Проект "ЗАРАЖЕНИЕ": ЛИВЕНЬ

Глава 8. "Шантаж"

- Мутация! – ворвался в сознание далекий женский голос. – Я же предсказывала такое! Нельзя было использовать препарат!

- У нас не было выбора! На Совет было совершено нападение! Это спланированный теракт! – урчал мужской голос в ответ.

- Ты в этом уверен? – снова женский, удивленный, взволнованный.

- Да! – тот же грубый мужской. - Охрану у дверей застрелили, зараженным намеренно открыли коридоры… Это саботаж! Стопроцентный теракт!

- Но кто? – женский голос отдалился.

- Мы вышли на след, опознав некоторых зараженных. Все они работали на очистных станциях главного корпуса. - Мужской голос казалось было навис над ним, двоясь и троясь. – Это был Валерий Петрович…

- Какой ужас!

- …да, он продолжил свои исследования, создав себе там, внизу лабораторию… но мы не успели. Он работал не один. Ему бы не удалось получить доступ к нужному оборудованию в одиночку…

- Не успели? – женский голос приблизился.

- Да, твой бывший директор был разорван зараженными, но перед этим он застрелился… но что-то мне подсказывает, что застрелился он не сам…

- Значит, есть еще кто-то?

- Наверняка есть, и я даже догадываюсь, кто это!

Дальнейшего расслышать он не смог. Даже этот отрывок разговора воспринимался словно в бреду. Голоса плавали вокруг, изменяясь, то становясь неимоверно высокими, как щебет птиц, то опускаясь до звуков какого-то подводного монстра, булькающего где-то в глубинах. В ушах звенело, тело отказывалось слушаться.

- Фстафа-а-а-а-ай… – прошуршал голос в голове, похожий на дыхание ветра. – Фстафа-а-а-ай, нам надо фстааааать. Про-сы-паааааай-ся…

Приходить в себя ему больше не нравилось. Как только сознание возвращалось, вместе с ним возвращалась и боль. Вот и сейчас, стоило открыть глаза, как Николай скривился от боли. Ощущение было словно после дикой попойки. Голова гудит, тело тяжелое, ватное, и даже мысли такие ленивые и тягучие, что ими не хочется пользоваться. Дважды моргнув, застонав от нового приступа, он привлек ее внимание.

- Ой, ты наконец-то очнулся! – склонилась женская фигура над ним, заслоняя лампу на потолке.

***

- Мутации, - эхом звенел голос Черновой в голове, как приговор. – Мы догадывались, но ничего не могли сделать… Твое тело меняется. Нам удалось приостановить изменения… Частоты. Вибрация. Грибок в голове заставляет альфа-волны мозга вибрировать на особенной чистоте. Музыка. Она помогла тебе. Волны. Они выровнялись, стали одинаковыми… - он сидел, таращаясь на собственные руки, не понимая ничего, что вокруг происходило. – Ты слышишь меня? – кивок. – Ты как? – опять кивок, затем пожатие плечами. Тяжелый вздох. – Держись, держись. Все не так плохо.

Руки… серые, большие, сильные. Николай сидел, сжимая и разжимая кулаки, пытаясь осознать произошедшее. Это были не его руки, не его тело и самое страшное, не его мысли! Тело было каким-то одновременно тугим и неповоротливым, огромным, тяжелым и в тот же момент пластичным, резким, невесомым и сильным.

- Рост клеток утроился, ты набрал 14% массы от своего прошлого состояния… И рост продолжается. Количество тестостерона в организме зашкаливает… Мы не учли…. не думали… не знали…

Николай поморщился. Голос ученой врывался в сознание частями, то пропадая, то снова появляясь, отчего монолог ему казался каким-то рваным. Все что он понял, так это то, что в результате приема стимулятора, грибок вновь начал мутировать, стремительно менять тело своего носителя.

- Мне. Нужно. К Алисе! - Тяжело дыша, наконец-то отрывисто проговорил он.

Плечи его при каждом звуке поднимались и опадали, словно у человека, который только что прошел интенсивную тренировку. Николай сидел на крою кровати, свесив ноги, которые теперь легко касались пола. Его не смущало то, что он был абсолютно без одежды, а Чернова разглядывает его заинтересованным взглядом. Вот только взгляд этот был совсем не женским, хищным, с которым половозрелая девушка рассматривает потенциальную добычу на ночь, а скорее как у коллекционера бабочек, увидевшего новый, доселе неизученный никем экземпляр. Ее взгляд бегал по телу, и казалось, что она сейчас с адским смехом вцепится в бензопилу, ибо тело его врядли поддастся теперь простому скальпелю, и порежет на кусочки, чтобы засолить в банки, которые потом будет изучать перед сном.

- О, я не вовремя, - вошел в помещение капитан, но, увидев «интимную» сцену, шутливо отвернулся, прикрывшись ладонью. – Простите, простите…

- Товарищ капитан! – укоризненно покачала головой Наталья…

- Эй, балабол, - вздохнул Николай, накидывая одеяло на нижнюю часть тела, – ты вовремя… Мне нужно к Алисе…

- Ого, - присвистнул Данил, задумчиво поглядывая на Чернову. – Это тебе одной мало или товарищ старший научный сотрудник не в твоем вкусе? Или еще какие-то проблемы? – он шутливо округлил глаза.

Глухой рык, красноречиво объяснил, что сейчас не время для шуток.

- Ладно, - посерьезнел Петров. – Потом дела сердечные решишь свои, у нас срочный сбор у полковника, так что я украду у тебя Наталью, а ты пока давай, приходи в себя, что-то будет, я это прям жопой чую…

***

В заседательном кабинете стоял легкий гомон. Люди рассаживались по своим местам, шелестели бумагами, скрипели стульями, о чем-то негромко переговаривались.

- Итак, - начал полковник, когда люди наконец-то расселись. – Сегодня, примерно час назад, - он ткнул пультом управления в сторону висевшего за его спиной огромного монитора, - …наши дозорные обнаружили в океане корабль…

Экран засветился, отображая картинку серого, волнующегося бескрайнего океана. Темная вода была неспокойна. Тут и там виднелись белые пенные буруны, плавали внушительные льдины, а дальше, у самого горизонта виднелась маленькая белая точка. Корабль был огромным. Сперва он был похож на айсберг, но когда изображение резко скакнуло вперед, то присутствовавшие смогли четко разглядеть черные окна кают, возвышающиеся надстройки и какие-то объекты, относящиеся к явно жилым или развлекательным.

- Корабль дрейфует и на запросы не отвечает, - продолжал Полковник. –Руководство «Афалины» приняло решение обследовать судно. Нам необходимо направить группу разведчиков, осмотреть корабль, оценить ресурсы, имеющиеся на нем и, если на судне нет угрозы, по возможности скорректировать его курс так, чтобы он пристал как можно ближе к «Афалине». В связи с этим, начальнику службы безопасности, - Полковник кинул взгляд на Петрова, - подготовить группу разведки, которая выдвинется на катерах. Начальникам службы обеспечения и складов вооружения подготовить все необходимое снаряжение. Начальнику медицинской службы подготовиться к возможным раненым… Нужно как можно скорее перехватить корабль, поэтому операция начинается через час. Я бы хотел посмотреть на ваш эксперимент воочию, так что, товарищ капитан, берите свою зверушку, пускай она уже покажет, на что способна, а то я пока вижу только одну растрату ресурсов…

- В каком это смысле растрату? Вы забыли, что именно он спас всех в ресторане? – нахмурился Петров.

- Я помню, – полковник пожевал губами. – Но нам нужны результаты намного выше, чем десяток разрубленных тел. Бери его на корабль, покажи мне, чего он стоит. В конце концов, для этого мы ведь его и создали? Нам нужен суперсолдат! Ваш подопытный позавчера показал себя как отличный боец. Вы сами рапортовали нам, что пациент не боится укусов зараженных, имеет развитую силу, к тому же бывший военный. Товарищ капитан, вы ведь хотели взять его себе в группу, не так ли? Вот, у вас есть отличный шанс опробовать нашего зверя, так сказать, в деле… В боевой обстановке…

- Но он… - Петров попытался было объяснить Полковнику, что их Николай еще не в состоянии идти в бой после недавних событий и не до конца пришел в себя, но полковник его перебил.

- Мы вложили в этот проект огромные деньги, средства, силы и главное – время! Нам нужен был суперсолдат, а вместо этого, что я вижу? Мы ждали от вас результаты, товарищ капитан…Если вы не справляетесь с поставленной задачей, тогда я вынужден буду заменить вас тем, кто справится с проектом, это же касается и вас, Наталья Владимировна… Наверняка, решение о смене руководства в научном блоке товарищ генерал совершил, не обдумав, и сейчас мы приходим к выводу, что это действительно было ошибкой…

- Но товарищ полковник!.. – поднялась, Чернова. – Прошу вас не забывать, что это, прежде всего человек! Живой человек. Да, он слегка другой, но все же… Он имеет чувства, ощущает боль…

- Я повторяю, - с нажимом повторил полковник. - Если вы считаете что не способны справиться с проектом, то мы найдем кандидатуру получше. А если ваш подопытный задумает волну гнать, прошу вас напомнить, товарищ капитан о том, что… Как же ее… О! Иванова Алиса Евгеньевна. Да-да, припоминаю. В деле написано, что «особых навыков не имеет»… - Начальник кабинета прикрыл один глаз, - да-да! Так и написано. Но вроде бы при этом она живет неплохо, в общежитии, и девочка ее получает недешевые, замечу я вам, лекарства… Как это так, интересно получилось? А, товарищ капитан? «Особых навыков не имеет», но при этом живет очень даже хорошо?! – полковник вновь щелкнул пальцами, - О! Точно же! «Имела связь с подопытным номер 10»! – вновь «припомнил» полковник строчки из личного дела Алисы.

- Сука, - тихо буркнул Петров.

- Напомните вашей зверушке об этом, и тогда Алиса Евгеньевна и дальше будет жить в относительном спокойствии, а девочка получать лекарства… – заместитель начальника базы впился взглядом в богровеющего капитана. – Вот, так и передайте. Лич-но!

- Падла, - шикнул Петров, скривившись, сложив руки на груди.

- Тише, - попросила Наталья, коснувшись его локтя.

- Вот и хорошо, если вопросов больше нет, то через час, выдвигаетесь… Все свободны…

Петров резко поднялся, громко скрипнув стулом, развернулся и первым покинул кабинет. Сообщать другу подобную новость очень уж не хотелось и потому, капитан решил пока с ней повременить, авось все обойдется и прибегать к шантажу, не придется.

***

После событий, произошедших в ресторане, Алиса не находила себе места. Он жив, жив, жив! Он здесь, на Афалине! Он жив и здоров! С ним что-то не так, но он жив и это главное. Господи, как же это? Ведь он… там в школе… Данил же говорил… Ох этот урод! Он за все ответит!..

Девушка металась по комнате, куда их с Машей и некоторыми другими женщинами поместили для «реабилитации» подальше от всех, а скорее всего, как думала сама Иванова, для того, чтобы они не разнесли весть о том, что произошел прорыв, и, насколько она была в курсе от Алексея, уже второй на этой неделе. Что-то явно не так с этой базой, со всем этим местом.

- Алиса Евгеньевна, - позвала Маша, лежа на кушетке.

Девушка остановила свои метания, обернулась к девочке. Ей стало плохо. Глаза стали краснеть, кожа белеть и высыхать. Еще когда их вели по коридору угрюмые военные, учительница сообщила, что девочке нужен специальный препарат, без которого та умрет. Военные пообещали привести врача, но шел уже пятый, а то и шестой час, но врача все не было. Мария лежала, поджав колени к груди, тихонечко постанывая от накатывающей боли. При первых признаках ухудшения здоровья ее поместили в отдельную комнату, и Алисе с трудом удалость настоять на том, чтобы ее поместили вместе с ней.