Ведьма Вильхельма

Свеча с вечера была затушена, поэтому в комнате было темно. Я замерла, прислушиваясь — мало ли, вдруг, показалось.

Но тихий стон вновь повторился. Не показалось!

Пару раз глубоко вздохнув, попыталась взять себя в руки. Подойдя к столу, на ощупь нашла свечку. Местный аналог спичек, которые загорались с пятой попытки, тоже был тут. Да ещё и руки тряслись. В общем, поджечь свечу мне удалось относительно быстро. Взяв её в руки, подошла к кровати, стараясь ступать аккуратнее.

Сначала я удивилась, а потом поняла, что время сейчас значит для меня очень многое. И если я не потороплюсь, то оно слишком быстро закончится.

Первые несколько секунд мной овладела паника. Я едва не кинулась метаться по дому. Даже в тусклом свете свечи было видно, что раны у человека, лежащего на моей кровати слишком серьёзны.

Рука дрогнула, и горячий воск упал мне на кожу, моментально приводя меня в чувство. Подойдя ближе, поставила свечу на табуретку около кровати. Домик у меня был небольшой, так что далеко ходить за зельями нужды не было.

Мне нужен был доступ к телу, поэтому одежду пришлось кое-где снимать, а кое-где и вовсе срезать. Правда перед этим я вылила целый флакон очищающего зелья на раны, а после, практически через минуту влила в рот зелье высшего исцеления. Конечно, утраченную конечность оно не восстановит, но с ним хотя бы есть шанс, что человек выживет. Он, кстати, был без сознания, но зелье послушно вылакал.

Вот после этого я его полностью раздела, обтёрла тёплой водой, проверяя, нет ли ещё каких ран. Затем принялась уже более вдумчиво очищать раны на груди и всё ещё немного кровоточащую культю. Раны были под самую завязку залиты мною зельями восстановления, исцеления, заживления и регенерации.

Немного подумав, влила в него ещё одно зелье исцеления, правда не высшего, а среднего. Если подумать за пять минут я истратила почти две недели упорной работы. Одно зелье высшего исцеления чего стоит. Конечно, я не жалела, да и, честно говоря, толком ни о чём не думала, лишь только слушала есть ли дыхание, бьется ли сердце.

Зашивать раны не пришлось — столько зелий всё-таки сделали своё дело, и края благополучно стянулись. Естественно, ни о каком выздоровлении речи не шло. Хотя кризис миновал, и можно было более спокойно вздохнуть. Он точно сейчас уже не умрёт, если, конечно, не станет безрассудно вскакивать с постели или же ещё чего-нибудь в этом роде.

Хотя была ещё одна проблема. Такое резкое улучшение состояния — а учитывая, что ещё пару минут назад это тело готовилось прекратить свою функциональность, то улучшение для него серьезное — не могло пройти безнаказанно. Конечно, зелья почти восполнили потраченную организмом на ускоренное восстановление энергию, но этого всё равно мало. Так или иначе, но такие ускоренные лечения чаще всего не рекомендуются без крайней необходимости, а всё потому, что организм сильно перегружается, даже, несмотря на магические плетения или магические зелья исцеления.

Если бы он сейчас пришел в себя, то кроме тупой боли в ранах чувствовал себя так, словно пахал поле весь день, причём выступал в качестве тяглового мула для плуга.

Люди получают энергию в основном из воды и пищи, поэтому я быстро поставила вчерашний суп на почти потухшую печь. Быстро затолкав в печь дров, разожгла огонь. Мне надо хотя бы немного его накормить. Твёрдую пищу пока что не надо, а вот дать ему выпить бульона самое то. Лучше бы подождать с едой до завтра, но его организму сейчас нужна энергия.

Когда дрова в печи разгорелись и весело затрещали, я закрыла дверцу и встала с колен. Осмотрев свои полки, быстро взяла ещё парочку лечебных зелий. Они слабые, не должны слишком сильно сейчас нагружать его организм, но и помочь могут. Поставив их на табуретку, на которой стояла уж свеча и небольшой таз с водой, вспомнила, что у меня на полу творится чёрти что.

Уборка заняла немного времени. Я прислушивалась к своему гостю, понимая сейчас, откуда он взялся. Все было как-то странно и слишком уж невероятно, но я пока решила не думать об этом.

Прибравшись, схватила со стола пирожок и впилась в него, понимая, что я просто смертельно голодна. Медленно прожевав его и утолив голод хотя бы немного, вернулась к кровати. Света от свечи было мало, поэтому не поленилась и подожгла ещё одну.

Я рассматривала того, кто снился мне так долго. От оранжевого света свечей, кожа его казалась какой-то слишком смуглой, а дрожащие тени слишком сильно заостряли черты лица. Глаза его по понятным причинам были закрыты, поэтому цвета их я пока что узнать не могу.

Взяв самодельный бинт, принялась осторожно перебинтовывать то, что осталось от руки. Зелья полностью впитались в тело, а на месте ещё недавней раны появилась тонкая пленка, которая совсем скоро смениться молодой кожей, но даже так, оставлять такие уязвимые места незащищенными не стоит — одно неаккуратное движение и все старания могут пойти насмарку.

Волосы его были не длинными, скорее по плечи и очень грязными. Голову я проверила, как и все остальное тело — ран там нет, что уже хорошо. Понять какого цвета у него волосы не удавалось. Но точно не брюнет. Что-то светлое.

Скулы острые, а подбородок выдавал в нем изрядного упрямца. Нос ровный, аккуратный, губы тонкие и плотно сжаты. Мой ночной гость был очень высок, хорошо сложен, не худой, но, пока обтирала его, успела заметить, что мышцы у него на месте. Ноги длинные, плечи широкие, как и грудь.

Ещё раз осмотрев совершенно обнажённого мужчину у себя на кровати, задержала на мгновение взгляд в паху — скажу честно, бог его явно наградил дальше некуда. От этих мыслей щеки на мгновение вспыхнули, но я быстро задавила в себе смущение. Так вот, тело и лицо у него были хоть и очень красивыми, но кое-что со всем этим сильно не вязалось.

Уши.

Спросите причём тут уши? При всех своих достоинствах и несомненной привлекательности, он на эльфа совсем не тянул. Но длинные уши упорно говорили о том, что лежащий на моей кровати, принадлежит к этому народу.

Полукровка? Нет, насколько я знаю, полукровки от эльфов получаются почти людьми, да и уши у них совсем коротенькие. Здесь же полноценные эльфийские уши.

Хотя чему я удивляюсь?

Перебинтовать грудь у меня не вышло бы при всём моём желании — поднять эльфа с кровати для этого я бы ни смогла, даже если очень сильно захотела. Но это не помешало мне наложить сверху бинтов и накрыть его покрывалом.

Кормить его пришлось очень долго. Глотать эльфу явно было сложно, но у него явно хорошо работало самосохранение. Организму нужен был строительный материал, поэтому он, даже без сознания, испытывая боль, послушно глотал.

Когда пациент был накормлен, немного подлечен, чуток умыт, я глубоко вздохнула и взяла его уцелевшую руку в свою. Я стояла над ним, щурилась от тусклого света и понимала, что всё в этом мире, да не только в этом не случайно. А мы либо заложники какого-то проведения или же судьбы, а то и вовсе просто пешки в чьёй-то сложной и многоходовой игре.

На левом запястье такого совсем не стандартного эльфа красовался брачный браслет. И нет, не металлический, а такой же, как у меня. Рисунок немного отличался, конечно, но основа была та же. Даже дурак, увидев мои браслеты и его, сразу же поймёт, что они из одного комплекта.

Осторожно положив его руку на кровать, села рядом с ним, смотря на подрагивающее пламя свечи.

Что ж, зато теперь личность неизвестного пациента раскрыта. Я хмыкнула. Даже имя у него совершенно не эльфийское — Охтарон. Что-то про воина, да. То ли воитель, то ли воинственный. Кажется, первое. И это имя дано светлому магу жизни. Кстати, наверное, именно благодаря своей магии такие страшные раны его сразу не прикончили.

Интересно, что делал пусть и младший, но всё-таки сын Светлого Князя эльфов на войне? Почему ему так сильно досталось? А ведь если вспомнить все ночи, в которых он мне снился, то он явно куда-то двигался. И не один. Куда шёл? На войну? Тогда почему так долго? От земель эльфов до тех мест, где бушует сейчас война не так далеко.

Я моргнула, ощущая, что просто очень сильно устала. Оказалось, что это короткое время, которое я провела, суетясь вокруг Охтарона, все соки из меня будто выжали. Глаза слипались, а тело наливалось тяжестью и усталостью.

Окинув ленивым и медленным взглядом эльфа, вздохнула. Увы, но моя кровать не предназначена для того, чтобы на ней мог разместиться кто-то вроде него, да ещё и я придачу. Да и ложится рядом не самая лучшая идея. Начать хотя бы с того, что эльф серьёзно ранен и ему сейчас крайне не желательно шевелится.

Проверив ещё раз состояние эльфа, покивала сама себе — всё просто отлично. Сегодня он точно не умрёт.

Вытащил из сундука толстое одеяло, постелила его прямо на полу. Там были ещё шкуры, поэтому я сильно не волновалась, что протянет. Дрова в печи почти догорели, поэтому чуть прикрыла заслонку, чтобы всё тепло из дома не втянуло. А потом завалилась на расстеленное одеяло, укрываясь ещё одним. Свечи я поставила на стол. Одну затушила, а другую оставила.

Я лежала на боку, и смотрела в сторону кровати. Видеть эльфа из своего положения я не могла, но, даже закрыв глаза, слышала его тихое и чуть хриплое дыхание.

За окном снова начался дождь. Или же он и не заканчивался? Не помню. Недалеко протяжно завыли, а где-то вдалеке подхватили этот вой. Вервольфы снова рядом околачиваются. После связывания они постоянно где-то поблизости, на грани восприятия.

Вдали что-то громыхнуло. Я лениво удивилась, находясь почти на грани сна. Странно, в это время гроз нет, как и грома. Есть только бесконечный, серый дождь. Унылый и холодный. А тут что-то грохочет. И это что-то смахивает на гром.

Дрова в печи, догорая, уютно потрескивали, как и свеча, которая время от времени выбрасывала вверх несколько искорок, которые, впрочем, практически сразу гасли.

Мысли вяло шевельнулись в сторону того, как мне удалось перенести эльфа с того места, где он был сюда.

Если подумать, наши браслеты на запястьях, говорят о том, что наш такой странный союз одобрили боги. Сейчас я могла думать об этом без прежней горечи и обиды. Изменить ничего нельзя, а значит, надо искать то, что будет для меня лучше. Эгоистично? А почему нет? По сути, у меня в этом мире нет никого по-настоящему близкого. Люди? Ну, они, конечно, важны, но всё-таки они посторонние. Кормилица? Да, важна, но сейчас её это всё совершенно не касалось. А больше ведь и нет никого.

Так вот, боги одобрили. А это значит, либо я, либо он, либо наш с ним союз для них чем-то важен. Вполне может выйти, что перенесла вовсе не я, а эти существа, которые тут выполняют функцию божеств. Почему я так о них отзываюсь? Ну, я что-то сомневаюсь, что создатель всего сущего стал бы тратить время на нечто подобное. Хотя, кажется, хелг говорил, что боги тут всё-таки миры создают и всё такое. Так может и правду боги. Ладно, не будем об этом.

Если перенесли не боги, то это мог сделать хелг, либо же всё провернула я сама. А что? Мало ли какими способностями меня одарили. Может, я могу делать нечто вроде порталов одним лишь усилием воли. Или же могу делать этакие проколы. Говорят же наш пространство, словно лист бумаги и если его согнуть пополам и проткнуть, то можно попасть в другое место. Хм, теория червоточин? Не помню совершенно. В голове вспыхивает только рисунок, как это все выглядит, а вот информация почему-то ускользает.