Созидатели. В поисках рассвета

— Ты написал в одной из записок, что хочешь поговорить.

— Да… но уже поздно. Тебе нужно вставать.

— Я высплюсь, в отличии от тебя. Но ведь ты попросил.

— Да… Э-э-э. — Было видно, как ему неловко сидеть растрепанным после умывания с холодной едой, что она видела его таким усталым и растрепаным.

— Тогда, слушаю. — Она прошла к стулу и села напротив кровати Софоса.

— Ты сказала, что, если мне будет тяжело, я могу обратиться к тебе. Мне так неловко, я не хочу плакаться как девчонка тебе.

— Я тебе не поплакаться предлагала.

— Но ты сказала тогда, прийти к тебе. Спросить… — тут его взгляд резко остановился на Леде. Он смотрел на нее и сквозь нее, как будто какая-то деталь пазла встала на место. — Ты знаешь, что я там делаю, верно?

Жрица медленно кивнула и Софос продолжил.

— И ты знаешь какие задания дают… — его взгляд становился осмысленнее и удивленнее, а у Леды слегка поползли уголки губ вверх. — Ты можешь мне сказать, что делать?

— Верно.

— Но как?

— Я получала похожие уроки в храме Ириса. Всех на Рокиносе учат этому. Жить в гармонии с природой, доверяя своей интуиции и учась слышать ее. Хотя, должна признать, мне говорили, что делать, а тебе сложнее.

— Почему мне не сказали?

— Одно из испытаний для тех, кто вырос не на острове. Ваш ум не гибкий, полон стереотипов, гордыни и глупых предубеждений. Нужно дойти до того, чтоб попросить помощи. Если ты сможешь попросить помощи — значит справишься со всем остальным, и эти знания не пропадут по напрасну.

Софос медленно моргал, пытаясь осмыслить все, что сказала девушка и не верил, потом резко задумался.

— А то, что ты мне сказала, что, если будет сложно я могу спросить тебя. Разве можно считать, что я заслужил знание. Ведь я не уверен, что пришел бы к тебе, если бы ты не сказала.

Леда долго смотрела на него, серьезно и сосредоточенно. Потом слишком легко улыбнулась и сказала очередную странную вещь:

— Я решила, как решила. Это уже не твои заботы. Видимо Парки так распорядились.

— Так, что нужно делать?

— Сосредоточься на дыхании. Начни считать до четырех: раз-два-три-четыре. Вдох-выдох, вдох-выдох. Давай, начинай.

Софос сидя на кровати начал делать как она сказала, стараясь умереть дыхание. Леда встала со своего места и подошла к нему, положила руку на грудь, проверяя ритм.

— Глубже, но равномернее, — поправила она его и еще раз проверила грудную клетку.

Софос наклонил голову и его пряди упали вперед, Леда забрала их и откинула назад, почувствов как мужчина вздрогнул.

— Прямее голову, она — продолжение позвоночника. И что с сердечным ритмом? — Девушка снова положила руку на грудь, где сердце слишком усиленно стучало. — Успокойся, не нервничай ты так. Глаза держи закрытыми.

Наконец-то она отошла обратно к себе на место и ритм мужчины выровнялся.

— Теперь представь, что от сердца разливается тепло и охватывает тебя и всю комнату. Открывай глаза.

Софос разлепил веки и посмотрел на собеседницу. Его зрачки были увеличены.

— В таком состоянии ты ближе всего к ритмам природы и самой Жизни. Конечно, пики ритмов скоротечны и лучше всего запоминать свои чувства в первые секунды. Но чем чаще ты будешь настраивать ритмы, тем длиннее будет этот пик, иногда минут пять. И в обычное время ты станешь более гибким, слышащим, внимательным.

Софос осматривал комнату, казалось, ничего не изменилось и в то же время изменилось все. Он заметил колыхание занавесок, запах ветра, который их задевал. Заметил каждую трещинку на старом деревянном столе, за которым сидела Леда. И казалось увидел первый раз свою собеседницу.

— Что такое?

— Твои глаза. Они как морская лагуна, как глубины океана. Это лазурный цвет!

— Да, цвета тоже иногда ярче, — смущенно ответила она. — Завтра проделай это в школе, точное месторасположение, конечно же не найдешь, ты же не Парки и не Жизнь, но ты почувствуешь примерно куда идти.

Лед подошла похлопала его по плечу и улыбнулась.

— Спасибо большое!

Это был полушепот, он поймал ее запястье двумя своими руками и тихо задержал в них.

— Я рада была помочь. — Не дежурная, а искрення фраза. — Теперь я могу идти спать.

— Да, доброй ночи!

Он один раз провел пальцем по запястью перед тем как выпустить из рук. Леда подмигнула и закрыла за собой дверь.

А Софос еле-еле заснул в беспокойных мыслях, смешавшихся между собой: новые возможности, необычные ощущения, изменения мировоззрения и лазурный омут океана.

На следующий день Софос повторил все то, чему его научила Леда. Он сидел на зеленой траве, почувствовал пальцами рук, которые были сложены по бокам каждую травинку, небольшую влажность земли, как ветер колышет ветки деревьев и легкое тепло откуда-то. Он резко открыл глаза, спустя пару секунд ощущение прошло, но он четко знал, в какую сторону идти.

Софос встал, медленно побрел к одному из кипарисов и огляделся, обернулся на учителя, у которого на губах была легкая улыбка и понимание во взгляде.

Так где именно? Софос посмотрел выше и наткнулся взглядом на клад.

— Вот оно! — сказал он, снимая яйцо.

— Да, верно.

— Я долго не мог справится с этим заданием?

— Не дольше некоторых, кто-то вообще не справлялся.

— Интересно очень. Как я это смог все почувствовать? Это особенности организма, все так могут, если будут дышать?

— Нет, только те, у кого в жилах течет кровь тех, кто делал это до него.

— Интересно. Я не знал, что так бывает.

— Кто, кстати, научил тебя?

— Леда.

— Красивая девушка, — невзначай обронил Андрей.

— Да, красивая.

И они замолчали. Софос посмотрел на Андрея, пытаясь прочитать его. Что он этим хотел сказать? А Андрей вообще женат или нет?

— Скоро праздник планируется, день летнего солнцестояния, надо бы ее помощи попросить.

— Я могу ей передать.

— Не нужно. Наверное, от главы поселения принесут весть, попросят официально. Эх, с ее то знаниями праздник будет на славу.

— Конечно, она много знает и всегда готова помочь.

— А если она споет, вот великое удовольствие будет.

— Ага…

Софосу вдруг ощутил себя жадным ребенком. Почему это все должны слушать Леду, когда он сам не успевает все колыбельные послушать. Когда у них не хватает времени просто даже поговорить.

— Учитель…

— Да?

— А могу я попросить один день закончить чуть пораньше? Все-таки Леда осталась тут из-за меня, хотел бы ее отблагодарить и прогуляться. А то негоже как-то, бросил тут ее. Я даже не знаю, чем она занимается целыми днями, если не учит Ронниса.

— Роннис… — учитель улыбнулся, не отвечая на вопрос Софоса, будто не слышал его. — Хороший малый, шебутной только. Эх… любит девчонок не по возрасту. Когда стукнуло ему пять лет, знаешь, чего удумал? Его в школу привели, а тут в столовой подрабатывала выпускница школы, ей лет пятнадцать было. А она такая была, мягкая, пробуждающая аппетит. Так он как подбежит, ладошками тянется, поднимает снизу-вверх ее богатство и приговаривает «Тяжеленькиеее, как корзина с персиками». — Он смеется, вспоминая старое, Софос улыбается вместе с ним, ему весело, но настороженного взгляда не сводит с Андрея. — Да, наши занятия немного изменятся. Будем, в принципе, иногда раньше заканчивать. Работать теперь будешь после учебы, а там уж как с работой управишься.

— Хорошо, спасибо, учитель.

В этот вечер Софос до поздна работал на кухне, и ему даже выдали заработанные деньги за труд, что на них купить, он еще не придумал, но в голове уже посеялись семена идей.

На следующий день в обед к нему подошла Айола, дочь главы поселения, с сияющей улыбкой.

— Привет! Как твои успехи?

— Медленней, чем хотелось бы.

— Не торопись. Неужели не хочется распробовать каждый миг того, как ты учишься и познаешь новое? — Она посмотрела на него сощурив глаза и слегка улыбнулась.

— С одной стороны да. С другой на мне обязанность вернуть Леду в храм.

— Да… жрица, наверное, скучает по дому. Я заходила как раз к ней, она на втором этаже учит Ронниса.

— Ты его знаешь?

— Его все знают, он на каждом празднике всех девчонок старше него зовет танцевать.

— Шустрый малый.

— Да… но иногда хочется помедленнее, поосторожнее поведения, это волнует. — Ее светло-зеленые глаза, цвета выжженой травы, сверкнули на солнце.

— Эээ… наверное, да. — Пожал плечами мужчина, слегка понимая намеки и стараясь не обращать внимания.

— Я передала просьбу от отца Леде, она завтра начнет готовиться, будет ходить. Глаза сразу так загорелись, когда почувствовала себя в своей стихии. Сразу храм вспомнила, немного с грустинкой взгляд мне показался.

— Она грустит?

— Ну, когда вспомнила о доме, мне так показалось. Но ты не думай, что отягощаешь ее. Будь благодарен за честь, сама жрица сопровождает тебя в путешествии.

— Да… угу… — Софос промычал что-то неопределенное.

— Ты придешь на праздник веселиться? Ну, конечно, придешь! Куда ты денешься⁈ А ты умеешь танцевать?

— Немного.

— А парный танец?

— Такой никогда не танцевал.

— Давай, я тебя научу. Выходи, ты все равно горячее доел.

Айола вытащила его за руку в центр столов, где никого не было, кроме пары детей лет девяти-десяти, которые увлеченно ели и обсуждали что-то очень мальчишеское. Руки девушки были сухие, теплые, с длинными пальцами. И сама она была жаркая, как будто, поцелованная солнцем.

Девушка положила одну руку себе на талию, вторую в руку, а свою другую закинула на плечо — рядом с шеей.

— Не смущайся, знаю, это непривычно на Элиросе. Но ты же учишься быть частью нас, отнесись к этому как к учебе.

— Интересный подход. — Он слегка улыбнулся и его охватил азарт.

Айола объясняла какие делать шаги, вела, а он переставлял за ней ноги. Показала ему быстрый и медленный вариант. А Софос поражался, как близко они стоят друг к другу. Неужели это прилично? Видимо, да. Так зачем тогда смущаться, если в этом нет ничего такого?

Они делали танцевальные движения в течении десяти минут, оба вспотели, и Айола слегка облизнула губу, смахивая каплю влаги, быстро поморгала.

— Ну, вот почти получилось. Давай сделаем круг, и я тебя отпущу, будучи уверенной, что на празднике ты не опозоришься. Сможешь танцевать с кем угодно.

— В этом я бы не был уверен, — ответил Софос со смешком.

— Тогда ты всегда можешь танцевать со мной. Я не буду смеяться, обещаю.

Они начали делать еще круги, Софос почти забыл, что на его родине такие движения считаются чем-то очень интимным, пока его не облило холодным ведром воды стыда.

— У тебя хорошо получаются развороты, Софос.

Леда стояла с тарелкой мяса в правой руке, а левую сжимал ей малыш Роннис, злобно сверкая глазами на танцующую парочку.

Пара резко остановилась, Айола отпустила мужчину, медленно проведя по его плечу, затем откинула косу назад.

— Привет, Леда! Как видишь, помогаю ему перед праздником.

— Да, это прекрасно. — Леда улыбнулась и заправила свою прядь белых волос за ухо и прошла с Роннисом к столу, который тут же бурно стал ей предлагать тоже танцевать.

Если Айола была жарким солнцем, то Леда была как морской бриз ранним утром, когда еще прохладно. Солнце светит, но не обжигает. Как будто стоишь у берега океана, волны плещутся и до лица доносятся соленые капли, которые так освежают и зовут искупаться. Ведь мало стоять на берегу, погружая пальцы в песок и воду. Хочется нырнуть.