Созидатели. В поисках рассвета

Глава 9

Фрона жила в вытянутом одноэтажном доме, напоминавшим прямоугольный параллелепипед по форме, единственное, что было более округлое — это были двухстворчатые ворота, над которыми сверху был козырек полусферой, смягчающий внешний вид строения, которое будто состояло из одних углов.

Стены каменные и блестящие, отполированные, синих и зеленых цветов, оттенков глубоких вод. Эта созидательница любила подчеркнуть то, чем является ее энергия, какой стихией она управляет.

Дом находился на небольшом острове, в полукилометре от острова Чертог, прямо в море, земли было совсем немого. Десять шагов от дома и уже в воде. Камилла напрягла все свои силы, чтоб доставить их сюда с Ледой. Леда сколько смогла призвала энергии, той, что была запечатана в плече в виде татуировки, но провидица все равно вспотела и большая часть сил на путь ушла именно у нее.

Девушки были напряжены — непонятно как их встретит хозяйка острова. Она не любила гостей. И все-таки они открыли ворота и вошли в дом. Они попали в просторную светлую комнату. Светлую, потому что из больших окон попадал солнечный свет, озаряя белые с синими вкраплениями стены. А по середине холла разместился небольшой фонтан. Хотя, казалось бы, зачем он тут, если весь дом и так окружен водой. Ей нужно еще больше? Куда больше то.

Хозяйка же стояла лицом к двери, сложив руки на груди, с самого начала почувствовав гостей, когда они только появились на ее земле.

Леда и Камилла столкнулись с недовольным взглядом зеленых глаз.

Это была девушка среднего роста, с очень спортивной фигурой: бедра — стальные мышцы, твердые маленькие шарики бицепсов на плечах, рельефный пресс, которые проступал под черно-зеленым платьем из плотной ткани со вставками кожи.

Волосы черные, ярко-черные, с прямой челкой и каре выше плеч, пряди которого удлинялись у лица, большие круглые зеленые глаза. Лицо было кукольное, немного с детскими чертами лица, которые никак не вязались с ее спортивным телосложением, сильными мышцами, и уж тем более с ее злым выражением лица.

Она часто выглядела раздраженной, возмущалась по поводу и без, была очень эмоциональна и вспыльчива.

— Ну, и чего приперлись?

У нее был высокий голос. Впрочем, у Леды тоже, но у Леды были грудные тона, она или смеялась как колокольчик или плавно с придыханием могла говорить. Голос Фроны от эмоций иногда повизгивал. Хотя, когда она спокойно разговаривала — это была просто обладательница сопрано. Как жаль, что она была слишком чувствительна и не контролировала себя, часто уходя в писк.

— Нам нужно поговорить, — подала голос Камилла.

— Не о чем говорить. Проваливайте! — Она сморщила нос, и все ее лицо скривилось.

— Фрона, я знаю, что мы не очень дружны, но нам нужна твоя помощь. — Леда смотрела в яркие зеленые глаза и старалась держаться бойко, но разговоры с Фроной всегда выходили неловкие, заставляющие после думать: «Так вот как надо было ответить».

— Не дружны? Я бы не так охарактеризовала наши отношения Мне плевать на тебя, твою подружку и ваши проблемки. Вечно бегаете ноете, давно вообще о своих обязанностях вспоминаете?

— Мы за этим и здесь.

— О, да! Конечно! Пока одна льет слезы и ходит как призрак, вторая сидит дома и откармливает вторую себе задницу медом, я вообще-то постоянно мотаюсь к границам двух царств.

— Вот об этом и речь! — уже крикнула Леда на нее. — Мы пришли поговорить о нереидах.

Фрона замолчала, удивлённо подняла одну бровь, из нее вырвался противный смешок. И Леде стало очень неприятно с ней находится. На самом деле и до этого было неприятно, но сейчас вообще хотелось сбежать от ее пронзающего взгляда. Но, Фрона была ответственным человеком, никогда не бросающим в беде. И очень редко, очень… с ней иногда было приятно разговаривать.

— А что о них говорить? Нереиды в подводном городе, у ворот периодически с их стороны бывают стражи, ворота не открывались при мне ни разу. Мне приносят списки периодически, из книги переписи населения, смотрю кто родился, кто умер.

— И что там?

— Ничего интересного! Или ты думаешь я все их имена запоминаю наизусть. Мне хватает тех, с кем знакома лично. — Ее глаза блеснули, и Камилла немного не поняла, что означает этот блеск и просто молчала стала наблюдать за ней.

— Люди пропадают на работах по азуру. Их много гибнет.

— И? Люди все время умирают.

— Добыча азура не должна быть опасной, мы обсуждали это в самом начале.

— Это не наши проблемы, Леда! Хватит сюскаться со смертными. Мы итак им помогли очень много, нереиды из-за них страдают! Боятся лишний раз выйти на поверхность.

— А может уже не боятся?

— Ах, вот в чем дело! Считаешь их повинными в несчастьях на вышках? Мне мерзко от тебя это слышать.

— Фрона, мы не просим помогать нам или что-то узнавать. Мы просто пришли за информацией. Что ты знаешь.

— Ничего я не знаю.

— Фрона, пожалуйста.

— Мне нечего вам сказать, кроме того, что вы обе жалкие ленивые нытички. Но… — она резко замолчала, словно размышляя кидать подачку или нет. — Через неделю-две я навещу одни из врат в подводный город. Мне передадут книгу, посмотрю опять кучу непонятных имен, можете… — следующее она произнесла, скрипя душой. — можете дождаться меня на суше. Если будет что-то новое, я расскажу. Или… пойдете со мной.

Камилла слегка кивнула.

— Спасибо, — прошептала Леда.

Фрона двинула рукой и из фонтана водное щупальце поднялось над светловолосой созидательницей окатив ее водой.

— Все, валите!

— Фрона, я еще очень хочу попросить.

— Еще о чем-то⁈ Ты вообще в край обнаглела? Еще раз освежить? Вы может обе вина напились перед приходом сюда?

— Не рассказывай, пожалуйста, никому то, что мы были у тебя и спрашивали.

— Никому это кому?

— Аминтасу и Нереусу.

Водная долго смотрела, слегка щуря глаза и потом с насмешкой выдала:

— Я подумаю.

— Фрона.

— Дверь там! Или у вас короткая память как у рыб, и надо напомнить, где выход?

— Спасибо. До встречи.

— Надеюсь, что вас прошибет молния, и вы будете долго очухиваться и мы не встретимся на днях.

— Ты как всегда милашка, — сказала Камилла.

— Я пришлю послание водой, — сказала водная созидательница, кинув каплю воды в Леду, которая обернулась на запястье змеей и пропала.

Девушки вышли из дверей дома и облегченно вдохнули. Каждая встреча с Фроной — это поединок и пытка одновременно. Но изредка она бывала веселой. Просто в последнее время стала злее.

Леда сосредоточилась на татуировке, пытаясь опять призвать силу Софоса, чтоб переместиться в пространстве, руку противно обжигало, энергии было мало. Раньше такого не было. Но раньше она и не использовала эфир каждую неделю, а то и не по разу. Созидательница не успевала восстановиться.

— Я сделаю все.

У Камиллы в руках уже стали собираться яркие пульсирующие шары, от которых шли оранжевые прозрачные щупальца энергий обхватывали Леду, они почти начали переноситься. Но тут их отвлекли.

Фрона вышла из дома хлопнув дверью, увидела девушек и нахмурилась.

— Еще здесь?

— Мы уходим.

Она поджала губы, махнула рукой, и созидательниц охватила волна, опуская под воду. Тут они вынырнули, поняв, что находятся в одном из фонтанов прямо в Фавионе.

— Как мило с ее стороны, — рассмеялась Леда.

— Да, в ее духе. Попытаться утопить…

— Зато она нам помогла добраться домой.

— О, да. Милашка Фрона — сердобольная помощница.

— Она никогда не отличалась добрым нравом.

— Это точно.

Девушки вспоминали как они часто ругались с брюнеткой, как от та походила на какую-то ядовитую змею, которая вот-вот вцепится в руку запустив ядовитые клыки. Она не любила людей, не любила Сорецию. Рано потеряла родителей, общалась в своей юности буквально с несколькими людьми с Рокиноса и не очень любила людей Элироса. Но она всегда беззаветно была предана нереидам, своему долгу, хранению тайны, посещала часто собрания. Леда и Камилла знали ее историю до создания Сореции и знали, что она потеряла из-за людей.

— Думаешь, она тут не причём? — Леда озвучила вопрос, который крутился у них у обеих в голове.

— Хочу сказать, что нет. Но не могу. Под подозрением каждый. И она больше всех. Ее брат, от другого отца был наполовину нереидой. Она любит их народ больше чем людей. Хотя, она вела себя вроде как честно, искренне. Не думаю, что она врет. Она же не умеет, она умеет только говорить не думая. У нее как будто не хватает времени обдумать просто слова, чтоб не выкрикивать их, а спокойно говорить. Что уж говорить об умении врать.

— Тем не менее… Нам пятьсот лет, мы редко видим друг друга и можем все меняться.

— Вот именно, Леда, нам больше пяти веков, такие как мы не способны сильно меняться или учиться жить по-другому. Мы — старики в теле молодых.

— Какое-то безнадежное у тебя настроение.

— Какое есть.

Леда высушила их одежду, на это ей энергии хватило, чему она очень порадовалась. И они быстро дошли до дома, периодически ускоряясь потоками от Камиллы.

— Леда, ты видела? — крикнула Камилла с кухни.

— Что?

— Подойди сюда.

Леда недовольно скрипнула зубами в ванной, не успев раздеться. Хотелось погреться в теплой ванне, в пресной воде, с современными соляными шариками от которых шел дивный цветочный запах, а вода становилась цветной.

Блондинка вышла и увидела подругу около подоконника, которая странно смотрела на книгу. Леда подошла ближе, ее рот слегка приоткрылся в удивлении. Она провела пальцами по ранее пустому белому листу.

Лист высох, даже не смялся, а на нем проступили голубые буквы.

— И что это значит? — нахмурилась Камилла.

— Тут нет слов, набор букв.

Буквы, казалось, вообще не сочетались друг с другом. Леда переписала их на отдельный листок, девушки долго думали над ними, но слова никак не складывались. Просто буквы. Из их алфавита. Правда… тут Леда еще раз потрагала бумагу.

— Это бумага из подводного города.

— Что? — завопила Камилла. — То есть как?

— Вся книга — нет. Конкретно этот лист — он чужой!

Блондинка аккуратно потянула за него, раскрыв пальцами около корешка и победно улыбнулась.

— Его пришили, смотри тут нитки другого цвета!

— Не может быть! О велики Парки, до чего же вы шутницы. — Камилла редко вспоминала высшие силы, но тут не удержалась.

Леда тем временем аккуратно отделила лист, отрезая маникюрными ножницами чужеродные нити.

— Бумага из подводного города такая, она не портится от воды, а еще… у них часть текстов написана так, чтоб на суше не прочесть, потому что чернила видны только от соленой воды.

— Но тут ведь она высохла.

— Значит кто-то специально для нас постарался, чтоб буквы не пропали.

— Эх, жаль я не успела нормально пообщаться с нереидами, когда была возможность, глядишь больше бы знала, — горько сказала Камилла, стыдясь своего невежества.

— Никто не знал тогда, что будет.

— И то верно.

— Будешь сегодня заглядывать в будущее?

— Не знаю, я вымоталась. Мне бы чаю и в постель.

— Помнится, ты когда-то могла два дня без сна и отдыха предсказывать, помнишь какие толпы к тебе стояли?