Созидатели. В поисках рассвета

Глава 20

Леда очнулась в прохладном помещении, кожу покрыли мурашки, а лицо стягивало, будто она сначала вспотела, а потом высохла, не умывшись. Она попыталась встать, но тело плохо ее слушалось, голова была ватная и гудела, мышцы словно налились свинцом. Давно она переносила таких энергетических атак. Девушка попробовала пошевелить руками, но поняла что-то сковывает движения.

Попробовала поднести руки к лицу. Получилось. Протерла глаза, привыкая к голубоватому освещению. Осмотрела окружающее ее убранство.

Маленькая комната с каменными стенами, на стенах были жемчужные полосы, а стене было застекленное окно, за которым плавали рыбы. Решетка. За стеклом еще дополнительно были черные прутья, с вкраплениями как будто извести.

Она сидела на кровати под окном, застеленной шелковыми простынями, видимо, в насмешку. Хоть кровать была маленькая, на одного. Леда горько усмехнулась. Ну, хоть тут хватило совести. А то она уже была ни в чем не уверена, что касалось Нереуса.

От кровати шла длинная цепь, которая заканчивалась на ее левой щиколотке, можно ходить по комнате, но все равно она пленница. Руки между собой были в наручниках, между ними тоже была длинная цепь, можно поправлять волосы. Она бы посмеялась в другом случае. Будь это не с ней.

Рядом с кроватью находился стол с серебряным подносом, на котором стоял стакан с водой, кубок, бутылка вина. Он, что, думает, она выпьет и они как в старые добрые просто поболтают? Ну уж нет!

На противоположной стене была дверь, красивая, резная из камня, но вокруг нее был, также, каменистый налет, как контур. Что это такое?

Леда попробовала встать и качнувшись обратно села. Выругалась от бессилия, грязно и яростно. Сколько она так была без сознания? По морю за окном было не понятно день или ночь, а тусклое освещение от белых маленьких фонариков в стене добавляло гнетущего настроения и как будто давило.

Надо было так обо всем догадаться и попасться в самый последний момент?

Дверь скрипнула и во внутрь вошел Нереус. Леда оглядела его презрительным взглядом, впиваясь буквально в каждую деталь его внешности, источая злость. Но созидатель напротив был совершенно спокоен. Так и стоял, печально глядя на нее — высокий, худощавый, с темными волосами, в которых виднелась синева.

— Доброго рассвета, Леда! — прошелестел он.

— Он был бы добрый, если бы я его видела!

— Извини. Меры предосторожности, — он показал на ее цепи. — Я не хотел прибегать к этому, но ты сама меня вынудила.

— Надо было раньше обо всем догадаться и даже не просить у тебя помощи.

— Я бы все равно всё узнал.

— Давно ты этим помышляешь?

— Сначала ответь на мой вопрос. Давно обо всем догадалась?

Леда замолчала, буравя его взглядом. Что толку теперь скрывать?

— С тех пор как ты показал мне воспомниания о Камилле, я увидела шары Кибеллы у тебя и поняла, что они не единственные. Что ты украл в Чертогах, и наверняка, там завалились у тебя те, что стирают память. Поэтому Камилла не помнила этого момента, не помнила такого предсказания. Она бы рассказала мне.

— Твоя вера в подругу восхищает. Я-то думал покачну ее.

— Так было, но я знала, что она не врет. Она скорее скажет что-то неприятное, чем соврет.

— Точно, всегда отличалась прямолинейностью. Но ты ошиблась, я не крал шары Кибеллы.

— Тогда…

— Аминтас сам разрешил мне их взять.

— Он бы ни за что не позволил этого сделать.

— Увы, но у меня есть то, чем держать его в узде. Но тебе я не расскажу этого. Нельзя все козыри сразу доставать.

— Если память мне не изменяет, то ты всегда был никудышным игроком в карты, — Леда замолчала, а затем продолжила после паузы. — И в кости, и в нарды. Ты никогда не был стратегом, Нереус.

— Конечно, куда мне до твоего дорогого Софоса.

— Это ты на него напал? Это с тобой он подрался, ведь да. Ты украл у него ключ от врат.

— Да, я действительно вступил с ним вбой. Но он не взял ключ на битву. Полагаю, ты догадаешься, где я его взял.

— В нашем доме. Ты пробрался в нижнюю комнату и вскрыл ящик. Ты оставил царапину.

— Умница! Я всегда ценил в тебе сочетание невиданной красоты и невероятной догадливости.

Леда раздраженно фыркнула и сложила руки на груди.

— Ты причастен к исчезновениям на вышках азура! А говорил, что любишь людей… — последнее девушка прошептала очень горько.

— Я до сих пор их люблю. А то что происходит — меньшая жертва. Такое бывает, кому-то нужно принимать сложные решения и делать трудный выбор.

— Бесчеловечные решения! — выкрикнула она ему в лицо.

— Нет. Ты поймешь, если я тебе все расскажу. Все началось давным-давно. Полагаю, начало истории ты знаешь. Ты сама занималась исследованием вместе с твоим мужем. Заметила, что недалеко от Ифестеллы стали появляться окаменения. Ты, Софос, Аминтас и Вероника изучали этого. Полагаю, добрались до того, что Лава — наши старые «друзья» выжили после разрушения острова, переродились. Раньше это были существа стихии огня и камня, но после долгих лет нахождения в воде, они изменились. Теперь они именуют себя Горгонами и могут своими силами обращать предметы, животных, материю, людей в камень.

Блондинка перестала дышать, внимательно осмысливая сказанное. Она подозревала о подобном, но все равно в голове такое не укладывалось. Было очень сложно это все осознать. А Нереус продолжал:

— Они существа сами по себе не злые, просто так бывает, когда сила тебя переполняет и ты не можешь ей управлять. Они не хотели катастрофы, не хотели взрыва вулкана и гибели своего острова и Рокиноса. Они не раз обращались за помощью к нереидам. Но те надменно отказали.

— У нереид не было власти над этим. Они ничего не могли сделать.

— Но у них же вышло помочь нам. Помнишь, как это было? Мы проглотили плоды морской оливы с жемчужинами внутри. Двадцать нереид добровольно отдали свои камни нам, они все равно у них бы выросли.

— Они сделали это не сами. Мы молились столько Жизни, и они вместе с нами. Этот ответ мы получили в слезных мольбах!

— Глупые отговорки о Жизни и Судьбе!

Созидательница почти задохнулась от шока. Она не слышала никогда, чтоб кто-то из созидателей оспаривал решения Высших Сил.

— Они поделились этим с нами… — продолжил Нереус елейным голосом. — С условием… что мы нейтрализуем разрушающийся остров… и жителей вместе с ним. Мы оставили их умирать там, захлебываясь в собственных излишках энергии, в магме, заставляли их гореть и плавить столетиями. Они хотят мести… мести нереидам.

— Поэтому ты подстроил все так, чтоб все думали, что нереиды нарушили мирный договор и чтоб мы на них напали?

— Да, я хочу запереть врата нереид, убив их по возможности как можно больше. И не будет больше ограничений. Мы будем жить в мире и согласии с людьми, покорять океан.

— Думаешь, Горгоны тебе позволят? Они не планируют убивать людей? Убивать нас. Ведь, в конце концов, это мы разрушили их остров до конца.

— Они готовы простить тех, кто окажет им сейчас содействие. И люди им не нужны. Они просто хотят мирно жить.

— Имея возможность обратить все в камень по своему желанию?

— Мы заключим новый мир. У них будет свой остров, где они мирно будут жить.

— Звучит как бред. Я в это не верю. Не понимаю! Но еще я больше всего не понимаю, в чем твоя выгода? Зачем ты это делаешь?

— Потому что я знаю, какого это быть на дне. Быть никем, не иметь сил повлиять на свою жизнь. Когда все относятся к тебе с предубеждением.

— Так ты хочешь возглавить эту войну и стать новой главой совета. Хочешь все лавры себе получить, увековечить себя в памяти, чтоб люди восхваляли тебя. Перед этим еще очернив нереид и стать освободителем?

— В твоих устах это звучит все преувеличенно и грязно.

— Так звучит правда, так звучат твои планы, Нереус. — Леда выдержала паузу, обвела взглядом помещение и снова задала вопрос. — Я одного понять не могу. Как ты умудрился подделать следы магии нереид? Жемчужный след.

Он кровожадно улыбнулся и Леде стало не по себе.

— Нет… — зашептала она. — Нет…. Пожалуйста, нет…. — она спрятала руки в ладони и заплакала.

— Да, я убил нереид. Мое новое жемчужное крыло у дома ни о чем тебе не сказало. Я начал это делать шестьдесят лет назад, тогда нереиды выходили патрулировать территории своих врат. Я достал все жемчужины до единой из каждой. У кого-то их было две-три, у кого-то пять шесть. — его глаза лихорадочно блестели, и Леде страшно было смотреть ему в них, но она заставила себя, не стесняясь своих горьких и яростных слез. — Когда Софос что-то заподозрил, я понял, что его нужно устранить, это было самой сладкой частью. Ведь тем самым, я расчищал путь к тебе, Леда.

Леда хотела кричать: 'Сплюнь! Не смей произносить мое имя. Сплюнь сейчас же! Но она лишь глубоко вздохнула, сжала губы в тонкую линию и продолжила слушать.

— Я скинул Софоса в бездну, надеясь, что им уже займутся Горгоны. Ведь как бы мы не были могущественны и вечны, от обращения в камень никто не может уберечься, особенно если силы на исходе. Конечно, кое-что пошло не по плану. Полагаю, ты догадалась.

— Его спасли нереиды.

— Верно, и унесли к себе в подводное царство. Когда догадалась?

Леда вспомнила вечера с разгадкой ребуса и пожала плечами.

— Пару дней как.

— Но ты ведь понятия не имеешь почему он не вернулся.

— Не может.

— Какая непоколебимая вера в его доброту. Но… да. Ты права. После нашей битвы и атак Горгон он потратил весь эфир и… не смог призвать новый, удержав последним проклятие от Горгоны. Он не окаменел, а потерял сознание и находится уже так очень долго. Он не может призвать свой эфир… ведь…

— Его частичка во мне.

— Я уже говорил, как мне нравится твоя догадливость?

— Пошел ты!

— После этого я поумерил свой пыл, перестал бездумно убивать нереид в таких количествах, да и они стали осторожнее. Они послали письмо Аминтасу о странных исчезновениях… но как я уже сказал. Мне есть, чем его держать в руках. Он ответил им, что это дела нереид, и созидатели вмешиваться не будут. Они поняли, что рассчитывать на нас бесполезно. Но видимо в них теплилась надежда, что кто-нибудь догадается. А выступать в открытую против Горгон в одиночку им не хотелось. Чего я точно не планировал, так это то, что зов энергии Софоса приведет тебя в Фавион, где ты начнешь все изучать. Поэтому я решил сблизиться с тобой раньше, после собрания совета, но ты отвергла меня тогда, очень жестко.

Нереус потер щеку, которую Леда когда-то ударила, а он от этого вида пожалела, что не ударила сильнее.

— Я оставил поддельное послание на стене. Точнее не так. Я подделал то, что уже было. Опять же… с помощью шаров Кибеллы. Нанес иллюзию, что вам с Камиллой казалось, что это его почерк. Послание на самом деле было другое, не знаю, что оно означает, но там было «Ищи среди своих корней». Оставила его Вероника. — он сделал паузу и хрипло посмеялся. — Вероника… тоже доставила мне много проблем. Она видела, что я сделал и побежала, чтоб всем рассказать. Но было поздно. Я нагонял ее, хотел уничтожить. Но… у меня много эфира от Кибеллы, и я захлопнул на ней браслет поиска и подавления. Если бы она попыталась напрямую рассказать кому-то, то, во-первых, я бы узнал, во-вторых, она бы так и не смогла…погрузилась бы в кому. Я пытался все эти годы ее найти. Но она как сквозь землю провалилась. Нигде вспышек ее энергии не чувствовал.