Ошибка Властелина

Глава 12.

Прошло более полугода.

Здоровье беременной Юнны не вызывало опасений, хотя человечке носить маленького дракона оказалось тяжело. Она проводила всё своё время в Ажурном Дворце в окружении многочисленных слуг, заботливых сиделок и… жизнерадостной Соллы, которая теперь жила при ней.

Любое желание беременной жены Повелителя немедленно исполнялось. Сам Властелин наведывался к ней каждый день и, кроме того, немедленно прилетал, стоило послать ему голубя.

Памятная ночь любви и наказания в Скалистом гнезде была последней близостью пары. С тех пор, Повелитель был неизменно бесконечно нежен и заботлив, но свои чисто мужские потребности удовлетворял исключительно с гаремом.

Иногда Юнна тревожно задумывалась над этим, но… муж был ласков и неизменно терпелив к любым её капризам, течение беременности оказалась нелёгким, а жизнь в Ажурном Дворце, в целом, изумительно комфортной.

Выдумщица Солла само собой не давала скучать. Правда, пару раз за некоторые проделки, с точки зрения Дракона, опасные для Юнны, Соллу сгоряча наказывали розгой. После чего, оба раза прилетал взбешённый Морской и грозился немедленно забрать свою обиженную крошку. Юнна громко рыдала, что хочет, чтобы Солла непременно осталась с ней. В результате, Повелитель успокаивал всех, задаривал Соллу подарками и дважды специально для неё устраивал во Дворце балы. Против танцев вредная девчонка не могла устоять и дело заканчивалось миром.

К девочкам по-прежнему приходил проводить занятия учитель. Юнна и Солла продолжали учиться вдвоём. Они часто грустили о прошлых занятиях и о своих друзьях, гадая как у них всё сложилось.

Юнна решительно выбрасывала из головы тревожащие мысли о Нежном Дворце и его обитателях.

А меж тем, там кипели страсти, как ведьмовском котле. Иногда их отголоски в виде слухов и сплетен через слуг и сиделок докатывались до Ажурного. Но эти истории не затрагивали душу Юнны. Словно, это и не из-за её мужа боролись между собой прекрасные женщины гарема.

Что же касается Соллы… Первых трёх дней пребывания девушки во Дворце Морского хватило, чтобы Дракон понял, что ещё немного и он проведёт ритуал слияния с хрупкой пятнадцатилетней девочкой и пусть горит всё пламенем! Он пьянел от её запаха, голоса, улыбки, терял над собой разумный контроль. Мужчина пытался снизить жар желания во всю пользуя свой гарем, но ничего не помогало — хотел именно Соллу.

Наступил миг, и Дракон осознал, что больше не сможет — смотреть и не брать.

Поэтому, сразу после обещанного празднования дня рождения Соллы, Дракон снова отправил избранную жить в Большой Дворец. Во время обещанного бала несчастный Морской извёлся от ревности и медленно сгорал в её немилосердном огне с каждым танцем своей истинной с кем-то другим, но всё же, не мешал девчонке весело проводить время так, как она хочет. Впрочем, он твёрдо решил, что до слияния больше никаких балов он устраивать не будет, а после него, не позволит Солле никаких танцев с другими мужчинами.

Смарагдовый и Небесный Драконы забросили все дела и целыми днями планомерно прочёсывали Долину Драконов в поисках своих потерянных избранных.

Нахар с девушками, по-прежнему, одетыми как стражники, через две недели и три дня благополучно причалили с той стороны скал. Они обосновались в крупном приморском селении, нанявшись на работу к местному торговцу.

На первых порах, без денег, жилья, вещей им пришлось нелегко. Первые дни ночевали в лодке.

Нахар быстро нашёл работу и теперь старательно служил охранником на складе товаров. Его заработок полностью уходил на оплату скромного домика из двух комнат на окраине селения.

Улана смогла пристроиться на конюшне, в поместье Старшего селения и теперь была одним из конюхов по имени Улан. Её денег едва хватало всем на еду.

Эша решила тоже работать, но не знала кем. Помог случай. Она случайно подслушала на рынке разговор двух торговцев, что один из них ищет толкового писарчука.

Вот писарчуком она и нанялась, как оказалось, на тот же склад, где Нахар работал охранником. При этом, умудрилась выторговать себе самую высокую, из них троих, оплату, чем сразила наповал своего брата.

Чтобы скрыть растущий животик, Эша подсовывала тюк с тряпьём под рубашку. Её все считали парнем и звали Толстячок Эш. Живот рос, тряпья подсовывалось всё меньше, пока оно не понадобилось совсем. Последние месяцы Эша сильно отекала, ходила переваливаясь, как утка.

Её на складе жалели. Шёпотом обсуждали, что парень сильно болен и такой никогда не женится, потому что ни одна девка за него не пойдёт. Эша с Уланой только посмеялись, когда Нахар им рассказал.

И вот, как-то в особо ненастный зимний день Толстячку Эшу приспичило рожать Дракона.

Смарагдовый спал прямо в поле, там, где его свалила усталость и сон, после очередных нескольких бессонных ночей безрезультатного поиска избранной.

Когда первая схватка скрутила Эшу и маленький Дракон, его сын, вознамерился появиться на свет, малыш послал мощный зов своему отцу. Человечка Эша не знала, что, если сразу после рождения не поместить новорожденного драконёнка на некоторое время в пламя Дракона, обычно это бывает отец, он погибнет.

У матери-драконихи после родов обычно нет сил на пламя, поэтому природа предусмотрела этот детский зов и Смарагдовый услышал сына даже на огромном расстоянии и сквозь сон. Он подхватился и ничего не объясняя своим спутникам улетел. Дорого было каждое мгновение, зов шёл издалека, если он, отец, не успеет, его новорожденный ребёнок умрёт.

Толстячка Эша скручивало от боли и управляющий складом охотно отпустил его домой, жалостливо качая головой.

Эша с трудом дошла до их жилища на окраине, скручиваясь от боли и падая на колени при каждой новой схватке, потом подымаясь и снова двигаясь к дому.

Она кричала. Роженица искусала руки, стараясь приглушить крики, поначалу. Но спустя день и ночь мучительных болей, сил сдерживаться больше не осталось.

Нахар беспомощно сидел на ступеньках, опустив голову на руки. Повитуха сказала, что ребёнок слишком крупный: и мать, и ребёнок вряд ли перенесут роды.

Улана, поначалу помогала повитухе, но позже, как юная незамужняя девушка, была изгнана из дома, где металась в родовых муках Эша.

Занималось утро. Надежда на благополучный исход родов окончательно таяла, роженица уже не кричала, только жалобно стонала, когда у дома свалился обессиленный Дракон.

Из дверей выскочила перепуганная повитуха, вокруг начали собираться люди, но держались поодаль.

— Лекарей селения всех! Сюда! Быстро! Если эта женщина в доме умрёт, сожгу всё селение дотла! — прохрипел Дракон, обернувшись мужчиной.

Смарагдовый вошёл внутрь. Мокрая от усилий, Эша, повернула голову и увидев, идущего к ней, мужа, так перепугалась, что тут же родила.

Мужчина мгновенно подхватил и объял орущего малыша своим пламенем. Эша в ужасе раскрыла рот, чтобы закричать, но увидела, как малыш довольно машет ручками и ножками, греется и успокаивается.

Смарагдовый сам перерезал пуповину. В это время в дом вошли перепуганные мужчины.

— Господин, мы лекари.

— Займитесь роженицей, немедленно.

Ребёнком Дракон занимался сам. Он поддерживал пламя, пока не понял, что достаточно, после чего завернул сына и поднёс к матери. Она была очень слаба, смотрела на мужа испуганно, прижимая ребёнка к груди.

Смарагдовый расстелил на полу одеяло положил на него женщину с ребёнком и плотно завернул конвертом. Перевязал длинными полотенцами. Вынес этот свёрток во двор. Обернулся Драконом и, аккуратно взяв конверт лапами, полетел к самому большому и богатому зданию в селении.

Приземлившись во дворе шикарного дома, который, как оказалось, принадлежал Старшему и снова обернувшись, Дракон с Эшей и ребёнком на руках коротко приказал выбежавшему хозяину:

— Веди в лучшие комнаты.

Устроив жену и ребёнка, Смарагдовый занялся организацией их лечения, питания и ухода.

Закончив со всеми вопросами, Дракон вернулся к жене и сыну, возле которых уже хлопотали две сиделки и нянечка малыша.

Он устало сел на пол возле её кровати, собираясь лечь спать прямо здесь: сказались сутки полёта на предельной скорости, потом устройство жены и сына. Эша тоже была без сил после суток бесконечных схваток, поэтому она уже спала. Молодая женщина приоткрыла на миг затуманенные глаза:

— Ничего не бойся. — успел шепнуть ей муж и завалился на боковую.

Проснувшись, первым, кого увидела Эша, был Смарагдовый.

— Лежи. Тебе нельзя двигаться, чтобы не началось кровотечение. — Дракон лично занялся утренним туалетом жены.

Эша страшно смущалась и просила, чтобы лучше прислал сиделок, но Смарагдовый вдруг наклонился низко над её лицом.

— Нет. Я уже однажды оставил тебя, когда ты страдала и была больна. Больше не повторю этой ошибки. Мне, конечно придётся иногда оставлять тебя на сиделок, но тебе лучше сразу принять то, что теперь всегда я буду ухаживать за тобой сам. Перестань сжиматься. Привыкай.

И, действительно, в этот раз Смарагдовый Дракон свою избранную мыл, переодевал, расчёсывал, подносил сына для кормления и рассказывал ей…

Рассказывал, как искал, как скучал, как сожалел, как осознал свои ошибки, как отныне будет заботиться о ней и сыне…

И Эша слушала…Уши развесила и слушала…

Только на третий день, когда Смарагдовый ненадолго ушёл со двора, Улане удалось поговорить с подругой через окно. Для этого она встала ногами на спину коня и держась за подоконник, позвала:

— Эша!

— Улан! — сиделки торчали рядом и приходилось скрытничать. Брата Нахара к Эше пару раз пропускали, а конюха — нет.

— Как ты?

— Хорошо. Представляешь, оказывается, если бы Смарагдовый не прилетел, мой сын умер бы! Никогда бы этого себе не простила. — быстро произнесла Эша.

— Ты улетишь с ним?

— А может быть иначе? Моему сыну нужен отец-Дракон. Он не такой плохой, Улан. Когда бежала от него совсем не думала о беременности. Рисковала жизнью своего ребёнка. Сейчас понимаю, я сделала огромную ошибку. Думала только о себе. А теперь смотрю на сыночка и вина просто придавливает. — Эша даже заплакала.

В этот момент, конь переступил ногами и Улана едва не свалившись, съехала вниз.

Конечно, они с Нахаром за последние три дня не раз обсуждали сложившуюся ситуацию, Смарагдового и Эшу, и думали, что теперь делать. Понятно, что Дракон унесёт в гнездо свою жену с ребёнком. Нахар тоже хотел вернуться в Долину Драконов. Улана понимала парня. Он бежал с ними из-за Соллы и сестры. Если обе вернулись домой, ему ничего другого не остаётся. А что делать ей?

Только через две недели, лекари, которые, как и все жители, отчаянно боялись угрозы Дракона сжечь всё селение, если его жена умрёт, разрешили Эше вставать.

Смарагдовый сразу стал собираться домой.

Однажды утром, он присел к Эше на постель.

— Нам пора. Я заверну вас с сыном в одеяло и крепко перевяжу. Лететь почти сутки и остановки в скалах делать будет сложно. Да ещё зимой, там снег везде. Нужно расположить малыша ближе к груди. Прости за это неудобство. А за Нахаром я потом попрошу кого-нибудь слетать.