Изменчивая судьба

Нет, я передумала. Я вообще не понимала, чем она руководствовалась.

Пока я обдумывала теории, превращавшие меня в демона, Мириам подошла, присела передо мной и посмотрела в глаза. Я думала, она хотела завладеть моим вниманием перед тем, как сказать что-то значимое, но она просто продолжала смотреть мне в глаза.

— Эмм… — я не могла придумать никакого ответа, кроме как «Уйдите».

— Это не работает, — сказала она наконец со вздохом, вставая. — Тебе придется попытаться.

Я ожидала вспышки драматизма, но Спенс просто сказал:

— Нет.

— Я недостаточно сильна. Хэнк — мой супруг, и я не могу связаться даже с ним, если он уходит на четверть мили от меня в полнолуние.

— Я не стану этого делать, — его голос был спокойным и тихим. — Я даже не знаю, способен ли на такое.

Мириам накрыла его руку своей.

— Конечно, способен. Просто отпусти себя.

Он покачал головой в знак безмолвного отказа, но в то же время перевернул ладонь и переплел их пальцы. Затем закрыл глаза и сделал так, как она сказала. Я знала, потому что почувствовала это. Его сила омыла меня как воды, хлынувшие из пробитой дамбы. Когда он открыл глаза, его встретился со мной.

«Ты меня слышишь?» — голос в моей голове звучал точно так же, как его обычный голос, и это наверняка говорило нечто значимое о Спенсе, но я не знала, что именно.

«Нет», — я не хотела слышать его. Я не велась на это дерьмо про реинкарнацию первой Провидицы, особенно учитывая, что я ничего не Видела и не хотела Видеть.

Уголок губ Спенса приподнялся.

«Хочешь, чтобы я притворился. будто не слышу тебя? Будто ты не та, кем считает тебя Мириам?»

«Я и есть не та».

«Ты можешь изменить мир».

«Я могу погубить кучу людей, потому что они верят в ложь».

Спенс едва заметно кивнул.

— Прости, — сказал он вслух Мириам. — Ничего.

Она прищурилась.

— Тогда к чему был тот кивок?

Черт, а она внимательная.

— Я просто признавал то, что я прав, — он показал на меня, затем пальцами изобразил ходьбу вокруг. — Я не могу это сделать. Пятнадцать лет подавлял это и уже не знаю, как Видеть.

— Брехня. Ты не можешь утратить способность Видеть, как и эта девочка не может остановить обращение при полной луне.

Я увидела бандажи и капы в конце прохода и быстро развернулась.

— Вообще-то, Лиам считает, что я должна уметь начинать и прекращать обращение по своему желанию. Он реально зациклен на этой идее, а я не могу заставить свое тело хотя бы рассмотреть такую возможность.

Мириам наградила меня классическим материнским взглядом, которому, должно быть, в какой-то момент обучают всех женщин.

Спенс проигнорировал мою реплику и раздражение Мириам.

— Ну, мужчина-Провидец обычно не доживает до двадцати лет. Похоже, я весьма выдающийся, когда от этого зависит моя жизнь, — он хлопнул в ладоши и развернулся на пятках. — Довольно этого ужасного дерьма в духе «Настоящей Крови». Элизабет, как тебе эти ботинки?

Я не сразу сообразила, что он обращается ко мне. Я подняла одно колено к груди, затем другое.

— Тяжелые.

— Не слишком тесные?

— Нет.

— Не слишком свободные?

— Нет.

— Пальцами на ногах можешь пошевелить?

— Да.

— Тогда хватит ныть. Если туристка весом в 40 кг может ходить в них, то и ты сможешь.

В итоге я выбрала эти ботинки, хотя Мириам и Спенс заставили меня примерить еще пять пар. Я также получила три комплекта того, что Мириам называла «термобелье», но моя семья называла это кальсонами, а также упаковку реально дорогих носков. Спенс отказывался продолжать обсуждение чего-либо, связанного с оборотнями или Провидцами. Думаю, Мириам ему сочувствовала, но сопротивлялась меньше, чем я ожидала. Затем, когда мы уже уходили, он снова связался со мной телепатически.

«Не позволяй им толкать речи про всеобщее благо, — сказал он. — Ты слишком молода, чтобы становиться жертвой в войне, где нельзя победить».

«Но что, если мы можем победить? Что, если ты ошибаешься?»

Его глаза опустились к моему животу. «Не ошибаюсь».

***

— Как он это делает? — спросила я, как только мы вернулись в машину Мириам. День сделался пасмурным, и холодная сырость липла к моей одежде. Мне это казалось раздражающим, но не слишком. Мириам, напротив, включила обогреватель на полную и держала руки перед ним, дожидаясь, пока ее пальчики оттают. — Как Спенс подавляет способность Видеть?

Мириам поиграла пальцами.

— Путем огромных усилий, — когда я продолжила ждать ответа, она пояснила. — Видение — это дар, но иногда это бремя. Спенс не мог с этим справиться. Добавь к этому то, что он мужчина-Провидец… — она пожала плечами. — Чтобы видения работали, нужна определенная открытость. Мы должны связываться с другими людьми, особенно с оборотнями. Мы должны быть готовы впустить то, что желает показать нам вселенная. Однако если отрезать себя от мира, держаться подальше от себе подобных, то с помощью силы воли можно подавить свою способность Видеть.

— Но Спенс держит магазин и проводит время с вами. Это не кажется мне затворничеством.

Мириам чуточку убавила обогреватель, на что я мысленно сказала «Аллилуйя».

— Спенс держит магазин, но управляет бизнесом из дома. Повседневными операциями занимаются его менеджеры. Сегодня я увидела его впервые за… пять? Шесть лет? — она покачала головой, будто не верила, что прошло так много времени. — Сегодня он пришел только потому, что я попросила об одолжении.

В магазине он немало раздражал меня, но теперь я чувствовала, что эта эмоция сменяется сочувствием. Спенс не походил на того, кому нравится быть отшельником. Должно быть, для него стала пыткой необходимость прятаться, отстраниться от всех и вся просто для того, чтобы не Видеть.

— Что он Видит? Что может быть настолько плохим?

— Смерть, — ответила Мириам после недолгого колебания.

— Как тот парнишка из фильма? Который видит мертвецов?

— Нет, не так. Это вариант Провидения Будущего. Когда он смотрит на кого-либо, он Видит момент их смерти.

Моя рука машинально накрыла живот, где шрамы чувствовались даже через одежду.

— Он видит смерть всех людей? — спросила я. — Постоянно?

Она кивнула.

— Всех, с кем он контактирует. Куда бы он ни посмотрел, он Видит только смерть. Он знает, молодой ты будешь или старой. Он знает боль и умиротворение, — она заехала в гараж. — Можешь представить, каково ему постоянно нести такое бремя в сердце?

Нет, я не представляла и не хотела представлять. Я была со Спенсом, это невыносимо. Меня разозлило, что Мириам заставила его открыться всему этому ужасу просто для того, чтобы протестировать мои странные способности.

— Спенс сказал, что большинство мужчин-Провидцев не доживает до двадцати. Это потому что у всех такие ужасные способности?

Вместо того чтобы выйти из машины, Мириам повернулась ко мне.

— Почему ты одна из небольшой горстки женщин-оборотней в мире?

— Потому что Альфа-Стая убивает всех девочек-оборотней, чтобы никто не угрожал Альфа-Самке.

— Так почему, по-твоему, мужчины-Провидцы живут так мало?

Боже мой. Никто не предупреждал меня об устном экзамене.

— Мужчины-Провидцы могут бросить вызов Альфа-Самке?

— Нет, подумай. Что Альфа-Стая якобы ценит превыше всего?

Черт. Мне реально не нравилось не знать ответы.

— Единство оборотней?

— Традиции, — Мириам наклонилась ближе. — Они правят миром Шифтером и Провидиц посредством подавляющих традиций.

— Вроде той, по которым люди, не образовавшие пару, становятся изгнанниками.

— Именно.

— Итак… как это связано с мужчинами-Провидцами?

— Вся наша политическая структура основана на мужчинах-оборотнях и женщинах-Провидицах. Когда эволюция добавляет к этой смеси женщин-оборотней и мужчин-Провидцев, возникает путаница. Традиционный способ избрания Альф становится непригодным, и надо признать новый порядок.

Я начинала понимать.

— Порядок, который отнимет власть у нынешних правителей.

— Я знала, что ты сообразительная.

— Но я все равно не понимаю. Как они убивают мужчин-Провидцев?

— Они и не убивают большинство из них. Просто убеждают в том, что они сумасшедшие. С теми, чьи видения нельзя опровергнуть, обычно происходит какой-то ужасный несчастный случай до того, как они взрослеют и начинают поднимать шумиху.

Перед своим мысленным взором я увидела Николь в обличье человеческого ребенка, стоящую на углу и смотревшую на машину, которая неслась прямиком на нее.

— Так не может продолжаться дальше, — сказала я вопреки подступавшей тошноте. — Так нельзя.

Мириам накрыла мою щеку ладонью.

— Тогда останови это.

Глава 16

Мириам оказалась болтушкой. Эта женщина за день использовала больше слов, чем Лиам за год. За ту неделю, что мы оставались в Фарго, я узнала о разных оборотнях и Провидицах, замешанных в восстании, разные мелочи об их личной жизни, особенно такие, которые они никому не хотели сообщать. Она говорила о том, какими Лиам и Алекс были, когда переехали жить к ней после смерти родителей. Она смеялась над беспрестанными проделками Алекса и беспокоилась о нерушимой серьезности Лиама. Я даже выслушала бессчетное множество историй об ее семье, в том числе и об ее любимом племяннике Диазе, что объясняло, откуда Лиам знал лидера банды в Техасе. Однако вопреки любви Мириам к сплетням, у меня сложилось впечатление, что она считала своего племянника хорошим законопослушным мальчиком.

Хэнк оказался самым уважаемым адвокатом в Фарго, а это означало, что большую часть дней он проводил или в своем офисе в центре города, или в суде, но он всегда приходил домой к ужину. Затем он весь вечер наблюдал за нашими с Лиамом спаррингами, давал нам обоим советы, или же закрывался в домашнем кабинете, говорил с Лиамом о политике оборотней и созванивался с другими оборотнями и Провидицами по всему миру.

Жилье Хэнка и Мириам стало для меня домом. Мы не так хорошо знали друг друга, чтобы этот дом наполнился любовью, но тут изобиловали уважение, забота и безопасность. Даже Лиам, похоже, расслабился во время нашего пребывания здесь.

Но мне казалось (и Лиаму тоже, готова поспорить), что печаль цеплялась к каждому уголку дома как паутина горя и потери. Каждый раз, когда Мириам делилась историей об Алексе, я словно видела его призрак. Я могла лишь представить, насколько хуже приходилось Лиаму, который видел Алекса отдыхающим на диване в гостиной и едящим свой обед на кухне. К моменту нашего отъезда я не могла решить, то ли я благодарна сбежать от напоминаний о мертвых, то ли страдала, оставляя единственное комфортное и безопасное место за долгое время.

Лиам выглядел готовым заплакать, когда обнимал Мириам на прощание. Хэнк отвез нас к супермаркету на окраине города и помог погрузить сумки в пикап, который явно знавал лучшие дни. Заднюю часть накрывал брезент, и я различала под ним очертания чего-то вроде небольшой лодки.