Возмездие Света

Глава 13

Вернувшись к запечатанному входу в храм, мы долго стояли с Алантой, обнявшись и ожидая, вернётся ли кто из друзей. Изредка, из сумрака вокруг, на нас нападали разные твари, я поражал их одним точным ударом светящегося меча, не оборачиваясь и не сводя с неё глаз. Я видел все её мысли, а она — мои. С тёмного неба начал моросить не то холодный дождь, не то мокрый липкий снег, и в сочетании с северным ветром на вершине горы эти неприятности доставляли гораздо больше проблем, чем все твари вокруг. Спрятаться было негде, храм всё ещё запечатан, все входы и окна темнели от окаменевшей, мерзкой, блестящей плёнки. Мы молчали, так как слова были уже не нужны. Я перевел взгляд на рюкзак в стороне, Аланта молча кивнула, и мы доели остатки наших запасов, и лишь Возмездие Света освещало наши уставшие лица и небольшую площадку вокруг.

«Рад, что встретил тебя… Всегда хотел увидеть твой мир и твой дом, хоть глазком, жаль, что так… Не сомневаюсь, что в моём испытании ты будешь рядом со мною».

«Только такая, как я, могла встретиться с тобой, и я действительно рада, Алан, что со мной случилось всё это… Я всегда буду скорбеть по ушедшим, но они…».

«Они сделали свой выбор, Аланта. Я уверен, твоя сестра любила тебя, и ты не должна брать на себя вину за выбор, сделанный ею. Она бы спасла тебя вновь, даже ценой своей жизни. Думая плохо о себе, ты обесценивала её поступок, не кори себя больше, никогда».

«Спасибо… Как думаешь, Алан, прошли испытания Элла и Эван?»

«Не сомневаюсь, что печати они уничтожат. Насчёт всего прочего можно лишь верить, надеяться».

«Что ты думаешь насчёт нас?»

Я лишь улыбнулся и прижал её крепче.

«Может, слияние? Не будешь мокнуть и мерзнуть тогда».

«Ты же замёрзнешь один».

И мы продолжили ожидание наших товарищей, обнявшись и прислонившись к стене, смотря друг другу в глаза.

Но, так в итоге никого не дождавшись, заметили, что сумрак вокруг нас уже начал темнеть. Держась крепко за руки, мы с Алантой одновременно зашли в два портала, расположенные близко друг к другу.

— Ты обещала мне всегда улыбаться, — сказал я ей напоследок.

— Ага… Я верю… в тебя! — прошептала она с грустной улыбкой на прекрасном лице.

***

Я оказался в центре огромной каменной площади, мощёной крупными круглыми валунами, края которой медленно осыпались мелкими чёрными пылинками во мглу подо мной и лишь густой сумрачный туман окружал меня, приглушая шаги. Вокруг темнели лишь обломки древних колонн различной длины, самые высокие из них убегали в серые сумрачные небеса и терялись в вышине, и огромные каменные валуны, а также обломки стен, некогда окружавших странную площадь. Мир выглядел нереальным и казалось, что помимо окружавшей меня каменной западни ничего более не существует, кроме мглы и мёртвой тишины, нарушаемой лишь шорохом песчинок, падающих в бездну подо мной.

Где-то недалеко, за спиной я услышал до боли знакомый, родной женский голос:

— Ала-ан, Ала-ан, помоги мне!

Я побежал на её зов и, не веря своим глазам, увидел мою Яну, сжавшуюся возле обломка одной из колонн, почти на самом краю каменной площади.

— Яночка, это ты… ты цела? — я обнимал повисшую на моей шее Янку, трепал её мягкие, длинные, чёрные волосы, не представляя, как я жил без неё. Она лишь молчала, тихо всхлипывая.

— Алан… прости меня, но… мне кажется, что я уже умерла. Всё вдруг вокруг обернулось тьмой, она сжигала меня, изнутри. Я чувствую, что всё не взаправду… сейчас… где мы?

А я лишь прижимал её крепко к себе, стараясь, чтобы она не видела моих слёз и не мог ей ответить.

— Ян, мне… нужно столько рассказать тебе. Это я виноват… Но одно, самое главное… то, что я так никогда и не успел тебе сказать…

— Тс-с-с, я помню, Алан, все те годы, проведённые вместе с тобой, ведь я знаю, ты всегда был где-то рядом, каждый день — мы играли, бездельничали, купались. Ты помнишь тот фонтан в центре города, когда ты… а ещё мы вместе рисовали, ругались и дрались даже, я не сержусь, это было… забавно и всё очень дорого мне. Не надо оправдываться… перед ушедшими.

— Я хотел сказать тебе, что…

— Ала-ан, Ал-а-ан! — слышу я вдалеке другой женский крик, разрывающий моё сердце на части.

— Пойдём, — шепчет Яна. — Надо… помочь, — и тащит меня за руку.

Мы долго бежали вдоль осыпающегося края висящей над бездной площадки и видели, как постепенно тают колонны, удерживающие её, но она удивительным образом держалась, пока.

И так же, как Яна, подле высокой разрушенной колонны, сжавшись в клубочек сидела Аланта, с испугом смотря по сторонам.

— Алан! — закричала она, подбежала, повиснув на шее.

— Красивая… — тихо прошептала Яна у меня за спиной, — мне даже завидно, немножечко, совсем чуть-чуть. Ты, — указала Яна рукой на Аланту, — береги его, вместо меня, будь его ангелом, раз я — не смогла.

— Красивая и … добрая, я… вижу, — прошептала Аланта, подходя к Яне и крепко её обнимая. — Я… так завидовала тебе, Ян, ведь ты — человек и у вас могли быть, могли… Прости меня…

И они обнялись, тихонько заплакав, как будто две родные сестры, знающие всё друг о друге и такие похожие, только у Яны волосы были иссиня-чёрные, а у Аланты — белее снега. Я подошёл и обнял их обеих, вдруг вздрогнув от злобного голоса позади нас:

— А оставить придётся себе только одну, ха-ха! — молвил Кир у меня за спиной. — Вот мы и снова встретились, мечник. Вы тут так красиво обнимались, я прям чуть слезу не пустил, но! Карре кушать хочется снова, — захихикал он злобно, — но я так уж и быть буду добр к тебе — в последний раз, запомни, мечник!

— В общем, выбирай одну, а другую девчонку давай мне сюда! — крикнул он, размахивая своим чёрным копьём-возмездием. И тогда, двое оставшихся могут вернуться, наверное… Ха-ха-ха! Но помни, оставляю вторую не тебе, а твоему мечу, я уже говорил тебе, мне нужен соратничек, бога убить, ха-ха!

Янка больно вцепилась мне в плечо, зашептав:

— Я пойду, пусти меня, Алан, мне уже нечего терять, всё равно…

Но её оттолкнула Аланта:

— Мне отвечать за всё, Алан, оставь себе Яну, это я во всём виновата, — сказала она со слезами на глазах.

— Слушай, что тебе Слабейшая бормочет, мечник, ей-то виднее, ха-ха!

Я обнял обеих и тихо сказал:

— Ты, Ян, обещала мне, в детстве, что мы съездим с тобой в Первый город, я помню, ты слышала, что там катаются на коньках, и всегда мечтала со мной научиться. А тебе, Аланта, я обещал, что всегда буду рядом, а ты — улыбнись, да, вот так. И зерно тьмы ещё ждёт нас где-то вдали, помни об этом.

— Я оставляю обеих, ты не получишь тех, кого я люблю, — я посмотрел на девчонок, Яна улыбалась, вцепившись в подругу, а Аланта сказала, как раньше когда-то:

— Я верю в тебя!

И яркие отблески моего Возмездия Света озарили всё вокруг.

— Ну что ж, мечник, давай тогда, спляшем.

Я побежал на него, чтобы не подпускать его ближе к тем, кого всегда любил больше жизни, осознавая это только сейчас.

Его первый удар был точен и страшен, но мой меч его выдержал, отбив в сторону и ослепляя врага вспышкой света. Я резанул Кира по левой руке, поранив плечо, он размахнулся копьем, целя мне в грудь, но попал в гарду меча, слегка отбив мою руку. По его плечу текла и смрадно воняла тёмная кровь, а он расправил крылья, «мерцающие» тьмой, взлетая чуть вверх, стремясь попасть в мою голову. Я немного присел, но его отвесный удар порезал мне спину.

— Алан! — услышал я вскрик Яны с Алантой. Янка пыталась рвануться ко мне, но Аланта оттаскивала её подальше назад, с болью смотря мне в глаза.

Кир продолжил удары, всё чаще и чаще, я уклонялся от его выпадов возле высокого обломка колонны, пока Кир не снёс его мощным выпадом копья.

— Конец тебе, мечник.

Но я размахнулся, пока он отвлёкся, чтобы взглянуть на девчонок, и ударил мечом ему по ноге, разрубая поножи, и отошёл подальше, сместившись в сторону и уходя от встречного выпада. Кир зарычал, как раненный зверь, и побежал на меня, немного прихрамывая, затем взлетая и всё быстрее ускоряясь. Я тоже выставил меч, наподобие копья, стараясь отвести его удар в сторону, но поздно осознавая, что копьё Кира раза в два длиннее меча. В первый миг я не почувствовал боли, лишь слышал чей-то далёкий крик за спиной, но я видел лишь свет меча в своей руке и шагал вперед, не замечая пробившего насквозь мою грудь чёрного древка.

Я медленно шёл вперёд, вгоняя Возмездие Света в сердце Кира и разрушая Печать тьмы, бывшую в нём, глядя в его удивленно блестящие, но тускнеющие глаза, отражающие отблеск моего гаснущего меча.

— Ала-а-ан! — было последним, что я слышал в рассыпающемся со звоном вокруг меня мире, но я успел прошептать лишь имя Архангела, подаренного мне судьбой.