-то ломается в душе, этих людей жалко, но потакать таким явлениям не стоит.

— Всё с тобой ясно, — махнул рукой Саня, — ты маразматик. Как старый пердун какой-то, честное слово.

— В общем так, Андрюх, — твёрдо сказал Дима, — мы свой выбор тоже сделали. И не в твою пользу.

— В смысле? — не понял вокалист, — вы тоже юбки решили на себя нацепить?

— Опять он начинает! — гневно сжав кулаки, выкрикнул Глеб.

— Короче, Андрюх, не обижайся, но мы уходим, — сообщил Саня.

— Последний концерт мы разумеется оыграем с тобой, но потом наши пути расходятся. Нам карьера нужна, а тебе… тебе не знаю, что нужно. И не переживай, юбки мы не нацепим на себя.

— Мне тоже нужна карьера, — мрачно ответил Андрей, — но не путём предательства своего мироощущения.

— О как! — воскликнул Глеб, — слова-то какие из него попёрли. Принципиальный какой. Поступай как хочешь, а мы готовы жертвовать идеалами ради продвижения своего творчества. Ведь идеалы изменчивы. После концерта сообщишь о своём окончательном решении. Пошли, мужики.

Музыканты один за другим покинули гараж, оставив Андрея в самом мрачном настроении. Мужчина принялся нервно расхаживать по гаражу, иногда активно жестикулируя, будто продолжал спор с оппонентами. Возмущение его возрастало. В конце концов Андрей решил, что попробует ещё раз убедить своих товарищей не разваливать группу и прекратить требовать от него немыслимых действий.

Днём ранее по автомагистрали в сторону Москвы мчался чёрный автомобиль отечественной марки. Багажник его был забит очень странными предметами, и если бы сотрудники ГИБДД потребовали у водителя показать его содержимое, удивлению их не было бы конца. За рулём сидел бородатый мужчина со стальным блеском в глазах. Вот показался щиток с сообщением, что до МКАДа осталось всего ничего. Георгий с раздражением заметил признаки приближающейся пробки. Он вздохнул. Мужчина был заложником непростой ситуации. В сердце его боролись два стремления: желание подвижнической, уединённой жизни и чувство долга. Желание или долг? Непростой выбор. Он уединился в монастыре, затерянном в лесах, но прошлое настигло его и там. Оно, как чудовищный осьминог, проникло липкими щупальцами в келию и выдернуло его в суровое настоящее. Отец Михаил и отец Никодим когда-то обещали, что больше не потревожат Георгия. Они обещали! Но сейчас на кону жизни людей, которых надо защитить. И вот уже чувство долга настойчиво требовало внять его призыву. Спокойной жизни не случилось. К тому же Георгию было трудно справиться с ещё одним сильным чувством- с жаждой охоты, которая с рождения текла по его венам. Она передалась ему от родителей вместе с азартом погони и сверхъестественным чутьём.

Старенький автомобиль, миновав наконец препятствие в виде пробки, припарковался возле одного столичного отделения полиции.

— Надеюсь, в этот раз недоразумений не будет, — пробубнил Георгий, вспомнив о несогласованности действий полиции и его руководства, чуть ли не ставшей причиной провала последнего задания. Послушник вышел из машины, прихватив документы и направился в участок. На пропускном пункте Георгий предоставил документы: паспорт и удостоверение оперуполномоченного на имя Святославского Георгия Евгеньевича. Дежурный очень удивился, увидев человека в рясе.

— Пожалуйста, проходите, — услышал Георгий и хмуро посмотрел на дежурного. По инструкции ему надо было пройти в кабинет номер сто четыре.

В это время в сто четвёртом кабинете находились два человека. Один из них, лысый мужчина в форме, сидел за столом. Рядом стояла молодая рыжеволосая женщина. Она так же была в форме, подчёркивающей её точёную фигуру и придающей строгость её образу. Стрижка «каре», в результате которой огненные локоны едва касались плеч их обладательницы, ещё более усиливала это впечатление. Прямолинейный взгляд синих глаз мог приструнить иного хулигана не хуже крепкой хватки.

— Итак, Лидия Сергеевна, как я сообщил вам ранее, вам доверили спецзадание.

— Это честь для меня! — отчеканила Лидия, — я с нетерпением ожидаю начала операции. Надеюсь, не подведу вас, Пётр Николаевич. Вы сказали, что у меня будет напарник. Где он?

Пётр Николаевич достал платок и протёр им свою лысину, капли пота впитались в белую ткань, устранившую ощущение дискомфорта. Начальник вздохнул и ответил:

— Лида, твой напарник весьма своеобразный человек. Он может не явиться на встречу, нарушать инструкции и необоснованно, как может показаться, пускать в ход оружие. Тебе придётся смириться с этим.

Синие глаза удивлённо округлились. Не успела Лида задать новый вопрос, как дверь отварилась без стука и на пороге появился бородатый мужчина с огромной сумкой, облачённый в рясу. «Опять какие-то заявители пожаловали, — с раздражением подумала про себя Лида, — неужели у монаха что-то украли?» И прежде, чем Пётр Николаевич успел что-либо произнести, Лида сказала строгим голосом:

— Гражданин! Подождите пожалуйста в коридоре! У нас совещание. И вообще стучаться надо. А заявление у вас может и дежурный принять.

Однако мужчина в рясе не только не ушёл, он, к изумлению молодой сотрудницы полиции, бесцеремонно прошёл в кабинет и уселся в кресло напротив Петра Николаевича.