Грим

— Скажи ей, что я занят.

Охранник не двинулся с места.

— Мой Король, она ждет прямо за дверью. Две молодых самки вместе с ней, а так же Эйджи, Кирк и мужчина, которого я не знаю.

— Мужчина?! — взгляд Грима метнулся к Алжеру.

— Да, мой Король, он прибыл недавно и был доставлен в королевское крыло воином Кирком, — под взглядом Алжера воин замолчал.

— Юниус, я хочу, чтобы Баккуус был здесь в течение часа, и найдите мне этих воинов!

— Да, мой Король, — поклонившись, командующий вышел, пропуская Королеву. Юниус был шокирован, когда она улыбнулась ему, прежде чем подойти к Королю и прижаться губами к его губам. За ней следовали две крошечные самки, они тоже улыбнулись ему. Он слышал слухи о них, о том, что они очень отличаются от торнианок, но думал, что эти истории преувеличены. Теперь он не был в этом уверен.

***

— Здравствуй, — Лиза улыбнулась Гриму. — Надеюсь, мы не помешаем. У нас есть для тебя сюрприз.

Грим собирался сказать ей, что у него нет времени, когда Мики взяла его за руку. Ее маленькие глазки так сияли от волнения, что он не мог заставить себя потушить их.

— У меня только несколько минут, — неохотно ответил он.

— Это будет замечательно, — Лиза повернулась, и Грим напрягся при виде незнакомого юноши. Его окружали Эйджи и Кирк, а за ними следовали двое из людей Монфора, несущих большой ящик.

— Поставьте там, — произнесла Лиза. — Спасибо, Трист. Спасибо, Шоу. Грим, это Гаан.

Она протянула ему руку, указывая, что он должен присоединиться к ним.

— Он будет моим Мастером-стеклодувом, — сообщила Лиза.

— Сир, — Гаан неуклюже поклонился ему. — Моя Королева, если позволите? — парень указал на ящик.

— Да, да, конечно, на этом столе, — юноша кивнул и приступил к распаковке.

Грим окинул его пристальным взглядом, прежде чем осмотрел комнату и удивился, обнаружив, что Юниус все еще стоит в дверях.

— Командующий Юниус, разве вы не должны что-то делать? — голос Грима был смертельно тих.

— Да, сир! — быстро ретировался тот.

— Привет, капитан Алджер, — поздоровалась Лиза.

— Моя Королева, — он слегка поклонился, не отрывая глаз от Гаана.

— Гаан — исключительный художник. У меня на него очень много планов.

— Художник? — спросил Грим.

— Тот, кто создает красивые вещи. И та, что он принес сегодня, не просто прекрасна, она великолепна.

— Лиза… — у него нет времени на ее красивые вещи прямо сейчас. Существует угроза, и он должен устранить ее.

— Это правда, Грим, — произнесла Карли. — Когда мама это увидела, то сказала, что мы должны тебе это подарить.

Грим проглотил резкие слова. Взглянув на этого Гаана и обнаружив, что Эйджи и Кирк закрывают ему обзор, он издал тихий рык недовольства.

— Готово, моя Королева, — объявил Гаан, отходя от стола и кивая Лизе, Эйджи и Кирку.

Открывшаяся картина потрясла Грима. Это был Раптор, застывший в момент нападения, с раскинувшимися крыльями и вытянутыми когтями. Казалось, сейчас он издаст пронзительный боевой клич. Тело птицы, черное как полночь, делавшее ее незаметной, пульсировало силой и движением, когда лучи света проникали сквозь тонкие цветные крылья. Тем не менее, самыми поразительными были глаза… Пронзительные, раскрывающие полную сосредоточенность птицы на своей задаче, ту беспощадность, что наполняла ее. Он никогда не видел ничего подобного.

— Ты сделал это? — спросил Грим, глядя на Гаана.

— Да, сир.

— Тебе нравится, Грим? — Мики нерешительно коснулась его руки. Взглянув вниз, он увидел сомнение в ее глазах. — Это такой же хищник, как ты и твои воины, — сообщила она.

— Я понял, Мики, и мне очень нравится.

— Правда? — ее личико расцвело от радости.

Лиза догадалась, что Грим борется со своим нетерпением из-за того, что они прервали его. Очевидно, он был занят чем-то важным, когда они пришли.

— Девочки, думаю, вас ждет Кук, — напомнила она про обещание Кука позволить им сегодня сделать версию печенья «Люда». — Трист и Шоу проводят вас.

— Хорошо, мамочка. Пока, Грим, — они обе поцеловали его и направились к двери.

— Возьмите с собой Кирка! — приказал Грим, заставив Лизу приподнять бровь, прежде чем повернуться к Гаану.

— Гаан, если ты подождешь меня в зале, я выйду через несколько минут, и мы сможем завершить обсуждение.

— Да, моя Королева, — Грим заметил, что поклон Лизе, юноша проделал гораздо спокойнее, чем поклон, предназначенный ему. — Мой Король, — Гаан вышел.

Лиза дождалась, пока дверь не закроется, и вернулась к Гриму.

— Я не задержусь надолго, понимаю, ты занят. Я только хотела обсудить с тобой мои планы относительно медальонов Гвардии.

— Медальоны?

— Да, обозначающие, что они — члены Элитной Гвардии. Ты сказал, чтобы я подумала об этом, и я кое-что придумала.

— Я уверен, все, что ты решишь, будет прекрасно.

— Я хочу, чтобы ты внес свой вклад, — она передала ему рисунки. — Еще, я хотела бы обновить медальоны твоих гвардейцев.

— Лиза… — звонок коммуникатора заставил Грима подойти к своему столу.

— Да, — ответил он.

— Сир, Баккуус пропал.

— Я хочу, чтобы командующий нашел его. Немедленно!

— Да, сир, — Грим обессилено провел рукой по волосам, поворачиваясь к Алджеру и обнаруживая, что Лиза все еще здесь.

— У меня нет на это времени, Лиза, — нетерпеливо сообщил он.

— Всего несколько минут, пожалуйста, просто взгляни на рисунки. Эти два для моей Гвардии, а эти — для твоей.

Грим заставил себя взглянуть на смятые листы, которые она бережно вытащила из его рук. Они выглядели как оригинальные медальоны, лишь, с незначительными изменениями.

— Почему два? — неохотно поинтересовался он.

— Один на каждый день, — протянула она оба. — И один для придворной формы, — Лиза указала на оставшиеся. — Медальоны различаются и в то же время указывают на то, что оба гвардейца из одного Дома, Замка Луанды.

— Твоей гвардии не понадобится придворная форма, — Грим бросил бумаги на свой стол.

— Конечно, понадобится, если мы будем присутствовать на каких-либо мероприятиях в качестве Короля и Королевы Люды.

— Ты не будешь посещать такие мероприятия. Делай один для своей гвардии, если он тебе нравится, моей гвардии это не нужно.

— Грим…

Его коммуникатор снова зазвонил.

— У меня нет времени на это, Лиза! Поступай, как делала с момента прибытия, для меня и моих воинов это не имеет никакого значения.

Грим ответил на звонок.

***

Алджер наблюдал, как тело Королевы замерло, прежде чем она медленно отвернулась. Он был потрясен тем, как бледна она стала, под глазами залегли тени, а губы задрожали.

Понимая, что привлекла его внимание, Лиза напряглась, ее лицо стало бесстрастной маской. Едва заметно кивнув ему, она вышла из комнаты. Эйджи бросил на него яростный взгляд, следуя за ней.

Алджер оглянулся на своего Короля, все еще говорящего по коммуникатору, и задался вопросом, понимает ли тот, какой вред только что причинил. Подойдя, он взглянул на рисунки, о которых с самого утра ходили слухи. Слухи о той великой чести, которой Королева хочет одарить не только своих стражников, но и стражников Короля.

Покончив с разговором, Грим обернулся, обнаружив, что Лиза ушла, а его капитан хмурится над рисунками, которые она оставила.

— Воинов все еще не нашли.

— Они будут найдены, сир.

Грим не был уверен в том, что он видит в глазах капитана, когда они, наконец, встретились взглядами.

— Что такое, Алджер?

— Я был капитаном вашей гвардии, с тех пор как вы стали Королем, а до этого я служил вашему дяде.

— Я знаю это, Алжер, — Грим хмуро взглянул на него.

— За все это время я был удостоен чести служить столь благородному дому. Сила воли, которую вы показали со времен ранения — это то, к чему стремится каждый воин. Но теперь…

— Теперь? — Грим и не пытался скрыть свое замешательство. Что могло заставить его самого верного друга усомниться в своем выборе служения ему? — Правду, Алджер! — потребовал он.

— Теперь я задаюсь вопросом, действительно ли вы понимаете своих воинов.

— Почему ты так считаешь, Алджер?

— Из-за этого, — он поднял рисунок «ежедневного» медальона Лизы.

— И что? — хмуро спросил Грим. — Это всего лишь цветной медальон.

— Это нечто большее, — тихо сообщил ему Алджер. — По крайней мере, для ваших воинов. Вы знали, что сначала она спросила мнение Эйджи? — воин понял, что нет. — Она боялась, что им будет стыдно носить это, носить ее символ, она даже не поняла, что предлагала.

— Что она предлагала, Алжер? — зарычал Грим.

— Символ их достоинства, мой Король, — Алджер не испугался рыка своего Короля. — Чтобы все видели. Вы хоть взглянули на это? — он потряс рисунком. — Глаза из чароита, по два в каждом медальоне! Чароит, за который она заплатила! — Грим нахмурился, подбирая рисунок. — Она хотела сделать подобное и с медальонами Королевской гвардии, чтобы каждый знал, как высоко они ценятся, что они важны. Вы раньше всех должны были понять это, мой Король.

Он догадался, что шокировал Грима.

— Ты действительно не понимаешь, что она стала значить для твоих людей? — Алджер отринул формальность и заговорил с Гримом, как с другом. — Ты привел эту женщину в Замок Луанды, чтобы сохранить свое положение, но случилось иное, Грим. Она возвысила тебя, но не потому, что ее потомство — женщины.

Алджер подошел к Хищнику.

— Посмотри на это — она взглянула на него и увидела правду. Она видела тебя! Увидела твою ценность. Ты — Раптор, Грим, ты защищаешь Люду, но она… Она делает Люду достойной защиты, той, ради которой стоит умереть. Она — краса Люды, заставляющая каждого считать, что это он. Она признает чужие усилия, говорит спасибо за самый маленький поступок. Она возвысила половину твоей семьи, пусть, только одного человека, но все же…

Алджер покачал головой, словно древний старик.

— Известно, что она отдыхает с тобой, что она ухаживает за своим потомством, она приняла все, что ты ей предложил, но выставила это на всеобщее обозрение, чтобы все могли увидеть и насладиться. Вчера она выбрала помощника стеклодува с сомнительным происхождением и сделала его королевским Мастером-стеклодувом, дав ему возможность открыть собственный магазин. Она не торнианка, но я скажу тебе, что нет ни одного из твоих воинов, которые не умерли бы охотно, чтобы защитить ее, как будто она принадлежит им так же, как тебе.

— Они слышали об этом? — тихо спросил Грим своего друга, глядя на рисунки. — Они хотят этого?

— Да, но теперь могут никогда не получить.

— О чем ты говоришь, я же сказал ей продолжать, — возмутился Грим.

— Ты сказал ей поступать так, как она хочет, потому что это не имеет значения для тебя или твоих воинов. Что ее гвардии нет необходимости иметь придворный медальон, потому что она недостойна заниматься обязанностями Королевы.

— Я ничего такого не говорил, — возразил Грим.

— Это то, что ты подразумевал в своем нетерпении, то, что она услышала, то, что услышал я. Ты сделал ее своей Королевой, но во всем ей отказал. Ты относишься к ней так же, как к одной из наших женщин, и ожидаешь, что она будет чувствовать себя достойной. Я видел причиненную тобой боль, прежде чем она ушла.