(Не) лучший принц для попаданки

Оружие упало в песок. Дар, напоминая настоящий вихрь в своих неудобных, развевающихся на ветру королевских одеждах, закружил вокруг орка, тычками нанося ему удары. Тот взревел, ухватился на изрезанный посох, намереваясь сломать его руками — и в ту же секунду пропустил могучий толчок в грудь.

Орка отбросило на несколько метров. Земля под ногами задрожала, и я поняла, что Дар применил магию. А она по каким-то причинам… Сработала.

— Ну что? — рассмеялся эльф. — Кажется, это моя победа! Кто-то хочет проверить ещё, или вы всё-таки пойдете воевать на моих условиях?!

Я зажмурилась. Воевать? За несчастную победу в каком-то сражении? Да ведь орки же не идиоты…

Однако, к своему ужасному удивлению, я услышала нестройный хор голосов:

— Пойдем!

26

Что выиграно в ритуальном круге на фестивале, то должно быть отдано, или каждый орк и каждый тролль понесет свою персональную кару за нарушенное слово.

Нерушимое правило, которое, как я знал, много веков было источником огромных проблем для троллей и орков. И, чтобы никакие хитрецы больше не пытались воспользоваться этой их тайной, они стали проводить свои фестивали тайно, а попасть туда можно было только по магическому приглашению.

Вот только по чудесному стечению обстоятельств оно у меня было. Всё благодаря моей чудесной работе. Удобно всё-таки быть известным певцом — пригласят куда угодно!

Даже на закрытое мероприятие для орков и троллей.

Так что теперь мы возвращались из дикой степи обратно в лесное эльфийское государство не одни, а в компании. Я оглянулся, убедился в том, что отряд, вызвавшийся следовать за мной, никуда не делся, и с трудом подавил тяжелый вздох.

Этого будет мало.

Орки способны подавить тёмную магию. Мне нужна была не так их воинская сила, как они сами на боевых постах — чтобы разрушить парализующий туман королевы Анри. Тёмная магия гораздо могущественнее светлой в битве…

А я хотел победить малой кровью.

Однако, учитывая все способности моей собственной расы, сделать это будет непросто.

Война… Это всегда кровь и смерть. Я не хотел этого и не желал такого ни одному народу. Ни светлым, ни тёмным эльфам.

Но если их не остановить, они вырежут всех.

Увы.

Ведомые силой королевы Анри, они не остановятся ни перед чем. А потом, когда осознают, что вообще натворили, их не спасет ни покаяние, ни попытки свести счеты с жизнью. Чернота, которая однажды легла на душу, ничем не может быть перекрыта.

Я знал, что и светлые эльфы, ведомые моей матерью, не были идеальны. И это мягко говоря. Сама Инсидарриэль, властная и жаждущая утвердиться в своем праве женщина, тоже допускала слишком много ошибок. Теперь всем нам предстояло их исправлять.

— Я удивлена, что они пошли за тобой.

Я вздрогнул, выныривая из собственных размышлений, и повернулся к Ладе. Она шла рядом со мной, не жалуясь ни на усталость, ни на сложность дороги. Последние часы девушка была достаточно молчалива, только молча прокладывала себе путь по магической тропе, и то, что она сейчас подала голос и захотела пообщаться, определенно было хорошей новостью.

По крайней мере, так я могу быть уверен, что она ни на что не обижается.

— Это священная обязанность проигравшего. Я знал, кому и как надо бросать вызов, — пояснил я.

— Ты мог проиграть. И они бы тебя убили. Ты уверен, что риск оправдан?

— Но мы же победили!

— Даррен! Нельзя быть таким безрассудным! Ты же король!

— Ну, значит, такой уж я безголовый король, — рассмеялся я. — Но да ладно, не злись уж так сильно. Я понимал, что делаю, и знал, что сумею победить. Ни один тролль не устоит перед волшебной колыбельной.

— Откуда ты вообще про неё знаешь? — усмехнулась Лада.

— О, это длинная таинственная история, — закатил глаза он. — У меня была песня с похожей мелодией, и когда мы начали репетировать, мой барабанщик — тролль, чтоб ты понимала, — просто уснул за установкой. Потом, когда мы привели его в чувство, он объяснил, что не так. Очень этого, кстати, стеснялся. Вот я и запомнил, пользуюсь этим, когда приходится.

— Скучаешь по ним?

— По группе своей? Да, — кивнул я. — Но я знаю, что с ними всё хорошо, мы освободили их вместе со всеми. Просто нам, наверное, больше не по дороге. Увы. Я теперь король.

Я коснулся золотого венца на своей голове, с трудом сдерживая отвращение. На самом деле порой мне очень хотелось просто сорвать это украшение со своей головы и сказать, что я свободен от всех обязательств и всех условностей. Не обещать ничего и никому!..

Пусть моя мать сама руководит страной, она же жадна к власти.

Но я останавливал себя. Там народ, и от короны отречься нельзя — даром, что я не обещал этого не делать. Увы, но власть у эльфов впитывается с кровью, никуда ты от этого не денешься, даже если очень сильно захочешь. Старший сын королевы должен стать королем.

Даже если его воспитывали кто угодно, но только не эльфы. Ну, отец, да, но он себя эльфом не считал и всю жизнь прятал острые уши.

— А тут всё не так шикарно, как мы думали! — раздалось громкое за спиной. — Королик, что-то твоя резиденция не радует своим видом!

— Моя резиденция в полном порядке, это у вас со вкусо проблемы, — гаркнул я, отвечая на стандартную орочью шутку.

Да, архитектурно с дворцом, к которому мы как раз подобрались, всё было в порядке. А вот то, что он стоял такой запустелый, поражало. Я вовсе не чувствовал живой энергии, которая обычно переполняла дворец изнутри.

Странные, однако, дела тут происходят…

— Дар! Лада!

Мы вздрогнули и синхронно подняли головы, реагируя на крик. К нам на всех парах, отчаянно размахивая крыльями, мчался Флавор.

— Беда! — прохрипел он, плюясь огнем. — Беда!

— Что случилось? — я подхватил его.

— Эти дураки… советники, которых ты у людей оставил… Вернулись и рассказали о неудаче. И эти… С твоей матерью во главе… Решили в Святом Озере будить богов!

Проклятье.

— Я тебя понял, — кивнул я и стремительно обернулся к оркам и троллям. — Эй! Занимайте оборонительные позиции, все, что вам будут удобны. Я вернусь через несколько часов!

Сразу после того, как спасу свой народ от его вконец ошалевшей бывшей королевы.

Лада в принципе довольно тонко чувствовала моё настроение, потому сейчас, заметив печать обеспокоенности на моём лице, кажется, всерьез разволновалась.

— Что происходит? — спросила она. — Дар?

— Мать решила, что надо призывать на помощь эльфийских богов в озере, — ответил я. — Никогда не было, и вот опять.

— А это так страшно?

— Страшно, — кивнул я. — И предполагает жертвоприношение.

Пожалуй, бледность Лады была лучшим комментарием в сторону адекватности действий моей матери. Она, даже не дожидаясь меня, первой рванула в направлении озера. Флавор, тяжело осев мне на спину, кряхтел на ухо, что тоже надо бы поторопиться. В другой ситуации я бы послал его куда подальше, но сейчас не тратил время на выяснение отношений с драконом.

У меня были проблемы поважнее.

Над святым озером догорало солнце. Я увидел, как закатные лучи утопают в прозрачных водах, издалека — и также издалека увидел огромную толпу, собравшуюся вокруг озера. Нет, тут были не все эльфы королевства, что, безусловно, радовало. Хоть кто-нибудь остался адекватным! Но и присутствующих хватало, чтобы понимать: затея моей матери может увенчаться успехом.

Сама она находилась в лодке ровно посреди озера. Вокруг неё полыхала светлая магия, озеро было напитано ею и готовилось отдать свою силу тем, кто попросит её правильно.

Правильно — ключевое слово!..

К сожалению, бывшая королева в лодке была не одна. У её ног сидело двое — и острое эльфийское зрение позволяло рассмотреть опоенных какой-то травой Мори и Сиару. Чем ближе я подходил, тем больше понимал, что состояние у них какое угодно, но только не адекватное. Вряд ли они вообще осознавали, где находятся, судя по меланхоличному покачиванию.

— Светлые эльфы! — усиленный магией голос королевы Инсидарриэль разливался над озером, громкий, сильный, такой, что услышать его мог кто угодно. — Нам всем грозит опасность! Те, кто прежде считался нашими братьями, сейчас выступит против нас. Те, кто был нашими врагами, не выступит на нашей стороне в качестве поддержки. У нас есть только один выход — призвать древних эльфийских богов! И сейчас я нахожусь здесь, чтобы сделать то, на что не решается мой сын. Отдать кровь недостойных в обмен на помощь богов! Мой сын напомнил мне про древнюю легенду, я расскажу ему о другой! О той, что вещает об эльфах, которые обретут свою несметную силу, когда озеро от крови станет алым…

А потом воды его почернеют. И поднимется со дна сила, равная силе богов, сотворивших эльфов. Да, эта легенда существовала.

Только в ней не было ни единого слова о том, что поднявшаяся со дна сила будет доброй или каким-либо образом выступит в защиту эльфов! Я всегда рассматривал это пророчество в качестве предупреждения: ни в коем случае нельзя дразнить богов, что живут в водах. Ни капли крови не должно быть здесь пролито. Озеро даровало нам избранную, а теперь…

— Эти двое по приказу нового короля пытались научить нас, как жить, — вещала Инсидарриэль, пока я оценивал, чем могу её остановить. — Рассказывали о новых правилах, но каждый из нас знает, что нет ничего важнее эльфийских традиций. Мы не стали их слушать, мы сделали свой, правильный выбор. Каждый из тех, кто сейчас находится здесь, знает, насколько ценна крепость эльфийского духа. Нам не нужны сторонние помощники. Но коль уж они жаждали принести нам добро, сейчас сделают это своими жизнями!..

Она жестом велела Мори подняться. Тот, как заговоренный, медленно встал на ноги и посмотрел королеве прямо в глаза. Заколдованный, и никак иначе…

Я растолкал эльфов и вскочил на небольшой помост у берега. Отсюда мы обычно прыгали в воду детьми, мечтая ощутить магию святого места. Это, конечно, запрещалось, но всё равно каждый считал своим долгом проникнуть на озеро.

А теперь, сколько б я ни прыгал, сколько б ни плыл, всё равно не успел бы. Последние солнечные лучи скользили по лезвию кинжала, и тот приближался к шее Мори, чтобы пустить кровь…

— Остановись!

Мой голос звучал громогласно, скользил по воде, звенел в воздухе, переполненный магией… Это был оклик не просто эльфа, сына королевы Инсидарриэль, а короля. Короля могущественного и не желающего ни на мгновение отступать перед ликом возможной опасности. Оклик, заставивший королеву остановиться.

Кинжал задрожал у неё в руках. Она хваталась за его рукоять, отчаянно не желая отступать, но магия королевского повеления была сильна.

Я вряд ли был способен вот так направить целую толпу, но одну женщину — однозначно да.

Тем более, если это моя мать.

— Ты никого не будешь убивать. Жертвоприношение не состоится.

Она дернулась.

— Плыви обратно, — прозвенел следующий приказ.

Мне не хотелось этого делать. От каждой строгой формулировки внутренности скручивало в узел, хотелось выть. Король, раздающий приказы и подчиняющий себе чужую волю, вовсе не наслаждается колдовством, кто бы что ни говорил.