Ведьма Вильхельма

Так вот, если я всё-таки вытащила его сама, то уж наш брак и мои сны явно проделки богов. Для чего это им? Кто из нас так важен для истории, что с вокруг нас столько возни?

Я даже немного помолчала мысленно, будто и в самом деле надеялась, что мне ответят. Но, понятное дело, никто мне не ответил.

Я почти уснула, но усталый мозг продолжал, будто заезженную пластинку крутить в моей голове образ Охтарона. Было столько вопросов, но я сомневалась, что хотя бы на некоторые из них ответят. Помня высокомерия обычных эльфов, я уж содрогалась от того, чего мне ждать от Охтарона, сына Светлого Князя. Там, поди, самомнение с Эверест. С другой стороны судить по двум эльфам и многочисленным рассказам всё-таки не стоит.

Зевнув, прислушалась. Дыхание эльфа стало почти ровным, а значит, ему, несомненно, лучше. Не представляю, как он отреагирует на потерю руки. Я помню одно зелье, которое помогает вернуть утраченные конечности, но оно настолько сложное, что с моими нынешними умениями я смогу сварить его не меньше чем через пару лет. А ещё есть одно заклинание, утерянное, кстати. Но я совсем не маг. А его сил точно на это не хватит. Хлопнув пару раз глазами, легла на спину и ощутила, как меня уносит.

— Ну, хотя бы мужа своего увидела, — прошептала я в потолок. А после и вовсе уснула. Да так резко, будто просто провалилась в тёмную, бездонную яму беспамятства.

Утром меня разбудил стук в дверь. Подскочив, спросонья чуть не упала. Совсем не ожидала, что я лежу не на привычной уже кровати, а на полу. Поначалу даже не поняла, чего это я легла на пол, но потом воспоминания быстро дали о себе знать.

Метнувшись к кровати, проверила — жив ли Охтарон. И только когда уловила чуть хрипловатое дыхание, немного успокоилась и пошла к двери.

— Госпожа, я пришла прибраться.

— А где Ингрид? — я даже немного высунулась из проёма, но старой кормилицы по близости не было. Обычно она приходила вместе со служанками и немного помогала мне. Конечно, женщина уже привыкла, что меня обслуживать по-старому совсем не нужно и многое я могу сделать и сама, но всё равно приходила. Я, конечно же, не было против.

— Она просила простить её, но у Милки сын чуток захворал, и она понесла ему одно из ваших зелий. Мне кликнуть её?

— Не стоит, — отмахнулась я. — Мальчик сильно приболел? — спросила, заходя обратно в дом. — Растопи печь. Мне горячая вода нужна. А ещё поставь варить птицу. Бульон нужен.

Девушка, имя которой было Льюва, с любопытством осмотрелась и естественно сразу же заметила, что моя кровать не пуста. Она ойкнула, но промолчала, хотя взгляд стал таким масляным, что мне не надо было долго гадать, чего именно там себе в голове навыдумывала девушка.

Я строго глянула на неё, и только когда она снова ойкнула и поторопилась выполнить поручения, подошла к кровати.

Откинув покрывало, аккуратно убрала бинты с ран и осмотрела их. Ну, уже намного лучше, хотя температура всё-таки есть. Ничего, сейчас поест, примет новую порцию зелий, и я уверена завтра точно очнётся.

— Дверь чуть приоткрой, пусть проветрит.

Накинув на эльфа одеяло, пошла умываться. Воды горячей пока что не было, хотя желание хотя бы обтереться было слишком большим. Видимо, ночью отчего-то вспотела.

Льюва приоткрыла дверь на улицу, а потом и сама вышла. Но очень быстро вернулась вместе с охапкой поленец.

— Вы сегодня припозднились, госпожа.

— Неужели?

Льюва хитро стрельнула в меня глазами, а потом глянула на кровать.

— За тучами солнца не видно, но рассвело давно.

Я не стала ничего говорить. Ни к чему. Перебрав зелья, подумала, что нужно сегодня пополнить кое-какие из них.

В комнате стало прохладно. Подумав, что дом уже достаточно проветрился, закрыла дверь. Запах дождя ощущался так отчётливо, что я непроизвольно вдохнула полной грудью.

Льюва, видимо, расстроенная, что я не иду на контакт, молча натаскала воды, потом притащила уже ощипанную птицу, сунула её в котелок. В другую кастрюлю налила воды, помня, что я просила.

Я не смотрела на неё, чтобы не нервировать девушку. Но всё равно видела, что та изредка косится на меня. Да, я стала замечать, что люди порой странно на меня реагируют. Даже спросила у Ингрид, отчего же. На что старая кормилица ответила, что ощущаюсь я по-другому, нежели все остальные. Конечно, люди по-прежнему любят меня, благодарны мне, но моя молчаливость, некоторая замкнутость, непохожесть на ту себя, что была до всего этого, немного настораживает людей.

Думаю, что тут ещё играет роль сила, дарованная мне хелгом. Не обделённые ведовским или же магическим даром люди на самом деле ощущаются совсем не так, как люди лишённые подобной силы.

Ингрид бывало пыталась выпытать у меня, почему я так изменилась, ведь раньше была такой славной девочкой. На что я просто молчаливо отводила глаза, вздыхала и говорила, что времена сейчас не те, чтобы быть просто «славной девочкой».

Кормилица качала головой, смахивала редкие слезы и говорила, что всё непременно будет хорошо. Я кивала, соглашаясь с ней.

Закончив с печью и водой, Льюва повернулась ко мне.

— Прибраться, госпожа?

— Не стоит. Сегодня мне некогда, так что можешь идти. Зайди через час, заберешь вещи на стирку.

— Как скажете, госпожа.

Льюва, поклонилась и выскользнула наружу, тихо прикрывая за собой дверь. Уверена, через пятнадцать минут все будут знать, что доме у меня обнаружился неучтённый мужчина. Да не просто обнаружился, да ещё и находиться сейчас в постели. Я даже слегка усмехнулась, представляя, какие догадки будут строить люди и до чего додумаются.

Подождав пока вода немного нагреется, скинула с себя ночное платье и с удовольствием обтёрлась. Можно было и помыться, но нагреть столько воды весьма проблематично, поэтому водные процедуры приходиться пока что сокращать. Почистила зубы порошком собственного производства, умылась, привела волосы в порядок, а потом и оделась в чистое платье.

На улице, судя по всему, было по-прежнему непролазно из-за дождя. Вроде, когда пришла Льюва, было вполне себе тихо. Выглянув на улицу, убедилась, что там снова самый натуральный ливень. Температура совсем упала. Ещё немного и она попросту достигнет нуля. На моей памяти такие сильные дожди шли лишь единожды, когда мне было лет пятнадцать. Помню, тогда пришлось весь сезон дождей сидеть в замке.

Вода в котелке закипела. Посолила птицу, решив добавить немного травок, но чуть позже.

Подойдя к кровати, откинула одеяло и стала протирать эльфа. Ему бы голову вымыть, но шевелить его пока что не стоит. Вот вечером можно будет и приподнять, и даже повернуть на спину, сейчас же лучше воздержаться.

Аккуратно протерев всё, до чего могла достать, вылила воду на улицу, а тряпки бросила к платью, которое нужно было выстирать. Когда выплёскивала воду, то неожиданно сама для себя смутилась. Всё-таки я хоть теперь и кто-то вроде врача, но видеть обнаженное тело мужчины немного смущает. Тем более, когда этот мужчина хорошо сложен, да ещё является эльфом и по совместительству твоим законным мужем не только перед людьми, но и перед богами.

После замазала раны густым зельем. Они, кстати, могут быть не только в виде жидкости, но и в виде кашицы или же мази. Сейчас, когда раны покрылись тонкой кожицей, то можно применить густое зелье. Эффект от них чуть слабее, но благодаря тому, что они дольше остаются на одном месте, то это ускоряет заживление.

Внимательно осмотрела раны, удостоверяясь, что всё идёт очень хорошо. В себя эльф не пришёл по одной простой причине — организм, подстегиваемый зельями, старается максимально ускорить регенерацию повреждённых тканей, а работающее сознание начнёт тормозить этот процесс. Именно поэтому организм пока не даёт эльфу очнуться. Но, когда ситуация выровняется окончательно и организму нужно будет чуть меньше усилий, тогда сознание включится.

Когда птица почти сварилась, добавила в него немного травок, так, для укрепления иммунитета, ничего серьезного. Да и вкуснее с ними. Потом налила бульон в чашку, поставив остывать.

Пришла Льюва, забрала грязную одежду. Следом за ней прибежала Ингрид.

— Госпожа, что же это?

Она была красная вся и явно запыхавшаяся, словно всю дорогу бежала.

— Что не так? — спросила, за руку подводя кормилицу к табуретке и сажая её.

Ингрид тут же посмотрела на кровать и снова заохала, запричитала о том, что совсем такое невместно.

— Я у Милки была, а тут мне сказывают, что вы, госпожа, мужчину в доме у себя привечаете, да ещё и до постели его допустили. Это как же так? Что же ваш батюшка о вас подумает там?

— Ингрид, перестань. Ты же понимаешь, что всё это ерунда. Неужели ты думает, что мужчина бы просто до сих пор спал бы в кровати? Время то уже сколько. Льюва была у меня больше часа назад. А мужчина как спал, так и спит. Неужели тебе не кажется это странным?

— Кажется, — чуть подумав, отозвалась женщина, а потом встала и подошла к кровати. — Ох, ты, благослови нас всевышние создатели! Где же вы со вчерашнего вечера, девочка моя, нашли этого бедного страдальца?

Ингрид хватило одного взгляда, чтобы всё понять, да и не сложно это было. Эльф действительно выглядел больным. Хорошо хоть не умирающим.

— Это не так важно, дорогая нянюшка, — иногда я так называла Ингрид, так как женщина действительно провела со мной всю жизнь и часто в детстве нянчила. — Но это не самое главное.

— Что же ещё? — спросила она, рассматривая лицо эльфа. — Так и не человек это, эльфа настоящий.

— Да, — кивнула я, соглашаясь, а потом подошла и подняла его левую руку. — А ещё муж это мой законный. Так что даже если бы он не был больным, то имел бы полное право быть в моей постели. Так и скажи тем, кто станет злословить.

В то, что такие люди обязательно найдутся, я была уверена. Люди просто так устроены. Я хорошо знала, что сделай людям добро сотню раз примут за должное, но стоит один раз оступится, сразу же налетят стервятники. Конечно, не все такие, но многие. А мне напряжение в будущем поселении совсем ни к чему.

Я немного врала. Если бы эльф был здоров, то вряд ли бы он оказался в моей постели. Да и не думаю, что я вот так просто впустила бы его, даже если бы он отчего-то бы воспылал таким желанием.

Ингрид глянула на меня, на эльфа, а потом запричитала с удвоенной силой. Замолчала она всего на пару минут, и то, только для того, чтобы лучше рассмотреть наши браслеты.

Ушла она после того, как я накормила кое-как Охтарона. Потом помогла его перебинтовать. Поднимать его я пока что не решилась, поэтому просто наложила повязку на груди поверх раны, забинтовала культю, и накрыла его снова одеялом.

Варить зелья не стала, опасаясь, что Охтарон или очнётся или же пошевелиться, на что я обязательно отвлекусь и попросту испорчу ингредиенты. Не хотелось бы впустую выбрасывать то, что достать и обработать не так уж и легко.

Целый день я маялась тем, что не знала, куда себя деть. Настроение скакало. То я была, чуть ли не окрылена размышлениями о будущем, то удручена снова из-за будущего.

В голове постоянно прокручивались фразы для будущего диалога с мужем. Сотни вопросов всплывали и тонули под другими вопросами. Я пыталась придумать, что именно нужно узнать первым, а какие вопросы оставить на потом.