Ты не поедешь на отбор!

Смутное беспокойство все возрастало, пока не стало таким всепоглощающим, что оборотень уже не смог лежать.

Он встал, оделся, прошелся по комнате.

Нет, оставаться дома было невозможно.

Андер вышел в сад. Душа его заныла от воспоминаний о последнем, прощальном поцелуе…

Нет. Если он сей же час не съездит к Анне, и не узнает, что у нее все в порядке — то никогда себя не простит.

Оборотень гнал коня всю ночь. Скакун под ним, будто бы понимая, какая миссия на него возложена, хрипел, но не сбивался на усталый шаг.

Когда Андер приехал в приграничную крепость, уже занимался рассвет.

Он быстро сменил лошадь, и успел даже выдвинуться в путь.

Запястье уже не чесалось. Оно горело огнем.

Оборотень закатал рукав и внимательно рассмотрел свою руку. На коже невооруженным взглядом виднелась проступающая татуировка с буквой «А», оплетенной вензелями.

Темнейшая… что же это выходит…

Он пришпорил лошадь, чтобы как можно быстрее оказаться у ее порога.

Ночью мне, ожидаемо, не получилось сомкнуть глаз.

Да и ложиться даже не хотелось.

Я мерила маленькую комнатушку шагами, металась как птица в клетке.

Отец мой — непонятно кто и откуда… нет, мы и раньше знали, что он человек пришлый, но чтобы настолько издалека… и не рассказывал он никогда о своей родине.

Пришел с младенцем на руках, то есть и маменька мне — не маменька?

А эта подстава с приданным? Я-то понимаю, что папенька как лучше хотел, но предпочла бы если и идти замуж, то за того, кому все равно, что там за мной дают.

Мои мысли плавно вернулись к Андеру. А ведь он звал замуж… хоть и в шутку… вот я дуреха…

И Алик намекал, что мне лучше остаться… Что-то знал? Подозревал?

Вернусь домой — надеру паршивцу уши!…

А вернусь ли…

За дверью скрипнула половица, заставив меня замереть в ожидании скрежета замка. Но тишину больше ничто не нарушало.

— Кто там? Отзовись. — Тихо позвала я.

За дверью засопели.

— Ну же, я слышу тебя!

— А ты маменьке не расскажешь, что я приходила? — Раздался тоненький девичий голосок одной из младших сестер Маркуса. Как ее? Белла?

— Белла, это ты?

— Да. Только тссс…

— Выпусти меня. Пожалуйста.

— Не могу… Прости. — Белла явно замешкалась. — Послушай, я пришла предупредить тебя.

— О чем? Куда еще хуже?

— Ты должна делать все, что они говорят. — Быстро зашептала девушка. — Иначе они избавятся от тебя, как только ты родишь Маркусу наследника. Ты просто будешь больше не нужна.

Я похолодела. Действительно. Хуже есть куда.

— Белла… — Я подошла вплотную к двери и села на колени, пытаясь заглянуть в замочную скважину. — Умоляю, помоги мне! Если бы я не была в таком жутком положении, не стала бы просить о помощи!

— Говорю же, не могу…

— Если ты боишься — пойдем со мной! В моем доме и тебе найдется место, мой отец…

— В качестве кого? — Горько усмехнулась девушка. — Анна, даже если бы я могла помочь тебе, то не стала бы. Речь идет не только о тебе или мне. А о выживании всей моей семьи. Ты — наш билет в будущее. Мы и сестры сможем скопить приданное, выйти в свет, заключить выгодные партии…

— А я-то тут причем?

— Прости, Анна. Я и так уже помогла тебе.

Она встала с колен, и начала быстро спускаться вниз.

А я осталась сидеть у двери. Хотелось плакать, кричать, бить толстые доски кулаком. Но едва ли это улучшит мое положение.

У меня даже заколки какой нет, чтобы попробовать вскрыть грубый замок, хоть пальцем в нем ковыряй.

Но и сдаваться я не собиралась. Они договорились на рассвете? Выиграю для себя еще один день! Отец должен рано или поздно узнать, что со мной случилось!

Тихо заблокировать дверь не получится, весь дом услышит, если я начну двигать к двери скрипучую кровать. Может, диву Амаль это и задержит, но вот Маркуса…

Я попыталась оценить крепость двери. Добротная, с ходу и не выбьешь, а разгон с той стороны будет взять проблематично. И я начала действовать.

Сложнее всего оказалось наковырять щепы с трухлявого стула. Щепа резала пальцы, и впивалась под обломанные ногти. Мне то и дело приходилось останавливаться, чтобы передохнуть и начинить получившимся мусором замочную скважину.

Сначала щепа проваливалась в грубый замок, потом — начала упираться в язычок, но я продолжала трамбовать, пока были силы.

Если им и повезет вставить ключ с той стороны, то провернуть они не смогут, а замок будет заблокирован замертво.

Мне же останется только ждать.

И молиться, чтобы меня хватились.

Отступление

Андер никогда не видел дома Анны, но из отчетов знал, где он находится. А как выглядит… Темнейшая, если понадобится, он постучится в каждую дверь в этом районе.

В какой-то момент, проезжая по кромке поля, оборотню показалось, что он почувствовал знакомый запах.

Андер даже остановил коня, чтобы принюхаться. Нет, действительно показалось.

А может и нет, все таки, уже где-то здесь ее дом. Быть может, она вчера проходила где-то мимо. Эта мысль придала ему уверенности, и Андер вновь пришпорил скакуна.

Ее дом он узнал с первого взгляда. Сложно было не узнать, настолько творение Ильи отличалось от местных построек.

Андер ненадолго остановился у калитки. Его смутило, что здесь, среди огромного числа смешавшихся запахов, не было того самого.

Он вошел в аккуратный дворик, и постучал в дверь.

Сначала тихо. А затем и требовательно.

Через некоторое время за дверью послышались шаги.

— Кто там? — Раздался встревоженный мужской голос.

— Лэрд Илья… — Андер прокашлялся. — Где Анна?

Дверь распахнулась.

Илья был в пижаме нелепой, клетчатой расцветки.

— Лэрд Андер, вот уж кого не ожидал увидеть на своем пороге. Анна на королевском отборе. — Он слегка посторонился, запуская оборотня в дом. — Зайдете? Видок у вас…

— Нет, она здесь. Я только что отчетливо чувствовал ее запах.

— Где? — Илья сразу насторожился.

— По дороге к вам.

— Погодите, я накину куртку, и покажете.

Илья скрылся в доме, и появился уже через минуту. В потертой, видавшей виды кожаной куртке, надетой прямо поверх пижамы, и грубых сапогах.

— Лэрд Андер. — Несмотря на нелепость, вид у Ильи почему-то был очень суровый. — Если это очередная уловка, чтобы выманить меня из дома…

— Если хотите, я могу поклясться Темнейшей.

— Не стоит, я вам верю.

До места, которое заприметил Андер, они добрались быстро. Даже не смотря на то, что уставший скакун с трудом нес двух всадников.

Андер принюхался. Действительно, ветер доносил до него до боли знакомый запах.

Примятая рожь, по которой явно кто-то бежал, уде успела подняться, но дорожка все еще угадывалась. А стоило пройти по ней, Андер заметил и целый вытоптанный круг.

— Здесь боролись. — Тихо сказал он, и обернувшись, увидел бледное в предрассветной темноте лицо Ильи. — И здесь самый сильный запах. Она была здесь не далее как вчера. А на дороге он почти пропадает. Куда она ведет?

— Маркус… — Илья сжал кулаки.

Когда забрезжил рассвет, я услышала, как кто-то поднимается по ступенькам. Попытки вставить ключ в восточную скважину увенчались успехом раза с четвертого. Ключ сделал примерно пол оборота и заклинил намертво.

Я не решилась бы повторить те слова, которые говорила Дива Амаль, но ей позавидовал бы и портовый грузчик.

Страшно ли мне было? До икоты.

Я забилась в самый дальний угол. Не то, чтобы боялась, что она достанет меня из-за двери, но жизненно необходимо было чувствовать за спиной опору. Пусть и такую бесстрастную, как стена.

— Маркус! Немедленно иди сюда! Маркус! — Судя по звукам, она вцепилась в ключь, и пыталась выдернуть его, перевшись ногой в стену.

Но дверь держала хорошо.

А вот кольцо ключа, судя по всему, не очень.

Раздался тихий щелчок, и я услышала, как она кубарем покатилась вниз по ступенькам, и продолжила ругаться уже оттуда.

Очень скоро к ее ругани добавился еще и голос Маркуса.

Быстро выяснив у матери обстоятельства ее падения, он взбежал по ступенькам, и попытался отпереть замок.

Но ключ без обломившегося ушка, которое, судя по всему, осталось в руках дивы Амаль, провернуть стало совсем невозможно.

— Рано или поздно я открою это дверь, Анна… — Пропыхтел он из-за двери. — И тогда ты сильно пожалеешь!

Я сидела, пытаясь не издавать ни звука, тело мое окаменело от страха.

Замок не поддавался.

Выбить дверь с разгона тоже не получилось. Она дрожала, щедро посыпая пол известкой из косяка, но держалась.

— Так значит? — Голос Маркуса стал вдруг тихим и вкрадчивым, и это заставило меня испугаться еще больше. — Когда я открою эту дверь, лучше бы тебе быть уже в платье, готовой к бракосочетанию. Иначе ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю.

Он совершенно спокойно спустился с лестницы, перекинулся парой слов с матерью, и пропал.

Но не надолго. Очень скоро я услышала его шаги.

— Ты думала, что на тебя не найдется управы? Считаешь себя самой умной?

Послышался громкий стук, и я с ужасом увидела, как в щели под дверью оказался загнутый конец лома.

Маркус подергал его, и убедившись, что лом сел намертво, навалился на рукоятку всем своим весом.

Дверь дрогнула, снимаясь с петель.

Я еще сильнее забилась в угол, словно хотела слиться со стеной.

Дверь с грохотом упала на пол, подняв облака пыли и известки.

В комнату ворвался Маркус. Глаза его были совсем бешенные.

Он схватил меня за волосы, и выволок из моего укрытия, а мощный удар под дых выбил воздух из моих легких.

Удары сыпались один за другим, пока я не услышала голос дивы Амали:

— Стой! Прекрати! Не порть ей лицо! — Она оттащила сына от меня. — А ты пожалеешь что не свет родилась, когда мы вернемся! Я специально для тебя замочу розги в соленой воде!

Маркус, сжимая кулаки вышел, а дива Амаль грубо взяла меня за руку с пола.

— Поднимайся, никчемная девка! Ну же! Мы спешим! Или мне позвать Маркуса, чтобы он надел на тебя платье?!

Мне пришлось подчиниться.

Я позволила на себя напялить пожелтевшее платье, расползающееся в пальцах, а лицо прикрыть такой же пожелтевшей фатой, с которой сыпалась пыль.

Дива Амаль волоком вытащила меня из комнаты, при этом задев браслет Андера. Кожа под ним горела огнем.

За порогом ждал заложенный экипаж. Такой же жалкий и старый как платье.

Меня посадили между Маркусом и его маменькой, так, чтобы я не могла повторить свой побег. Да я даже пошевелиться не могла.

— Если ты не будешь вести себя хорошо на церемонии… — Жарко зашептал мне на ухо жених. — То я завяжу тебе рот.

— Нас не обвенчают без моего согласия.

— Ошибаешься, дорогая. — Амаль улыбнулась. — Священник уже свято уверен, что ты в положении. К тому же не большой, не обязывающий ни к чему подарок…

Выглядела эта парочка донельзя самодовольной.

Храм Светлейшего не был украшен по всем правилам свадебной церемонии, но это никому и не требовалось.

Я пыталась упираться, но Маркус с легкостью подхватил меня на руки, и внес через порог святилища. Выглядело это наверное, мило.

Вот он подошел к алтарю, и поставил меня на выложенный белым мрамором пол. Поставил бережно, как фарфоровую статуэтку. Нежно поправил фату на моем лице. Ни дать ни взять, влюбленный новобрачный.